Что Максимиллиан Эгертон – он же Макс, полным именем по понятным причинам не представляющийся почти никогда, – и делал, косо поглядывая на стопку отчетов. Потому как на трезвую голову и без крепкой сигариллы читать весь тот сказочный бред решительно невозможно. Взять хотя бы Френсиса. Ведь умный же мальчик, шестой по силе некромант в Синтаре – а разгильдяй, каких свет не видывал. Оно и немудрено – с боевкой как поведешься, так все мозги пропьешь и не заметишь. Даже некромантский дар мог не спасти – Макс слишком хорошо помнил, чем заканчивались пьянки с коллегой по коммандерскому цеху Анджелиной Доусон.

Он стряхнул пепел в чашку (жуткая подделка под эссенский фарфор), затянулся еще пару раз, прежде чем снова уткнуться в увлекательное чтиво.

– «Несанкционированное некровоздействие продолжительного действия вызвало досрочное умерщвление пострадавшей Алисии Додж…» Действие, воздействие, мертвые пострадавшие… Так, кто это у нас такой знаток общеимперского? – Макс потер глаза – как и предполагалось, выпивки и табака хватило ровно на две строчки. – А, Эллиот Фокс, отличничек и гордость Академии. Садись, два.

Он плеснул в стакан ещё на два пальца виски – часы будто замерли на отметке в семь часов, ни в какую не желая двигаться дальше. Можно бы, конечно, отложить почеркушки вчерашней студентоты до лучших времен. Но увы, коммандер Эгертон самую капельку любил свою работу и терпеть не мог оставлять дела сделанными наполовину. Не перед выходными уж точно – не хватало ещё всю дорогу думать, кто, кого и как расчленял. Пусть страдают капитаны, а он не для того пахал на родной отдел несколько десятков лет, чтобы омрачать себе барбекю на заднем дворе в компании кота.

– Ну, и чем ты тут занимаешься в такое время?

Макс поднял голову – в кабинет, звонко цокая умопомрачительной высоты каблуками, вошла Эва Гордон. Столь же умопомрачительная женщина, по совместительству бывшая жена.

– Проверяю сочинения своих оболтусов. Не желаешь приобщиться?

– Вот уж нет! – фыркнула Эва, усаживаясь в кресло напротив и закидывая ногу на ногу. Макс невольно залюбовался тем, как в фривольном разрезе платья оголилось бедро, обтянутое сеткой чулка.

Они не были женаты вот уже пятнадцать лет, а Макс всё еще не мог отказать себе в удовольствии любоваться ею. Красивые женщины этого достойны, независимо от их статуса. Тем более что расходились они полюбовно, без скандалов, как и положено взрослым людям, знакомым ещё со студенческой койки.

– Жаль, сплошное веселье! – он захлопнул-таки многострадальную папку, сделав себе мысленную заметку – отправить Фокса на уборку морга. – Какими судьбами, дорогая?

– Решила, что если не приду, то ты помрешь тут от голода и отвращения. Как видишь, угадала, – Эва закатила глаза и выставила на стол бумажный пакет с фирменным логотипом «Ворона и розы» – его любимого ресторана. Сняла стазис – по кабинету тут же поплыл аромат грибов и тушеного мяса.

Макс с наслаждением принюхался. И вспомнил, что за неторопливой беседой в компании генерала и отменного бренди совсем забыл пообедать. А маги и еда, как известно, вещи взаимодополняемые. Он потянулся к пакету, но тут же отдернул руку и с сомнением глянул на бывшую супругу – Эва нередко баловала его то обедами, то ужинами, как сейчас, но почти всегда это предвещало всяческое… участие с его стороны. Чаще всего финансовое.

– И во сколько мне обойдется спасение от голодной смерти?

– За кого ты меня принимаешь?! – возмутилась Эва. Человек, плохо её знающий, наверняка поверил бы. А вот Макс прекрасно знал, что искренности в её тоне нет ни на гран.

– За тебя, дорогая. Так сколько?

Эва недовольно скривила свой симпатичный нос, дернула острыми плечами и трагически вздохнула, прежде чем сообщить:

– Всего восемь золотых.

– Всего? – усмехнулся Макс. На эти деньги можно неплохо жить добрую неделю, обедая и ужиная всё в том же «Вороне и розе». Между прочим, самой дорогой ресторации Синтара.

