Глава 6

– Как это могло произойти? – хмуро спросил Васька, когда собранная по тревоге группа явилась на место преступления. – Зырян, ты что-нибудь видел?

Оракул с сожалением помотал головой.

– В прошлое я заглядывать не умею, а что касается будущего… – Он ненадолго прикрыл глаза, сосредоточенно подвигал бровями, замер, а затем разочарованно развел руками: – Прости. Судьба этого дерева мне неизвестна.

– Плохо, – поджала губы Улька. – Где же нам искать вора?

– Пусть Васькины блохи отыщут, – кровожадно предложил Шмуль, внимательно изучив глубокую яму, оставшуюся на месте конопляного дерева. – Хель, давай их натравим! И пусть до смерти загрызут тех, кто это сделал!

– Ты что-нибудь нашел? – озабоченно спросила я, оглядывая развороченную корнями дорожку, на которой виднелись крупные комья земли.

– Ага. До самого парка коноплю будто волоком тащили – во-от такенные борозды пропахали, а потом – как испарились. Ни отпечатка ноги, ни сорванного листочка, ни земли. Кажется, улетела наша конопля. Разбилась на отдельные косяки и отправилась зимовать в теплые края.

Я прищурилась и прошлась по изгаженной дорожке до конца общежития, где следы действительно обрывались. Осмотрела каждый кустик на газоне. Заглянула даже на соседнюю дорожку, где по утрам бегали особо спортивные студенты, но, как и говорил фей, ничего не нашла.

– Оби-и-идно, – шмыгнула носом Улька, когда я вернулась. – Я просто захотела глянуть, работает ли мое заклинание. На ощупь же делала, чуть ли не на коленке. А утром подумала – вдруг обновить надо? Специально пораньше встала, чтобы до уроков успеть… а ее и нету! И ведь магией не пользовались, гады! Я бы отследила. Украли по-настоящему уникальное растение! Неизвестные науке свойства, отсроченный эффект от благословения, возможность как следует изучить последствия применения Хелькиного дара… и все это мы упустили!

Васька заботливо обнял баньши за худенькие плечи.

– Не переживай, Уль. Мы придумаем, как ее вернуть.

– Да? А если мое заклинание не сработало?!

– Все сработало, – успокаивающе погладил ее по голове оборотень. – Ты у нас умница. И ошибиться не могла, я уверен. Просто, наверное, кто-то заинтересовался тем, что тут остались следы колдовства, и полез проверить, в чем дело.

– Вот именно! – окончательно расстроилась Улька. – Надо было все за собой прибрать. И остатки магии рассеять по округе. Если бы я вовремя об этом вспомнила…

Я решительно тряхнула головой.

– Хватит причитать. Уль, ты ни в чем не виновата. В конце концов, дерево мы не подписывали и никого не предупреждали, что оно наше. Так что ничего ужасного не произошло.

– Да? – сердито прожужжал где-то наверху Шмуль. – А вдруг кто-то видел, как ты ее благословляла? Считаю необходимым прочесать ближайшие окрестности на предмет, не заныкал ли кто нашу коноплю в укромном уголке. Может, это и правда сбежавшие у Личианы зомби?

Я фыркнула.

– Не городи чепухи. Откуда тут взяться зомби, если даже нас, студентов, наложенное Жабой заклятие просто так через ворота не пропускает?

– К тому же зомби у Личианы украли, – резонно возразил оракул. – Они не сами по себе с кладбища ушли, разобидевшись на жестокое обращение. И вообще, пойдемте мыться и завтракать. Хель права – если коноплю и украли, то мы не докажем, что украли именно у нас.

– Да, – встрепенулся ангел, до этого момента лишь задумчиво изучавший испорченный газон. – Только надо здесь прибраться. Не то директриса поймет, что что-то пропало, и начнет задавать вопросы.

Мы переглянулись.

– Дельная мысль, – вынужденно признал Шмуль, первым ринувшись ломать ветки, чтобы подмести испорченную дорожку. – Вась, сгреби остатки земли обратно в яму. Зыряныч, начни разравнивать песок. Хеля пусть поищет, не валяются ли где оборванные листья, а ты, Уль, последи за общагой, чтобы никто не приперся раньше обычного. Уль, ты слышишь?!

– Да. Только все равно обидно, – расстроенно понурилась баньши, послушно двинувшись прочь. – Было бы так интересно посмотреть, какой наша конопля сможет вырасти после благословения…

Неожиданная кража, хоть и испортила с утра настроение, все же не заняла мои мысли надолго. Важнее было разобраться с происками Старой Жабы и подготовиться к встрече с инкубом, до которой осталось не так уж много времени.

Придуманный накануне план мы начали внедрять в жизнь на первом же занятии, когда принялись со Шмулем наперебой тянуть руки и яростно спорить за право первого ответа. Толкались, шипели друг на друга… чуть не подрались. Причем наш энтузиазм был настолько бурным, что мадам Травиль, изумившись, даже забыла сделать нам замечание. А когда фей пихнул ей под нос безукоризненно выполненную «домашку», вовсе лишилась дара речи.

Аналогично поступила вся наша банда. Тщательно проинструктированный Васька умудрился сорвать шквал аплодисментов на шаманстве; Улька, продемонстрировав новое зелье, смогла поразить всех на целительстве; от Зыряна требовалось просто не отстать на физической подготовке, с чем он блестяще справился; а Мартин, затеяв научный диспут на лекции по нейтральным расам, толкнул перед аудиторией длинную, нудную и изобилующую цитатами речь, от которой выпал в осадок даже учитель.

