На кураже мы настигли их, и наши мечи окрасились кровью злобных малоросликов. Мы рубили направо и налево, давая волю злости, только надолго нас не хватило. Сражение с многократно превосходящим численностью, хоть и слабым противником превратилось в избиение испуганных, верещавших от ужаса существ. Не было чести в этой бойне, сама суть воинов протестовала против такого.

– Прекратить бой! – скомандовал я бойцам, и они с радостью убрали мечи, очистив их от крови нелюдей, в ножны. – Построиться в оборонительную шеренгу!

Бойцы быстро и чётко выполнили команду, с облегчением прекратив бойню. Трогард, как всегда глядевший далеко вперёд, пленил двух карликов, которые со связанными руками стояли возле его коня. Появилась возможность как следует разглядеть этих существ. Крупная, больше, чем у взрослого человека, лысая голова и тщедушное, по сравнению с ней, тельце. Кривые коротенькие ножки, без какой-либо обуви, и непропорционально длинные руки, достающие почти до земли. Их одежда представляла собой нечто бесформенное, сделанное из грубой ткани. Но больше всего внимание притягивали глаза нелюдей. Огромные, чуть ли не на пол-лица, практически без белка. Один сплошной зрачок мутно-голубого цвета.

Карлики что-то лопотали на своём языке и испуганно жались друг к другу. Всё, что осталось от войска нелюдей, сотни три, не больше, остановились в отдалении и сбились в кучу. Я посмотрел на отряд людей, ещё недавно оборонявшихся от агрессора. От них в нашу сторону шли двое, среднего роста воин в недорогой, но качественной броне и с двуручным мечом за спиной, и дородный мужик в богато украшенном кафтане и соболиной шапке, сдвинутой слегка на затылок, купец, не иначе. Из оружия у него был лишь кинжал в украшенных самоцветами ножнах на поясе.

Трогард подал знак, и двое воинов выдвинулись навстречу, преграждая путь потерпевшим. Купец что-то начал говорить на неизвестном мне языке.

– Мастер Кайрат, ты понимаешь, что говорит этот человек? – спросил я у лекаря. Ответить он не успел, потому что голос подал сопровождающий купца воин.

– Мой наниматель благодарит вас за спасение от злобных жителей этих гор и спрашивает, кто вы, славные воины, и как он может отплатить за спасение? – наёмник умолк, ожидая ответа.

– Воин, передай своему нанимателю, что спасли его росские воины и за то награду не требуют. Не пристало сынам Матери Прародительницы за правое дело плату брать. Лучше поведай, как на вас нелюдь напала и почему? – от моего вопроса наёмник как-то замялся, опустив глаза в землю, потом стал быстро что-то говорить купцу.

– Рыльце-то в пушку у наших новых знакомцев! – тихо произнёс подъехавший ко мне целитель. – Воин сейчас спрашивает у торговца, что можно рассказать этим русакам, а что не стоит. И говорит, что и горный народец может правду поведать, кто их довёл до такого скотского состояния. Я сейчас этого купчишку к Мастеру Владу на допрос отправил бы, да благоволи к его душе Мать Прародительница. Нужно попробовать поговорить с нелюдью.

– Этих придержать, пусть подождут! – отдал я приказ воинам и обратился к целителю. – Ну раз ты так думаешь, тогда пошли, побеседуем с карликами. Может и правда, не на тех мы напали, хотя негоже глаза отводить, пока над людьми всякие твари расправу учиняют. Трогард, нам охраны не надо, видишь, эти горе бойцы и так боятся.

Мы с Кайратом двинулись к жителям гор, а отряд под командованием кузнеца занял круговую оборону. Карлики при нашем приближении сперва заволновались, зашумели, но потом кто-то громко, пискляво выкрикнул, перекрывая весь шум, и все притихли. От толпы отделился один нелюдь и осторожной походкой двинулся навстречу. Не доходя друг до друга пяти саженей, мы остановились. Первым заговорил карлик, писклявым, но звонким голосом он произнёс на чистом росском:

– Почему сыны Матери Прародительницы напали на нас? Наши народы всегда жили дружно и никогда не вредили друг другу. Что вам сделали мы, дети Отца гор, что вы так жестоко набросились на нас, убив и покалечив многих?

