Антон и Крейзи молча переглянулись и оба прыснули от смеха. Сначала Дана ничего не могла понять, а потом до нее дошло: она ведь была среди людей улицы, они говорили о воровстве. Ей стало неприятно. Почему-то возникло ощущение, что она вляпалась в большую лужу грязи и чем больше она пыталась из нее выбраться, тем сильнее увязала в ней. С тех пор, как она оказалась среди людей, ее преследовали одни неприятности, а их последствия пугали.

– Я не пойду на воровство, – решительно сказала она.

Улыбки тут же исчезли. Бродяги снова переглянулись.

– Она ведь новенькая, – как бы в оправдание объяснила Крейзи, глядя на Тоника, вид которого говорил ″ну и кого ты привела? ″. Мальчик повернулся к Дане и сказал:

– Ты, наверное, незнакома с нашими правилами. Я объясню. Здесь каждый вносит свою долю.

– Да-а, – протянула Крейзи.

– Мы можем дать тебе еду и ночлег, а что ты можешь дать нам?

Тоник выжидающе посмотрел на Дану. Крейзи сделала вид, что ей все равно и увлеченно гладила Запонку.

– Но также нельзя! – возразила Дана. – Есть много других способов выжить.

– А ты попробуй, раз такая умная, – резко ответил Тоник. – Встречаемся здесь вечером. Посмотрим, как ты справишься! – На лице мальчишки возникла усмешка. – Но учти, если ничего не получится, тебе придется уйти.

Он развернулся и вышел на улицу. Крейзи постояла немного рядом с Даной, гладя собачонку и бросая исподлобья робкие взгляды. Было видно, что она хотела что-то сказать, но потом молча вышла следом за Антоном.

Дана осталась одна. Ей ничего не оставалось, как начать доказывать самой себе свои же слова. Она вышла на улицы города, поеживаясь от утренней прохлады. ″Но неужели нет другого выхода? ″. Она бы так не думала, если бы могла помнить свое прошлое. Многое пришлось увидеть со стороны, без права вмешательства. Но она сама понимала, что ″перемещение″ почти всегда вычеркивает память прошлого, ей еще повезло, что она хотя бы частично смогла восстановить воспоминания.

″Так, надо рассуждать по порядку. Есть люди бедные, а есть люди богатые. Если бедным нужны деньги, где они могут их взять? У богатых. Воровать нельзя, значит, надо попросить. Что для этого надо? Шляпа, наверное, и… жалкий вид. Похоже на вымогательство. Как же понять, что правильно? ″

Дана дошла до мусорного бака, того места, где она познакомилась с Крейзи, и оглянулась назад, запоминая дорогу. Там же она подобрала целлофановый пакет (чтобы деньги складывать). ″Ты бы еще мешок взяла″, – как будто в насмешку пришла очередная мысль. Дана решила пойти к ближайшей станции метро, где больше людей, вчера вечером она видела там попрошаек в переходе. Свернув в нужный проулок, она вскоре вышла на площадь и спустилась в подземный переход.

Вид у нее действительно был жалкий, однако не прошло и пяти минут, как Дане пришлось отказаться от своей затеи. Одна старушка не выдержала и просто не смогла не пройти, чтобы не сказать упрекающие слова. Она остановилась прямо перед девушкой.

– Нет, ну ты смотри, – сокрушаясь, начала она. – Совсем молодежь обнаглела! – выпалила обвинительница, тыча в девушку пальцем, и Дане тут же стало стыдно.

А старушка между тем продолжила:

– Я, пенсионерка, и то деньги зарабатываю, а они по переходам… Ни стыда, ни совести!

Дана поспешно начала собирать свое ″добро″, когда осерчавшая старушка удалилась. И тут рядом с ней остановился молодой человек, видимо, успевший стать свидетелем недавней сцены.

– Студентка, что ли? – спросил он, усмехнувшись, и, не дожидаясь ответа, сунул ей полтинник. Легкий ток пробежал по тонкой руке девушки. Что-то знакомое и близкое было в лице незнакомца, но это было лишь сходство. Робкое ″спасибо″ слетело с губ Даны…

…Жгучая пощечина заставила её замолчать. Придерживая щеку рукой, она медленно повернула к нему голову. В ее темных глазах теперь полыхала ненависть.

