– Конечно ясно, – рассмеялся один из акробатов, тот, что с усами. – Мы их можем вообще в тебя бросить, как только ты скажешь, что тебе надоело ждать.

– Да ну тебя, Вася, – махнул рукой клоун, – я с вами серьёзно, а ты шутки шутишь.

Он оттянул красный нос на резинке, почесал под ним, ещё раз махнул рукой и ушёл. Ребята засмеялись.

– Слышь, молодой, тобой поклонница интересовалась.

Акробаты обернулись. Рядом стоял инспектор манежа. Он обращался парню, которого клоун только что назвал Васей.

– Какая поклонница, где она? – спросил парень с тонкими юношескими усиками.

Инспектор кивнул на кулисы:

– Стоит в форганге.

– А почему вы ей не сказали, что там находиться нельзя? – снова спросил Вася.

– А что, считаешь, надо сказать? – усмехнулся инспектор.

Парень на секунду задумался. Затем подошёл к кулисам и незаметно посмотрел на девушку. Она стояла, повернувшись лицом к кулисам, будто собираясь зайти, но не решалась.

– Она ничего, симпатичная? – улыбнулся Вася.

Пожилой инспектор скривился:

– Ничего… Она обворожительна! Эх, будь я моложе…

Инспектор мечтательно вздохнул и обратился к напарнику Василия:

– Ты, вроде, куришь?

Тот с готовностью кивнул.

– Пойдём в курилку покурим? У меня есть несколько минут, пока на манеже номер с собачками.

Мужчины отправились курить. Василий вышел и остановился в проёме форганга. Он смотрел на девушку, которая смотрела на него и улыбалась.

– Я почему-то так и думала, ты сейчас выйдешь, – сказала девушка красивым голосом.

– У тебя очень красивый голос, – сделал комплимент Василий. – Такие голоса обычно бывают у певиц, причём оперных, а не тех, которые только танцевать умеют хорошо.

– А я и танцевать умею хорошо, – улыбнулась девушка и неожиданно сделала пару танцевальных движений под музыку номера, что шёл на манеже.

– Как тебя зовут?

– Виолетта.

– Может быть, прогуляемся сегодня в парке вечером, Виолетта? – предложил парень.

– Может быть, – кивнула Виолетта.

– Слушай, ты ведь учишься в цирковом? Я тебя там видел много раз.

– Да, я поступила на два года позже тебя.

– Так ты меня знаешь?

– Конечно. Кто ж тебя не знает! Не у всякого номер показывают по телевизору. Тем более вначале пути. Значит, то ли ещё будет, да?

– Конечно, – вроде бы скромно, но уверенно сказал Вася.

Вечером они встретились в парке. Вокруг гуляли отдыхающие, дети катались на аттракционах, с танцплощадки слышалась музыка.

– Пойдём на танцплощадку, потанцуем? – предложила Виолетта.

Василий засмеялся:

– Ты в училище не натанцевалась?

– В училище – учёба, тут мы отдыхаем, – улыбнулась Виолетта.

– Ты очень красиво двигаешься, – Василий сделал пару танцевальных движений, передразнивая девушку. – Я с тобой рядом потеряюсь вообще на этой танцплощадке.

Виолетта махнула на него рукой:

– Ой, не кокетничай. Уж как вы, акробаты, двигаетесь, дай бог каждому.

Василий аккуратно сменил тему:

– У меня сейчас родители на гастролях. Хочешь, поехали ко мне в гости.

Виолетта рассмеялась:

– Чтобы я стала одной из твоих лёгких побед, и ты бы на следующий день меня забыл?

– Я не такой, – обиделся Василий. – Ты мне правда нравишься.

– Ты мне тоже, – улыбаясь сказала девушка. – Иначе я бы не стала пятый раз смотреть твоё выступление. Всё-таки пошли на танцплощадку!

– Пошли, конечно, – согласился Василий.

Через несколько дней, когда они в который раз шли по аллее парка, Виолетта спросила:

– Что, родители твои ещё не вернулись?