– Мать Прародительница, это же гмуры! – шёпотом произнёс целитель мне на ухо. – Только какие-то странные. Обычно малый народец всегда чист и опрятно одет. И никогда не нападает первым.

– Я вижу перед собой не благородных детей Отца гор, но сборище грязных карликов, осмелившихся напасть на человеческий обоз. Ты говоришь, что мы напали на вас, но мой отряд всего лишь разогнал жалкое подобие армии, толпу мелких оборванцев. Ещё ни разу я не слышал, чтоб гмуры нападали на людей, стало быть вы не дети Отца гор, а племя разбойников.

Воцарилась тишина. Все желали услышать, о чём я беседую с парламентёром нелюдей. А тот стоял, опустив свой взгляд в землю. Пауза затягивалась, и, когда я уже почти решил, что карлики всё-таки решили пограбить путников, переговорщик заговорил.

– Да, мы дети Отца гор. Не смотри на наш внешний вид, то не только наша вина, но и того торговца, которого ваши воины защитили от нашего праведного гнева. Прежде чем примешь решение, воин, выслушай мой рассказ.

И карлик рассказал. О том, как пару лет назад один из шаманов племени принёс в пещеры пряные специи. Конечно, племя и раньше использовало душистые горные травы для приготовления пищи и отвара, который так любили пить старики долгими зимними вечерами. Но эти специи были гораздо лучше, чем собранные со склонов и в ущельях гор. Сладкий кусковый сахар, жгучий молотый перец, соль, всё это пришлось по душе малорослому народу.

Шаман рассказал, что он встретил торговца, который повредил ногу, и вылечил его. В знак благодарности излечившийся подарил часть своего товара, объяснив, что и как использовать. И сказал, что такой товар он готов поставлять племени в обмен на самоцветы, добытые в недрах гор. Совет старейшин принял предложение торговца, и с тех пор тот на каждую новую луну привозил свой товар. Первый год все были довольны сотрудничеством, но дальше торговец стал с каждым приездом поднимать цены на свой товар. Когда же племя решило отказаться от покупки специй, было уже поздно.

Торговец с улыбкой принял решение горных жителей и сказал, что на следующее новолуние он вновь приедет со своими товарами, но отныне цена повысится вдвое. Старейшины посмеялись над купцом, и тот уехал. Ещё неделю в племени смеялись над глупым человеком, а потом закончились последние запасы специй, и пришла боль и тоска. Маленьких жителей корёжило и ломало, молодые девушки и юноши падали и тряслись в припадках, а маленькие детишки просто не выдерживали мук и умирали. За месяц от поселения в несколько десятков тысяч жителей в живых осталось едва ли две трети.

На новолуние, как и обещал, вновь прибыл торговец. Но в этот раз он был с большим отрядом наёмников, и жители племени побоялись напасть на него, чтобы выяснить, что он сделал с ними. Старейшины умоляли объяснить им, что происходит с телами и душами жителей племени, но торговец лишь смеялся. Он предложил купить у него специи, которые, с его слов, избавят от всех бед и мучений детей Отца гор. И карликам пришлось доставать из запасов самоцветы и отдавать драгоценности чуть ли не по весу два к одному за специи. Но самоцветов оказалось мало, и выменять удалось гораздо меньше, чем требовалось для всего племени.

С рвением кинулись гмуры добывать новые самоцветы, чтобы к следующему новолунию точно скупить все запасы специй у торговца. Но Отец гор отвернулся от своих детей. Имеющие дар чувствовать породу стали часто ошибаться. Столетиями действующие приметы перестали работать. Лишь благодаря упорному труду племени удалось собрать немного самоцветов. Настало новолуние, и проклятый торговец прибыл со своим товаром и многочисленной охраной. Увидев количество самоцветов, купец разгневался и сказал, что если карлики такие жадные и не хотят обмениваться, из-за чего приходится везти товар обратно, то придётся вновь поднять цену, на целую треть от предыдущей.