– Но те туфли просто божественны! – Эва всплеснула руками и трагично прижала их к груди. – Ты бы их видел, Макс! Натуральная кожа шафрийского питона, от самого мастера Лафортена, моего размера! Ты же сам знаешь, как сложно найти туфли на мою ногу!

О, он знал – «изящной» ножке Эвы его форменные ботинки были великоваты всего на полдюйма.

Пришла очередь Макса вздыхать – просто для проформы и пущей драматичности – и тянуться к сейфу, благо при его должности таковой положен по Уставу. Он отсчитал восемь монет из денег, что всегда держал на всякий случай, и положил перед женой. В бездне, только по недоразумению носящей звание дамской сумочки, те исчезли за пару мгновений.

– Вот объясни мне, милая: отчего, будучи архимагом-заклинателем, ты всякий раз просишь у меня денег? Мы даже уже не женаты!

– Всё просто, – Эва усмехнулась, потянулась к его портсигару и закурила, выпуская облачко дыма, – тратить чужие деньги куда приятнее, чем свои. А ещё – ну разве тебе жалко каких-то пять-десять золотых для своей любимой бывшей супруги?

– Ещё про лучшие годы жизни скажи, – фыркнул Макс и кивнул на бутылку виски. – Будешь?

– Спрашиваешь! Высокогорный? – Он согласно кивнул. – Обожаю тебя!

Пока Эва медленно потягивала виски из тонкостенного бокала и курила, Макс решил потратить последние полчаса до конца рабочего дня с пользой. А именно отужинать любезно принесенной едой, обошедшейся ему в восемь золотых. Жадным он не был (иначе не видать Эве новых туфелек, сумочек и прочих милых её сердцу радостей как своих ушей), но при мысли о туфлях из кожи питона сердце обливалось кровью. Не из жалости к несчастной рептилии разумеется. Восемь золотых на какие-то тапки, подумать только! Некоторым и действующие жены обходятся куда дешевле. (Таковых «некоторых», правда, Макс величал мудаками.)

– Какие планы на вечер? – небрежно поинтересовалась Эва, когда с мясом, грибами и последней на сегодня порцией виски было покончено.

Макс смахнул пакеты в мусорное ведро, спрятал бутылку в сейф и поднялся. Жизнь стала казаться чуточку лучше, а недопроверенные отчеты не такими и ужасными. Он и сам в бытность свою рядовым писал те ещё поэмы. И тоже был отличником, да.

– Пожалуй, схожу на свидание, – потянувшись и расстегнув пуговицы на форменном кителе, отозвался он. Конец рабочего дня – пора превращаться из грозного коммандера в кого-нибудь попроще. – Только сначала проверю свой курятник. А то подозрительно тихо. Не к добру.

Последние слова Эва предсказуемо проигнорировала – новости о грядущем свидании показались ей куда более интересными, чем работа некроотдела. А зря, где ещё найдешь столько веселья? То искусно разделанные трупы посреди городской площади, то кровавый ритуал в честь очередного мелкого божка, о котором знают полтора инвалида. Не работа, а мечта! Особенно если с мёртвыми у тебя отношения складываются куда более теплые, чем с живыми.

– Мой любимый бывший муж наконец нашел себе девочку? – она тоже поднялась и театрально всплеснула руками. – Или – помоги Хладная – мальчика? Хочу знать все подробности, Максимиллиан Эгертон! Куда ты её пригласил?

– В бордель, – хмыкнул Макс, с удовольствием любуясь вмиг поскучневшим лицом Эвы. – Свидания в специально предназначенных для этого местах чудо как хороши. Тебе ли не знать, милая?

– Пф, никакой в тебе загадки, дорогой, – она расправила платье, взмахом руки придав помятой ткани первоначальный вид, и позволила ему помочь с пальто. – Хотя тот мальчик, Эндрю, кажется, был весьма и весьма…

– Настойчиво рекомендую девочек мадам Селины. Среди них встречаются прелестные и на удивление образованные особы. И потрахаться, и поговорить – мое любимое сочетание.

– Хм, заинтересовал, – Эва изогнула ярко-красные губы в полуулыбке. – У Сэл всегда был отменный выбор шлюх: любого пола, расы и расцветок. Уж не присоединиться ли мне?

