Интерлюдия

Федор был вымотан, словно это он несколько часов мучился от боли, под глазами залегли тени, весь покрытый потом, но счастливый и спокойный.

– Благодарю тебя, бабка Марья, – отвешивая ей земной поклон, сказал Федор. – Век мне в должниках перед тобой ходить. Спасла ты нас всех. Варю с Аннушкой от смерти, а меня с Тимошкой от одиночества. Никогда я этого не забуду. Последнюю рубаху отдам, голову на плаху сложу, коль прикажешь. Спасибо тебе, бабка Марья, – снова кланяясь повторил Федор.

Марья внимательно посмотрела на Федора. Теперь он глаз не отводил. Смотрел смело. В глазах ее он видел только огромную боль и усталость старой женщины.

– Дайте мне ваши руки, – с трудом произнесла она.

Федор и Варя испуганно переглянувшись протянули ей руки. Марья, крепко схватилась одной рукой за Федора, второй за Варю, и снова замерла столбом. С трудом открыв глаза и долго, словно пустым взглядом сквозь них смотрела она на обоих. Собравшись и с трудом пересилив боль и ужас от увиденной только что картины Марья обратилась к ним дрогнувшим голосом:

– Отдайте Аннушку мне!

У Федора потемнело в глазах, Варя смотрела на Марью не веря услышанному.

– Да не волнуйтесь вы, бестолочи! – вымученно улыбнувшись сказала Марья, решив оставить серьезный разговор на потом. – Слаба больно малышка, не доносила ее Варя, еле трепыхается, может не справиться сама, не выкарабкаться. Ты Федор, с Варей сейчас быть должен. Ей пока вставать нельзя. Я заберу малышку к себе и сутки буду отмаливать, за это время окрепнет она, там травы у меня, да и дом помогает. Но без вашего дозволенья нельзя мне дитя увозить.

Федор, хоть и не желая расставаться с новорожденной дочерью ни на секунду, согласно кивнул, понимая, что без Марьиной помощи малышка может и не выжить. Варя, со слезами благодарности, кивнула тоже. Обняв и расцеловав малышку, она протянула ее Марье.

– На вашей лошадке доберусь, если позволишь. Когда вернусь, тогда и поговорим, чем отплатить мне сможете.

Закутав Анюту в теплый платок, обернув несколько раз шерстяным одеялом и накинув сверху пуховую шаль, Федор еще раз взглянул на свою малышку, положил ее в сани, и еще раз поклонился бабке Марье. Марья встала перед воротами, широко перекрестила Федора, и его подворье и тронулась в путь. Выехав на лесную дорогу, она остановилась на обочине, повернулась к уютно пускающим дымок домам ярко залитым лунным светом, снова перекрестила, теперь уже всю деревеньку, и поехала к своему дому. По щекам у нее текли слезы.

Глава 6

Проснулась я рано утром, в своей постели, от громкого звонка мобильника. Не разобрав толком кто звонит, схватила трубку и услышала голос нашего редактора, Андрея:

– Ань, срочно собирайся, твое интервью со Звягинцевым перенесли, – как всегда без приветствия затараторил он. – Сегодня в девять, будет брифинг, на котором должен быть Пашка Мухортов, но он вчера в больницу попал, так что главный решил, раз все равно ты у него интервью должна будешь брать, то ты и поедешь. И он договорился, что интервью будет сразу после пресс-конференции, надеюсь ты к нему готова?

– Андрюш, интервью должно было быть через неделю, это раз, я еще сплю, это два… – лениво промямлила я.

– Ты сейчас встаешь, просыпаешься, составляешь список вопросов, едешь на брифинг, потом берешь интервью, после этого едешь в редакцию, это и три, и четыре, и десять. Давай, Свиридова, труба зовет! – недовольно рявкнул редактор.

Трубка резко замолчала, а значит Андрюшка разговор закончил. Надо встать и выпить кофе, чтоб проснуться, это раз! А дальше, как там Андрей сказал, труба зовет, надо шевелиться.

– Тит! – закричала я на всю квартиру, и развернувшись к двери практически носом впечаталась в домового.

– Тит, ты меня до инфаркта доведешь, не подкрадывайся так, – шутливо схватилась я за сердце.

– Ты ж сама меня звала, – невозмутимо парировал домовой.

– Это да, но ты как-то не так резко появляйся, что ли, а то я с перепугу чуть коньки не отбросила.

Тит медленно обходил меня по часовой стрелке, внимательно смотря на мои ноги и на пол вокруг.

– Ты чего? – удивилась я.

