И опять мои попытки понять, что же такое Тадж, пока что разбивались о множество противоположных версий. Лайра считала – это инструмент, который создал местный пророк Илгус для нужд своих последователей. Этан убеждал, что это сущность планеты, осознавшая себя. А старший Кирш сейчас заявил – это устройство, созданное Древними. Я даже не мог представить, какие задачи может выполнять сеть образований из неизвестного материала, пронизывающая кору планеты. Но интуитивно чувствовал угрозу – что-то постоянно пыталось наладить со мной связь, и мне это сильно не нравилось.

Корабль-веретено проткнул острым носом редкую пелену облаков и вырвался в темное пространство, усыпанное колючими огоньками звезд. На грани слышимости я улавливал тихий свист, изредка сменяющий тональность. Принцип действия двигателей необычного транспортного средства для меня оставался загадкой – никаких выступающих деталей или дюз на корпусе не наблюдалось.

Я с интересом разглядывал тушу орбитальной станции. Ковчег, в свое время принесший колонистов в новый мир, имел форму вытянутого астероида. За века он оброс пилонами причальных сооружений и выносными модулями. Вокруг сновали стремительные челноки и неторопливо перемещались корабли побольше. Я сосредоточился на ближайшем, и умные системы увеличили изображение. Рядом с нашим аппаратом величественно проплыла серая туша танкера с рядами топливных баков – шаров и цилиндров, к решетчатым фермам пристыкованы десятки пузатых заправщиков.

Другие корабли выглядели совсем непрезентабельно. В основном встречались угловатые бруски, облепленные башенками орудийных установок – такие в огромных количествах производились в империи Арвар. Попадались блестящие клиновидные конструкции и призмы – подобные делали в республике. Рядом со станцией маневрировал большой корабль-веретено, укутанный множеством разноцветных силовых экранов. Почувствовал дискомфорт – кто-то снова пытался залезть мне в голову.

– Что это такое? – скривился я.

– Илгус, – мягко улыбнулся Кирш. – Ничто не укроется от его взора, но тебе беспокоиться не следует. Пока цели Вознесенных совпадают с нашими…

Пройдя рядом с орбитальным терминалом, корабль добрался до станции Биржи. Выглядело сооружение как гигантская бочка, состоящая из сотен разноцветных секций. У причалов я заметил сотни судов различных форм и размеров. Черточки челноков и людей в скафах, снующих между ними, напоминали о муравейнике.

Наш корабль протиснулся через мерцающее силовое поле, отделяющее большой док от космического вакуума, и завис над одной из посадочных площадок. Вскоре я провожал взглядом отходящий аппарат старшего, сохранявшего молчание с момента прибытия на станцию.

Мое решение обзавестись нейросетью было вполне взвешенным – я не видел смысла в развитии способностей. Теперь понял, о чем говорили наставники – здесь не имелось насыщенного энергией поля, поэтому черпать силы неоткуда.

Зато появился доступ к тем сегментам сети, что были заблокированы на планете. В системе находилось больше четырех сотен станций и малых платформ, принадлежащих корпорациям. Одной из больших станций владела Биржа – организация, оказывающая всем желающим посреднические услуги, связанные с наймом специалистов широкого профиля. Правда, интересы этих специалистов главным образом лежали в области применения силы. Эта структура имела представительства в восьмидесяти четырех мирах и фактически монополизировала рынок подобных услуг. Организация сводила заказчиков с исполнителями не просто так, а за процент, получаемый с каждого контракта, – это устраивало всех участников сделки.

С Биржей вели дела все – от серьезных подразделений, имеющих собственный корабль с прыжковым двигателем, до всяких сомнительных личностей, которые сбивались в отряды в поисках легких денег, которые, как известно, не пахнут.

Результаты моего недавнего обследования немного расстроили – индекс интеллекта не позволял получить гражданство наиболее развитых в техническом плане государств. Федерацию Нивэй не интересовали люди с индексом интеллекта меньше ста тридцати шести единиц. Пороговое значение индекса интеллекта для республики Хакдан было ограничено ста двадцатью единицами. Правда, имелась возможность заключить десятилетний контракт с вооруженными силами этого государства, после которого гражданство республики гарантировалось – мой индекс нейроактивности значительно превышал необходимый в этом случае минимум. Но столь длительный срок меня совершенно не устраивал. К тому же хакданцы ограничивали в правах людей с пси-способностями, что тоже настораживало.

Найденная в сети иммиграционная программа империи Антран не добавила оптимизма – с моим показателем индекса интеллекта на кредит рассчитывать не стоило. К тому же близкое соседство с крокодилами не внушало оптимизма.

Участие в аналогичной программе директората Ошир тоже не давало никаких бонусов – кандидату предстояло отработать шестимесячный рабочий контракт с минимальной оплатой.