– Боюсь, в этом случае даже моей коммандерской зарплаты не хватит. Да и твой Виктор подобной инициативы не одобрит.

– Точно, я и забыла, что замужем, – она картинно скривилась. – Это ты на меня плохо влияешь, напоминаешь о прелестях свободной жизни.

Повлияешь на такую, как же.

На самом деле Эва своего юного супруга (младше неё на добрых двадцать лет!) любила настолько сильно, насколько было способно её циничное сердце образцовой заклинательницы. С Виктором она познакомилась, когда была ещё замужем за Максом, но уже всерьёз подумывала о разводе – ибо скучно. Оно и немудрено, когда вы знаете друг друга с самого малолетства, а женились только потому, что это было выгодно обоим.

Эва, ушлая девица родом из аэльбранских трущоб, слишком хотела вылезти в люди (что Макс, будучи человеком прагматичным, понимал и всячески одобрял). Он же мечтал как можно сильнее насолить родовитому папашке. В чём преуспел – от одного вида невестки пафосного лорда Эгертона трясло едва ли не сильнее, чем от сына-некроманта в родословной. За одно зрелище в виде его дергающегося глаза Макс считал себя обязанным Эве до конца жизни. Потому и отпустил легко, не забыв припугнуть нового парня своей жены, что превратит его в нефункциональный кусок мяса, если тот вздумает её обидеть. Виктор, не будь дурак, клятвенно заверил, что он ни за что и никогда, а госпожа Гордон – мечта и любовь всей его жизни.

В общем, ладненько всё у них сложилось. Как и у самого Макса, которому свободная жизнь с котом вполне понравилась.

Проводив супругу до лестницы и подумав с добрую минуту, а не выместись ли из предбанника морга следом за ней, он всё же направился обратно. Проверить своих детишек перед выходными было необходимо – напомнить, что через два дня родной гадюшник ждут все смертные казни разом, если натворят что-нибудь эдакое. Например, устроят попойку в морге – был уже случай. Разумеется, без Френсиса-мать-его-Мюррея там не обошлось. Без него вообще редко какой трындец обходится.

Кабинеты отрядов уже опустели, только сержант Анна Лерой из первого была на месте – два дня назад им удалось закрыть дело об убийстве трех человек, чьи трупы выловили из реки. Со всеми вытекающими (в прямом и переносном смыслах) в виде отсутствия магических эманаций и нытья генерала, что дело необходимо раскрыть, даже если на консультацию к Хладной придется обратиться, явившись напрямую в чертоги. К делу пришлось подключаться самому Максу, а теперь их ожидает бесконечная бумажная волокита – надо же документально подтвердить вину убийцы. Как назло, какой-то местной шишки, из-за чего шушера из юридического мотала нервы похлеще всех преподавателей Академии накануне экзаменов.

Перекинувшись с Анной парой слов, он велел ей идти уже домой – преступник из охраняемой камеры никуда не денется. А вот некромант, уставший и с развлечениями в виде кошмаров, может наломать немало дров. Это Макс знал по собственному опыту.

В участке и впрямь было тихо. Пожалуй, слишком тихо для его буйных детишек, кое-кому из которых уже давно перевалило за пятьдесят.

Не к добру.

Ещё и нога заныла – то ли к снегу посреди весны, то ли к неприятностям.

Макс свернул к допросным, припомнив, что недавно у дежурного третьего отряда был вызов на место убийства. И не прогадал – двинутая компашка во главе с Френсисом (на деле с капитаном Бэйли, но кого это волновало?) обнаружилась там, почему-то вместе с Найджелом Бёрком, капитаном второго отряда, смена которого вообще только послезавтра. А ещё с крохотным, грязным бело-рыжим котенком, пищащим в руках бедняги Бэйли, которого весь творившийся долбаный цирк и веселил, и достал уже до печенок, судя по выражению бледного, по-дивнючьи заостренного лица.

– Я полагаю, – протянул Макс вкрадчиво, входя в почти лишенную мебели комнату, – каждый из вас прямо-таки жаждет рассказать, что здесь творится. Кто же начнет? Френсис?

– Чё у тебя сразу Френсис? – возмутился тот. – Бёрк с Бэйли это чудо приволокли. А я так, котика пришел погладить!

