Гордо выпрямив спину, я подошла к стулу. Тяжело вздохнув, зимний вновь вспомнил о правилах приличия и, отодвинув его, помог сесть. Сам лорд занял место рядом, во главе стола.

– Снежный, – приказал он элементалю. – Накрывай.

По залу пронесся искристый смерч, и в миг скатерть заполнилась многочисленными блюдами. Я замерла, глядя на все это великолепие, и внутри закипела обида.

Мой народ голодал, грызя последние крошки, а у Зимы все это время был бесконечный банкет с изысканными яствами и деликатесами. Я ненавидяще сверлила взглядом пышущего жаром молочного поросенка, источающего просто божественный аромат, и задыхалась от гнева, переполняющего меня.

– Снежный, – продолжал раздавать приказы лорд, – поухаживай за леди, кажется она желает попробовать мясное блюдо.

Эти слова стали последней каплей.

– Вы… – задыхаясь от злости выдохнула я. – Вы…

Подходящие слова все никак не могли сорваться с моих уст. Я даже вскочила с места, с противным скрежетом отодвинув стул.

– Вы…

– Я, – подтвердил Зима.

В отличие от меня, лорд никаких моральных терзаний не испытывал и уже успел отрезать себе кусочек запеченной свинины, и подносил ко рту.

– Ты что-то хотела сказать, дорогая? – чересчур спокойно поинтересовался он, но в глазах уже плескался колючий лед. – Может сначала сядешь и поешь?

– Вы мне предлагаете есть, когда мои люди голодают?!

– А почему нет? Или ты скажешь, что не ела такого в княжеском замке? – он все так же монотонно поглощал пищу, словно мы не о судьбе тысяч людей говорили, а о сущих пустяках. – Не поверю, что княжеское семейство перебивалось с хлеба на воду.

– Да как вы смеете! – я аж руками всплеснула от возмущения, но тут же замолкла. Парировать-то было нечем.

Разумеется, молочных поросят в замке на ужин давно не было, но и до голода дело не доходило. Я вполне могла есть пустую кашу, приправленную только солью, и не чувствовала себя от этого униженной и оскорбленной. Тем не менее, у многих людей и на такие скромные обеды не хватало…

– Не моя вина, что Весна не смог прийти вовремя, – констатировал мужчина. – А теперь сядь и ешь.

– Не буду! – все еще на эмоциях продолжала буянить я, хоть умом и понимала, что поступаю глупо.

Правая бровь лорда поднялась в удивлении, а в зрачках зажглись огни любопытства и азарта.

– Вот как? – он отложил в сторону вилку и принялся медленно подниматься из-за стола. – Девочка решила показать зубки… – почти нежно проворковал он. – О-о-очень интересно.

Испуганно ойкнув, поняла, что нужно убираться из столовой подальше и не важно куда, иначе точно несдобровать. Сломя голову кинулась наутек, как последняя дурочка, забыв с какими скоростями может перемещаться Зима. Его руки сомкнулись на моей талии, молниеносно притягивая к себе и разворачивая лицом.

Я оказалась в плену его железной хватки, пыталась хоть немного отстраниться, утыкаясь ладонями в каменную грудь, но вместо этого еще больше утопала в чужих объятиях. Чувствовала обжигающее тепло мужского дыхания и от страха забывала дышать сама.

Я вздрогнула, когда его язык коснулся моего ушка, провел вниз от острого кончика к мочке, и жаркие губы сомкнулись на ней, втягивая в рот.

Это оказалось неожиданно… чувственно. Шок от ситуации, странные, непривычные ощущения от чужих губ на коже сплелись внутри меня в причудливый коктейль из страха, шока и возбуждения. Да, я знала как можно назвать эту неожиданную, но приятную тяжесть внизу живота.

Голова непроизвольно запрокинулась, и я прерывисто выдохнула.

Легкий укус отрезвил, и я вновь дернулась, пытаясь скинуть с себя эти непрошенные касания, но ответом был лишь тихий смех зимнего лорда.

