Отзывы на книгу «Тобол. Том 1. Много званых»

Шикарная книга, монументальная...

Время перемен, время слома традиций и обычаев, время борьбы верований, время, когда решаются судьбы Отечества. Сложное, тяжелое время (а когда на Руси оно было простое?...), где тут уцелеть песчинке-человеку?...Под снос идут не только вековые устои, сооружения и терема...Ломаются судьбы, ломаются жизни, и куда дальше идти, где искать спасения?

Все смешалось в жизни и в книге: только-только закончилась русско-шведская война (и идут в Сибирь толпы пленных шведов - вот это было главное открытие для меня), с раскольниками до сих пор не разобрались, многих еще обратить надо в свою веру, не принимают так просто местные исконные народы Сибири (вогулы, остяки, татары...) русскую веру, много шпионов и изменников, врагов России, а тут еще царь насаждает новые порядки и устройства поселений и органов управления. Реформы масштабные, верных и преданных, смелых людей не хватает, того и гляди недовольные новый бунт поднимут (а так уже бывало и не раз)....

Много работы предстоит новому тобольскому губернатору (по-прежнему воевода). Но Матвей Петрович Гагарин не из слабых людей: и вот он уже подминает под себя весь город и проводит в жизнь новые реформы от имени Государя Петра Алексеича...

Не просто ему придется: ведь сильны на местах еще старые порядки. С полковником Васькой Чередовым надо договориться, с изографом Семеном Ульяновичем Ремезовым, с обер-комендантом-Бибиковым, а тут еще запутанная система делопроизводства, эти бесчисленные и непонятные заоворовавшиеся дьяки и подъячие, тут еще целый полк пленных шведов и куча раскольников - всем надо дать работу, за всем уследить, а народ шлет и шлет бесконечные челобитные...Голова кругом пойдет...

Несколько сюжетных линий шведская, несколько русских и одна раскольничная, а также необычные линии коренных народов Сибири, притесненных русскими (продажа людей на невольничем рынке - одни из самых шокирующих, на мой взгляд, страницы книги...) сплетутся в итоге в одну.

Ничего не остается в этом мире безнаказанным, и вот уже против нового губернатора готовится заговор...

Но Матвей Петрович так просто не сдается...

Одна из лучших книг, прочитанных мною в этом году. Но все-таки дебютный роман Алексея Иванова - "Чердынь - княгиня гор" (который затем стали издавать под заглавием "Сердце Пармы") мне нравится больше...

С Петра Первого началась эпоха Нового Времени. Возможно, именно с романа Алексея Иванова по-настоящему начинается новейшая классическая русская литература. А его «Пеплум» застучит в сердца многих россиян. По сути это инновация к жанрам русского литературного романа. Для усвоения этого понятия без словарей не обошлось: 1. Peplum, πέπλος — в Греции и Риме (V век до н.э.) одежды героев, богов и певцов на сцене. 2. Жанр исторического кино, для которого характерны масштабность, обилие общих планов панорамного типа и огромное количество массовки и больша́я продолжительность фильма («Клеопатра», «Троя» и др.). На этом ВСЕ. Что ж, п.2 вполне соответствует содержанию и характеру этого 700х2 страничного классического романа.

Пролог открывает хмельной император Петр I, и он нездоров. Петербург, дворцы Сената, Синода, таможенного казначейств и коллегии. В центре площади (так, чтобы из всех казённых окон было видно) — виселица с полуистлевшим мертвецом. Когда-то соратник, которого Пётр очень уважал и думал, что может опереться на него. Но предал... Даже казнь и пытки не могут остановить казнокрадов. Даже такие

люди вроде Сашки Меншикова или того мертвеца на виселице — они будто кильблоки под «Лефермом». Фрегат нужно строить на кильблоках, но потом их надо убирать, вышибать из-под судна, иначе корабль не сойдёт со стапеля.

Чем не лейтмотив борьбы с коррупцией?

Заставка. Идет 1710 год. Прошлым летом в Полтавской битве царю Петру прострелили шляпу. Он наголову разгромил армию шведского кроля Карла XII, этого Наполеона 18 века, перед которым тряслась вся Европа. Как при Сталинграде, захвачено много пленных, десятки тысяч. На его великанском фоне разворачиваются события. Другая, уже призрачная фигура – Ермак Тимофеевич, память о котором жива; где-то в его кольчугу наряжен племенной деревянный идол.

