Хорошо известно, что мирный обыватель не может мгновенно превратиться в хладнокровного убийцу. Его психика не выдерживает колоссальной перегрузки, и он рискует получить психическую травму, которая скажется в дальнейшем.

Другое дело – прежние века, где отношения между людьми, мораль, а значит, и цена человеческой жизни не идут ни в какое сравнение с современными понятиями. Тогда убивали за косо брошенный взгляд, за малейшее оскорбление. Убивали из-за земли, скота, женщин. Легкости, с какой лишали жизни себе подобных, можно только поражаться. Вспороть брюхо свинье либо соседу – разница невелика!

…Я невольно вздохнул. Объяснять ребятам прописные истины нет смысла. Но в чем-то они правы. Что нас ждет здесь, насколько будет гостеприимным этот мир? Не придется ли доказывать право на жизнь?

От мыслей меня отвлек плач. Я повернул голову и увидел, что Оксана рыдает, уткнувшись в плечо Лены. Света сидит рядом, гладит трясущиеся плечи Оксаны. Возле них с несчастным видом топчется Денис.

– В чем дело?

– Да-а… – Николай досадливо махнул рукой. – Нервы.

– Ясно. Вот что, господа рыцари, пора выдвигаться, если вы хотите еще сегодня попасть на здешний призывной пункт. День летом длинный, но не резиновый. А по ночам в замках имеют обыкновение запирать ворота – и будем ночевать в чистом поле.

– Откуда тут поле-то? Вокруг лес.

– Дело в том, друг мой, что вокруг замка вырубают деревья и кустарники, с тем чтобы враг незаметно не подошел. Так что от стен до ближайшего леса не меньше километра – вот тебе и поле.

Оксана успокоилась, вытерла глаза платком, несмело улыбнулась.

– Извините. Сама не знаю, что нашло.

Денис поднял подругу, приобнял и повел вперед, нашептывая на ухо. Следом потянулись остальные.

И снова мы шли по лесу, пробираясь среди деревьев, кустарников и буреломов. Я шагал последним, помахивая палкой и сбивая листья с кустов. Вдруг шедший впереди Андрей остановился и поднял руку, привлекая внимание.

– Что там?

– Вон, гляди.

Я не сразу рассмотрел просвет в сплошном строю деревьев и дорогу. По ней ехала вереница всадников. Темно-синие цвета одежды, доспехи, на головах шлемы. Небольшие щиты висят сбоку, на поясе – мечи, кинжалы, в руках копья.

В строю выделялись двое. Один – на роскошном жеребце вороной масти, в ярко-голубой накидке, на голове шлем с опущенной стрелкой, защищающей лицо от ударов. Второй – в бело-зеленых одеждах, на теле поблескивает кольчуга, на левом боку меч, щит заброшен за спину.

Андрей вскрикнул:

– Гляди… вон, за деревьями!

Я проследил за его рукой и едва не присвистнул, вот так сюрприз! Мы стояли на взгорке, дорога шла немного ниже и левее, а дальше, в густом орешнике, спрятались три человека. Все вооружены, у двоих луки. Классическая засада. Там, дальше вдоль дороги, должно быть, сидят такие же бравые парни. Кустарник густой, взвод спрятать можно. И место выбрано удачно: впереди развилка, а здесь преимущество в высоте. Шансов у отряда практически никаких, засыплют стрелами и добьют топорами.

Андрей толкнул меня.

– Что?

– Им надо помочь. Предупредить, что ли…

Тихо подползший Николай горячо поддержал его.

– Вас пристрелят прежде, чем успеете выскочить.

Не сводя глаз с дороги, Андрей торопливо зашептал.

– Поможем им и попросим взять в дружину. Они же дворяне.

Идея неплоха, но слишком велик риск получить стрелу раньше, чем место в дружине. Андрей неожиданно вскочил, вскидывая руку в красноречивом жесте.

– Здесь засада!