– Нет. Вернутся через месяц, только к моему выпуску как раз. Специально подгадали. А затем снова уедут.

Глаза Василия озорно засверкали.

Виолетта сложила руки на груди:

– Что смотришь?

– Я же говорил, ты мне нравишься. Вот и смотрю.

– Поехали.

– Куда? – спросил Василий.

Однако он уже подхватил её под руку и бодрым шагом направился к метро.

С тех пор и до приезда родителей они проводили время вместе. После того, как через месяц Виолетта вернулась в общежитие, они снова вышли гулять в парк вечером.

– Вась, мне без тебя плохо! – сказала Виолетта. – Мне в общежитии плохо, не потому, что это общежитие, а потому что там нет тебя.

– Виолочка, мы могли бы снять комнату, – ответил Василий, – но на следующий день после выпускного я уезжаю в Сочи. Наш номер уже поставили в конвейер, мне показали мой график на четыре месяца вперёд.

– А как же я? А как же мы? У нас – всё? Всё закончилось?

– Ничего не закончилось. Я буду тебе писать. Я буду приезжать, как только смогу.

Виолетта грустно покачала головой и сказала:

– Значит всё-таки всё кончилось.

– Я же говорю, ничего не кончилось, – горячо возразил Василий.

Глаза Виолетты предательски заблестели, но она изо всех сил сдерживала себя, чтобы не разреветься.

– Поехали со мной! – выпалил Василий.

– Как? – в глазах девушки появилась надежда.

– Да так! У меня выпуск и начало гастролей, у тебя каникулы. Ты на каникулы домой хотела поехать?

– Да.

– А поедешь со мной. За лето что-нибудь придумаем.

– Что мы придумаем? – засомневалась Виолетта.

– Так ты отказываешься ехать со мной?

– Нет, не отказываюсь, не дождёшься, – радостно засмеялась Виолетта. – А кем я буду на твоих гастролях? Что я там буду делать?

– Кем будешь, кем будешь? – задумчиво проворчал Василий. – Будешь моей женой.

– Я не против, у тебя красивая фамилия, – усмехнулась Виолетта, – но меня пока никто замуж не звал.

– Как не звал? – притворно удивился Василий. – Ещё не звал?

– Не-а, – шутливо-сокрушённо пожала плечами Виолетта.

– Тогда стой.

Девушка остановилась. Они повернулись друг к другу.

– Выходи за меня, я буду самым лучшим мужем, – сказал Василий.

– Посмотрим, – кивнула Виолетта.

– Как посмотрим? – удивился Василий. – Что посмотрим?

– Посмотрим, каким мужем ты будешь, – рассмеялась Виолетта. – Я согласна.

Уже из Сочи Виолетта позвонила родителям и сообщила, что не приедет, и что вышла замуж. Родители не то, чтобы пришли в ужас, но были сильно расстроены. Их Виолочка, их красавица, певица, плясунья, талантливая во всём девочка, и вдруг вышла замуж не доучившись.

– Но ты хоть вернёшься к началу учебного года в училище?! – кричала в телефонную трубку мама, известная гимнастка.

– Я постараюсь, – искренне ответила Виолетта.

Ей не хотелось расстраивать родителей, но и оставлять мужа в самый-самый медовый период она не собиралась. После Сочи они переехали в другой город, затем в следующий, и конвейер закрутился. Им, молодым, сильным, красивым, нравилась романтика путешествий. Они впитывали новую жизнь по полной программе, и когда подошло время возвращаться в Москву в училище, Виолетта не вернулась.

На этот раз родители Виолетты не ограничились звонками. Они приехали в город, где выступал Василий и поговорили с дочкой.

– И тебя устроит роль посудомойки? – расстроенно спрашивала мама.

– Мы с Васей сделаем совместный номер, – поделилась планами дочь.

– У Василия хороший номер, – сказал отец. – Он и его напарник с этим номером могут года два или три по стране ездить. А ты умеешь прыгать и падать, как он?