Содержание. Теряясь поначалу, скоро понимаешь, что главного героя в книге нет. А главное тут река истории, которая течет во время твоего чтения. Оно течет через образы разных, очень непохожих людей, которые жили тогда в Тобольске, старой столице Сибири. Сегодня в нем всего 100 тыс. жителей, а тогда во всей Сибири их было 200 тысяч. Читая книгу, невольно вспоминаешь монументальные картины, Илью Глазунова, особенно его «Вечную Россию».

Мозаика из реальных исторических персон, таких как князь Матвей Петрович Гагарин, губернатор Сибири; Семён Ульянович Ремезов — «архитектон», писатель, картограф; воеводы, священнослужители, шведские военнопленные. С другой стороны сочные образы местных народов, русских служилых людей, раскольников, бандитов, бухарские купцов. Когда вчитаешься, трудно расставаться с ними. Чтение 700 страниц текста летит незаметно.

Политика и экономика. Уже тогда казаками были заложены Иркутск, Братск, Туруханск … Читая, вспоминаешь города, в которых бывал, размышляешь, почему Сибирь стала российской, а не английской. Да просто невозможно тогда было. Любая крупная поездка в эти неимоверно далекие концы занимала месяцы, а то и год и более. Не были еще открыты месторождения золота, но Сибирь неимоверно богата мягким золотом-пушниной. Это притягивало, в том числе всякого рода торговых, лихих и преступных людей. И было смертью для коренных жителей, которых часто и нещадно грабили именно русские. Никакой лирики, советского елея о дружбе народов. Людей продавали на базаре. Но это был и тот самый плавильный котел, куда ссылали замест смертной казни убийц и преступников, мужчин и женщин; десятки тысяч пленных шведов. Крестили племена, а принявших православную веру брали под защиту власти. Труд был ручной, страшно тяжелый, но ничего не стоил и никого не страшил.

Вера. Читатель явственно смотрит на мир то глазами православного героя, то шведского протестанта, мусульманина, старообрядца или язычника. Изумляют сила веры и упорство раскольников, противников патриарха Никона, переносимые ими страдания во имя веры и ненависть к ним петровских сподвижников.

Любовь есть, но не много, регион все-таки суровый. Зато впечатляющая, трудная и чаще несчастливая, словно в искупление грехов. Секс присутствует скромно, с моральным и физическим насилием и как-то подробнее у иностранцев. Ненависти и жестокости тоже хватает, драка так со смертями.

Магия, без нее было бы скучно. Но в разумных пределах, хотя в интервью автор обещал как-то поболее, чем оказалось. Магия языческая, с идолами, жутковатый любовный приворот. Медведь-людоед, Когтистый Старик — мучительная боль тайги, полу-человек, сумасшествие. Или необъяснимое, психо-физиологическое о том, как избежал казни светлейший князь и вор Алексашка Меншиков. Самая сильная магия, против которой боролся Петр I, конечно, это магия безумного казнокрадства.

Язык замечательный, очень красивый и грамотный. Афористичный, например, есть такая пословица «Курочка по зёрнышку клюёт. Да сыта бывает». Авторская интерпретация : «Курочка по зёрнышку клюёт. Да весь двор в помёте». Новое: «Пирожок — брюху дружок». Мыслей много, философия зрелая : «Без крещенья душа не будет бессмертной. А без познанья мир не будет божьим». Цитаты можно сыпать немерянно. Привел к книге много, не только умных, но и полезных, например, как по-китайски вкусно заваривать чай!

Культура и история. Автор в интервью говорил, что перечитал огромное количество материалов по истории, археологии, этнографии и топонимике. Это так. Он еще восхищен волшебными названиями мест и рек, Ангары конечно. Книга подвигает к изучению отечественной истории, неизвестных для себя эпизодов. Меня заинтересовал Тулишэнь, китайский дипломат, сотоварищ князя Гагарина. Оказалось, в академических кругах личность известная благодаря его «Запискам о чужеземных странах» (Июйлу) о посольстве в Россию к торгоутскому (калмыцкому) хану Аюке. Потом был обвинен в разглашение военной тайны, за что приговорен к смертной казни, но счастливо помилован. Но всем героям книги это не удалось – петровская контрразведка и сыск работали усердно! Так появились в числе авторов на ЛЛ Тулишэнь и его замечательная переводчица Ирина Мороз!

