Едва ли я сумела ответить достаточно громко. Как и перестать смотреть на своего мужчину тоже не смогла. Как приклеило. Даже после того, как в моей свободной руке появился фужер с охлаждённым напитком. Отпила, не глядя. Оказалось, шампанское.

– Завтра мы будем светиться на всех таблоидах, – хмыкнул мой спутник, обнимая меня обеими руками со спины. – Хорошо, что это бал-маскарад. Впрочем, я бы с тобой и без этих масок с удовольствием станцевал так же. И даже больше… – заверил проникновенным тоном, целуя меня в шею. – Кажется, я тоже сошёл с ума, а не только ты одна.

Едва сдержала ответный стон. Ни на что более вразумительное я сейчас точно не была способна. Вцепилась в его руку крепче, ища в нём опору. Вряд ли удалось бы стоять самостоятельно, без всяческой поддержки. Не только мой разум плавился и горел. Всё тело била неподконтрольная огненная дрожь, как от лихорадки. Да, я действительно заболела. Им. Низ живота тоже скручивало в той же болезненной потребности. И пусть никогда прежде не доводилось испытывать в реальности то, чего сейчас так остро не хватало, воображение восполняло эти пробелы с лихвой. Как если бы никакой стесняющей и мешающей дышать одежды не было между нами. Кожа к коже. Вместе с новыми поцелуями, от которых наверняка останутся следы.

– Ещё хочу… – обронила совсем тихо, выгибаясь в его объятиях, прикрывая глаза.

Просьба тут же оказалась исполнена. Вместе с очередным толчком мужских бёдер мне в поясницу.

– Идём отсюда!

Не предложение. Бескомпромиссный приказ. Наравне с действиями. А ещё…

Игнат. Орлов.

Застывший чуть поодаль, справа. Он явно только пришёл. На обтянутых пиджаком плечах ещё не растаяли снежинки. Я его как увидела, так словно в невидимую стену врезалась. Буквально пригвоздило к полу его мрачным тёмным взором. Хотя он не на меня вовсе смотрел. Пока нет. Ещё не заметил. Медленно сканировал собравшуюся толпу, выслушивая лепет какой-то резво подбежавшей к нему блондинки. Исказившая его губы небрежная ухмылка – как пощёчина. Ей. Но она её почему-то упорно не замечала, продолжая источать жизнерадостность и дружелюбие. Я бы на месте девушки точно сквозь землю моментально провалилась. Впрочем, так и стоило поступить прямо сейчас, от греха подальше.

– Да. Ты прав, – пробормотала себе под нос вместо оправдания собственной тормознутости, возобновив путь на выход из зала.

Про Орлова больше старалась не думать. Хватило стойкости даже не обернуться ни разу в его сторону. И все опасения быть узнанной и замеченной я тоже отмела, стёрла в пыль. Пусть что хочет делает. Мне нет до него дела. Со временем и Жанна это поймёт. А сейчас…

– Поцелуй меня. Снова, – произнесла, едва я и мой спутник оказались на улице.

Мы едва спустились по лестнице на подъездную аллею, как я тут же оказалась прижата к стволу одного из растущих поблизости деревьев.

– Это я завсегда пожалуйста, куколка, – ухмыльнулся мужчина, нависнув надо мной.

И поцеловал, да. Но не так, как до этого. Не нежно, жадно или откровенно, а скорее дерзко и игриво. Но не менее возбуждающе. Ничего не оставил, кроме дикого желания чувствовать его вот так. И куда больше. Одной рукой обвил мою талию, а вторую запустил в волосы на затылке, чуть сжав, не позволяя отвернуться. Но почти сразу отстранился, выдохнув:

– Дьявол, куколка, ещё немного и я правда не сдержусь. Давай уйдём отсюда в другое место, пока я ещё способен хоть как-то мыслить. А то ж возьму тебя прямо здесь, на холоде, – перевёл в шутку свой настрой.

А у самого взгляд абсолютно невменяемый, по-настоящему голодный, проникающий в самую душу. Хотя я и сама не лучше. Никак не могла отодвинуться даже на жалкий миллиметр. Словно жизненно-необходимо ощущать его всем телом.

– В машину, – предложила, облизав пересохшие губы, обнимая его за шею.

– Хорошая идея, – согласился он со мной, привычно подняв на руки, и таким образом пошёл в нужном нам обоим направлении.

А я не удержалась. Сама прижалась губами к его губам. Прижалась крепче прежнего. И пьянела с каждой уходящей секундой всё больше и больше, теряя связь с реальностью. Да и кому она нужна? Если здесь и сейчас, с ним – нереально хорошо.

– Господи, куколка, сейчас, погоди… – сорвался на хриплый шёпот мужчина и сам уже целуя меня столь алчно и жадно, что соображать удавалось с трудом.