Он отстранился. Зима скользил по моему лицу взглядом, изучая каждую черточку, и медленно склонялся, чтобы прошептать в самое ушко:

– Кажется, я ошибся насчет фригидности юных княгинь. Ты – очень горячая девочка. Мне повезло. И да, не хочешь есть – заставлять не буду. А сейчас иди в комнату и переоденься. Я скоро к тебе присоединюсь.

Его объятия разжались и тут же подхватили, ведь мои ноги меня не держали после случившегося.

– Ну же, Лионна, возьмите себя в руки. Где ваше хваленое крионское самообладание?

Действительно, где?

Мгновенно подобравшись, я выскользнула из его рук, поправила сбившееся платье и вернула подобающее наследнице правящего дома холодное выражение лица. И не важно, что внутри все пылало от близости мужчины, по спине все еще бежали мурашки, а уши пунцовели, помня касания его языка.

В комнату меня отвел Северный. Надо же, я вроде как научилась различать элементалей. Северный похож на ветер, окрашенный белым цветом, словно иней сдуло с деревьев после нежданного мороза. В Снежном же красиво кружились крупные снежинки, настолько медленно, что, казалось, можно разглядеть уникальные узоры на каждой.

Моя спальня оказалась роскошной – такой, как и полагается выглядеть гостевой комнате в замке короля. Пол сверкал и переливался в свете хрустальной люстры, кровать под резным балдахином была произведением искусства. Основа – синий сверкающий лед, покрывало – пушистый снег, падающий только в середине зимы, узоры на хрустальных столбиках такие, как рисовал мороз на моих окнах в детстве, а покрывало, спускающееся с ложа, будто соткано из снежинок и изморози.

Все казалось таким радужным, красивым… нездешним. Не представляю, как можно жить в таких условиях. Или мне долго и не придется? Ведь как утверждали легенды, дошедшие до наших дней, еще ни одна рабыня Зимнего бога обратно не вернулась.

Я повернулась к Северному и спросила:

– Тут есть ванная комната?

Элементаль рассыпался на множество снежных лент, и, спустя несколько секунд, в воздухе повисла фраза.

«Да, дверь справа. Располагайтесь, госпожа. Вам потребуется помощь?»

– Нет, спасибо, – поспешно отказалась я и с некоторой запинкой добавила: – Вы можете идти.

Я не знала, имею ли я право приказывать элементалям в замке Зимы, но привычка взяла свое. И мне очень хотелось побыть в одиночестве и настроиться морально.

Северный молча собрался обратно в вихрь и, в прямом смысле слова, вымелся за дверь. Тяжелая створка из белого дерева глухо стукнула о косяк, отрезая меня от остального мира. Временно. Скоро сюда придет господин этого места, и у меня нет иного выбора, кроме как покориться его желаниям.

Как же это… унизительно.

Да, гордая дочь князя Криона? Не ты ли свысока смотрела на наложниц отца и братьев? Не ты ли даже мысли не предполагала о том, что они могут не желать этой участи, но королям и принцам крови отказывать не принято? Не ты ли сейчас во власти Зимнего Лорда, которому тоже нельзя отказать?

Я помотала головой, гоня мысли, и ущипнула себя за руку. Тебе дали время, Лио, неплохо бы потратить его на то, что должно. Эх, как жаль, что нельзя принять яд и скончаться прямо в объятиях сластолюбивого мерзавца!

Найдя взглядом дверь в ванную, я направилась к ней, на ходу расстегивая ворот платья. Хорошо хоть на мне церемониальное золотое одеяние. Корсета, пышных юбок и кринолина под ним нет, и я вполне в силах раздеться сама. А то пришлось бы Лорда звать, не иначе! Он бы с радостью помог, правда сомнительно, что я дошла бы до ванной. Скорее до постели.

За дверью обнаружилась просторная комната. В центре стояла большая деревянная лохань, над которой вился парок от горячей воды, а рядом находилась полка со всевозможными флакончиками и бутылочками милыми женскому сердцу любой благородной дамы. Хм-м-м… а вот надписи на них неизвестные, да и форма склянок странная, непривычная! Даже крышечки мудреные, вместо привычных пробковых крышечек – металлические закрутки. Зато запахи меня приятно обрадовали.