– Оксана, прости … Я не хотел....

Она не стала слушать его и, резко схватив свою сумку, направилась к двери. Он удержал ее за локоть.

– Оксан…

Но она вырвалась из его рук.

– Не смей меня трогать, Игорь! Не смей!

Он выбежал на лестницу вслед за ней. Было слышно, как ее каблуки торопливо стучат по ступеням.

– Это ты во всем виновата, поняла! Ты меня достала! – со злостью бросил он ей вслед.

– Да пошел ты! – донесся в ответ голос Оксаны.

Дверь с грохотом захлопнулась. Никогда в жизни он не бил девушек…

Пустота внутри снова вернулась. Приняв очередную дозу, он встал на подоконник раскрытого окна…. Зазвонил телефон. Он попытался сосредоточиться на своей бессмысленной жизни, на последнем шаге, на смерти. А телефон все звонил и звонил, настойчиво, раздраженно позвякивая. Он не выдержал и слез вниз, чтобы пройти в комнату и снять эту мешающую ему трубку. Оказалось, что кто-то упорно искал какую-то Лену. ″Никакой Лены здесь нет″, – буркнул он и бросил трубку. Желание умирать пропало, просто не хотелось повторять все сначала, ему почему-то казалось, что наверняка в этот раз помешает что-то еще. В итоге он добрёл до спальни и устало повалился на кровать, упершись взглядом в потолок…

– Ну что встала? – проворчал кто-то из прохожих, толкнув Дану. Она огляделась по сторонам, проглатывая очередное всплывшее воспоминание, и, спрятав полученные деньги в карман, решила поскорее уйти с этого места.

К сожалению, больше Дана так и не смогла ничего придумать. Все было бы намного проще, если бы она находилась в сельской местности, но в городе не было плодовых деревьев, лесных ягод, съедобных корешков, чистой родниковой воды. От этих мыслей появилась тоска, тягучая, как капля темной смолы.

Весь оставшийся день Дана бесцельно бродила по городу, даже не пытаясь попрошайничать или искать еду, понимая, что у нее нет опыта в таких делах. Оставалось надеяться, что новые друзья не прогонят ее. На, полученные от прохожего, деньги Дана решила купить буханку хлеба. Сдача приятно позвякивала в кармане. Постепенно улицы наполнились вечерними сумерками. Казалось бы, надо радоваться, что на самом деле день прошел очень даже удачно, но почему-то одолевало странное предчувствие, тревога.

До убежища оставалось совсем немного, когда в воздухе появился слабый запах дыма. ″Наверное, уже готовят ужин″, – подумала Дана. Однако чувство голода заметно улетучилось, когда вдалеке она увидела отсветы пламени, мелькающие в окнах убежища.

Дым стал густым, он вываливался из окон и щелей тяжелыми клубами и расползался по земле, медленно поднимаясь вверх. Тони и Крейзи тщетно пытались защитить свой дом от атакующего пламени, размахивая тряпками и одеялом, затаптывая огонь. Дана торопливо спрятала хлеб за пазуху и бросилась на подмогу… Дым, попав в легкие, тут же вызвал приступы кашля. За считанные секунды огонь перебрался с пола на стены. Все вокруг устрашающе трещало, вспыхивало, щелкало, отбрасывая искры. Бродяги пытались погасить огонь, но тот разгорался еще сильнее.

Каждый пытался вытащить что-то особенно ценное, но в переполохе никто не понял, что на самом деле у них нет ничего такого, ради чего стоит бросаться в пожар. Первым понял всю бессмысленность ситуации Антон. Он в панике начал дергать за рукав Крейзи, что-то кричать Дане, но дым прерывал слова удушающим кашлем. Неожиданно с потолка отвалился кусок штукатурки, с грохотом разбившись об пол. Дана и Антон уставились в вверх. И в клубах дыма они увидели жуткое зрелище: под потолком на короткой веревке болталось безжизненное тело Запонки. Крейзи в это время была увлечена поиском своих припасов и ничего вокруг не замечала. Именно в этот момент между Даной и Антоном родился молчаливый заговор. Увидеть смерть своей питомицы для Крейзи было бы тяжелым ударом.