Ситуация с рынком рабочей силы мало чем отличалась от той, которую я наблюдал на Земле. Неквалифицированный труд практически ничего не стоил – из слаборазвитых миров, где развитие остановилось на уровне Средневековья, вывозили огромное количество людей, готовых работать за еду и крышу над головой. Аборигену из отсталого мира подняться сложно – мешали низкий индекс интеллекта и отсутствие начального капитала.

Счастливчики с высокими индексами интеллекта или нейроактивности получали шанс вписаться в общество, поработав на новых хозяев – благотворительностью здесь никто не занимался. Я тоже решил пойти по этому пути – заключить долгосрочный договор с одной из негосударственных корпораций. Перспективному работнику могли установить нейросеть и заодно снабдить минимально необходимыми базами по специальности. Наилучшие условия предлагали компании наемников и прочие частные армии – к одной из них я и собирался присоединиться.

Отказавшись от услуг местного такси, я направился к капсулам транспортной системы – пока что финансовые возможности оставляли желать лучшего. Всем моим имуществом были комбинезон, коммуникатор и маленькая коробочка с шариками.

Станция Биржи впечатляла – внутри смогли бы разместиться несколько мегаполисов. Все пространство поделено на модули – всего их насчитывалось больше двух сотен. Коммуникатор высветил перед глазами трехмерную схему, раскрасив цветами секторы. Деловые и торговые районы отмечались зеленым цветом – гостям там ничего не грозило.

Однако три модуля негуманоидов – поселение больших кошек – мзинов, колонию крысоподобных Печембу и анклав ящеров Скаржи – посещать не рекомендовалось. Выглядели эти нелюди крайне мерзко – крокодилы ростом с человека, покрытые мягкой чешуей и слизью. Неудивительно, что навестить таких гадов у меня желания не возникло.

Нижние секторы – четыре десятка складов, принадлежащих различным корпорациям, а также пять торговых районов – были отмечены желтым цветом – там действовали службы безопасности хозяев.

Кабинка лифта доставила меня в верхний торговый сектор – сначала следовало прояснить ценность имеющегося имущества. Там же имелось представительство компании «ТилСесар» – одной из шести мегакорпораций, монополизировавших производство нейросетей.

Торговый сектор представлял собой грубое подобие крытого стадиона – над головой уступами нависали ярусы. Людей было неожиданно много – практически все носили такие же комбинезоны, как у меня, только разных цветов. Хотя отдельные эстеты щеголяли боевыми скафами, обвешанными оружием. Направляясь к офису компании-посредника, я разглядывал лица встречных – тут попадались узкоглазые и желтокожие, смахивающие на земных китайцев. Люди с красным оттенком кожи, карлики, а также гиганты, больше похожие на орангутангов. Мужчина со знаком Архитекторов на покатом лбу степенно кивнул – у меня имелось похожее украшение, от которого, впрочем, я планировал вскоре избавиться.

Я ничему не удивлялся – в Содружестве широко использовались манипуляции с геномом. Хотя население большинства человеческих систем практически ничем не отличалось от землян, встречались и совсем непохожие виды. Сеятелям не составляло труда внести изменения в «базовую модель» хомо сапиенса для того, чтобы они успешно плодились и заселяли миры, совсем не подходящие для комфортного проживания. Обитатели планет с высокой гравитацией походили на коренастых карликов, а жители замерзших миров щеголяли шерстью – такие типы мне тоже попадались на пути.

Вскоре я входил в арку, где за прилавком стоял худой подросток, сжимающий в руке незнакомый прибор.

– Купить или продать? – поинтересовался сотрудник.

– Хочу продать такую штуку. – Я повернулся, показав пластинку на шее.

– Многофункциональный коммуникатор «Рурт», – скривился подросток. – Не интересует. При первой активации настраивается на владельца, для остальных бесполезен.

– Так, а это?

– Ничего не стоит, – засмеялся сотрудник, ткнув прибором в кучку разноцветных шариков.

Я только криво улыбнулся, покидая конторку скупщика: свою единственную ценность – комбинезон «Нокс» – продавать пока не собирался. На одном из ярусов увидел нечто вроде крошечного скверика – несколько мягких лавок в окружении торчащих из приземистых емкостей кустов. Заняв место, я принялся размышлять о дальнейших действиях.

Перед моим лицом мелькали окна, которые высвечивал многофункциональный коммуникатор. Я копошился в инфосети пару часов, зависнув на портале, где корпорации помещали объявления о поиске сотрудников. Можно было зарегистрироваться в сети Биржи как наемник со своим снаряжением, однако мне этот вариант не подходил. Нейросети, навыков и оружия у меня пока не имелось. Да и компании требовалось заплатить приличную сумму – сто тысяч кредитов.