Макс вымученно вздохнул и, не удержавшись, погладил испуганно дрожащего зверька между ушами.

– Пожрать бы ему хоть дали, тощий же как палка, – ворчливо заметил он. – Так, нет, с котиком потом разберетесь. Чудо где?

– Разуй глаза, шеф! – Френсис буквально прилепился носом к зачарованном стеклу, отделяющему допросную камеру от холла, в котором столпилась добрая дюжина некросов. – Смотри, какая лапочка! Я б такую… допросил с особым пристрастием…

В допросной восседала, по-другому не скажешь, нахального вида девица. Бледнющая, глазастая, томно улыбающаяся, даже на первый взгляд кажется очевидной пройдохой. Не по погоде светлая одежка расцвечена пятнами крови, как и лицо, и нервные, подвижные руки. Закинув одну непристойно длинную ногу на другую, девчонка увлеченно что-то выводила огрызком карандаша в небольшой записной книжице.

Наконец-то вдоволь наглядевшись на «лапочку», Макс деловито поинтересовался:

– Её что, не обыскали?

– Обыскали, – растерянно откликнулся капитан Бэйли. – Изъяли два ножа, пузырек с кислотой и четыре проклятых кристалла – неплохо девочка оснащена. Остальное брать не положено, она пока что пострадавшая.

– Пострадавшая, – повторил Найджел, нервно усмехаясь. – Эндрю, она завалила трех здоровых мужиков. Без магии, хотя татуировки на ней есть.

– И как же она это провернула? – заинтересовался Макс. Так называемая пострадавшая казалась особой чересчур хитрожопой, но в целом вполне безобидной. Эдакая цивильная городская девочка, неприлично смазливая да разряженная в пух и прах. Узкое личико в облаке пышных тёмно-каштановых волос, тоненькая шея, трогательно-хрупкие ручонки… и три здоровых мужика? Да быть того не может…

– Первого вскрыла его же ножом от ключиц до пупка. Второму вогнала карандаш в глазницу. Последнего здоровяка удушила голыми руками. Нет, ты представляешь? Вот этими хиленькими ручками! Сильная она, а так с виду и не скажешь. Демоны, что ли, в родне потоптались?..

…ну, или всё-таки может. Бездна их знает, этих полукровок.

– То есть после всего этого она пострадавшая? – теперь нервозное веселье Найджела передалось и ему.

Конечно, за годы службы он всякого навидался, но вот это уже что-то относительно новенькое. Макс хмыкнул и уже по-новому взглянул на прелестные ножки, благо на девице была новомодная короткая юбчонка. На второй взгляд ножки оказались не просто прелестные, но и довольно сильные. Как если бы их обладательница занималась бегом или ещё какой физической активностью…

Разумеется, из всего многообразия «физической активности» в голову тут же полез самый предсказуемый вариант. С участием стола в допросной, табельных наручников и прочего пригодного инвентаря…

Тьфу! Не девица, а ходячее непотребство какое-то.

Нет, приличным коммандерам думать такое о ровесницах собственного сына не положено. Вместо того чтобы мысленно раскладывать на столе подозреваемую – да тьфу же, пострадавшую! – определенно стоит послушать, что Бёрк расскажет.

– …говорит, первые начали, башку ей чуть не пробили. Вроде не врёт: имеется сильный ушиб и легкое сотрясение мозга. В участок сама пошла, не сопротивлялась, согласие на верхнее сканирование дала. В общем, ты правила знаешь… и она тоже явно знает, – Найджел растерянно пожал плечами. – Стоим вот, ждём менталиста…

– …и котиками балуемся, – язвительно закончил за него Макс. – Кошак-то здесь каким местом замешан?

– По словам девчонки, котика она по помойкам искала, когда на неё напали, – охотно пояснил Эндрю, почесывая за ушком присмиревшего котенка. – Блин, шеф, вот это был цирк с конями! С котами то есть. Никуда, говорит, не пойду, пока котика не найдем. Нет, я бы с этой сучкой не церемонился, но Бёрк по ходу на неё запал и принялся играть в доброго полицейского…

– Ну, не всем же играть в злого, – невозмутимо парировал Бёрк. – Чего там искать-то было? Контрольную сеть раскинул и готово…

Макс глянул за стекло – девчонка так и кропала что-то в своем блокнотике. Нервно-суетливая, ничуть не похожая на убийцу, как и на любительницу котиков. Зато отлично умеющая манипулировать людьми. Не всякий менталист сможет заставить некроманта лазать по помойкам, когда рядом красуются три трупа.