Он ушёл, а племя, мучимое ломкой, скудные запасы специй поделило между чудом выжившими детьми и женщинами. Мужчины же, мучимые лихоманкой, отправились на добычу драгоценных камней. Так прошло ещё пару месяцев, во время которых племя всё гибло и гибло. Старейшины отправили гонцов в другие племена с просьбой о помощи, но те были изгнаны, словно разносчики заразы, а некоторые сами скончались в пути. И тогда племя приняло решение дать бой! Пленить проклятого торговца и выведать, каким образом можно избавиться от зависимости к его товару. Этот бой мы и застали, когда увидели обороняющийся отряд людей.

Во мне проснулась ярость. Кулаки до хруста сжались в латных перчатках. Воздуха стало не хватать, и я сорвал шлем с головы. Ярость давила на меня, требуя действий. Я спешился, чтоб не убить случайно коня, и двинулся к своим воинам. Те полукольцом окружали наемника и жирную тварь, что по недоразумению называлась человеком. Я шёл, не сводя взгляда с продавшего свои честь и совесть торгаша. А перед глазами, которые застилала кровавая пелена, появлялись системные сообщения.

Обнаружен критический сбой. Организм носителя интерфейса производит незарегистрированный вид энергии. Наниты попали под воздействие неизвестного облучения и были деактивированы. Параметры носителя интерфейса вышли за рамки возможностей организма. Анализ невозможен, частично полученные данные не поддаются анализу. Рекомендуется немедленно подключиться к серверу.

Пара мгновений, и всё застилающая ярость сменилась на ледяное спокойствие. Я на мгновение даже остановился, прислушиваясь к себе. Нет, ярость никуда не исчезла. Она каким-то образом слилась со мной, и я теперь мог её контролировать, подчиняя своей воле. Что ж, этим изменениям в себе я найду объяснение позже, а сейчас надо завершить одно дело. И я продолжил идти в сторону безжалостного убийцы, почти уничтожившего целое горное племя

Отступление первое.

Кайрата переполняли ярость и злоба. Он, поклявшийся животом ради спасения других жизней свою не жалеть, не беречь себя, ненавидел тех, кто ради какой-то личной выгоды мог причинить вред другим. Рассказ гмура поразил его. Ошалевший, он не сразу увидел изменения в князе, а когда обратил на Руслана внимание, то все мысли враз вылетели из головы.

Глаза князя не были человеческими. Они полыхали, как два солнца, изливая свет наружу.

Переговорщик гмуров тоже заметил изменения в облике молодого дворянина и благоговейно произнёс:

– Воин Аракс! Отец гор, благодарю тебя за посланное нам спасение!

В это время Руслан спешился и двинулся в сторону своего отряда. Сделав несколько шагов, он остановился, замер на пару мгновений, а потом продолжил движение. Кайрат, понукая лошадь под собой, двинулся параллельно князю. Чуть обогнав его, лекарь вновь заглянул в глаза Руслана и опять поразился изменениям. Теперь очи молодого воина светились не как два солнца. Из них на мир нисходило синее, холодное свечение. Сейчас князь источал неимоверную силу и спокойствие, словно заснеженная горная вершина. И в то же время где-то в глубине его глаз бушевало неукротимое пламя лесного пожара.

Князь шёл прямо на торговца. Когда до того оставалось пару саженей, его попытался заслонить наёмник. Видя, что Руслан не собирается останавливаться, воин молниеносно выхватил меч, направив остриём вперёд. Не останавливаясь, князь, словно ручей, плавным движением обогнул преграду, походя ударом локтя сбив наёмника с ног.

Купец вдруг заверещал, словно свинья, которую режут, выхватил кинжал и кинулся вперёд. Никто не ожидал от него такой резвости, и воины не успели отреагировать.

Кинжал не достиг цели, перехваченный в замахе резко сместившимся вперёд князем. Раздался хруст ломаемых пальцев торговца, кинжал упал на землю, а купец заорал от боли, пытаясь вырвать переломанную кисть из стальной хватки Руслана. Он дёргался и вырывался, пока его глаза не встретились с сияющими синевой глазами князя. В тот же миг торговец замер, словно пришпиленная к доске булавкой муха. Ужас парализовал жирное тело купца.

И тогда молодой воин произнёс Слово. И такая сила прозвучала в нём, что все, кто услышал его, захотели подчиниться. Нет, это было не заклинание, подчиняющее волю. Князь всего лишь произнёс:

– Говори!