Цитаты из книги «Профессиональный некромант. Мэтр на учебе»

Вот-вот. А тараканьи по вкусу очень похожи! – Сам пробовал? – поинтересовался я, уважительно покосившись на возмущенно раздувшегося таракана. – Нет! – рявкнул тот. –

– Кстати, о столовой, – вкрадчиво начал Нич. – Не знаешь, какая сволочь подвесила там иллюзию, из-за которой мне, архимагу в почтенном возрасте, пришлось спасаться позорным бегством?! – Имеешь в виду ту красную стрелку, которая поворачивалась следом за тобой как привязанная, указывая правильное направление? – Да! – И которая пропала только через полчаса после того, как ты окунулся с головой в бассейн? – Конечно! – Понятия не имею, – бесстрастно отозвался я, бережно складывая форму на стуле. – Если бы это был я, то позаботился бы, чтобы ты из столовой вообще не выбрался. Скажем, подвесил утяжелители на лапы или просто-напросто обездвижил. Представляешь, сколько бы тогда каблуков по тебе потопталось?

Впрочем, движение – жизнь, как утверждают мудрецы. Вот я и помог старичку растрясти жирок. Он мне потом за это спасибо скажет. Возможно.

Валоора да Шеруга ван Иммогора.

– Экспериментальный образец скрытой защитной системы, над которой я работал почти десять лет. Не обнаруживается заклинаниями. Устойчива к внешним воздействиям. Малозатратная. Стабильная. Подпитывается от обычного темного источника. Обладает эффектом хамелеона, быстро подстраиваясь под условия среды, и видна только при соприкосновении с заклятиями типа светляка при условии их небольшой мощности. Твое как раз подошло по параметрам. – Но это же… это… – Нич чуть не задохнулся от восторга. – Это настоящий прорыв! Демон меня задери! Гираш, почему ты не сказал, что способен на такое?! – Я показал, – хмыкнул я, подходя к стене и прикладывая к ней печать. – Так получилось эффектнее, не находишь? – Ну ты и гад, – восхищенно прошептал таракан, когда защита, проступив на миг, разошлась в стороны полупрозрачным занавесом, открыв самую обычную деревянную дверь, которую я легко распахнул, нажав на тихонько скрипнувшую ручку. – Ну что же ты за гениальный гад!

Хорошо быть мэтром: на какое бы кладбище ни пришел, везде тебе искренне рады. Нич

Как же тяжело с дураками… хоть бы раздели меня, что ли? А то что за безобразие – лежу на алтаре в ботинках! Неуважение к профессии, однако. К тому же в таком виде меня не получится прирезать, не испортив одежды, да и уязвимых точек на теле не видно… А я ведь должен вернуться в свою комнату таким же, каким оттуда ушел, – целым и невредимым, в чистой, неповрежденной одежде, чтобы не вызывать ни у кого подозрений. Эх, дети…

Честное слово, я едва не расхохотался, когда понял, что самым наглым образом обворовываю родное учебное заведение. Ведь, по всем законам, я должен был лежать сейчас в лежку, с ужасом чувствуя, как меня, светлого, с дикой скоростью покидают силы, а дар прочно блокируется влиянием алтаря. Но затем подумал, что в моем почтенном возрасте не к лицу оглашать подземелье зловещим гоготом, поэтому обошелся простым смешком. После чего поерзал, устраиваясь поудобнее, и блаженно прикрыл глаза.

В кабинет ректора я зашел с высоко поднятой головой. Прямой, как палка от метлы, смирный, как упокоенный зомби, и серье-о-озный… как не знаю кто. Начальство надо уважать, да. И всячески это демонстрировать. А что может лучше доказать готовность к грядущему разносу, чем каменная морда, остекленевший взгляд и плотно сжатые в преддверии допроса губы?

– Знаешь, я тут подумал и решил, что, возможно, несколько погорячился. У тебя и в самом деле не было выбора. Просто возникшую проблему ты, как всегда, решил с помощью тех инструментов, которыми уже научился неплохо пользоваться. – Чего? – изумленно замер я. – Какими еще инструментами? – Насмешкой и эффектом неожиданности, – зевнул таракан, устраиваясь у себя на подушке. – Так что я все обдумал и по здравом размышлении решил, что не буду испытывать на тебе свои задумки. При условии, конечно, что ты больше не станешь меня подставлять перед малолетками. У меня чуть ум за разум не зашел, когда я попытался понять причины столь странного поведения. Чтобы вредный упрямый старик вдруг решил спустить мне насмешку? Чтобы он, часами готовившийся к страшной мести, вдруг отступился? Что бы между нами ни происходило за эти годы, но злопамятство – наша общая черта, кстати – еще ни разу не уступало каким-либо сантиментам.