Глава первая

Начало службы

Ригель-2 20 мая 2614 г.

Я стоял на одной из десяти панорамных палуб шикарного круизного лайнера «Айвазовский» и любовался видом космоса. Не часто приходилось бывать в таких звездных системах, как эта.

Ригель – ярчайшая звезда Нового Мира с бело-голубыми протуберанцами, постепенно переходящими в мощные лучи, – пронизывала громадную солнечную систему до самых дальних закоулков. Хозяйка Пространства, Её Величество Тьма, здесь была бессильна. Яркий, ослепительный свет звезды словно изорвал её своим огнём в клочья и выгнал отсюда прочь. Тьма покорно отступила, как будто говоря:

– Я ещё вернусь, я бесконечна, а ты, … ты, Свет – нет. Но я просто немного подожду, моё время придет.

А солнце, между тем, занялось наведением своего порядка в завоеванной системе. Три типа планет, каким-то чудом сформировавшиеся тут, поражали своими размерами. Только такие громадные миры могли хоть как-то существовать с местным ярчайшим светилом. Солнце, местный безумец, словно издеваясь над своими подопечными, превратило близлежащие планеты в гигантские кипящие шарообразные котлы. Огромные струи раскаленного газообразного вещества под сумасшедшим давлением выбрасывались в пространство, чтобы под действием абсолютного ноля вскоре остыть и превратиться в затейливые разноцветные кольца из пыли и замерших газов. Затем, словно разозлившись на планеты, которые нельзя было достать и испепелить, солнце буквально выжгло на них всё живое, превратив гигантов в огромные прокаленные, разноцветные, шарообразные камни. Они висели в пустоте одиноко и сиротливо, словно ожидая своей дальнейшей незавидной участи. И только волею Пространства две из четырех десятков планет смогли вырваться из-под жестоких экспериментов своего безумного хозяина. Людям повезло несравненно больше, просто потому, что рядом с такой звездой вообще была возможна жизнь.

Мне казалось, что ослепительный свет проникал всюду: и через иллюминатор в каюту корабля, предусмотрительно прикрытый автоматикой защитными шторками, и в самый дальний уголок где-то в глубине машинного отделения. Во всём этом великолепии созвездия Ориона человек совсем не чувствовал себя хозяином. Он чувствовал себя лишь скромным арендатором, аккуратно заселившим пару самых удивительных планет этой системы, пытаясь не навредить. И система платила ему тем же, предоставляя громадные ресурсы и неисчислимую энергию местного светила.

После колонизации одна из планет, по старинке названная в честь ближайшего скопления Ригель-2, представляла собой самый современный и дорогой курорт в Империи. Планета-близнец Ригель-1, была опутана многочисленными верфями, и, по сути, была одним огромным орбитальным заводом. На нём в Империи строились боевые корабли, классом Крейсер+++. По меркам сверхгигантской системы, они находились практически рядом в каких-то двух сотнях а.у. Собственно, на неё я сейчас и летел, получив распоряжение явиться на строящийся здесь крейсер прорыва «Бородино» – абсолютно новый класс боевых кораблей Императорского Флота.

А пока я с удовольствием смотрел на красоту Пространства, окружающего наш корабль. Я никогда не думал о Вселенной, как о бесконечной Тьме или пустоте, освещаемой яркими вспышками звезд и светом далеких звездных скоплений. Звезды манили и звали, каким-то неизвестным мне чувством я слышал и видел их необыкновенную красоту. Да и Её Величество Тьма никогда меня не пугала. Самое раннее воспоминание о ней и о пространстве я четко зафиксировал в своей голове. Еще в раннем детстве, увидев в темном небе Метрополии россыпи миллиардов звезд, я впал в состояние полного восторга и понял, что мое место там, в глубинах космоса. Мне показалось, что я вижу корабли, рвущие пространство и время. Они ныряли в подпространство Иного Измерения и снова выныривали в уже видимую поверхность Вселенной. Казалось, что они – живые существа, огромные, умные и послушные человеку. На мгновение я почувствовал их на расстоянии, всех и сразу. И они как будто замерли в ожидании моего слова или команды. Продолжалось это несколько долей секунды. Но я не знал, что нужно сказать или сделать. Доли секунд и они снова нырнули в Пространство, по каким-то своим делам. С тех самых минут я понял, что мой жизненный путь там, у этих самых звезд. Среди восхитительной красоты и мрачной пустоты Пространства. Так, ещё в раннем детстве был сделан мой первый взрослый шаг навстречу мечте. Я родился и вырос на одной из трех планет системы Росс – первой Имперской Метрополии, так тогда называлась столица Империи Нового Мира. Наша семья, вопреки Имперским традициям, была не очень многочисленна и состояла из четырех человек: отец, мать, я и младший брат.