Он стоял, вытянувшись в струнку, стройная фигура спортсмена выделялась на фоне солнечных лучей, представляя собой прекрасную мишень. Смело и глупо…

Те, на дороге, отреагировали мгновенно. Всадник в голубой накидке коротко крикнул, воины мгновенно закрылись щитами и перестроились в клин, в руках засверкали мечи. Из дальних кустов вылетело с десяток стрел. Большинство застряло в щитах, две попали в лошадей. Еще одна команда – и половина воинов кинулась навстречу выскочившим из-за орешника людям.

Я перевел взгляд на Андрея. Тот так и стоял, зачарованно глядя вниз.

– Ложись, дубина!

Он не шелохнулся. Никак не допрет, кретин, что сейчас его убьют! В каком-то сумасшедшем прыжке я достал его и сбил с ног. Мы покатились по траве. Над головой пропели две стрелы.

За спиной послышался девичий вскрик. Я повернул голову. К нам приближались трое. Впереди, сжимая в руках топор, шел приземистый широкоплечий бородач. Чуть позади рослый парень с длинными черными волосами, в его руке покачивался длинный меч. А дальше – угрюмый детина с низко надвинутыми на глаза бровями и волчьим оскалом вместо улыбки. Вот и расплата за вмешательство!

Бородач коротко рявкнул, отдавая приказ. Я сунул палку Андрею и прошипел.

– Это тебе, каратист. Бери крайнего!

Бородач медленно шел на меня, щуря в улыбке большой рот. Я подобрал небольшую сухую ветку, повертел в руках и переломил пополам. Получилось две палочки с острыми краями. Короткую выбросил, а вторую сжал в правой руке. Маленькая палочка – просто идеальное оружие против топора…

По спине пробежал холодок возбуждения, во рту пересохло – реакция организма на стресс. Бородач пробормотал что-то невразумительное и замахнулся, метя по шее. Удар!

Я отвел его руку в сторону, схватил за куртку, рванул на себя и ударил врастяжку под колено. Кость сухо треснула, бородач споткнулся. Палочка вошла в правую глазницу, брызнула жижа. Противник упал к моим ногам.

Второй бандит набегал с занесенным мечом. Я подхватил топор убитого, кинул ему в лицо и прыгнул следом. Топор попал в переносицу, детина отшатнулся, опустил оружие и не заметил моего удара. Я подобрал выпавший меч и посмотрел, что с ребятами.

Там шли половецкие пляски. Налетчик, широко размахнувшись, нанес удар сверху. Андрей едва успел подставить палку. Обе фигуры застыли, пытаясь пересилить друг друга. Андрей ударил ногой в живот. Бандит упал, выронив топор. Денис добавил ногой в бок, подобрал оружие и отдал его Андрею. Тот схватил топорище двумя руками и встал над поверженным врагом, не зная, что делать дальше.

Я снял с убитых два ножа и подошел к ребятам. Картина живописная: бандит пытается встать, но Андрей каждый раз сбивает его на землю. Рядом топтались ребята, наблюдая за представлением, словно в цирке.

– Развлекаетесь?

Андрей кинул затравленный взгляд.

– Не надоело? Лучше добей.

Но будущий воин, дворянин и защитник прекрасных дам никак не мог решиться на такой простой, с точки зрения доблестного рыцаря, шаг. Бандит вновь приподнялся, рука ухватила кинжал, и очередной пинок поверг его в траву. С лица закапала кровь.

– Ну-ну, балуйся.

Я отошел в сторону и посмотрел на дорогу. Там все закончилось. Воины перевязывали раненых, трупы убитых лежали на земле.

Тем временем бандит встал на колени. Очередной пинок не достиг цели, и Андрей, решившись и закрыв глаза, ударил топором. Метил в голову, но промахнулся. С противным скрежетом и чавканьем лезвие вошло в плечо. Рука повисла плетью, кинжал выпал из пальцев. Андрей, «развязавшись», добавил, угодив по затылку обухом, и еще раз – в лицо. Топор застрял в ране. Бандит упал на землю, а рядом рухнул Андрей. Его выворачивало наизнанку. Николай закрыл рукой рот и отвернулся.

– Поздравляю с почином. – Я переступил лужу блевотины и похлопал Андрея по плечу. – А вот и делегация. Поздравления и благодарности обеспечены.

