Цитаты из книг автора «Александра Баркова»

Современная культура к идее целенаправленно пугать детей относится резко отрицательно, поскольку сегодняшнее общество достаточно мягко и гуманно, ребенку не грозит опасность быть убитым (человеком или зверем) в любой день. В традиционной культуре, где большинство детей не доживали до взрослых лет, страх преследовал цель не «травмировать психику», а помочь выжить, он обучал ребенка распознавать опасность, чтобы суметь спастись. Именно поэтому все народные сказки настолько жуткие, что по сегодняшним законам на них надо ставить метку «18+», хотя изначально они адресовались детям пяти-семи лет, а то и младше.

Прежде всего баня связана со стихией воды, а земная вода (в отличие от дождя) близка к смерти. Ведь мир до бытия абсолютно во всех мифологиях — это беспредельные темные воды.

Мы переходим к следующей категории магических персонажей — к тем, кто несет благо и беду достаточно спонтанно, хаотично. В их поведении нет справедливости, и человек традиционной культуры не ждет ее: он готов к внезапным и беспричинным трудностям, но надеется, что они не доведут до большой беды… а если уж доведут, то об этом хорошо бы знать заранее.

Итак, мать сыра земля, хлеб и предки — «деды» («чуры») — это три силы, которые сопутствовали человеку всегда: покидая дом ненадолго, он брал хлеб в качестве еды; покидая родину на месяцы или годы, он брал ладанку с родной землей. Если человек не нарушал запретов, соблюдал ритуалы, то есть не совершал однозначно неправильных действий, то три эти силы являлись для него исключительно благими.

Важная особенность поведения за столом во время «дедов» — запрет на пользование ножом. Объяснения типа «чтобы не порезать “душеньки”» — несомненно поздние, а суть этого правила снова уводит нас к мифам творения. Мир до бытия мыслится как слиянный, нерасчлененный, в нем не существует границ (вспомним древнеиндийский образ матери богов Адити, чье имя означает «безграничность»), а акт творения — это как раз появление границ (так, в средиземноморском мифе ножом или серпом отрезали небо от земли). Именно поэтому при общении с миром мертвых запрещено резать и рубить;

О молчании следует сказать особо. В мифах о происхождении мироздания иногда подчеркивается, что мир до сотворения был не только темным и лишенным суши, но и беззвучным. Акт творения в некоторых мифологиях — это первое слово (об этом христианское «в начале было Слово»; есть схожие примеры и в Центральной Америке, и в Древнем Египте) или первый звук (индуизм, образ танцу­ющего Шивы, который в одной из рук держит барабанчик, издавший первый звук во вселенной). Мир мертвых — мир тишины, и при любых взаимодействиях с покойными следует или хранить молчание, или говорить очень тихо.

Если мы будем смотреть на мифологию не как на совокупность заблуждений невежественного человека, но как на отражение того, что происходит в душе любого (и может произойти с каждым из нас в условиях страшного стресса), то исчезнут все мнимые противоречия в представлениях о мире мертвых. Чем сильнее стресс — тем ближе предки. Опасность или риск неудачи — они рядом. Все спокойно — они где-то там, за лесом, за рекой. Хотим сами прийти к ним в гости — они лежат в своих могилах на кладбище. А если речь идет не о предках, а об умерших вообще, то они совсем далеко: в раю, в аду, в том мире мертвых, каким его видит данная религия.

Идея о том, что запах и пар, исходящие от еды, принадлежат предкам, свойственна едва ли не всем народам. Умершим подносят горячую пищу, пока от нее идет пар; когда пар сошел, ее можно есть живым. Таким образом через еду и огонь очага неразрывно связываются миры живых и мертвых, и мертвые участвуют в жизни своих потомков едва ли не повседневно. Подобные обычаи отражают представления, будто мертвые предки находятся рядом с живыми и мира мертвых нет вообще.

приход орды Батыя привел Русь к гигантской культурной катастрофе, последствия которой удалось изжить отчасти к XIX веку, отчасти в ХХ веке, а ряд утрат оказался невосполним. В их числе и язычество.

Изучая берестяные грамоты на любовную тематику, мы видим, что девушка в домонгольской Руси имела право на свободное выражение чувств, могла написать пространное любовное письмо (а во времена пушкинской Татьяны такое поведение считалось неприличным!), ей предлагали выйти замуж на основе взаимной сердечной склонности. Это резко контрастирует с послемонгольскими домостроевскими порядками, преодоленными лишь в ХХ веке. В древнерусской литературе XI–XII веков господствовал прозопоэтический стиль, в нем написаны десятки церковных текстов, а также «Слово о полку Игореве». Следующим же произведением, созданным в этом стиле, стала поэма Гоголя «Мертвые души». Таков урон, который иго нанесло русской словесности.