Глава 7

– О чём ты беседовала с хозяином таверны? – поинтересовался Фрэнсис, когда я грациозно опустилась на стул напротив него.

Я лишь пожала плечами, стараясь выглядеть беззаботной.

– О чём ещё можно говорить с трактирщиком, как не о восхитительных яствах и изысканном вине?

Взгляд братца был полон подозрения, отчего моё сердце тревожно забилось. Неужели он обо всём догадался? Однако, когда подавальщица принесла бутылку с рубиновой жидкостью и тарелку с аппетитной мясной нарезкой, Фрэнсис заметно расслабился.

– Разве могла я не выразить благодарность за столь щедрый свадебный подарок? – я кокетливо захлопала ресницами и одарила его самой очаровательной улыбкой.

Моё невинное личико сработало безотказно: Фрэнсис позволил себе откинуться на спинку стула, упиваясь мнимым превосходством. Возможно, в его глазах я была всего лишь наивной глупышкой. Что ж, тем лучше для меня.

– Ты расцвела и стала настоящей красавицей, Мира, – промурлыкал братец, и в его масляном взгляде вспыхнул нехороший огонёк. – От тебя просто невозможно отвести глаз.

– Вот как? А твоя маменька придерживается иного мнения. Ты ведь слышал, что она сказала при нашей встрече?

– Оставь! – фыркнул Фрэнсис, лихо опрокидывая в себя полный бокал рубинового вина. – Матушка всего лишь женщина: она не способна оценить девичью прелесть так, как это сделает мужчина. К тому же, Розалинда тебе завидует!

– Вот оно что, – я задумчиво пододвинула к себе бокал, но пить не стала.

Фрэнсис же, напротив, наливал себе снова и снова, будто в бутылке был не крепкий алкоголь, а освежающий клюквенный морс.

– Истинная правда, – кивнул он, слегка покачнувшись. – Она просто сгорает от зависти. Особенно после того, как твой отец организовал эту помолвку с драконом.

– Как жаль, что его выбор пал на меня, а не на нашу обожаемую "малютку Рози", – язвительно произнесла я, но Фрэнсис, похоже, не уловил моего сарказма.

– Ты даже не представляешь, как мне жаль, – проникновенно сказал сводный брат.

Его плотоядный взгляд вновь скользнул по изгибу моего декольте, после чего холодная ладонь мужчины бесцеремонно накрыла мою руку.

Я инстинктивно напряглась, внутренне содрогаясь от омерзения.

"Держись, Мира! Осталось совсем чуть-чуть, и можно будет уйти…"

– Но у нас на неё другие планы, – продолжил Фрэнсис, обнажив в хищной ухмылке ряд белоснежных зубов.

– Другие планы?

– Матушка подыскала ей достойного жениха, но это пока секрет, т-с-с… – он картинно прижал палец к губам.

– Отец нашёл жениха мне, маменька Розе… Боги, когда-нибудь этот порочный круг разомкнётся? – в сердцах воскликнула я и тут же осеклась, поняв, что сказала это вслух.

– Тебя, как я погляжу, не устраивает подобное положение дел? – прищурился Фрэнсис. – Неужто ты, дорогая сестрица, начиталась романтических книжонок, где все всегда женятся по любви? Ты ещё более наивна, чем я думал! Если так жаждешь любовных утех… – тут он резко подался вперёд и, больно стиснув моё запястье, прошептал, обдав меня парами выпитого алкоголя, – заводи любовников.

– Изменять мужу? – я отвернулась, пряча гримасу отвращения. – Я даже помыслить о таком не могу!

– Что ж, – Фрэнсис издал многозначительный смешок, – тогда твоя участь поистине незавидна.

Не знаю, сколько мы ещё просидели в таверне, но когда всё же решили отправиться домой, Фрэнсис наклюкался до такой степени, что мне пришлось искать помощь, чтобы довести его до поместья.

Один из охранников, после того как я всучила ему серебряную монету, согласился помочь мне тащить моего сводного братца, еле передвигающего ноги. Его покачивало из стороны в сторону, а бессвязное бормотание эхом разносилось по безлюдным улицам. Когда мы, наконец, добрались, слуги поспешили забрать Фрэнсиса и отвести его в комнату.

Маркусу, думаю, не понравится тот факт, что его будущий зять приполз в его дом в стельку пьяный. А если узнает, что именно я причастна к этому безобразию – придёт в ярость! Но мне уже всё равно. Главное, что сводный братец перестал делать свои омерзительные попытки быть со мной "любезным".

И что на него вообще нашло? Особенно когда он завёл разговор о любовниках! Уж не думает ли он, что я…

"Нет", – я мысленно помотала головой, отгоняя от себя мерзкие мысли. Фрэнсис не опустится до такого.