От дороги к нам ехали всадники.

Впереди на великолепном жеребце дворянин в бело-зеленых одеждах. Его взгляд скользнул по девчонкам, сбившимся в кучку за спинами ребят, по Андрею и Денису, воинственно стоявшим впереди…

Я заметил порванную в некоторых местах одежду, погнутые доспехи воинов, посеченные щиты.

– Кто вы? И как оказались здесь?

Ответил Андрей:

– Мы мирные странники… идем издалека. Когда увидели, что вам угрожает опасность, поспешили на пом… предупредить.

Голос его не срывался, отвечал четко. Упоминание о помощи прозвучало вовремя, молодец, Андрюха.

– Я – барон Сувор! – прогремел мощный голос. – Это мой лес и мои владения. Вы помогли отбить нападение негодяев и спасли жизнь королевскому советнику – герцогу Владину, а также мне и моим людям. В знак благодарности прошу вас быть моими гостями в замке, а за трапезой вы поведаете о своих странствиях.

Андрей с просветлевшим лицом пробормотал слова благодарности. Нам подвели коней. Я сунул топор за ремень и вскочил в седло. Ребята подсадили девушек и запрыгнули сами. Барон дал шпоры коню, и отряд двинулся по дороге.

Барон Сувор… Сейчас приедем к нему, накормит он нас, напоит, а потом примется выспрашивать о дальних путях-дорогах. И что, Артур Григорьевич, будете рассказывать? О дворцах Семирамиды и Змее Горыныче, пожалуй, не стоит – не так поймет. Или процитировать тактику диверсионно-разведывательных операций, а в разговоре ненавязчиво заменить АКС^[2] на арбалет? Кстати, здесь об арбалете хоть слышали?… Не знаю, и никто из наших не знает. Так что, возможно, мы живы, пока держим рот на замке.

Возделанные поля огибала река, а в ее излучине, на высоком холме, стоял замок. Его окружал ров с водой. Ребята зашептались, грозный вид крепости произвел на них впечатление.

Копыта коней застучали по подъемному мосту. Часовые на стенах внимательно следили за приближением отряда, у ворот выстроился небольшой караул. Блестят на солнце наконечники копий, тускло поблескивают доспехи.

Мы въехали во двор, за спиной воины закрыли ворота и опустили решетку из толстых бревен.

Барон слез с коня.

– Вы в моем замке, господа. Можете отдохнуть с дороги. Мы с герцогом будем ждать в зале.

Барон пошел внутрь, а мы спешились, осматриваясь по сторонам. Стены выстроены в виде многоугольника, четыре большие и четыре малые башни равномерно расположены по периметру. Кладка из мощного камня достигает толщины в четыре метра.

Отведенные мне покои на втором этаже большого дома были средних размеров, с ванной в соседней комнате. На крыше установлены большие емкости, через которые вода из отвода реки, подогреваясь, поступает в замок. Меня это не особо занимало, но слуга, приставленный в услужение, довольно складно все объяснил.

Я хотел залезть в ванну, когда открылась дверь и в комнату вошла молодая девушка с большим полотенцем в руках. От неожиданности я едва не выронил брюки.

– Ты кто?

– Эная, господин. Я помогу тебе. – Она с любопытством разглядывала «господина».

– Хорошо, помогай.

Не стоит с ходу отвергать местные обычаи. К тому же юная особа как нельзя лучше подходила для осуществления одного плана. Мне нужна информация о здешнем мире, и проще всего получить ее от слуг. Они любят сплетничать, много знают, а новый человек вызывает особый интерес и желание поболтать.

…После купания Эная насухо вытерла мне спину полотенцем, размяла шею, плечи. Забавная малышка, так и стреляет глазками.

– Господин хочет есть? До обеда еще много времени.

– Не откажусь, принеси что-нибудь. И еще, мое имя – Артур. Ясно?

– Да, господин.

Она бросила хитрый взгляд и ушла. Я лег на постель, застеленную шкурами зверей, и стал обдумывать услышанное от служанки.

