–Как что? Адам не смог дозвониться до вас и, естественно, отправил за мной! Ведь «Только Сара понимает, что твориться в голове у этого придурка»! Как меня все это достало, Холо…

Она опустилась на траву рядом со мной и подтянула ноги к груди, обнимая колени. Как и всегда она соблюдала дресс-код, но строгий костюм лишь подчеркивал ее выдающуюся красоту: пиджак поддерживал грудь и обтягивал тонкую талию; белая рубашка, расстегнутая сверху, демонстрировала нежную белую кожу; на длинных стройных ногах были надеты брюки. Золотистые волосы она почти всегда собирала в хвост, оголяя длинную тонкую шею. Сложно представить, что такая милая и хрупкая девушка когда-нибудь встанет среди лучших. Еще более трудно – что ей приходится присматривать за мной.

–Скажите хотя бы, что на этот раз вы тут разглядели? – Глаза у нее тоже были золотистые, под цвет волос. В них всегда виднелся озорной огонек и неугасимая жажда. Жажда знаний, жажда действия. Они были искренними и яркими. И этими глазами она теперь смотрела вверх, на самое небо.

–Ничего такого. Просто небо.

–Просто небо… – Она устало вздохнула. – Так какого черта вы все еще сидите здесь и смотрите на «просто небо»?!

–Пришли новые указания?

–Да.

–Куда мы теперь?

–На юг. В пустыни. Может, хоть там вы не станете убегать и валяться в песках под палящим солнцем!

–Пустыни, значит… Что, не нашлось других кандидатов на это дело? Адам же знает, в последнее время у меня…. Не складывается.

–Вы сами знаете причину. В операциях подобного рода лучше нас не найти.

–«Подобного рода», ха? – Я, наконец, поднялся. – Как ты думаешь, красивые у них рассветы?

–Какая разница? – Она потупила взгляд. – После ваших операций они всегда одинаковые.

****

Вокруг была темнота. Непроглядная, липкая тьма. Она окутывала меня, капала на плечи, облизывалась, как голодный пес на добычу. И я уверен, что у этой темноты были глаза. Те самые, что смотрели на меня сейчас. Что смотрели на меня тогда. Холодные и пустые.

Я чувствовал их взгляд на себе. По коже пробежали мурашки, а на спине выступил холодный пот. «Я умру» – подумал я на секунду. – «Я, правда, умру». Но успокоился и взял себя в руки. Смерть теперь меньшее, что меня волнует. Я сделал шаг. Затем еще один. И еще. Я шел и чувствовал, как темнота стекает с моих плеч, словно слюни, чувствовал, как она пульсирует в моих венах, заменяя кровь. Чувствовал на себе холод того ненавистного взгляда. Но продолжал идти. Вперед. Туда, где меня ждала она.

Мир вокруг скалился, щерил клыки. Я ощущал на себе его зловонное дыхание. Дыхание смерти. Да, я чувствовал его множество раз: запах крови и страха. Но постепенно к нему добавлялся и запах гари. Тьма медленно отступала и прятала свои клыки. Больше она не рычала. Скорее скулила, как побитая собака. На смену холоду пришел жар. Обжигающее пламя разливалось повсюду, вздымалось в небеса, сжигало тьму. Его языки танцевали, склоняли ко мне свои лепестки, облизывали руки. И открывали путь. А я все шел вперед – к ней.

Она стояла на том же месте, где и всегда. Холодная и пустая, словно кукла. Лед ее кожи отгонял огонь, управлял им. Она вдыхала дым и выдыхала тьму. Одежда обнимала ее тело, прижималась, пыталась согреть, как мать свое дитя в морозную ночь.

–Это все твоя вина! – Кричал я и не слышал своего голоса. – Слышишь меня?! Твоя! Верни мне! Верни мне то, что мое по праву!

Она вздрогнула, словно ее насильно вырвали из плена собственных мыслей. Подбородок дернулся, и она повернулась. На губах у нее стояла улыбка. Холодная. Бесчувственная. Она смеялась надо мной. Над моей слабостью. Но не удостоила меня даже мимолетного взгляда.

–Посмотри сюда! Взгляни на меня! Ты! Смотри, что ты сотворила!

Ее рот скривился, и я почувствовал, как все мое тело объял жуткий холод. Невыносимая боль сковала сердце, и я рухнул на колени. А секундой позже…

Я проснулся в своей постели. Грудь разрывало от боли, словно сердце собиралось проломить мои ребра изнутри и выпрыгнуть наружу. Боль застилала глаза и лишала зрения. В ушах звенело. Тело не двигалось, лишь руки в припадках хватались за грудь, пытаясь докопаться до источника этих пыток. Я собрался с силами и дернулся в сторону края кровати. Я не почувствовал как упал – просто вдруг оказался на полу. Надо найти лекарство. Срочно. Я шарил рукой по тумбочке в поисках инжектора, но не мог нащупать.

Плечо пронзил резкий болезненный укол, и приступ отступил. Я обессилено перевернулся на спину и облокотился на кровать. По всему телу стекал пот, а в груди все еще чувствовались отголоски бушевавшей внутри боли. В глазах все двоилось, но я и без того знал, кто мне помог.

–Сара…

–Молчите! Лекарство еще не полностью подействовало. Вот, присядьте. Что с вами случилось? – Ее голос звучал обеспокоенно.

–Ничего… Ничего, все нормально. – Заверил я ее.

–Я слышала, что у вас «небьющееся сердце», но прямо сейчас на приборе пульс был в районе сотни! Из-за чего? Вам приснился кошмар?