Роман написан наполовину, первая часть «Тобол. Много званых». К лету будущего года ожидается вторая — «... Мало избранных». Почему «Много званых» еще не уразумел, хотя некоторые вещи почему-то доходят позже. Но рассказать про это уже будет спойлером.

В самом начале чтения чувствуется, как много любви автор вкладывает и, неважно, нравится ли тебе тема, которая освещается в книге, интересуешься ли ты историей, патриотичен ли ты. Любовь автора чувствуется так сильно, что передается и тебе, и тебе кажется, что ты сам этим всем интересуешься и именно поэтому так взахлеб читаешь.

Книга мне напомнила немного игру престолов (я, думаю, как и многим) тем, что мы находимся в нескольких географических местах повествования попеременно и в каждом месте есть некая группа персонажей, которые, конечно же, когда-нибудь пересекутся. Дополнительно к этому есть ещё и лёгкая магия как в игре престолов: очень долго оттягиваются магические мистические явления, и происходят как-то неожиданно и не факт, что происходят. Например, когда бог улетает из огня, это можно рассматривать как будто героям это показалось, либо, что магия действительно существует - на ваше усмотрение.

Я в очередной раз влюбилась во владычку. Мне всегда нравились священники и ему подобные (люди в духовном сане) персонажи в книгах, потому что, как правило, это всегда самые начитанные, самые интеллигентные, часто размышляющие персонажи, которые по буддийски спокойно относятся ко всему происходящему вокруг, вносят интересные суждения, восхищают, удивляют и публику внутри книги и читателей.

Иногда я задавалась вопросом, описывает автор исторические события или же день сегодняшний? Потому что, если посмотреть широко, по большому счёту всё это происходит и сегодня в России. К примеру, отношение к женщинам, которых всё так же избивают и передают из рук в руки. К примеру, поведение губернаторов, которые сажают своих чиновников, чтобы было удобнее воровать (у меня, правда, всегда возникает вопрос: они воруют ради воровства, или действительно ради обогащения? Потому что это обогащение никак нигде не показано, что делают с этими богатствами не понятно, такое ощущение что они просто лежат без дела, либо их ворует кто-то другой, и все это обогащение какое-то бессмысленное и беспощадное). Ну и те же кости мамонта - столько лет пролежали, потому что у казны никогда денег на науку нет, и двадцать лет спустя их вытащили не потому что вдруг науку вспомнили, а потому что государя умилостивить надо было.

Есть ещё одна тема, которую я бы хотела упомянуть - весь мир сейчас переживает травмы прошлого, обрабатывает эти травмы. В Великобритании, испытывая сожаление по поводу своего отношения к колониям в прошлом, ежегодно дают букеровскую премию либо выходцу из Индии, либо из любой другой бывшей колонии. Великобритания как бы извиняется за то, как они вели себя с колониальными культурами, с народами, как грабили их, изводили и уничтожали. В США каждый год выходят книги про индейцев или от индейцев, рассказывается их быт и также приносятся извинения к тому, как эти народы были просто вырезаны несколько сотен лет назад. Сейчас в России потихоньку (очень слабо, чтобы не спугнуть) поднимается (опять же писателями) тема об изменении отношения к народам, которых выкорчевывали русские. В Зулейхе это были татары, в Тоболе это остяки. Отношение к ним как к язычникам, к ним приходили навязывать новую веру, уничтожали их культуру, отбирали их земли или насильно раскидывали по стране. И даже сегодня, если посмотреть широко, до сих пор отношение к Армении, Азербайджану, Киргизии, Украине, Белоруссии и другим бывшим СНГ и просто южным странам какое-то собственническое. Россия до сих пор считает их своей землей, а их культуру какой-то ненужной, навязывает свою русскую. Ученые, конечно, бурятся за сохранение разнообразия, но их мало и они бедные, а власть предержащие воруют, чтобы воровать, пока все не своруют у них, и им не до культур, ни до экологии.