Интересно, Зима специально к моему приезду закупился или тут, так сказать, дежурный комплект для постельных игрушек имеется?

Следующие полчаса были посвящены купанию и попытке провести мысли в порядок.

Обойдя комнатку, я нашла где лежат полотенца, закуталась в одно из них и обнаружила большую коробку с одеянием на сегодняшнюю ночь. Очень странным одеянием. Недоуменно приподняв брови, я подцепила тонюсенькую кружевную тряпочку и покрутила ее со всех сторон. О-о-о, милостивая Судьба! И я ЭТО должна одеть?!

– Бесстыдник, развратник, мерзавец! Да как так можно?! – от эмоций вслух костерила я «гостеприимного» хозяина.

Уверена, что такого бесстыдства даже самые смелые фривольницы не носят.

И я не голословно утверждала – как-то нашла у братца книжку с самыми известными продажными девами и их портретами в белье. Даже там такого не было!

Интересно, где отвратительный блондин такое добыл? Слухи правдивы, и Времена Года могут путешествовать по мирам? От вещиц веяло чужеродностью, непривычностью.

А туфли?! Я со смесью восторга и ужаса осматривала выданную обувь. На высоченном тонком каблуке, а вместо кожи обнимающей стопу какие-то завязочки и ремешки.

– На таком реально ходить? – снова вслух изумилась я.

– Еще как, – насмешливо ответил мне знакомый голос из-за спины.

Я от неожиданности выронила туфлю и порывисто развернулась к лорду, судорожно сжимая на груди полотенце.

– Что вы тут делаете?!

– Стою, – спустя несколько секунд озвучил очевидное мужчина. – Но, если вас напрягает этот факт – могу подойти.

В доказательство он сделал несколько шагов вперед, и я вскрикнула:

– Нет, подождите!

Как-ни странно, он остановился и, скрестив руки на груди, насмешливо уставился на меня.

Зима уже успел переодеться, и сейчас стоящий напротив меня мужчина не был похож на самое величественное и холодное Время Года. Обычный, хотя и очень красивый. Все же простая рубашка и штаны творят чудеса в восприятии.

– Лионна, мне конечно лестно, что вы так пристально меня рассматриваете, но предлагаю продолжить это в спальне.

– Мне надо одеться, – холодно ответила я. – А потому не могли бы вы выйти?

– Могу. Вопрос, хочу ли?..

– Думаю, раз вы прислали мне это красное безобразие – точно хотите, чтобы я его одела. А стало быть…

Я многозначительно замолчала, позволяя мужчине побыть умным, осознать, что ему не рады вообще и тут в частности, и надо бы выйти, наконец! Он оказался тугодумом.

– Не вижу причин, по которым вы не можете переодеться в моем присутствии, – Зима оглянулся и в подтверждение своих слов вальяжно расселся на лавке у стены.

Я нервно переступила босыми ногами по полу, кидая на лорда косые взгляды. Но он и не подумал повести себя как положено рыцарю, лишь устроился поудобнее, демонстрируя, что готов к зрелищу.

– Я… я прошу вас выйти.

Да, крионская княжна опустилась до просьб.

– Скоро станете просить о другом, – самодовольно усмехнулась эта светловолосая сволочь. – И вообще, к чему эта скромность, Лионна? Совсем скоро вам будут не нужны все эти тряпки.

– Быть может скромность это все, что у меня осталось?..

На несколько бесконечно долгих мгновений воцарилась тишина. Ни звука, ни скрипа, ни шороха… лишь его тяжелое дыхание. Я подняла глаза, столкнулась с жаждущим, голодным взглядом Зимы и поняла – не отступится. Его тонкие ноздри чуть подрагивали от желания, а пальцы сжимались в кулаки, деланно спокойно лежали на бедрах, обтянутых брюками, под которыми явственно выделялся бугор в паху.