Я не запомнила, как мы добрались до автомобиля, как он его открывал, но внутрь мы буквально ввалились, ни на мгновение не переставая целоваться.

Сильное тело нависло надо мной, руки тут же принялись стаскивать верхнюю одежду и задирать подол, а губы – хаотично целовать все открытые участки моего тела, прикусывая тонкую нежную кожу, наверняка оставляя ещё с десяток отметин к уже приобретённым во время танца.

Горячие ладони сжали ягодицы, притянув ближе к своему паху, давая прочувствовать всю силу мужского желания.

– Как же я хочу тебя… безумно, – продолжил выдавать он признания и одаривать поцелуями, отчего внизу живота каждый раз словно невидимая спираль закручивалась.

Пальцы проникли под тонкую ткань кружева и всё тело буквально прострелило наслаждением, вырывая из моей груди протяжный стон. А мужчина продолжил ласкать, размазывая влагу, снова и снова, доводя меня почти до исступления такими простыми действиями. Я почти потерялась в накатывающих волнах наслаждения. И когда его пальцы, наконец, резко вторглись в моё тело, я от невообразимо острого удовольствия ахнула и с очередным стоном выгнулась навстречу ему, и ноги шире раздвинула в немом приглашении и стремлении получить больше.

– Такая мокрая… горячая… моя куколка…

Пальцы толкнулись снова, на этот раз иначе, грубее. Губы поймали мой вскрик, заглушив очередной поцелуем.

Господи. Боже. Мой.

Так не бывает.

И всё же…

– Ещё! – взмолилась, подаваясь бёдрами навстречу его движениям.

Мужчина что-то невнятно пробормотал, прежде чем чуть отстраниться и прервать свои ласки. Откровенно захныкала на такую несправедливость.

– Сейчас, куколка, подожди немного…

Послышался звук расстёгиваемой молнии. И, наверное, не очень подходящий для таких откровений был момент, но и не сказать тоже неправильно.

– Ты… Будешь… Первым.

Мужчина замер, глядя на меня с недоверием.

– Повтори, – фактически потребовал мрачно.

Так и смотрел, наверное, не меньше минуты. А мне всё более и более неловко становилось.

– Зря сказала, – поморщилась, осознав, что точно всё испортила этими своими откровениями.

Низ живота до сих пор сводило болезненной агонией, так что пришлось прикрыть глаза, вдыхая как можно глубже, чтобы стало хоть чуточку терпимее.

– Прости, – буркнула вдобавок.

Что ещё сказать ему – понятия не имела. Пусть я и не гейша с великим опытом, но ни один мужик точно от такого облома не будет в восторге.

Вот и мой спутник прищурился и ухмыльнулся. Но это сперва. А затем резко подался вперёд и… снова поцеловал. Также жадно, как до этого. Но вместе с тем невероятно нежно. Осторожные касания по новой сводили с ума. Алчная потребность сменилась неторопливыми ласками. Меня словно качало на волнах даримого им удовольствия, пока его губы спускались всё ниже и ниже.

Мужские пальцы снова заскользили по моей плоти. На этот раз до того мучительно медленно, что вскоре я готова была взвыть от такой несправедливости. Потому что отчаянно хотелось быстрее, грубее, жёстче. Чтобы растущее во мне удовольствие, наконец, нашло свой выход.

– Хватит. Пожалуйста. Ещё.

И сама уже не понимала, о чём прошу. То ли чтобы действительно прекратил, то ли чтобы не вздумал останавливаться. Потому что именно в этот момент я отчётливо, окончательно поняла, насколько он мне важен. Его губы, руки, наглая ухмылка. Весь он. Тот, кто одним простым поцелуем способен заставить меня позабыть обо всём на свете. И когда меня всё-таки захлестнула волна ошеломляющего оргазма, я только и могла что протяжно простонать, потому что ни на что другое у меня просто не осталось сил.

– Кажется, теперь я тебе должна, – выдала с ленивой улыбкой.

В голове – пустота. По всему телу такая лёгкость, будто паришь среди облаков. Даже пошевелиться лишний раз обломно.

– Не переживай, куколка, – вернули мне улыбку. – Расплатишься ещё. Я с тебя сполна спрошу, не сомневайся.

– Да? – выгнула бровь. – И когда? Сразу после ЗАГСа?

Чёрт, я даже имени его до сих пор не знаю!

О чём болтаю…

Но и спрашивать после всего этого – во сто крат тупо.

Точно сумасшествие!

Впрочем, у меня была Милена. А она знала его имя. При воспоминании о последнем факте на губах расплылась улыбка, полная предвкушения. Спрашивать не буду. Сама узнаю! Удивлю его. А он потом пусть, как хочет, добивается того же касаемо меня.