– Если бы закончила училище, умела бы и прыгать, и падать, и много чего ещё, – вставила реплику мама.

– Зато я умею хорошо танцевать, – заявила Виолетта.

– Доченька, – терпеливо объяснил отец. – Если тебя возьмут в балет при каком-нибудь цирке, ты останешься при этом цирке, а твой Василий уедет дальше с гастролями. И стоит ради этого бросать училище?

– Ты сама хотела быть артисткой, – всё ещё в повышенном тоне напомнила мать. – Расхотела?

– Нет, мама, не расхотела, – опустила голову дочь. – Ты правда хочешь, чтобы я разрушила своё счастье? Я с ним счастлива, мама!

Мама неожиданно успокоилась и деловым тоном обратилась к мужу:

– Видишь, она счастлива.

– Вижу, – вздохнул папа.

– Надо что-то придумать.

– Придумай, – усмехнулся папа. – Ты по этому делу большой мастер.

– Надо, чтобы у неё был свой номер, – подняла указательный палец мама, – и тогда их как мужа и жену пустят вместе по конвейеру.

– Да, – подтвердил папа, – обычно мужа и жену не разлучают. Бывает, конечно, и такое, но редко и ненадолго.

– Какие трюки ты можешь делать помимо танцев? – спросила мама.

– Я всё могу, – ответила Виолетта, – но по чуть-чуть, на номер не хватит. Немного из гимнастики, немного из акробатики, немного жонглирую, немного езжу на лошади. Я ведь всё-таки два года проучилась в цирковом. Да и до этого что-то умела, иначе не взяли бы.

– Ой, да взяли бы, – отмахнулась мама. – Я ещё удивилась, когда вместе с документами для поступления потребовали фотографии, анфас, профиль, в купальнике. Я как узнала про фотографию в купальнике, так сразу и успокоилась, нашу точно возьмут. А она гляди что удумала, влюбилась, понимаете ли.

– Мама, ну хватит, – сказала Виолетта.

Мама обняла её за плечи.

– Я рада за тебя, доченька, – и деловым тоном добавила, – но с номером надо что-то решать.

Через месяц в цирковом конвейере Советского Союза появился новый номер. Точнее, номер был старый, а вот работала его, и с блеском работала, юная Виолетта. Она никак не могла привыкнуть, что вот сейчас этот элегантный инспектор манежа во фраке будет произносить её имя и фамилию. Кстати, фамилия у неё была по мужу, Вольская.

– Уважаемая публика! А сейчас на арене восхитительная Виолетта со своими дрессированными собачками! – объявлял инспектор.

На манеж пританцовывая и раскланиваясь выходила Виолетта. За ней выбегали несколько мелких собачек. Униформисты выносили реквизит. Зрители хлопали в ладоши, приветствуя артистку.

Да, Виолетта стала дрессировщицей собак. Мама с папой обзвонили всех своих цирковых знакомых и нашли то, что искали. Одна пожилая дама собралась на пенсию, но номер хотела продать. Как такое возможно? Союзгосцирк – государственное предприятие, и там должно быть всё государственным. На самом деле – не всё. Слоны, тигры, верблюды, лошади – крупные животные принадлежали государству. А вот мелкие животные, собаки и коты принадлежали дрессировщикам. И нехитрый реквизит для своих питомцев дрессировщики собак и кошек изготовляли сами, точнее, заказывали за свои деньги. Это не львы или леопарды, для которых нужно заказывать реквизит в цирковой мастерской или на заводе, выбивать для этого деньги и затем долго ждать, пока сделают. Вот такая дрессировщица, владелица собачек, уходила на пенсию. «Хватит, – говорила она в телефонную трубку, – наездилась. Радикулит, артрит и другие "прелести". Пора на пенсию». Родители Виолетты вовремя подсуетились, заплатили требуемую сумму, и молодая дрессировщица буквально за неделю обучилась, как вести себя с этими милыми карликовыми пуделями. Собаки прекрасно знали свой номер, работали как профессиональные артисты, знай, подавай команды.