Прокручивая в голове события сегодняшнего безумного дня, я чувствовала, как голова идёт кругом от всего произошедшего. И корабль, мой единственный шанс на спасение, отбудет лишь послезавтра на заре, а ненавистная свадьба уже завтра вечером!

"Может, прикинуться больной?" – промелькнула отчаянная мысль. Не потащат же меня к алтарю насильно! Хотя, если подумать, с них станется…

Маркус, даже несмотря на всё своё презрение ко мне, почему-то твёрдо намерен устроить этот брак. Вот только не пойму зачем? Неужели всё из-за чувства долга?

Я крепко сжала запястье, на котором стояла метка истинности. Плотная ткань платья надёжно скрывала её от посторонних глаз. Как и Маркусу, мне совершенно не нужно было, чтобы кто-то увидел метку.

Шагая по тёмным, мрачным коридорам поместья, я продолжала лихорадочно выстраивать в голове план побега. Он не был идеальным, многое могло пойти не так. Но оттачивать и доводить его до совершенства у меня просто не было времени. Отступать было уже слишком поздно…

Спасительный пузырёк с сонной настойкой приятно холодил кожу. Вся надежда только на него. Свадьба может и состоится, но вот брачная ночь…

– Всё же, мне кажется, я был с ней слишком суров, – вдруг донеслось из темноты.

Я замерла на месте, боясь пошевелиться. Это был отец, и он направлялся в мою сторону!

К встрече с ним сейчас я была совершенно не готова. Оглядевшись по сторонам, я заметила массивный пыльный гобелен и юркнула за него, затаив дыхание. Прижавшись к стене, я чувствовала, как в нос забивается едкая пыль. Едва сдерживаясь, чтобы не чихнуть, прислушалась к разговору:

– Твоя дочь начала проявлять своеволие, дорогой! – парировала мачеха резким голосом. – Это нельзя оставлять безнаказанным. На твоём месте я бы заперла её в комнате до самой свадьбы!

– Запереть в комнате? – опешил отец. – Не кажется ли тебе это чересчур суровым?

– Нам позарез нужна эта свадьба, – прошипела мачеха. – Неужто ты забыл?

– Нет, – папа тяжело вздохнул, словно ему на плечи свалилась непосильная ноша. – Я всё помню.

– Главное, чтобы Дейн выполнил свою часть сделки. Он ведь не передумает в последний момент?

– Мы всё обсудили. Ещё раз. Приданое, которое завещал Мире покойный герцог Кантуэлл, отойдёт нашей семье.

Герцог Кантуэлл – мой дедушка по маминой линии. А я даже не подозревала, что он что-то мне оставил!

В душе закипела жгучая обида пополам с яростью. Так вот, в чём дело! Им нужно моё приданное, чем бы оно ни было!

Шаги родителей удалились, а я всё стояла, сотрясаясь от гнева и чувства несправедливости. Родной отец готов продать меня, как вещь, ради наживы…

Глава 8

Едва сдержав чихание, я выползла из-под гобелена. Пыльная, с запутавшейся паутиной в волосах, я чувствовала себя совершенно потерянной.

Устраивая помолвку, я думала, что отец таким образом заботится обо мне. Ведь что главное для родителя? Пристроить дочь, чтобы она ни в чём не нуждалась. А то, что она не согласна – это уже другой вопрос. Но я никак не могла помыслить о том, что ему просто-напросто нужно моё приданое!

Матушка рассказывала мне, что дедушка был против их с отцом свадьбы, но она взяла и сбежала!

Какая ирония – мама сбежала из дома, чтобы выйти замуж, а я сбегаю, чтобы замуж не выходить. А теперь ещё и для того, чтобы дорогие родственнички не получили ни гроша из моего наследства! Знать бы ещё, что это за наследство такое. Деньги? Земли? Поместье?

Дедушку я почти не знала. Он так и не простил дочь за то, что она связалась с каким-то графом. Я даже не знала, остались ли у меня родственники по материнской линии.

"Как только прибуду на материк – обязательно всё выясню!" – подумала я, приободрившись, после чего направилась к себе в комнату.

Голова всё ещё гудела, и я чувствовала, что мне необходимо поспать. Думать и принимать важные решения лучше всего на свежую голову.

Доковыляв до своей комнаты, я заперла дверь на щеколду и… лучше бы этого не делала, потому что в спальне явно кто-то был. Я слышала чьё-то прерывистое дыхание и ощущала запах выпитого алкоголя.

– Ты задержалась, – донеслось со стороны моей кровати. – Я уже успел соскучиться.

Сердце вмиг похолодело и ухнуло в пятки. Всё-таки зря я его напоила. В трезвом состоянии Фрэнсис бы никогда не позволил себе приходить в мою спальню.

– Какого чёрта ты здесь делаешь? – не вытерпела я, отступая к двери.