Еще один горящий обломок полетел сверху на пол. Пожар разгорался. ″Сейчас крыша рухнет! ″ – крикнула Дана и только тогда, бросив все, все помчались на улицу. Крейзи пришлось вытаскивать силой, она хотела забрать все накопленные за долгое время вещи, но времени уже не было.

Бродяги молча стояли в стороне пылающего здания, с тоской наблюдая, как сгорает их теперь бывшее пристанище.

– О, тихие небеса! – с грустью прошептала Дана.

– Нам пора уходить, – негромко произнес Тоник. – Сейчас пожарные приедут.

Дана не стала расспрашивать своих друзей о случившемся: и без слов все трое знали, кто устроил пожар.

Спасти из огня удалось лишь небольшую кучку вещей. Крейзи, Тоник и Дана собрались было забрать эти вещи, ради которых рисковали жизнью, но теперь они оказались совершенно никчемными. Стало понятно, почему сначала возникла такая суматоха: каждый искал свои вещи и не мог найти то, что надо. Все более-менее ценное в их жилище было заранее вынесено поджигателями или быстро сгорело, а то, что лежало сейчас перед ними, было лишь кучкой хлама. Тоник и Дана молча пошли прочь с пустыми руками, и Крейзи, махнув рукой, отправилась следом, переживая, что рядом нет Запонки. Они шли молча, не зная куда, но уверенные в том, что теперь больше никогда не вернутся на это место. Никто особо не переживал по поводу потерянного, им не впервой что-то терять. Только охватившее уныние заставляло углубляться в размышления. Никто ничего не говорил, каждый думал о чем-то своем….

– Почему мы не имеем права вмешиваться?

– Ты не права. Вы имеете право вмешиваться, но только в особом случае.

– И что это за особый случай?

– Смерть.

– Но ведь именно этого и надо избегать.

– От смерти невозможно убежать, к ней приходит каждый.

– Ну вот, я опять тебя не понимаю.

– Каждый человек сам строит свою судьбу. Он имеет право делать выбор, от которого зависит судьба. В тот момент, когда он принимает решение, никто не должен вмешиваться, даже если известно, что хорошо, а что плохо. Постороннее вмешательство может нарушить течение жизни. Первый закон Перекрестка – Невмешательство. Мы все равно не можем заранее знать, куда на самом деле выведет человека этот выбор – судьба изменчива. Вмешиваться можно только тогда, когда действительно возникает угроза жизни, и то, если это смерть, для которой не настало еще время.

– Значит…

– Это значит, что, когда наступит время реальной смерти, даже если человек слишком молод, вмешательство строго запрещено.

– Что же тогда делать нам, если нельзя вмешиваться?

– Наблюдать…

Первой заговорила Крейзи.

– Надо отомстить.

– Это не поможет, – вяло отозвался Тоник.

– Ты прав, – согласилась Дана. – Это только разозлит их еще больше.

– Они не оставят нас в покое. Надо отомстить, – не унималась Крейзи. – Они убили мою Запонку!

– С чего ты взяла, что ее убили? – удивился Антон, переглянувшись с Даной.

– Но ее же нет! Я уже часа три ее не видела.

– Да нет же, она просто убежала, испугавшись огня! – попыталась успокоить ее Дана. Но то, что они с Тоником пошли на этот обман, тревожило ее. Ведь они давали Крейзи напрасную надежду. Правильно ли это было – солгать, чтобы уменьшить боль утраты?

– А вдруг она сгорела? – голос Крейзи задрожал.

– Не такая уж глупая твоя Запонка, в огонь бросаться не будет, – начал убеждать Крейзи Тоник.

– Конечно, она просто испугалась и, скорее всего, найдет тебя через какое-то время, ведь собаки умеют находить по запаху, – добавила Дана.

– Думаете, она вернется?

– Конечно, вернется! – хором ответили Антон и Дана.

Дана вытащила из-за пазухи хлеб, который она успела по дороге надкусить, и протянула его Крейзи. Та с удовольствием отломила себе большой кусок и незамедлительно впилась в него зубами. Тонику тоже досталась своя доля. И все трое, пожевывая хлеб, пошли дальше.