Виолетту немного беспокоило, как она будет делать новые трюки, она же никогда не занималась дрессурой.

– Не боги горшки обжигают, – неожиданно с энтузиазмом поддержал тёщу и тестя Василий. – Научишься. Я тебе помогу. Мне тоже это интересно.

Так и пошло-поехало, так и завертелось. Никто не предполагал, что Виолетта станет родоначальницей известной династии дрессировщиков.

…

Номер закончился. Виолетта дала команду пуделям, и они пронеслись мимо Василия за кулисы, где их ждал пожилой ассистент Виолетты. Девушка сделала несколько комплиментов под одобрительные аплодисменты и лёгкими шажками убежала с манежа.

Василий догнал её:

– Отличное выступление, поздравляю.

Виолетта улыбнулась:

– Спасибо. Да ты его не видел полностью.

Василий кивнул:

– Знаешь, что я думаю, собачки мелковаты. Если с задних рядов, то и не разглядишь толком.

– Начни дрессировать крупных, – задиристо предложила молодая жена.

– Если только с тобой вместе, – тут же согласился Василий. – Мне нравится, как ты управляешься с этими своими собачками. Я бы тоже хотел так научиться.

– Научу.

– Только я бы, конечно, хотел дрессировать собак покрупнее. Я даже нашёл статью в газете. Там пишут о питомнике, где разводят собак крупных сторожевых пород. Вот, даже вырезку сохранил.

Он достал из кармана газетную вырезку и показал Виолетте.

Она удивлённо посмотрела на него:

– Ничего себе ты подготовился! Это чёрный терьер, – показала она на фотографию газетной вырезки.

– Думал – терьеры мелкие, – удивился Василий.

За несколько месяцев Виолетта прочла несколько книг о собаководстве. Везде, где представлялся случай, она общалась с собаководами и дрессировщиками собак, и в короткое время стала неплохим специалистом. А главное, она полюбила своих питомцев, и искренне удивлялась, как она раньше жила без всей этих лающих повизгивающих хвостатых.

Виолетта увлечённо начала объяснять:

– Этот терьер крупный. У него характер не мягкий, совсем наоборот. Тут написано, в питомнике есть и ньюфаундленды, и южнорусские овчарки, и кавказцы, и московские сторожевые. Это всё тоже здоровенные псы.

– Я напишу им? – сказал Василий.

– Псам? – хихикнула девушка.

– Нет, кинологам из питомника, – серьёзно ответил Василий. – Может быть, выделят нам щенков. Ты не против?

– Я не против. Попробуй, напиши. Ты так хорошо всё распланировал. Хочешь сделать отдельный номер с большими собаками?

– Зачем отдельный, наш с тобой, семейный, – сказал Василий.

– Семейный?! – протяжно переспросила девушка.

– Да. Будут нас объявлять Виолетта и Василий Вольские со своими дрессированными собаками. Или ты против?

Через год в разных городах Советского Союза в новых комфортных зданиях и в стареньких шапито разные ведущие заговорили на разный манер, но примерно одно и то же: "Уважаемая публика, сегодня на арене уникальный номер. Вы увидите крупных служебных собак разных пород вместе с привычными для цирка пуделями. Дрессировщица – несравненная Виолетта Вольская".

После объявления танцующей походкой под музыку выходила Виолетта. За ней выбегали несколько пуделей. За ними степенно выходили большие собаки. Василий выносил реквизит: собачий балетный станок, качели, карусели и прочее. Большие собаки выстраивались в ряд. Между каждой оставалось пространство в два метра. Повинуясь команде Виолетты, пудели друг за другом перепрыгивали через больших собак, как через барьеры. Тот же номер пудели проделывали в обратную сторону. Затем большие собаки выстраивались друг за другом вдоль барьера и медленно бежали по кругу. Пудели перепрыгивали их на бегу. Залу нравилось, зал аплодировал. Затем большие собаки качали пуделей на качелях, катали на каруселях, все вместе занимались у балетного станка, делали ещё несколько затейливых трюков.