– Конечно, – тут же согласился он. – Должна же ты будешь знать, кому долг возвращаешь. И чьё имя надо кричать во время следующего оргазма, – закончил провокационным тоном.

– Хм… Да? Не думаю, что я буду кричать, – засомневалась фальшиво, думая о том, что надо срочно позвонить подруге.

– А это мы ещё посмотрим. Вот сейчас домой приедем и узнаем, – шлёпнули меня легонько по обнажённым ягодицам, прежде чем отстраниться.

И всё бы ничего, но отстраниться – отстранился, а смотреть не перестал. И далеко не в лицо. Намного ниже. Меня снова бросило в жар. Только уже не от перевозбуждения. Бёдра рефлекторно сжались, прикрывая столь откровенный вид на все стратегически важные участки, куда пал чужой взор.

– Мне нужно одеться, – прикрываясь в дополнение ко всему ещё и подолом платья. – Отвернёшься? А то… мне неудобно, – закончила уже скомкано.

Тоже тупо. После всего, что он со мной сделал.

– Так ты же уже прикрылась, – выгнул он бровь.

– Ты – невозможный, просто непробиваемый тип, ты в курсе? – хмыкнула ответно.

– Да, мне часто об этом говорят, – заухмылялся он шире прежнего. – К тому же, знаешь, что-то в этом есть. Знать, что до тебя у девушки никого не было. Это… странное ощущение. Но чертовски приятное, надо сказать.

Вот теперь на его лице появилась растерянность. И улыбнулся совсем иначе, не так как обычно. А мило, что ли.

– Да? – уселась. – А мне всегда казалось, что навыки прожжёной куртизанки мужикам куда больше пригождаются, – поддела его.

Надо же как-то скрыть своё новое смущение.

Ну, сколько можно краснеть перед ним, в конце концов?

– Да, мне раньше тоже так казалось, – провёл ладонью по коротко стриженной макушке. – До тебя.

Не удержалась и придвинулась к нему ближе, ласково проведя по его щеке.

– Хорошо, – потянулась выше и коснулась губами уголка его губ. – А теперь отвернись уже, я оденусь, – прошептала, не отстранившись.

Нравилось мне чувствовать его дыхание на своей коже.

Мужчина тяжко вздохнул, но просьбу исполнил в лучшем виде. Не просто отвернулся, а пересел за руль. Правда, предварительно на короткое мгновение опять впился в мои губы поцелуем.

– А «домой» мы поедем, кстати, куда? – только сейчас вспомнила об его обещании. Тормоз я, что сказать. – Просто если я ещё одну ночь у себя дома ночевать не буду, то Жанна меня точно прибьёт… – оправдалась следом.

Господи, как же пошло звучит!

Так и почувствовала себя этакой бл*дью, что не только бросается на первых встречных, но и «спит» с ними, где попало. Примерно, как в этой машине, несколько минут назад.

– Значит, будем ночевать у тебя, делов-то, – пожал мой спутник плечами, заводя двигатель.

– А я думала, я тебе нравлюсь. Хотя бы чуточку, – укоризненно покачала головой, наконец, начиная поправлять на себе одежду. – За что ты так со мной настолько жестоко?

– Нет, ну, можно, конечно, и в машине… – протянул тот задумчиво, но тут же заулыбался, глядя на меня в зеркало заднего вида. – Кстати, куколка, поехали завтра со мной машину выбирать? Я тебя с другом познакомлю заодно. У которого эту одолжил, – легонько похлопал по рулю. – У него жена чуть старше тебя. Года на два, что ли? Они хоть и не из «золотых» деток, но вполне себе ничего.

Просияла в согласной улыбке, не забыв ещё и раза три кивнуть для надёжности. А как только закончила с тем, чтобы вернуть собственному виду относительно благопристойный вид, переместилась за водительское сиденье, подавшись вперёд, без малейшего зазрения совести обняв мужчину со спины.

Ответом мне стал смешок и поцелуй в запястье. После чего мы всё же выехали со стоянки, взяв направление ко мне домой.

– До завтра, – улыбнулась ему в хреналионный раз за этот вечер, прежде чем выйти из машины.

Больше ничего не сказала. Намеренно. Просто направилась вдоль дорожки к двери дома. Только на полпути остановилась. Словно только сейчас вспомнила. Вернулась. Окошко с водительской стороны оказалось открыто, к нему я и подошла.

– Кстати, не подумал о том, что я тебя нагло обманула, чтобы заполучить твоё сердце, душу, нажитый за годы службы непосильным трудом счёт в банке и кольцо с большущим бриллиантом? – одарила его лукавой усмешкой и чмокнула в подбородок, а то выше не достала, после чего вновь направилась домой.

