Цитаты из книги «Летоисчисление от Иоанна»

косоглазый был, – негромко напомнил Малюта.

– Ты же к нему: толикое время сый со Мною, не познал ли еси, яко Отец во Мне, и Аз во Отце есмь? Старинные слова были едва понятны, но потому и дышали правотой: со времён Христа ничего в правде не изменилось. – Исусе, очисти грехи моя! – взывал голос человека.

Серафим отныне твёрдо знал, что Бог – не бабушкины сказки, не матушкины страхи, не поповская корысть.

Филипп понял, что государь хотел обрушить на приговорённых нечеловеческую кару. Но потоп или огонь с небес Иоанну были не по силам. А с медведями кара вышла недостаточной. Устрашающий гнев великого государя обернулся зверством самодура в Шапке Мономаха.

детская, и она прячется за Машу, как за старшую сестру. Прячется от грозного старческого разума царя Иоанна. А разум, порабощая душу, придумал дивную и дикую повесть о Конце Света. И душа мальчика хочет уцелеть – а потому согласна на всё, даже на бармы Царя Небесного.

Солнце палило отвесно. Посреди пустой площади Опричного дворца, просторной и залитой светом, стояли безоружный монах и полусумасшедшая девушка – одни, как последняя правда мира.

него, потому что он – Исус. Это в нём перед Концом Света воплотился Господь. Кто не поверит – те

Если народ будет верить в государя, государь станет чудотворцем. И он сотворит чудо для своей державы! В державе его сами собой вырастут хлеба, а вокруг сами по себе расточатся враги! Пускай народ верит в государя! Не любит, не боится, не почитает – а верит!

Любовь чудеса творит! От нашей любви государь наш сам чудотворцем станет!

Царь Иоанн, широко ухмыляясь, смотрел на голых боярышень. Это всё – для него и во имя его. Лучшим боярышням и девичьей чести не жаль – лишь бы государю веселье было. Царя будоражила вовсе не женская нагота, а исступлённая, бесстыжая покорность.