Итак, мы попали в достославное королевство Аберен, в котором правит мудрый и сильный король Мирон. Как и у всякого правителя, у Мирона много единомышленников и врагов – как внешних, так и внутренних. Правящей династии около трех столетий, в стране мир, а последняя война закончилась лет сорок назад, за год до рождения нынешнего короля.

На юге, за горами – королевство Фарраб, на севере – Микен, за ним Малое море. На западе – большая страна Суреды. Ее земли омывает Вольное море, которое иногда называют Последним. И наконец, на востоке – степь, в которой правят эмиры дворянской республики. Что скрывается под этим словосочетанием – неясно. О землях, лежащих дальше, девчонка не знает.

Барон Сувор – очень хороший и добрый хозяин, никогда не унижает своих слуг и подданных, умеет ладить практически со всеми. С негодованием Эная говорила о другом дворянине – маркизе Корхане, «противном и ужасном». Его многие ненавидят.

Плохой маркиз частенько нападает на соседей и ворует людей, в основном девиц, отнимает земли, вообще ведет себя вызывающе. Однако у него сильные сторонники и покровители, поэтому король никак не может приструнить маркиза.

В лесах полно разбойников, именуемых лесным братством. По слухам, маркиз Корхан как-то связан с ними. Еще существует Клан убийц – таинственная и сильная секта, раскинувшая крылья от Микена до Фарраба.

В этом мире очень почетно служить в дворянских дружинах. Особый почет – попасть в дружину короля. Иерархия дворян здесь привычная: барон, граф, маркиз, герцог.

Единой религии как таковой не существует, хотя наиболее распространена вера в богов Дня и Ночи. Есть еще боги ветров, а на побережье развит культ морских богов, но о них здесь мало кто слышал.

…Надо будет до обеда поговорить с ребятами. Чует мое сердце, они мигом нацелятся попасть в дружину Сувора. Вообще-то идея неплоха, хотя еще неизвестно, как обойдется с нами барон, «добрый и справедливый». Репутация не помешает ему заточить нас в какой-нибудь подвал, дабы попытать, не затеваем ли мы бунт против короля, о котором услышали час назад.

С этими мыслями и пошел к ребятам.

Я застал их в момент некоторого замешательства. Смущенный Денис, сердитая Оксана, легкие улыбки на лицах остальных. Как выяснилось, к Денису, как и ко мне, пришла бойкая служанка и предложила помощь. В этот момент вошла Оксана. В результате служанка убежала, а на голову Дениса посыпались обвинения в легкомыслии и безалаберности. Оправдания лишь ухудшили ситуацию, и только появление ребят спасло бедного студента.

Я коротко пересказал полученные сведения. Андрей тут же вставил:

– Надо попасть в дружину барона, тогда будут и крыша над головой, и кусок хлеба на обед.

– Если только он возьмет нас, – добавил Денис. – Конечно, здорово жить в замке, под защитой.

Я пожал плечами.

– Ты не согласен?

Я стоял, прислонившись к столу, пальцы теребили пряжку ремня, на котором висели два кинжала.

– Мы слишком мало знаем об этом мире. Рано принимать окончательное решение. Вдруг барон какой-нибудь тиран.

– Ну, ты хватил!

– Я же говорю, мы ничего не знаем. А вы хотите сразу окунуться в гущу событий. Скажи, Андрей, как отличить палаш от сабли? А сулицу от алебарды?

Тот молчал, хмуро глядя на меня.

– Вот… Никто из вас не знает элементарных вещей. Увидели, что на кого-то напали, и сразу полезли помогать. А если те, кто напал, – благородные люди вроде Робин Гуда?

– С такими рожами? – поморщилась Оксана. – Быть не может.

– Ты различаешь людей только по внешности?

– При чем тут внешность? – вступился за подругу Денис. – Не станут хорошие люди нападать из-за угла! Это… это неблагородно.

Я вздохнул: святая наивность!

– То, что вы видели, называется засадой. Обычная тактика при боевых операциях. Больше чем уверен, что и барон при необходимости поступит так же. Но дело не в этом. Зачем лезть в здешнюю драку, если нам только и нужно, что тихо переждать, пока заработают Ворота?

– А если они нескоро заработают? Или не заработают совсем?