В конце номера Виолетта раскланивалась. Как говорят цирковые, делала комплименты зрителям.

3 глава

В городе Горьком, который когда-то назывался Нижним Новгородом, и будет в последствии называться Нижним Новгородом, так вот, в Горьком родилась ещё одна замечательная артистка династии Вольских. Она, конечно, не знала, что родилась в семье цирковых артистов, и судьба её почти обозначена. Будущая артистка с интересом разглядывала снежинки, летящие в её коляску. Она бы с удовольствием что-нибудь пролепетала, но рот был туго замотан толстым шарфом.

Виолетта заглянула в коляску, потрогала шарф. Дочь радостно заморгала глазами.

– Поговорить хочешь, Верочка, – ласково сказала мама. – Нельзя на морозе. Не дай бог простудишься, а мне на манеж вечером, номер работать.

Виолетта с детской коляской прогуливалась по небольшой расчищенной от снега площадке невдалеке от здания цирка. Верочка, недовольная тем, что лицо матери показалось ненадолго и снова исчезло, начала попискивать, негромко, но упрямо. Виолетта легонько затрясла коляску, укачивая дочь. Она знала, что Верочку, как любого ребенка, успокоит мамин ласковый голос, и неважно, что она будет говорить.

– Спи, доченька, спи маленькая. Закрывай глазоньки. Спи, моя красавица. Нам с тобой ещё часик можно погулять, а потом маме нужно готовиться к выступлению. С тобой кто-нибудь из наших цирковых посидит, кто будет свободен. Вырастешь большая, красивая. Будем вместе выступать. Будут нас объявлять: на манеже Василий, Виолетта и Верочка Вольские! Будет у нас большая цирковая династия. Спи доченька, спи, моя хорошая.

Вечером Виолетта уходила с манежа под аплодисменты. Перед ней бежали верные пудели. Чуть раньше по команде Василия ушли большие собаки. Василий вынес с манежа реквизит.

Выйдя за кулисы Виолетта подошла к мужу:

– Вроде хороший номер получился? Будем работать, дорабатывать, делать новые трюки.

– Да, хороший номер, – кивнул Василий. – Конечно, будешь дорабатывать. Мне, вроде, и делать нечего. Реквизит кто угодно может вынести.

Виолетта напряглась:

– Но мы делаем номер вместе! Большими собаками занимаешься ты.

Василий сразу легко согласился, что на него было непохоже, но… Ох уж это "но"! Оно всегда переворачивает всё с ног на голову.

– Конечно, вместе, но на манеже тебя одной достаточно. Буду продолжать помогать тебе с собаками, и вообще, буду помогать всегда и во всём, что бы ты ни делала, но я хочу свой номер.

– Хочешь снова вернуться в акробатику? – удивилась Виолетта.

Василий немного помолчал и затем выпалил:

– Хочу дрессировать львов.

– С ума сошёл, Вася! – приложила руки к груди Виолетта.

Она хорошо знала своего мужа. Она поняла – это серьёзно, так и будет. И всё же, первый порыв, предупредить об опасности, и будь что будет.

– Вась, послушаешь меня?

– Конечно, – пожал плечами муж.

– Послушать-то послушаешь, но всё сделаешь по-своему, да? – сказала Виолетта и сжала губы.

– Конечно, – Василия будто пробуксовывал на одном слове.

– Я читаю журнал «Цирк и эстрада». Зря ты, кстати, не читаешь. Там хорошие статьи про дрессировщиков и дрессуру попадаются.

Они вошли в гримёрку Виолетты. Она взяла со столика новый номер журнала.

– Виолочка, я прочёл несколько книг, написанных дрессировщиками, – скривился Василий. – Остальное, это работа, и ещё раз работа. Да я и не против твоего журнала, просто в последние дни руки не доходили. Так что там пишут?