Отец – большой, сильный мужчина, всегда ставивший свою работу выше семьи. Я его практически не помню. Он был очень предан своему делу – делу всей его жизни, которое его и погубило. Практически не бывая дома, он продолжал работу своих предков – исследователей, Иного Измерения или просто Иного. Когда мне исполнилось десять лет, он пропал в неизведанных глубинах космоса, вместе с экипажем разведывательного рейдера.

Мать, человек прямой и эмоциональный, после потери отца так и не смогла снова выйти замуж и попыталась заменить личную жизнь работой, заняв руководящую должность в одном из учреждений Росс. Однако тем самым она только отдалилась от своих детей, которые росли и развивались сами по себе. Впрочем, такое положение дел всех устраивало и особых конфликтов не вызывало. С младшим братом я практически не общался. Разница в возрасте и взглядах на жизнь не особенно делала нас друзьями. Так как дома меня ничего не держало, в день своего совершеннолетия я подал заявку на поступление в Академию ВКС. Я хотел стать пилотом, вернее, навигатором. Через десять дней со дня подачи заявления мне пришел вызов в Академию. И вот теперь, после целых пяти лет обучения, я «убываю в расположение», как звучало в приказе по Академии ВКС.

– Мичману Давыдову просьба связаться с дежурным офицером, – мои размышления неожиданно прервало громкое сообщение, раздавшееся по кораблю. Странно, кому это я понадобился на лайнере? С сожалением отвернувшись от обзорного экрана, на котором уже была видна цель путешествия, я пошел в свою каюту. Через пару минут, открыв дверь электронной картой гостя, я сразу обратил внимание на экран мультимедийной системы. На нём ярким пятном горел вызов с главного поста дальней связи. Интересно. Я провел рукой по экрану.

– Слушаю, мичман Давыдов!

– Дежурный офицер связи Калмыков! – услышал я в ответ. – Господин мичман, на Ваше имя пришло сообщение по закрытому каналу, могу Вам его переслать. Прошу идентификации.

Я кивнул, снял свой офицерский амулет и вставил его в разъем мультимедийной панели.

– Подтверждаю идентификацию! – невидимый Калмыков, как и все гражданские, относился к Императорским ВКС с огромным уважением. Черно-золотистая форма, именной АККС, и офицерский палаш во все времена были предметом зависти гражданских.

–Данные сообщения загружены, – офицер дальней связи снова заговорил. – Желаю Вам приятного отдыха, господин мичман! И он отключился.

«Мичману Давыдову, круизный лайнер «Айвазовский». Изменение в приказе на следование. В связи с…»

Я дочитал сообщение и усмехнулся про себя. Понятно, крейсер еще на ходовых испытаниях, поэтому моё прибытие на него откладывается. Ну что же, повторил я часть приказа: «…следовать к выходу номер 42 космопорта Ригель-2 к 23.00 общеимперского времени». Катер на «Бородино» уходил только поздней ночью, поэтому я решил провести свободное время на одном из пляжей, подальше от суеты и курортников, толпами перемещавшихся по космопорту. После пережитых приятных волнений и суматохи сборов, перелета из Метрополии Империи сюда, в систему Ригель, мне хотелось побыть одному. Мичманские пожитки, в виде положенной по штатному расписанию серебристой закодированной вещевой капсулы, я оставил в катере «Бородино». И налегке, взяв только положенный по Уставу АККС, летел на один из необитаемых атоллов, который находился почти на восемьсот километров «левее» космопорта. Хотя нет, при подлете к атоллу я увидел на сфере радара жирную точку отметки корабля. Ну что же, буду отдыхать на противоположном берегу. Потянув на себя штурвал управления, я поднял судно на несколько метров выше и правее и через несколько минут приземлился на пустом пляже. Катер предупредительно пискнул, поставив меня в известность о том, что до ближайшего населенного пункта пятьдесят километров, и встал в режим охранения. Хотя какое тут охранение? Курортная зона со всеми вытекающими, если только какой-нибудь форс-мажор. Тут даже активация моего любимого АККС стоила переэкзаменовки, не говоря уже о каких-то боевых действиях. Ладно, господин мичман, извольте наслаждаться внеочередным увольнением, когда еще придется? Из курса лекций по «Основам патрулирования малоизученных районов» я точно знал, что корабли Императорских ВКС сменяют друг друга в Зоне Отчуждения через месяц. Вот и буду отдыхать, раз есть такая возможность.