Когда сообразил, как отсортировать предложения, дело пошло быстрее – главным образом были востребованы квалифицированные специалисты с опытом работы. Скрыв эти вакансии, я погрузился в изучение раздела, посвященного новичкам. Местные называли таких людей «дикими», а иногда просто «мясом». Мой показатель нейроактивности оказался здесь выше среднего, что позволяло развиваться в направлении пилота или штурмовика – для них скорость реакции была важна.

Десяток одинаковых контрактов я забраковал: корпорации набирали только «мясо» – то есть собирались заваливать врагов трупами своих бойцов. Кандидату загружали пару простых баз в голову с помощью обучающего устройства, выдавали легкое оружие – и вперед, в бой.

Другие наниматели подходили к делу более обстоятельно – предоставляли базовую нейросеть и три базы второго ранга: «Боевые операции», «Легкое ручное оружие», а также «Тактика малых групп». Будущему головорезу обещали выплату от двух до пяти тысяч кредитов каждые тридцать пять стандартных суток. Также упоминались бонусы за каждую успешную операцию.

Попадались предложения получше – тут будущему бойцу предлагались аналогичные базы, но уже третьего ранга. И выплата немного возрастала, однако работодатель сразу требовал заключить двухлетний контракт. Изучив условия, я покачал головой – работодатели не собирались выплачивать аванс и тем более устанавливать специализированную сеть.

Базовая нейросеть не устраивала – хотелось получить что-нибудь поприличней. Замена стоила серьезных денег, поэтому имело смысл сразу ставить самое лучшее, что есть. С таким индексом интеллекта мне доступны только нейросети третьего поколения, и я уже выбрал два подходящих варианта.

Нейросеть «Пилот-3М» немного увеличивала индекс нейроактивности и давала преимущество при загрузке практических баз. Ее обладатель мог установить всего три специализированных импланта. Индекс «М» означал, что пользователю будет доступен интерфейс прямого управления некоторыми устройствами. Эта модификация стоила на восемь тысяч дороже, чем базовая версия.

«Тактик-3» являлся универсальным вариантом – прирост индекса интеллекта и возможность поставить четыре импланта являлись существенным преимуществом. У этой сети имелось также приличных размеров внутреннее хранилище данных.

Однако цены кусались – за нейросеть «Пилот-3М» просили тридцать восемь тысяч кредитов, а «Тактик-3» стоил на двенадцать тысяч дороже.

Поэтому я искал контракты, где сотруднику могли предложить одну из этих сетей. Сформулировав условия поисковой системе, я принялся изучать два десятка подходящих предложений.

– Интересует особый товар? – Тощий подросток с лицом, похожим на крысиную мордочку, сел на корточки прямо передо мной. Похоже, этот тип с кем-то меня спутал. Денег не было, но мне пришло в голову полюбопытствовать, что именно продает этот шустряк.

– Конечно, – кивнул я. – Что есть?

– Трясун, чифарь, хуш, тренг… – зашептал крысомордый. – Синт, щипарь, есть флэнг… последняя разработка Треугольника!

– Это же запрещено… – Я хмыкнул, вспомнив, что расхваливаемая новинка находилась в списке незаконного товара, который на станции не приветствовался. Этот перечень я изучил в первую очередь – нарушать местные законы не планировал. Стало ясно – малец продает дурь.

В моей голове сразу же появились мысли вполне определенного направления. К этим типам я симпатии не испытывал, поэтому решил обдумать возможность экспроприации имущества местных преступников. Ну а поскольку сейчас я сильно нуждался в деньгах, появилась мысль помочь местным органам правопорядка, заодно поправив свое финансовое положение.

Никаких моральных угрызений я не испытывал – если простые торчки заслуживали только презрения, то те, кто поставил своей целью распространять дурь, в моем «табеле о рангах» стояли на одной ступеньке с серийными убийцами. К тому же маловероятно, что обиженные наркоторговцы побегут жаловаться – этот контингент предпочитает решать проблемы самостоятельно.

– Здесь запрещено, – захихикал подросток, – а внизу – разрешено.

– Сколько?

– Пять косарей, – причмокнул тонкими губами крысомордый. – Хорошая цена…

– Возьму два, – кивнул я; мысль навестить нижние уровни и пообщаться с барыгой, на которого работал пацан, с каждой секундой нравилась мне все больше.

Добравшись до лифта, мы попали на уровень, отмеченный на карте как торговый сектор корпорации «Нум-Зичель». Тут я впервые увидел представителей службы охраны – тройка низкорослых мужчин в боевых скафах неспешно шествовала по широкому коридору. Однако на нас головорезы внимания не обратили – два подростка, спешащих по своим делам, выглядели безобидно.

Нижний торговый район кишел людьми – зал размером со стадион был густо заставлен большими контейнерами. Эти разноцветные поцарапанные ящики образовывали нечто вроде лабиринта. А над ним нависала темная масса решетчатых ферм и гроздья труб – там мелькали какие-то стремительные аппараты и черточки транспортных капсул.