– Ругаешься, как портовая шлюха, – усмехнулся Фрэнсис, вставая с кровати. – Мне нравится!

Я быстро отодвинула щеколду и открыла дверь.

– Это не твоя комната! Прошу, уйди!

Фрэнсис прищурился, даже в темноте можно было разглядеть, как сильно заострились черты его лица. Сводный брат щёлкнул пальцами, и дверь с грохотом снова закрылась.

Нельзя было мне быть такой беспечной! Фрэнсис – сильный маг, а я даже свечку не смогу зажечь, если не сосредоточусь.

– Что тебе нужно? – я вжалась в стену, наблюдая за тем, как Фрэнсис неумолимо надвигается на меня.

– Будто сама не знаешь, – довольно оскалился он. – Пришёл тебя утешить. Ты очень напряжена, – холодные и омерзительные ладони мужчины легли мне на плечи. Фрэнсис начал водить по ним руками.

– Прошу тебя, не надо, – пискнула я, лихорадочно соображая, что делать дальше. – Завтра свадьба…

– Дейну плевать на тебя, – фыркнул Фрэнсис. – Я слышал, что после брачной ночи и закрепления союза он хочет отправить тебя в Кентэарн. Ты ведь знаешь, что это значит? Официально – это храм Луноликой богини. Формально… – брат сделал театральную паузу и усмехнулся, – место ссылки неугодных жён и бастардов. Такая красота, как твоя, – Фрэнсис провёл рукой по моим волосам, – не должна пропадать зря.

– Что ты предлагаешь? – я сглотнула подкативший к горлу комок, хотя ответа мне не требовалось – и так было всё понятно.

– Я могу забрать тебя с собой в Элден, – хитро прищурился Фрэнсис. – У меня там есть небольшой домик, о котором маменька ничего не знает.

– Ты в своём уме? – я упёрлась руками Фрэнсису в грудь, чтобы оттолкнуть, но силы были неравны. – Мы с тобой состоим в одной семье!

– Мы сводные, Мира. Наше родство – простая формальность.

К горлу подкатил желчный комок, и меня затошнило.

Фрэнсис просто мерзок!

Я была уверена, что даже если соглашусь на его гнусное предложение, добром это точно не кончится. Скорее всего, этот подлец просто бессовестно воспользуется мной, а потом равнодушно бросит где-нибудь на произвол судьбы. Или того хуже – продаст в грязный бордель, чтобы окончательно сломать мою жизнь!

От этих мыслей меня пробрала дрожь.

– Если кто-то узнает… – я сглотнула вязкую слюну и отчаянно попыталась сосредоточиться на магии, чтобы защититься. Но всё было бесполезно. Мои несчастные магические искры, словно придавленные тяжким грузом страха, не могли пробиться наружу.

– Никто не узнает, глупышка, – самодовольно ухмыльнулся Фрэнсис, наслаждаясь моей беспомощностью. – Если, конечно, ты будешь паинькой.

Он придвинулся вплотную, грубо сжимая мои хрупкие плечи до боли, после чего впился в требовательном, омерзительном поцелуе. Его мерзкий язык бесцеремонно проник мне в рот. От неожиданности и шока я даже не успела ничего предпринять, застыв словно кролик перед удавом. Наглая ладонь Фрэнсиса бессовестно спустилась на линию моего декольте, бесстыдно лапая…

– А это что? – Фрэнсис нащупал пузырёк с сонной настойкой.

– Уйди от меня, мерзавец, – прошипела я, собирая остатки своей гордости. – Я закричу!

– Не закричишь, – презрительно усмехнулся он. – У тебя духу не хватит! Ты простая, слабая девчонка! Бесполезная пустышка!

Боги, и он туда же! Ещё один, кто смеет унижать меня. Ярость затопила моё сознание багровой пеленой.

Я до боли сжала руки в кулаки.

– Нет… – прорычала я сквозь стиснутые зубы.

– Что? – глаза Фрэнсиса прищурились в недоумении.

– НЕТ! – выкрикнула я, срывая голос. – Я не слабая! И не позволю тебе издеваться надо мной!

И вновь произошло что-то невероятное. Я почувствовала, как сквозь меня прорывается необузданная магия. Сильная, яростная, сметающая всё на своём пути. Она раскалённой волной прокатилась по моему телу и вырвалась наружу.

Комната осветилась зловещим зеленоватым свечением, от которого у меня самой побежали мурашки по коже.

– Что за… – успел прошептать Фрэнсис, после чего его откинуло мощной энергетической волной вместе с вещами и мебелью к дальней стене. Стёкла в окне с оглушительным звоном разбились вдребезги, люстра угрожающе покачнулась и едва не рухнула на пол.