– Коньки ищу, -на полном серьезе заявил мне Тит и прищурив глаза снова начал рыскать взглядом по полу.

– Да это выражение просто такое, значит, что я чуть не померла, – улыбнулась я его непонятливости.

– Это ты-то? С перепугу? Ага, скажешь тоже, – непочтительно фыркнул домовой. – Тебя теперь даже при большом желании убить сложно будет.

– Это ты о чем? – заинтересовалась я.

– Ты чего звала-то? – отмахнулся Тит.

– Да, точно, Тит, сделай мне, пожалуйста, кофе, – попросила я с трудом подавив зевоту. – Мне на работу срочно нужно. Чтобы время не тратить. Если тебе не сложно, конечно.

– Ну сложного точно ничего нет, – уже направляясь в кухню ответил Тит. – Иди умывайся, я сделаю.

Еще тысячу раз поблагодарив вселенную за посланного мне Тита, я отправилась в душ, на ходу обдумывая и формулируя интересующие меня вопросы.

За завтраком он меня снова удивил. На огромном блюде лежали небольшие лепешечки, украшенные мелко рубленной зеленью и политые белым соусом. Откусив кусочек, я чуть язык не проглотила. Это были картофельные зразы, только по какому-то необычному рецепту. Кроме картофеля там еще был сыр, помидор, грибы, что-то еще, что я не распознала по вкусу, но в сочетании это было божественно. Наелась так, что казалось еще чуть-чуть, и я лопну. Составив план интервью и поглядывая на время, я быстренько собралась и выдвинулась, мне предстояло ехать в центр, а значит, я могу собрать кучу пробок, надо поторапливаться.

Что удивительно, в дороге мне тоже пригодились мои новоприобретенные способности. Я не сразу поняла, что это не просто совпадение, когда едущие впереди меня машины вдруг перестраиваются, как только я подъезжаю к ним достаточно близко. Я легко перестраивалась, мысленно, а иногда и вслух, отдавая команды окружающим меня водителям. В приличном обществе так разговаривать я себе не позволяю, но за рулем это общепринятая норма, тем более что меня никто не слышит. Не слышал, раньше. Теперь, как только мне нужно было перестроится, и я говорила, что всем нужно срочно свалить с моего пути, в общем-то так и происходило. Машины разъезжались, освобождая мне дорогу, и я с легкостью доехала до нужного мне адреса задолго до времени начала пресс-конференции. Мне это было только на руку. Спокойно получила пропуск, поговорила со знакомыми журналистами, заняла выгодное место в конференц-зале и даже успела выпить невкусный, растворимый кофе, который тут наливают для прибывающих журналистов и операторов. Мне еще хватило времени, чтобы пробежаться и подкорректировать подготовленные к интервью вопросы. Ай да я, ай да молодец!

Брифинг был коротким, дольше была подготовка. Я, еще немного пошатавшись среди многочисленных коллег по цеху потихоньку пошла к кабинету Звягинцева. Надо предупредить его секретаря, что я тут, я жду, чтобы про меня не забыли, а то знаем мы этих начальников.

Кабинет замминистра по труду и социальной защите Виктора Павловича Звягинцева, был не просто роскошный. Он был фундаментальный. Я даже немного стушевалась от внешнего лоска и кричащего пафоса. Увидев мое замешательство, Виктор Павлович, как-то по-свойски махнул мне присаживаться в удобно расположенное кресло, около маленького журнального столика и сам сел во второе такое же.

– Вы не обращайте внимание на кабинет, – после приветствия сказал он, – я в него только заехал, это мне от предшественника подарок, а он, по всей видимости любил шик.

Виктор Павлович мне подмигнул и повернувшись в сторону двери громко крикнул:

– Сергей!

Через несколько секунд в дверном проеме показалась голова секретаря.

– Сергей, будь добр, сделай нам чаю, или вы кофе предпочитаете? – обратился он ко мне слегка наклонив голову. На мое невнятное мычание он внимания не обратил. – Значит чаю. И к чаю что-нибудь принеси, а то я сегодня столько времени потерял, пообедать не успею уже.

– Анна Михайловна, извините за откровенный вопрос, но какие же у вас глаза, это ведь не линзы? – спросил Виктор Павлович, слегка наклонившись ко мне, чтобы лучше рассмотреть мои зрачки и виновато улыбнувшись за свою бестактность.

– Нет, не линзы, – улыбнулась я в ответ. – Да и извиняться не за что, я уже привыкла, что все на это обращают внимание.