...История с человеческим лицом.
Как-то начинала эту книгу, и даже вроде понравилось, но - дальше первой главы дело не пошло. Я люблю больше Иванова мистического и реалистического, типа Алексей Иванов - Пищеблок или Алексей Иванов - Географ глобус пропил . Потому что Иванов исторический...
Это - такое огромное, масштабнейшее полотно. В данном случае - о последних годах правления Петра, уже после Полтавы, и в предисловии был намек, что со здоровьем у него нелады. И о том, что творилось в те года в Сибири - в частности в Тобольске и окрестностях. В те года (если верить автору) в Сибири верховодил князь Матвей Петрович Гагарин*
*Вот если меня ничего не смущает в книге - я и не докапываюсь, и не лезу проверять в интернет. Просто читаю и наслаждаюсь.
Некоторые называют главным героем его, некоторые - Семена Ульяновича Ремешева, архитектора, котоый собирался в Тобольске ставить кремль. Помимо Петра "во плоти" в романе появляются и царица Екатерина, и Алексашка Меньшиков. А еще: пленные шведы, остряки, раскольники, мусульмане, китайцы... Голова кругом и мозги в кучу, если пытаться все это запомнить.
Структура романа - это чистая мозаика, когда в каждой главе читателя переносят к следующему эпизоду и герою или дают некую хронику. Что я отметила... Сколько бы автор не нагромождал и не наваливал: людей, событий, хроник - так легко это читается! Такое ощущение, что просто текст журчит и вливается, и как ниточка за иголочкой тянется - просто главу за главой я проглотила. При этом, помимо героев и их судеб, есть же еще: целая глава освоения Ермаком Сибири, и про тех пленных шведов и их торговлю, и про обращение остяков в православие и мусульманство, и про дела с Китаем... Тут остановлюсь, потому что глава про Китай мне понравилась чуть ли не больше всех. Один Кузьма Чонг - уже стоит внимания. А ведь глава начинается с фразы "Люди за Стеной". А, я ж недавно читала Мартина, знаю - Одичалые. Кто??? И из этой же главы цитата про звуки гуслей. Вот такими звуками гуслей и была для меня практически вся книга.
Книга также оказалась для меня сильна - персонажами. Многогранными, разнообразными и какими-то... человечными. Я видела у Иванова и персонажей "агнцев и козлищ", но тут - как-то характеры гораздо более глубокие. Так, уже в конце меня зацепила фраза Гагарина о пленной шведке: "Прямая, бесстрашная, ушлая - а в глазах горит какой-то огонек". Ну а как в Сибири выжить, хочешь жить - умей вертеться, это не курорт. Не буду скрывать, что интересней всего было наблюдать за семейством Ремезевых и острячкой Айкони. И не только.
Удивительную вещь еще для себя отметила. Казалось бы - историческая хроника, где-то ее прям на целые главы набиралось. И этот фон автор разбавляет - шаманскими обрядами коренных народов. И - очень, признаться честно, удачно разбавляет. Какой-то не голый реализм и летопись выходит, а - что-то такое таинственное и мистическое подмешивается.
Всегда говорила, что просто обожаю стиль Иванова, как он строит фразы, выбирает слова. Здесь этого было - на удивление, поменьше. Еще удивило меня, что - вроде 18й век на дворе, но повествование какое-то довольно нейтральное и вневременное, а весь историзм прорывается в речах и обычаях людей. Встречались и свои жемчужинки стиля вроде

Остряки так усердно запоминали слова и движения, что утомились от умственных усилий

Но - прям не хватило их для меня, больше как-то нейтрально и летописно было. И - подпортила впечатление последняя часть. Понятно, что в ней что-то затевается (по крайней мере, затравка на вторую часть), но раскольники и рекруты немного оттянули мое внимание. Поэтому оценку подснизила.
Мне тоже пришло сравнение с Дюма. Особенно в части описаний царя и царицы - "Катьки" - похоже Дюма описывал своих короля и королеву в "Трех мушкетерах". Вот не как небожители и венценосцы - а как простые люди со своими характерами.Огромное полотно вышло - которое при этом так легко читалось! Я думала, что прокачала свой навык чтения исторических романов. Но - это просто автор такой попался.
Поэтому посоветую - нет, не тем, кто интересуется историей. Я присоветовала как-то коллеге-историку Алексей Иванов - Бронепароходы , и потом долго и обстоятельно выслушивала, что в них было не так. А тем - кто только хочет ею заинтересоваться. Вот такая история - с людьми и судьбами - гораздо увлекательнее, чем с именами и датами. А когда автор и пишет увлекательно...Вторую часть обязательно возьму - там ж такая затравка! - но чуть попозже.