Меня продрало мурашками с ног до головы.

Он… он меня хочет? Прямо сейчас?..

– Ну же… быстрее, – хрипло, низко, пробирает до печенок.

– Пожалуйста, – из последних сил взмолилась я, в последнем усилии сжимая пальцы на полотенце и понимая, что придется его отпустить уже сейчас.

– Нет, – непреклонно ответил Зима и, бесстыдно усмехнувшись, добавил. – Я жду… Лио.

Раз.

Я заставила себя отпустить узел на груди и начала медленно опускать руку.

Два.

Ткань с шорохом разошлась и опала, открывая нежную кожу. Соски собрались в горошины от страха и холода, и чуть задержали полотенце. Ненадолго.

Три.

Оно сползло до талии, оставляя меня полуобнаженной. Я смотрела в пол и нервно скрестила руки на животе, слыша прерывистое дыхание мужчины и подавляя в себе желание по-детски зажмуриться.

– Какая же ты красивая…

Услышав шорох одежды, я поняла, что он встал, и вскинула подбородок, решив принять свою участь прямо и смело, как и подобает княжне. Он стоял всего в двух шагах от меня. Голод в холодных синих глазах был всепоглощающим. На какую-то секунду мне даже стало жарко от него. Все же, когда на тебя так смотрит мужчина, это не может не нравится женской сущности. Когда тебя так очевидно хотят. Когда ты уже знаешь, где могут быть его руки…

– Ли-и-и-о, – снова протяжно выдохнул он мое имя. – Подними руки, Лио.

– Зачем?

– Затем, что я хочу это видеть, – он не сводил взгляда с моей груди.

Я послушно вскинула руки и заложила за голову.

Последнее расстояние между нами было преодолено во мгновение ока. Он стоял вплотную, обжигал дыханием шею и верхнюю часть груди, но не трогал.

– Совершенство… – я все же не удержалась и закрыла глаза, но тотчас вздрогнула, ощутив невесомое прикосновение к сгибу локтя. Шершавые подушечки пальцев двинули по коже вниз, дразня ее и разжигая непонятную внутреннюю жажду неведомого.

Локоть, плечо, шея, снова плечо… ключицы и ямка между ними. Я понимала, куда он движется. Грудь напряглась, и соски заныли в предвкушении прикосновений. Я помнила, что его руки бывают не только такими… легкими как бабочки, но и властными, жесткими, сжимающими так, что забываешь о дыхании.

Внезапно, разбивая темное, порочное волшебство момента, раздался тихий звон и мужской, очень манерный голос:

– Зи-и-имний, я не сомневаюсь, что отрываю тебя от игрушки, но ты меня простишь. Твое присутствие срочно требуется в Главном Зале. Поторопись. Явка срочна и обязательна.

Голос замолк, а звон стих. Я робко открыла глаза и с испугом уставилась на искаженное лицо Зимы всего в ладони от моего. Он прерывисто выдохнул, рыкнул и со всей дури ударил кулаком о стену. Кракнув, камень пошел трещинами, и несколько щепок отлетело от нее, чувствительно уколов мою спину. Зимний развернулся и, не прощаясь, вылетел из ванной.

– К моему возвращению одень то, что должна! – донеслось до меня.

Я удивленно уставилась на дверь и вновь закуталась в полотенце.

Хм, ночь страсти и разврата не отменяется?

Проклятье!

Кому бы не принадлежал голос, вызвавший Зиму, звучал он взволнованно, а еще осведомленно тем фактом, чем именно собрался заниматься лорд. Это мне не понравилось.

Мало того, что мой новый господин собирался взять меня помимо воли, так еще и никакого таинства единения соблюдать не хотел. Неужели все обитатели замка в курсе, чем именно собрался заниматься Зима? И ладно бы только бестелесные элементали знали, так прозвучавший голос был явно мужским и вполне человеческим.

Я вспыхнула от осознания своего будущего позора и унижения. Все вокруг будут осведомлены, что, с кем и когда я делала. Нет ничего более кошмарного для гордой дочери Криона, чем поруганная честь.