Глаза у меня и правда были необычные. На зеленой радужке в каждом глазу было по небольшому, но достаточно яркому желтому пятнышку. Необычность заключалась в том, что пятнышки эти были абсолютно симметричны. Будто каждый глаз, зеркальное отражение другого.

Это интервью было просто противоположностью большинству проводимых мною ранее. Этот человек действительно сумел меня приятно удивить. Не было заносчивости, на меня не смотрели с высока, на вопросы он отвечал подробно и доступным языком, в нужных местах пояснял, без всякого недовольства, да и в целом беседа была интересной. Это самое легкое и приятное интервью за много лет. Искренне поблагодарив Виктора Павловича и пообещав прислать ему готовую версию на согласование, я уже собиралась уйти, как он протянул мне руку для прощания. Мне! Мелкой сошке, по сравнению с замминистра! Как доброму приятелю! Ответив на его рукопожатие, я чуть не свалилась от сильнейшей волны ощущений, накрывшей меня с головой. Это была как яркая вспышка, как электрический разряд. Как шар света, внутри которого я увидела угрозу. Как я это поняла я не знаю, но точно пришло осознание того, что жене Звягинцева сейчас, вот прям в ближайшие минуты, грозит опасность. Я не очень поняла, что именно ей угрожает, но я кожей чувствовала беду. Что мне делать? Как быть в этой ситуации? Тит мне говорил пока не высовываться, но как я могу промолчать, когда знаю, что могу предупредить человека и тем самым, возможно, помочь? Тем более этого человека. Он ведь действительно искренен. Возможно он, занимая эту должность сможет держать оборону, не прогнется и не прогниет, а горе может его сломать. Да дело даже не в нем. Там живой человек, а я тут теряю время.

– Виктор Павлович, у меня к вам еще один небольшой разговор. Пожалуйста, выслушайте меня, – после некоторых сомнений и раздумий обратилась я к нему.

– Да, Анна Михайловна, конечно. Вам нужна моя помощь? – снова опускаясь в кресло спросил замминистра.

– Нет, но вам нужна моя, – я старалась подобрать слова, которыми смогу убедить, что говорю правду.

– Простите? – удивленно переспросил Виктор Павлович.

– Видите ли в чем дело, вам нужно срочно связаться со своей женой. Ей угрожает опасность, – как можно увереннее сказала я.

– Что? Кто вы такая? Что вам нужно? Вас кто прислал? Сергей! – Виктор Павлович вскочил и навис надо мной. Услышав шаги и открывающуюся дверь, он спросил: – Сергей, вы проверяли документы у Анны Михайловны?

– Конечно! И с редакцией созванивался, они мне данные сбрасывали, с фото, – отрапортовал секретарь.

– Хорошо, спасибо, – снова перевел на меня взгляд замминистра.

– Я еще нужен? – секретарь удивленно меня рассматривал стоя в дверях. Наверное, думал, чем я могла довести его шефа до бешенства. Вряд ли он видел его раньше в таком состоянии.

– Пока нет, – бросил Виктор Павлович и секретарь тут же исчез за дверью. – Анна Михална, кто вас нанял?

– Вы не понимаете, – тяжело вздохнула я, собираясь с мыслями. – Я знаю, что это звучит как бред, но меня никто не нанимал, не подсылал и мне от вас ничего не нужно. Я просто журналист, делающий свою работу. Но я чувствую, что с ней, с вашей женой, что-то не так. Это просто интуиция такая. Это не в первый раз со мной, просто поверьте. Я не прошу ничего сверхъестественного, пожалуйста, просто позвоните ей прямо сейчас и узнайте все ли в порядке.

– Анна Михайловна, моя жена дома, где есть охрана. Дом на частной территории, на которую не так просто попасть, – окончательно вышел из себя замминистра. – Если вы хотите оказать на меня давление с помощью моей жены…

– Да ничего я от вас не хочу! – закричала я. – Услышьте меня, пожалуйста! – я постаралась говорить спокойнее. Меня вывело из себя его упорство. Нет, я понимаю его реакцию, я бы еще и в глаза рассмеялась. Но как же это бесит! Это что теперь всегда так будет? И как же я смогу хоть кому-то помочь? Или я не буду помогать? Но как же тогда жить с тем, что ты можешь помочь, но не делаешь этого?

– Сергей! – секретарь появился мгновенно, неверное он так и стоял под дверью и ждал, когда его позовут. – Сергей, – пристально глядя на меня повторил Виктор Павлович. – Проводите Анну Михайловну, и проследите, чтобы она добралась до выхода из здания.