Дабы настроить читателя на правильную волну, автор сходу начинает с пьяного Петра, упавшего с лошади, прощенного расхитителя государевой собственности Сашки Меньшикова и безымянного трупа в петле. Осознающий близкую свою погибель, Петр пинает труп, да ворчит на воров и предателей, из-за которых корабль построенной им империи садится на мель. Не на кого оставить державу. Воруют все, кто может. Традиция такая. На трех китах покоящаяся - Пить, Присваивать казенное, Морду бить тем, кто в недобрый час под руку подвернулся. Эх, лиходеи. О будущем не радеют. Интересно, утихла бы кручина царя или стократ возросла, если бы узнал, что за триста лет ничего, кроме одежки, не поменяется.

"Не отходя от кассы", Иванов обилием морских корабельных терминов дает понять, что просто не будет. Ничего не объясняя, а только показывая, автор представляет нам действующих лиц. Тем, кто совсем не в теме, фантазия и гугл в помощь. Что за бухарцы, как и зачем они в Сибирь попали? Что за остяки? Сами догадывайтесь, коли не знаете. Книга не развлечение, работа. Раз взялись за исторический роман, берем и словарики с энциклопедиями. Изучаем, что к чему в начале восемнадцатого века было. Кто во что одевался, как прозывался, в каких чинах ходил, по скольку мздоимствовал. Примерно, в последней четвертой части есть ответы. Можно будет проверить свои догадки. Лично я, будто в краеведческий музей сходила, где надписи на местном незнакомом мне языке. Музей большой, экспонатов много, экзотика есть, а глубины познаний не добавилось.

Эту книжку надо дополнить картинками. Ну или сериалом. В ней море информации по мелочи - какие дома, церкви, капища, лодки, иглы, шапки. Как иконы писали, краски смешивали, договоры заключали. Каков быт остяков. Немного про духов и собак с оленями. Немного про служивых и тех кого они обирают, меры не зная. Не люди - половодье. Немного про белесых пленных шведов в диковинных нарядах. Полтавские трофеи, отправленные в Сибирь до лучших времен. Разные они. Кто грызет сухарики и хочет только выжить, а кто перерисовывает замысловатые петроглифы, что на скалах Иртыша начертаны. Острый ум - та еще головная боль. Что у русских, что у шведов. Нигде покоя не будет. Ни дома, ни в плену. И уж коли родился авантюристом, только могила от вечного шила избавит.

Хорошо, что край обширный. В каком другом месте столько люду бы не поместилось. Тут и китайское посольство отирается, и старообрядцы за веру страдают, и благочестивые иноки разрушенных идолов своим богом под шумок заменяют. А поодаль то колмыки, то воинственные степняки - джунгары воду мутят. Манит тайною мифическая Биармия - эльдорадо викингов. Достойные друг друга соперники, ради контроля за территорией, интриги плетут.

Время летит пущенной стрелой. Мелькают страницы. И все так же, излишне большой объем информации, не пропущенный через мелкое сито конкретных судеб, ложится тяжким бременем на неподготовленные плечи. Разве что иногда, как в случае с Кузьмой Чонгом, сверкнет падучей звездой судьба города Албазин. Да ершистый даровитый архитектон с бенефисом выступит. Или присланный из столицы вельможа соберет в своей руке все ниточки многострадального края, да на краткий миг возомнит себя царем Сибири. Ни дать, ни взять - "великий комбинатор" на высокой должности. Предприимчивый, умный, изобретательный. Не сильно обремененный совестью. Со своеобразным кодексом чести. "Чтит уголовный кодекс", но не забывает о собственном благополучии.

Званных в романе действительно много. Даже очень. Только на шапочное знакомство почти четверть книги уходит. Может потому, не удалось подобрать персонажа по душе. Да и, что уж скрывать, меня как остяков, посвящаемых в тонкости ислама, "утомила умственная деятельность". Вот так и вышло, что при всей серьезности и основательности романа, мы с ним шли параллельным курсом от первой страницы до последней.