–Ну, что-то вроде того. Может, расскажу как-нибудь. Лучше скажи, как ты здесь оказалась? – Она была одета не так, словно только вскочила с кровати, а уже полностью соответствуя стандартам министерства.

–Время, мистер Холо! Пора выдвигаться.

Эмоции с лица Сары испарились, словно ее подменили. Сейчас она была похожа на каменную статую, признаки жизни в которой выдавал лишь блеск глаз. Что поделать – профессионал он и есть профессионал. Даже если только внешне.

–Ты пойдешь со мной или предпочтешь остаться? Можешь занять удаленную позицию и прикрывать мою спину. Там может быть жарко.

–Мистер Холо. Я не ребенок и не девушка-гражданский. У нас приказы. – Тон ее голоса не принимал никаких возражений. Да и не то, что бы у меня было желание возражать.

–Поступай, как знаешь. Дай мне пару минут переодеться.

Глава 2.

Мы приближались к небольшому городку, расположенному в глубинах пустыни около одного из многочисленных оазисов. Пустынные города, в частности маленькие, резко отличались от привычных нам, расположенных в средних широтах. Неровные здания, казалось, были слеплены из песка или выдолблены из песчаника. Ненадежные, хлипкие. Улочки, пока на них не расстилался базар, были весьма широки и ухожены. Многочисленные покровы свешивались над проулками, окнами и проходами, служившими дверьми. Странно, как здесь не процветала преступность, когда вместо того, чтобы поставить железную или хотя бы деревянную дверь, люди вешали занавески. Никогда не понимал народы песков. Странные люди. Не знают понятия «личного пространства», не умеют говорить тихо или отступать от своего мнения. Словно произошли не от обезьян, а от упертых баранов, все время пребывающих в гоне.

Электроэнергией город питали солнечные батареи. Их количество было невелико, поэтому энергия уходила на первостепенные нужды, а значит, ночью город не освещался никак. Нападений в пустынях можно было особо не бояться, раз в месяц забредет стая дикий зверей или кочевников, следовательно, нужды в большом гарнизоне не было. Защитниками города служила дюжина мужчин, обученных стрельбе.

–Цель? – Спросил я напарницу.

–Полное уничтожение. – Отскочило от зубов у Сары.

–Чем же провинились эти люди, живущие на самом крае мира в непригодной пустыне? – устало вздохнул я.

–Министерству они мешают. Наша работа не задавать вопросы, а исполнять приказы.

–Какой вышколенный ответ. Ну что ж, попробуем по-тихому?

–Здесь не должно остаться ни единого следа нашего присутствия. Как именно нам от них избавиться – решай сам.

–Хм, что ж…. Думаю, ничего странного, если в жаркой пустыне вдруг начинается пожар? Займи позицию повыше и следи за периметром. Любого, кто попытается сбежать – убивай без колебаний. За это отвечаешь головой.

–Вам просто лень гоняться за ними? – Прыснула она. – Так точно.

После этих слов она упорхнула в темноту. Я поднял глаза к небу. Ночь была безлунной, света звезд едва хватало даже на то, чтобы разглядеть собственные сапоги. Прекрасная ночь.

Я вошел в город и, не задерживаясь на улице, вошел в первый же дом. Двигаться следовало бесшумно. Проснуться хозяева – поднимут ненужный шум. Благо, полы были не деревянные, а значит и скрипеть не будут. На первом этаже спали мужчина и женщина. На втором четверо ребят. На третьем одинокий старик. Не знаю уж, в чем их вина, но я постарался хотя бы смерть их сделать быстрой.

Я поднялся на крышу и осмотрелся – не видно ни зги. Первым делом надо найти вооруженные посты и патрули. До рассвета четыре часа. Один дом за другим, я проходил и оставлял на полу лужи крови. Одного за другим выцеплял из темноты защитников. Все шло хорошо. До тех пор, пока я не вошел в дом человека, страдавшего бессонницей. Прежде, чем он закричал, я воткнул метательный нож ему в глотку, но шум рухнувшего тела и хрипы разбудили весь дом. План «по-тихому» был провален весьма рано. Я мысленно извинился перед Сарой, на которую неожиданно свалилось чересчур много работы.

Город проснулся и впал в панику. Единственный плюс – больше можно было не прятаться и не красться, подобно крысе на ночной кухне. Можно убрать нож и достать более практичное оружие. Огнестрельное. Дальше все понеслось как в тумане: люди, крики, запах пороха и крови. Мелькали дома, комнаты, крыши. Сменялись лица, одежды. Слышались слова проклятий и мольбы о пощаде. Но приказ есть приказ: «Полное уничтожение». Не в моем праве оспаривать приказы сверху.

Где-то в воздухе грохотали выстрелы винтовки Сары. Она не замолкала до тех пор, пока не затих последний голос. Наконец, можно было выдохнуть и осмотреться. В нос бил ужасный запах смерти, крови, мочи и блевоты. Под моими ногами лежала девушка. Еще теплая. С приятными чертами лица, в ночной маечке и с маленькой дырочкой во лбу, из которой натекла уже приличная лужица. Оглянувшись, я увидел длинную улицу, уложенную многочисленными трупами. Самые разные люди, разного возраста и сословия лежали в совершенно разных позах. Среди тел людей виднелись и животные. Не помню, когда я успел выстрелить в сторожевых собак. Видно, рефлекторно. Прибор показывал пульс – сорок восемь. До рассвета осталась пара часов.