Створки ящиков приоткрывались, впуская или выпуская покупателей, – выглядело это все как блошиный рынок на Земле. Я видел павильоны, в которых на корточках сидели бородатые мужчины с остекленевшими глазами. Открытые магазинчики, где рядами громоздились какие-то блоки с оборванными проводами, соседствовали с забегаловками-столовыми. В воздухе витали одуряющие ароматы еды и подгорелого машинного масла – хотя я не испытывал голода, живот призывно заурчал. Над всем этим сверкали голографические вывески и пятна рекламы, сливаясь в большие разноцветные кляксы.

Переходы мелькали перед глазами – я терпеливо следовал за проводником, который завел меня в тупик. Подросток что-то довольно пробурчал, замерев перед глазком на створке сооружения, изготовленного из пары больших контейнеров. Я успел почувствовать, что внутри находятся четыре человека – ну что же, неплохо. Мой коммуникатор издал протестующий писк: он потерял связь с инфосетью, – похоже, хозяева включили аппаратуру подавления.

Негромко прожужжал привод створки, и я протиснулся в открывшуюся щель вслед за тем, кто меня сюда привел. Коротко стриженный мужчина в пятнистом костюме с накладками на коленях и потертом панцире, закрывающем грудь, устроился грамотно – он сидел спиной к стене и лицом к посетителям. Сдвоенное дуло массивного автомата уставилось прямо мне в живот, а сам охранник косился на панели, демонстрирующие обстановку вокруг притона.

Узкоглазый пожилой тип с желтоватым цветом кожи и небольшой коробочкой на виске сопел над перевернутым ящиком, сосредоточенно разделывая коричневый брусок на крошечные кубики размером с горошины. Барыга носил мешковатый халат, расшитый замысловатыми узорами.

Внутреннее пространство модуля разделяла на две неравные части перегородка – дверь с тихим хрустом сдвинулась, и оттуда показался третий обитатель притона. Коренастый боевик смотрел на меня огромными черными глазами, а из уголка его рта тянулась ниточка мутной слюны. У этого типа на поясе висела пара чуть изогнутых клинков, а мелко подрагивающая пятерня сжимала рукоять короткоствольного пистолета.

– Кто это? – Желтокожий некоторое время пялился на меня, прервав важное занятие.

– Покупатель. Он же у нас совсем недавно кучу денег оставил… – хрипло ответил подросток.

– Кретин, это не он! – рявкнул барыга.

– Разве? Такая же штука на лбу и коммуникатор. – Крысомордый кивнул на меня. – И он ждал на нашем месте…

– Нет в базе, – подтвердил охранник, пробежавшись по голографической клавиатуре.

– Избавьтесь от него! Тело – в утилизатор, – принял решение барыга, вернувшись к своему занятию – фасовке дури в разноцветные пакетики.

Подросток с виноватым выражением лица отшатнулся и замер в углу, а наркоман аккуратно повесил оружие на пояс, вытащив внушительный тесак. После чего торчок зашелся хриплым смехом и с кровожадной ухмылкой сделал шаг ко мне, замахиваясь острой железякой.

Я отслеживал реакцию второго охранника – тот плавно поднимал массивное оружие, с улыбкой наблюдая за своим коллегой. На лице боевика отразилось удивление, когда я бросился навстречу наркоману с ножом, впечатав ботинок ему в пах. Он заверещал, выронив свою железяку, а я успел пригнуться – выпущенная головорезом короткая очередь выбила ошметки из входной створки. Больше он выстрелить не успел – я поднял в воздух тесак, отправив его коротким броском в лицо стрелку.

Краем глаза отметил рукоятку, торчащую из глазницы уже мертвеца, и пожалел, что силы иссякли – я выложился полностью, опустошив резерв. Следующим под раздачу попал наркоман, успевший ухватиться за рукоять пистолета, – он поймал сильный удар в грудину, выбивший из легких весь воздух. Мне хватило времени для того, чтобы сорвать с пояса торчка нож и вбить ему в шею. Он шлепнулся на пол, и только сейчас до барыги дошло – за три секунды гость покончил с обоими его бойцами.

– Тебя же уроют… – прохрипел желтокожий, опрокидывая ящик с пакетиками. Его рука шарила на поясе, но я был быстрее – подскочив к врагу, воткнув колено в живот наркоторговца. Пока он корчился на полу, я двумя ударами ноги в голову выключил барыгу. Уловил за спиной возню – подросток тихо выл в своем углу, а под его ногами расплывалась вонючая лужа.

– Где последний? – рявкнул я, рывком приближаясь к недобитку.

– Больше никого… – заскулил гаденыш.

– Почему нет связи?

– Глушилка… – Крысомордый покосился на ящик. Именно на нем торговец фасовал свою дурь.