Зато вот эта заклинательница может – что девица из синей братии, нет никаких сомнений. Он прожил с одной из них достаточно, чтобы узнать и подвижные пальцы, и постоянно бегающий взгляд, и даже росчерки татуировок на кистях рук.

– То есть я правильно понял, – протянул Макс, – соплячка-заклинательница заставила офицеров некроотдела доставать ей из мусорки котика? Сильна, шельма. Трупы посреди улицы хоть не забыли, герои-любовнички?

– Почему любовнички? – опешил Бёрк.

– Котят уже дарите, а Френсис нам сейчас всё стекло обкончает. Когда ждать свадебный кортеж и приглашение в храм?

– Ой, Макс, можно подумать, ты бы от такой отказался! – возмутился Френсис. – Ты погляди на те ноги!

Макс послушно поглядел. Почему нет? Ножки и впрямь хороши до безобразия. Деловито одернул китель и самую чуточку нервно застегнул пуговицы у горла.

– Запомни, Мюррей: я взрослый, воспитанный некромант. И любоваться ногами преступников предпочитаю в морге. Полезный навык, советую взять на вооружение.

Наконец к их дурдому присоединилась дежурная менталистка Лора Маккой, и злой полицейский Бэйли, для контраста прихватив «доброго» Бёрка, вошёл в допросную. Девчонка тут же выпрямилась на стуле и одарила обоих глуповатой белозубой улыбкой, попутно демонстрируя премилые ямочки на впалых щеках.

– Ребята, ну где вас Хладная носит? – воскликнула Билли таким тоном, что даже Макс невесть с чего ощутил мимолетное раскаянье. – У вас тут не очень-то весело… Найджел, дорогуша, я истосковалась в разлуке! Дёрнем по бокальчику или сразу на сеновал?

Френсис, принявший у капитана Бэйли обязанность кошачьей няньки, придушено заржал. Другие некросы вторили ему; Макс едва подавил желание прикрыть глаза ладонью.

– Шустрая какая, – лениво протянул Эндрю, плюхнувшись на стул напротив якобы пострадавшей. – Обожди, сладенькая. Сейчас выясним, куда ты пойдешь и с кем.

– Точно не с тобой, хмурая морда, – тут же сообщили ему. – Ну-ну, офицер, сделайте лицо попроще! Ссаться от страха и слезно каяться во всех грехах я не собираюсь.

– У него всегда такое лицо, – любезно пояснил Найджел. – Билли, просто расскажи, что произошло, и если наша менталистка, – кивок в сторону Лоры, сидящей возле двери и старательно сдерживающей смех, – не выявит… несовпадений, то ты можешь быть свободна…

– …под подписку о невыезде до выяснения обстоятельств дела путем допроса погибших, – произнесла Билли, чопорно сложив ручонки перед собой. – Я знаю правила игры, капитан Бёрк. Хорошо знаю. Мой отец был полицейским.

Макс задумчиво почесал подбородок, прищурился, разглядывая вовсю веселящуюся девицу за стеклом. Бледное лицо с острыми скулами, большие светлые глаза, каштановые волосы сильно отдают рыжиной… В общем, типичная такая синтарийка, в родне которой потоптались фейри с их дивной кровью. Заклинательница, физиономия смазливая, характер несносный, отец-полицейский…

Точнее, был полицейским.

– Мюррей, как зовут девчонку?

– Билли Фоули. Двадцать шесть лет, тёмная, в документах значится магистром. При этом знаков Гильдии на ней нет, что странно…

– Билли…

Макс мог припомнить только одно женское имя, которое сокращалось бы подобным идиотским образом.

– Вильгельмина?

Френсис снова засмеялся, прижав к груди тихо урчащего котенка.

– Да, точно. Вильгельмина! Ну это ж надо было обозвать! У нашего мудилы Себастьяна имечко ещё туда-сюда, оказывается… А что, ты её знаешь?