Собравшись на обед в столовой, предварительный результат своих действий мы расценили как положительный: преподаватели оказались деморализованы, задуманный ими опрос был безнадежно сорван, и дополнительных вопросов по теме никому, кроме Васьки, не задавали.

Конечно, поддерживать такой темп в учебе было нелегко – это понимали все, но решение приняли единогласно: наступление по всем фронтам продолжаем и стараемся работать на опережение, потому что это – единственно возможная тактика борьбы с директрисой.

В связи с этим у нас серьезно поменялся распорядок дня. Очередной сбор был назначен не в столовой, а в библиотеке. Значительно отодвигался сон для оракула; отменялись ночные прогулки для оборотня; ужесточался режим для любвеобильного фея. Усиливался контроль за чаще других остающейся без присмотра Улькой, за которой теперь в обязательном порядке должен был следовать ангел.

Наконец все дела утряслись, уроки сделались, а для меня настало персональное время икс.

Тщательно поработав над внешностью, я оглядела себя в зеркале и довольно усмехнулась: красотка. Мертвенно-бледное лицо, темные круги под глазами, как у баньши, черная помада, выкрашенные белым лаком когти. Немного румян, чтобы подчеркнуть неестественную белизну кожи, да еще запах – настоящий «Дар ангела», от которого любого демона воротило с души. Невероятно популярный у светлых аромат, купленный на последние деньги у одной из нимф с нашего курса.

Послав отражению воздушный поцелуй, я нарядилась в самые светлые тряпки, какие только нашлись в наших с Улькой закромах, и закуталась в них до ушей, став окончательно похожей на больную гусеницу. Убедилась, что произвожу просто убойное впечатление, и со злорадным смехом выпорхнула в окно, прямо на ходу глотая отворотное зелье.

На второй полигон я явилась вовремя, уже предвкушая, какой произведу фурор. Залпом допив полупустой пузырек, нырнула, как в прорубь, в гостеприимно зияющий портал. Бодро облетела зал для занятий, давая возможность обозреть мой сногсшибательный облик. Под обалделыми взорами одногруппников торжественно приземлилась, стараясь посильнее взмахнуть крыльями, чтобы аромат распространился побыстрее. Горделиво подбоченилась, когда стоящего ближе всех Ишейна передернуло от отвращения. И радостно ухмыльнулась, когда дернувшийся ко мне вампир внезапно позеленел, остановился и бочком-бочком, зажимая рот, попятился обратно.

– Что это за вонь? – раздался из пустоты хмурый голос, и в середине зала стремительно сгустилась Тьма.

Я торжественно поклонилась вышедшему из черного облака преподавателю и послала ему самую обворожительную улыбку. Тот, вдохнув отраву, едва заметно поморщился, а затем вперил в меня тяжелый взгляд.

– И кто пустил сюда ангела?

– Мне позволено присоединиться к группе, – раздался откуда-то сзади решительный голос Мартина, и вот тогда перекосило уже меня. – Вот разрешение с подписью госпожи Девелар.

Какое еще разрешение? Жаба совсем выжила из ума?!

Мой недолгий триумф тут же сдох, надежно похоронив великие планы. Сама я развернулась как ужаленная и в панике уставилась на невесть откуда взявшегося ангела, протягивающего преподавателю измятый листок.

– Подойди ко мне, – стегнул по ушам, как хлыстом, холодный голос Мессира. – Живее!

Мартин послушно сделал несколько шагов вперед и снова протянул бумагу. Инкуб вырвал ее стремительным движением, затем брезгливо, держа двумя пальцами, поднес к глазам, скривился, словно хлебнул яда, и безжалостно спалил.

– Чем обусловлено твое желание посещать мои занятия? – ледяным тоном осведомился он, уставившись на Мартина долгим немигающим взором.

Ангел побледнел, но решительного вида не утратил.

– Демоны – наши естественные враги. Госпожа Девелар не возражает против моего желания изучить будущего противника.

– Здесь с тобой нянчиться никто не будет.

– Да, я все понимаю.

– Тогда никакие претензии по этому поводу не принимаются. Возвращайся в строй, – сухо велел преподаватель, и Мартин так же послушно отступил, не рискуя повернуться к нему спиной.

К тому времени парни уже успели построиться в некое подобие шеренги, в конце которой оказалась благоухающая и все еще растерянная я. За мной встал Мартин, старательно делающий вид, что его нисколечко не интересует мнение окружающих. Парадокс заключался в том, что если полудемоны косились на него просто недоброжелательно, то я была готова убить – просто за то, что он вообще появился. А еще – за молчание. За обман. И за то, что не поняла вовремя: весь вчерашний день ангел, скорее всего, готовился сделать эту глупость – не зря он так старательно что-то обдумывал, а вечером куда-то ненадолго исчез.

– Какого демона ты приперся? – свирепо прошипела я, дернув Мартина на себя.

– Я тебя одну не оставлю, – едва слышно прошептал он, вцепившись в меня сразу обеими руками. Причем я бы не взялась предположить, кто из нас больше испугался – он или я.

– Тишина в строю! – коротко приказал Мессир, одарив нашу парочку раздраженным взглядом. – Отойти на шаг назад. Принять упор лежа.

Ученики без единого звука выполнили приказ.

– Тридцать отжиманий. На кулаках. Начали…

Упав вместе со всеми на подозрительно мягкий пол, я, стиснув зубы, принялась резво сгибать и разгибать руки. Меня едва не трясло оттого, что Мартин сам