Я недоверчиво посмотрела на свои дрожащие руки – свечение понемногу начало тускнеть и потухать. Стоя прислонившись к стене, парализованная шоком, я ещё очень долго не могла прийти в себя и осознать случившееся. Потрясение накрыло меня, словно приливная волна в день яростной бури. Ноги не слушались: я не могла пошевелиться, застыв в оцепенении, до того самого момента, пока Фрэнсис не пришёл в себя.

– Как… – сдавленно прошептал брат, с трудом поднимаясь на ноги. – Как, чёрт возьми, ты это сделала?

Знать бы самой! Это уже второй раз. Сперва в библиотеке, когда Маркус наговорил мне гадостей, теперь вот здесь…

Сжав руки в кулаки и всё ещё дрожа от пережитого, я рывком открыла дверь и выбежала прочь, но тут же со всего маху воткнулась в сильную мужскую грудь. Подняв растерянный взгляд, я поняла, что на шум пришёл Маркус. А за ним явились мачеха с отцом.

– Что случилось? – испуганно проговорил отец, с опаской заглядывая в разгромленную комнату. – Фрэнсис, что ты делаешь в спальне своей сестры?

Фрэнсис с показным достоинством поправил измятый камзол, приосанился и вышел в коридор, одарив меня насмешливо-презрительным взглядом.

– Похоже, наша дорогая Мира, перед свадьбой совсем лишилась рассудка, – небрежно бросил он, глядя мне прямо в глаза.

У меня от возмущения перехватило дыхание. Да как он смеет?!

– Мне очень стыдно и неловко о таком говорить, но… – Фрэнсис сделал театральную паузу, наслаждаясь всеобщим вниманием. – Она бесстыдно пыталась соблазнить меня, лишь бы сорвать предстоящую свадьбу.

– Что?! – хором возмущённо воскликнули потрясённые отец и мачеха.

Маркус же, казалось, остался совершенно невозмутимым. На его красивом лице не отразилось ни единой эмоции, лишь в прищуренных глазах я заметила едва различимый змеиный блеск.

– Я, разумеется, отказался от подобного непотребства, – продолжил Фрэнсис, горделиво приподнимая подбородок. – И тогда она, словно обезумев, стала крушить комнату.

– Это наглая ложь! – яростно выкрикнула я, набросившись на Фрэнсиса с кулаками. – Как ты смеешь?! – из моих глаз брызнули слезы. – Грязная, наглая ложь! – надрывно прокричала я, со всей силы ударив лживого родственника по самодовольному лицу.

– Вот, изволите видеть! – Фрэнсис картинно схватился за якобы пострадавшую от пощёчины щеку. – Девчонка явно сошла с ума! Не знаю, чему её обучали в пансионе, но определённо там следует провести внеплановую проверку на предмет вменяемости воспитанниц!

– Мерзавка! – глаза мачехи вспыхнули.

Ее рука взметнулась, готовая нанести мне пощечину, однако была внезапно перехвачена сильной рукой Маркуса.

– Если позволите, – в голосе дракона зазвучало раздражение, его пальцы до боли сжали тонкое запястье графини, – то я сам разберусь со своей невестой.

Я заметила, как нервно дернулся кадык мачехи.

– Конечно-конечно, – затараторил отец, торопливо обнимая супругу за плечи, словно пытаясь защитить ее от гнева дракона. – Я уверен, это просто какое-то глупое недоразумение. Вам лучше поговорить с Мирой наедине, а мы пока пойдем, не будем вам мешать.

Папа настойчиво потянул мачеху прочь, но та будто превратилась в каменное изваяние. Ее ненавидящий взгляд прожигал меня насквозь. А Фрэнсис… На него я старалась даже не смотреть.

– Дорогая, пойдем же! – голос отца прозвучал непривычно резко.

Он с силой дернул жену за руку. Только после этого мачеха неохотно позволила увести себя прочь.

Через минуту мы с Маркусом остались в коридоре одни. Дракон молча прошел в мою разгромленную комнату. Его цепкий взгляд скользнул по перевернутой мебели, разбитому окну и остановился на кровати, где одиноко валялся грязный сапог Фрэнсиса.

– Это правда? – прошипел Маркус.

Я упрямо молчала. Какой смысл оправдываться, если дракон уже сделал свои выводы, поверив мерзкой клевете?!

– Говори! Живо! – взревел он, теряя остатки самообладания. На скулах проступили черные чешуйки, делая его лицо пугающе нечеловеческим.

В голове прозвучал голос Фрэнсиса, наполненный жёлчью:

“… после брачной ночи и закрепления союза он хочет отправить тебя в Кентэарн…”

Маркус задумал избавиться меня, сослать на задворки королевства. До такой степени я ему противна! Но будь он хоть трижды дракон – я его не боюсь!

– Значит, это правда? Отвечай!