Нравилось мне его дразнить.

– Боюсь, в таком случае, твой долг станет непомерно выше, куколка, – донеслось уже мне в спину со смешком, оправдывая все мои ожидания.

В дом вошла через дверь. На этот раз у порога меня никто не встречал. Жанна обнаружилась на кухне, мимо которой я проходила, чтобы подняться по лестнице. Пила кофе. От своего занятия не особо отвлеклась. Лишь проводила меня мрачным сверлящим взглядом, на удивление, ничего не высказав, хотя я морально приготовилась выслушать всего и свыше.

Кажется, смирилась…

Или нет. Если учесть, что меня ждало в моей комнате.

Вернее, кто…

Запах никотина я почувствовала ещё в коридоре. Сперва удивилась. А потом неверяще застыла на пороге своей спальни, осознав, что источник дыма, не просто там, но и…

– Какого? – сорвалось с губ тихое.

Основное освещение в комнате не горело. Только настольная лампа. Но и блеклый свет не стал помехой, чтобы рассмотреть мужской силуэт, вальяжно устроившийся на стуле, переставленном в центр спальни. Узнала беспардонно затягивающегося сигаретой в то же мгновение, едва поняла, что не одна. Разворот плеч, лёгкий наклон головы чуть влево, обманчиво-расслабленная поза. И взгляд… Будто заживо препарируют, не просто разглядывают.

– И тебе добрый вечер, – небрежно отозвался Игнат.

Моё удивление сменилось растерянностью. Зато сразу стало понятно, почему Жанна не вылила на меня тонну свойственного ей яда, а промолчала. И без неё есть, от кого получать впечатления.

– Хорошо погуляла? – послышалось снова.

Включила основной свет. А вот отвечать не стала.

С чего мне перед ним отчитываться?

Привыкнет ещё.

Прошла дальше, оставила манто на спинке другого стула. Сложила руки на груди, прислонившись бедром к спинке всё того же стула. Как говорится, лучшая защита – нападение.

– И что вы здесь забыли, посреди ночи?

Намеренно выбрала дистанцию в обращении. Хотя это не особо помогло справиться с очередным приступом нахлынувшей нервозности, когда тяжёлый тёмный взгляд прошёлся по мне с ног до головы в явной оценке. Невольно скосилась в зеркало. И едва поборола жгучее желание поправить растрёпанные волосы. Впрочем, о них я быстро позабыла. Вместе с ответом мужчины:

– Извинения.

– Извинения? – переспросила, а то вдруг ослышалась.

Сигарета в его руках почти дотлела. Он о ней позабыл.

– Когда я приглашаю кого-либо куда-либо, этот человек приходит. Всегда. Даже если вдруг при смерти. Воскреснет. Но придёт. Я не привык повторять дважды, – стало мне любезным откровением. – Так что ты должна мне, как минимум извинения.

Хрена се…

Вот это самомнение!

Остановите планету, я сойду.

– Может, вы и приглашали. Но я согласия не давала, – едва подобрала что-то более менее внятное.

А не маты.

– Ты. Приглашал.

– Что?

– Не выкай мне. Словно я твой папочка. Разница в возрасте не так уж и велика, Василиса. Разве что тебе по нраву ролевые игры, – хмыкнул многозначительно.

С большим усилием удержала на лице маску безразличия. Всё внутри буквально вопило и мигало сигналом «SOS». Ни к чему хорошему такие разговоры точно не приводят. В последнем я дополнительно убедилась, как только мужчина поднялся на ноги. Кто бы знал, чего мне стоило остаться на месте, а не убежать и спрятаться, когда он остановился совсем рядом.

– Раз уж ты сегодня не в настроении, отложим принесение твоих извинений на завтра, – выдал снисходительно. – Хотя одних лишь слов будет уже недостаточно.

И всё. Просто ушёл. Оставив меня пребывать в шоке.

Что это, мать вашу, только что было?!

О том и думала, после того, как оцепенение спало. Решительным шагом направилась на первый этаж. Требовать объяснений. И я их получила. Правда, так и не спустившись. Замерла на верхних ступенях лестницы, услышав:

– У тебя вся ночь впереди, чтобы объяснить ей, как следует, по-хорошему. Иначе я сам объясню. На своём языке. Ты хотела денег? – спросил, но ответ ему был не нужен. – Получила, – сам же подтвердил. – Отрабатывай. Моё терпение заканчивается. Чтоб в ближайшие двенадцать часов твоя дочь сама ко мне пришла. Добровольно.

Далее следовали сбивчивые объяснения от Жанны. Что-то там про мою своенравность и юношеский максимализм. Не разобрала. Удары грохочущего сердца отдавались в ушах, подобно молоту, бьющему по наковальне, перекрывая собой всё остальное.