Цитаты из книги «Ёбург»

Титаны «лихих девяностых» знали, что такое величие цезарей.

где взять такие часы на продажу крутым? А смастерить! Обычное уральское решение проблемы.

ему некогда писать стихи, потому что он ещё и герой. Он совершает подвиги.

Они проиграли все позиции, потому что даже не выходили на бой. Этих людей презирал Илья Кормильцев и жалел Борис Рыжий, про них пел Старик Букашкин, их мечты рисовал Витя Махотин.

гвоздили мэра за всё: за нехватку автопарковок и детских садиков, за холодные батареи, за обманутых дольщиков, за мусор на улицах (Екатеринбург тех времён журналисты окрестили Грязьбургом), за плохую погоду, за то, что их, активистов, девушки не любят.

Но несбывшееся оказывается материальней былого, потому что от него страдаешь и сейчас.

Облупленные заводские цеха захватывали спецназовцы в касках и с автоматами, будто цеха – это укрепрайоны моджахедов вроде пещер Тора-Бора, а потом вместо бэтээров спецназа на грязные промплощадки заезжали лакированные лимузины с холёными юристами в итальянских костюмах и золотых очочках.

люмпены, маргиналы – они как бы профессиональные отчужденцы. Образ потери.

поэт Борис Рыжий этих людей жалел. Он ощущал какую-то вину за то, что у него в жизни – вот так, а у этих людей – эдак.

Где обрывается память, начинается старая фильма, играет старая музыка какую-то дребедень. Дождь прошёл в парке отдыха, и не передать, как сильно благоухает сирень в этот весенний день. От ностальгии или сдуру и спьяну можно подняться превыше сосен, до самого неба на колесе обозренья, но понять невозможно: то ли войны ещё не было, то ли была война.