– Да ты что! – испуганно воскликнула Света. – С чего ты взял?

Тот замахал руками.

– Ладно, ладно. Я оговорился. Но все равно, если Ворота будут долго молчать, что делать?

– Решим после разговора.

– Да нечего тут решать! – отрезал Денис. – Все уже решено. И чем скорее мы станем дружинниками, тем проще будет потом.

– Ладно, ребята. Поступайте, как знаете, я вам не указ. Не пожалейте только потом.

– А ты?

– Что я?

Лена сделала нетерпеливый жест рукой.

– Ты не вступишь в дружину?

– Нет. А вы, сеньора, видимо, тоже захотели попасть туда?

За нее дружно вступились ребята, уловив в моих словах оскорбительный намек:

– Это не женское дело – воевать. А в средние века отношение к дамам было соответствующее.

– Да? И какое же?

– Их уважали, ценили…

Ну что с ними делать? Их представления о Средневековье не шли дальше прочитанного: турниры в честь прекрасных дам, серенады под окном, любовь до гроба… Парни даже не подозревали, что этих самых прекрасных дам обменивали на чистокровных скакунов, запирали в замках, отправляясь на грабежи, красиво именуемые крестовыми походами, проигрывали в карты, воровали и насиловали.

– Словом, вопрос решен. – Андрей с вызывающим видом смотрел мне в глаза.

– Понимаю. Случаем не забыл, как тебя недавно выворачивало наизнанку?

Он стушевался.

– Тебе повезло раз, может повезти другой, но рассчитывать на то, что везение будет сопутствовать всегда… По меньшей мере это глупо.

– К твоему сведению, я занимался, и очень много, каратэ!

– Да, ты говорил. Но схватка на татами и схватка на поле боя – две разные вещи.

– Что ты говоришь… – насмешливо протянул Николай. – По-твоему, это все так… прыжки на месте? Я ходил на ушу. И инструктор рассказывал, что это самая древняя методика. Так что нечего говорить, что все ерунда.

– Да я и не говорю…

– В древности знали, что делали.

– Тьфу ты.

И этот туда же. Вот ведь привычка у людей верить всему, что пишут рекламные проспекты. Взрослые люди, а слушают всякую чушь, доверяют ей да еще отстаивают подобную точку зрения. Эти «спецы» спешат уверить меня, что древние манускрипты, где описывают, как бились еще до нашей эры, надежнее современных систем. Заладили как дети: древнее – значит лучше.

Что за стереотип выработался у нас, если верим подобным заявлениям? Ну разве можно, к примеру, сравнивать скорость и комфорт египетской повозки пятого тысячелетия до нашей эры и новейшего «мерседеса»? И на чем можно быстрее долететь – на крыльях, что сделал Икару его отец, или на пассажирском лайнере? Что лучше – самодельный лук или автомат Калашникова? Задашь такой вопрос, еще засмеют: мол, спятил парень. Но когда речь заходит о единоборствах…

Мысль человеческая никогда не стоит на месте, постоянно ищет новое, отсеивает непригодное, совершенствует имеющееся и все дальше уходит вперед. А они гнут свое: «Вот там где-то записано, как когда-то побеждали воины в Китае или Японии. Это вещь!»

Если следовать их логике, то надо признать, что неуклюжие размахивания свежеподобранной палкой питекантропов, едва слезших с дерева, и есть верх искусства. Умение сражаться в нашем мире совершенствовалось прежде остального. Лучшие умы бились над проблемой, как быстрее и надежнее убить себе подобного. Конечно, все, что создавалось позднее, включило в себя существовавшее ранее. Правда, это касается не спортивных систем и не тех, что стали таковыми под влиянием моды, времени и запретов.

Если бы дело обстояло так, как пытаются представить ребята, то развитие нашей цивилизации замерло бы на том уровне, когда люди только лишились хвоста и привычки скакать по деревьям, бросая недозревшими бананами друг в друга.

Я хотел было высказать это, но в последний момент передумал. Убедить все равно не смогу, а напрасно тратить слова не хотелось.

– Что ж, поступайте, как знаете.