Я разделся и бросился в воду. Вдоволь наплававшись в чистейшей воде, я упал в прибой, подставив тело под мягкое касание волн. Как же здорово вот так лежать, давая отдых уставшему телу и нежась на солнце! Легкие облака лениво плыли по небу, периодически закрывая меня от палящего светила; местные цикады или как их тут называли здешние, трещали без умолку, предрекая усиление жары.  Под шум прибоя на ум пришли воспоминания последних суток.

– Академия, равняйсь, смирно! Гардемарин Александр Давыдов – выйти из строя!

На автомате выполнив команду, выхожу, повернувшись лицом к своим сослуживцам. Умилительные рожи моих закадычных друзей – Пашки и Сани – заставляют на минуту забыть о серьезности мероприятия, о котором меня предупредили заранее.

«Вот олухи», – думаю про них, но тут же одергиваю себя. Парни искренне желают мне удачи.

– За отличные показатели в боевой и практической подготовке и безупречную дисциплину присвоить внеочередное звание мичман и направить в экипаж линейного крейсера прорыва «Бородино» класса «Новик» в состав действующего флота. Начальник училища, вице-адмирал Букреев.

Лица взводных командиров и унтеров выражают полное удовлетворение – шутка ли, за четыреста девяносто восемь лет существования Академии Военно-Космических Сил первый случай экстерната. На целых пять лет я выпускаюсь раньше. Моим друзьям из первого учебного взвода еще предстоит пройти сложные экзамены и тесты перед получением желанного именного кортика и офицерского амулета.

Я, конечно, далеко не ангел, но учеба всегда давалась мне очень легко. Возможно, этому послужили мои гены. Древние предки – земляне, от которых происходил наш Род, – все обладали незаурядным умом. Извечное для русских людей стремление к неисследованному помогло нам, сопоставив теории, физику, механику и фантастику Прошлого Времени, создать  двигатель варп-прорыва, работающий на абсолютно новых принципах энергии. Именно мой далекий родственник входил в группу по воплощению в жизнь теоретических расчетов. Двигатель варп-прорыва для Иного Измерения. Собственно тогда никто и не знал, что именно такое название он получит, и что именно так будет называться прыжок в пространстве. Это сейчас мы знаем точно, куда и как надо «нацелить» корабли. А тогда, на заре варп-переходов, все исследовалось только практическим путем. Двигатели варп-прорыва у всех были настроены по-разному. Экипажем от десяти до пятнадцати человек корабли уходили в Иное. Многие исследователи не вернулись из этих варп-переходов. Другие вернулись и рассказывали о великолепных фиолетово-голубых океанах, о материках и атоллах, окруженных неимоверно прозрачной водой, которая была такой чистоты, что позволяла увидеть красивейшие кораллы на дне. Рассказывали о пронзительно-голубом небе с четырьмя лунами разных цветов и огромными сладким плодами на деревьях. Люди плавали в теплых океанах и бродили по планетам неописуемой красоты.

Все освоенные миры созвездия Млечного Пути были абсолютно безопасны. Совсем другое ожидало космонавтов, ушедших в дальний прорыв. Им повезло меньше. Первые, вернувшиеся от туда, рассказывали ужасные вещи. Это только те, кто выжил, и вообще мог говорить. Они побывали в далях за пределом понимания обычного человека, в неподдающихся вычислениям глубинах неизведанного пространства. Эти космонавты словно окунулись в первородную тьму.

Сохранилось очень мало официальной информации об этих исследованиях. При выходе в наш мир из темного Иного Измерения у многих экипажей ломалась психика, терялась ощущение реальности и бытия. Люди, вернувшиеся из глубин космоса, словно побывали на обратной стороне прекрасного. Записывающее оборудование XXII века не смогло зафиксировать ничего. После активации аппаратуры из звукозаписывающих устройств и мониторов полился невидимый, но осязаемый ужас. Все это было зафиксировано уже внешней группой наблюдения. Люди, занимающиеся расшифровкой данных, в полном составе пропитались чем-то неизвестным и пополнили ряды первопроходцев темного иного. После этого эксперименты прекратили, а данные засекретили. Всё это знал и первогодок-кадет Академии. Многие из выживших «темных» и не потерявших рассудок космонавтов так и не смогли прижиться на Земле. Выпросив повторный прорыв, они шли туда, чтобы уже больше никогда не вернуться. Где они были, и что с ними случилось, никто не знал, да и не мог знать.

Именно тот прототип позволил нашим предкам получить в свое безвозмездное владение такой кусок галактики, который в конце XXII века даже не снился старинным семьям или, вернее, уже огромным мегакорпорациям, опутавшим Землю и потихоньку уничтожавшим тот мир. Мир каких-то бумажек, бесконечных локальных войн, нечестных обещаний и предательств политиков. Мир, без которого мы спокойно живем вот уже почти пятьсот лет.