Я взвыла. Громко, в полный голос, и эхо разнесло мой трагический клич по ванной.

– Лионна, – сжав кулаки, принялась уговаривать себя. – Помни о своем народе. Пять минут позора стоят тысяч человеческих жизней. Нужно только собраться и вытерпеть.

С этими мыслями я поплотнее закуталась в полотенце, закрепив его на груди, сжала кулаки и, отдышавшись, подхватила на руки все эти непотребные кружевные ниточки, что предлагал одеть Зимний. Кошмарную обувь тоже захватила.

Вернувшись в спальню, скинула этот скарб на белоснежные простыни и даже глаза зажмурила от невыносимо яркого контраста красного на белом.

Делать нечего. Скрепя сердце, принялась распутывать тоненькие ниточки и тесемочки, а после натягивать на себя.

Белье ничего не прикрывало, даже в полотенце я себя ощущала более одетой, чем сейчас.

Где Зима вообще достал этот ужас?!

Я отчетливо видела ореолы сосков под невесомой паутинкой бюстье, а тонкий треугольник трусиков, будто алая стрелка, указывал, куда именно жаждет ворваться лорд. Но гораздо больше смущала узкая ниточка этих самых трусиков, впившаяся в попу.

Каждый миг нахождения в этой одежде казался героическим подвигом, хотелось содрать с себя этот срам, завернуться в самое плотное полотно мира и подобно гусенице сформировать крепкий и неприступный кокон, из которого бы меня никакой лорд не достал. Но приходилось терпеть и облачать следующую деталь гардероба: чулки и пояс с подвязками.

Что может быть хуже ощущения, будто я развратная девка без рода и племени, а именно так я себя чувствовала сейчас. Кто еще, если не последняя падшая женщина, мог носить подобные вещи?

Стыд колол изнутри, по телу бежали мурашки, бросающие то в жар, то в холод. Белье не грело, разве что неизвестная ткань чулков вела себя странно: пока я не шевелилась – она обжигала, но стоило лишь немного двинуться, как будоражащий холодок бежал по поверхности кожи.

Оставалось надеть только туфли.

После бюстье, трусиков и чулков они уже не казались столь ужасающими, но ровно до момента, пока я попыталась на них встать.

Я словно выросла на двадцать сантиметров. Пол показался невыносимо далеким, а голова закружилась.

Побоявшись упасть, плюхнулась на простыни и решила не рисковать, пытаясь ходить.

В глубине души жила надежда, что Зима в спальню не вернется, и не дождавшись его, я сумею избавиться утром от этих одежд.

С каждой минутой, проведенной в одиночестве, мои чувства крепли, и через час я уже начинала верить в чудесное избавление от сегодняшней участи.

Я даже забралась под одеяло, пригрелась под ним, и жизнь начинала казаться не такой уж плохой, тем более что измученный переживаниями организм решил, что можно бы и поспать. Туфли в этот момент меня ни капельки не смущали, если Зима хотел меня в туфлях на кровати, пускай получает, и неважно, что длиннющими каблуками я нечаянно пропорола дырку в простыни.

Ой, и даже не одну.

Ой! И даже не две.

Увлекшись созданиями фигурно-дырявого узора на постельном белье, я даже не заметила, как двери отворились, пропуская в комнату мощную фигуру.

– Развлекаешься?

Вздрогнула и замерла. Ответить было нечего. Разве что, оправдаться:

– Я нечаянно, – пролепетала и тут же прикусила язык.

Лорд стоял в дверях и, скрестив на груди руки, наблюдал за мной. На его устах играла коварная улыбочка.

– Ничего страшного, – низким баритоном отозвался он, делая шаг вперед. – В любом случае ночью эту простынь я собирался испортить.

Испуганно охнув, я принялась отползать по кровати подальше, пока не уперлась спиной в изголовье. Одновременно с этим мужчина поставил колено на кровать.

Взирал на меня Зимний сверху вниз. Он напоминал хищника, загнавшего жертву в угол.

Я гулко сглотнула.