Понятно, что я стала персоной нон грата. Хорошо, что интервью я записала и мне не придется краснеть в редакции. Хотя если он позвонит и передаст подробности моего посещения… Нет, я уверена, что он этого делать не будет.

***

Виктор мерил шагами кабинет. У него из головы не шла эта наглая девица. Ему нужно работать, а он только и думает о ее вопиющем поступке.

– Нет, но чего она хотела добиться? Я ведь сам предложил помощь, она ничего не просила, сразу стала говорить какую-то чушь. А ведь выглядела вполне прилично. Вопросы у нее были интересные. Вроде все одно и то же все спрашивают, а она как-то по-другому формулирует. Да и слушала с интересом, обычно на меня смотрят стеклянные глаза и ноль понимания в них. Жаль, я давно так не ошибался в людях, – Виктор сел, попробовал разобраться в документах, внушительной стопкой возвышающихся на столе. Несколько раз перечитывал абзац, силясь уловить смысл того, что прочитал. Но мыслями все время возвращался к странному разговору и идиотской просьбе позвонить жене.

– Да надо просто позвонить, узнать, что все в порядке и успокоиться. Что за странные дела творятся, чего я так дергаюсь. Если меня так легко стало вывести из себя, то надо было на пенсию выходить, а не пост принимать.

Виктор вылил себе в чашку остатки остывшего чая из неубранного до сих пор чайничка и набрал номер жены. Трубка уныло гудела, но Света, его жена, на звонок не отвечала. Набрав еще раз и не услышав ничего нового, он, проклиная жену, которая не берет телефон, хотя круглыми сутками с ним не расстается, журналистку, взбаламутившую его, гору документов и весь этот треклятый день, набрал охраннику, постоянно дежурившему у него в доме. Трубку сняли быстро, и Виктор немного успокоился.

– Дмитрий Васильевич, приветствую, а Светлана Львовна никуда не выезжала? – прижав трубку к уху плечом спросил Виктор Павлович.

– Никак нет! Дома! С полчаса назад спускалась. Что делала не знаю, могу Раю позвать, спросить, – отчеканил охранник.

– Не надо Раю. Поднимись, будь добр, дай ей телефон, не могу дозвониться до нее. Свой дай, мне пару слов сказать, некогда по пять раз перезванивать, – снова начиная раздражаться попросил замминистра.

– Минуту.

Виктор услышал быстрые шаги. Дмитрий Васильевич, бывший военный, не задавая лишних вопросов, быстро выполнял поставленные задачи. В трубке послышался стук и его голос, зовущий через дверь Светлану.

– Виктор Павлович, тут это, не откликается она. Может в наушниках, не слышит, что делать? – встревожено спросил охранник.

Виктор, не выдержав закричал в трубку:

– Выломай к чертям эту долбанную дверь. Как вы меня все достали. Что за день-то сегодня такой.

Настороженно вслушиваясь в гулкие удары, Виктор услышал голос Раисы, их поварихи, горничной и экономки по совместительству.

– Стой, стой, ирод, что ж ты имущество портишь, ключ же есть запасной, – звякнуло железом, послышался тихий щелчок и громкий крик Раисы:

– Боже мой, звони в скорую, скорее.

В трубке затихло. Шея и лоб Виктора покрылись липким потом. Нащупав сзади себя кресло, он медленно в него опустился и схватился за горло. Ему казалось, что шея распухла и горло стало пропускать мало воздуха. Он пытался вдохнуть поглубже, но у него это плохо получалось. Наконец справившись с узлом галстука и расстегнув верхнюю пуговицу ему стало чуть легче. Он снова взял в руки телефон и набрал охраннику.

– Можете вы мне объяснить, что там происходит? Дмитрий Васильич, зачем скорая, что со Светой? – замученным голосом спросил Виктор.

– Таблеток она наглоталась, вся тумбочка в пузырьках, – ответил охранник извиняющимся тоном, – Рая сказала, что там успокоительное и снотворное. Она позвонила, скорая едет. Рая с ней. Я проверил, дышит, пульс есть. Не так много времени прошло, врачи помогут. Виктор Палыч, с вами все в порядке?

– В порядке, в порядке! Я сейчас приеду, – нервничая и соображая на ходу, что ему нужно сделать, ответил замминистра.

Виктор быстро кинул в портфель документы, которые читал, из разряда срочных, сунул телефон в карман и быстрым, тяжелым шагом вышел из кабинета, громко хлопнув дверью и кинув на ходу секретарю, что его сегодня не будет.