Читать книгу «Славянин» онлайн полностью📖 — Александра Владимировича Забусова — MyBook.

Скрип ступени и над полом показалась голова в колпаке. Тянуть было нельзя и Лихой, как битой, с размаха приложил голоменью меча по шапке со стороны левого уха. Материя и мех, погасили звук удара, а Егор торопливо подхватил светильник из водночасье ослабевшей руки, поставил его на пол. Просунув руки подмышки бандиту, вытащив его на поверхность, уложил рядом с лядой. Не успел дух перевести, как следом лезет другой клиент. Не мудрствуя, потянул все его тело на себя, с отвратным звуком сворачивая шейные позвонки. Уже покойника вытащил. Кто следующий?

Третий схитрил. Зная, что в комнате свои уже должны шуровать, поднимался, развернувшись телом в сторону Лихого, к тому же выставив перед собой клинок меча. Умный? Ну, так получи! Егор с силой воткнул свой меч сбоку под подбородок. Бульканье выталкиваемой крови, нарушило спокойствие ночи. Можно было не тихариться. Мертвое тело с шумом соскользнуло в подпол.

Услышал из темного зева подземелья.

–Эй! Вы чего там?

Не таясь, громко ответил:

–Чего-чего! Живу я здесь! Какого лешего вы там вошкаетесь и честным людям спать не даете?

А в ответ тишина, едва различимое совещательное шушуканье. Наконец разродились:

–Т-ты хто?

–Дед Пихто! Пошли отсюда, полуношники! В такое время спать нужно, а не по соседям шариться.

А ведь действительно послушались. Звук удаляющихся шагов оповестил о том, что его пока оставили в покое. Надолго ли?

Пока время позволяло, связал оглушенного придурка, мечтавшего жить долго. Подсунул бесчувственное тело к дальней стене. Подойдя к сундуку, ладонью похлопал по щекам Огнеяры. Результат нулевой. Точно опоили! Поднапрягшись, все-таки груз не малый, перетащил девку на кровать к княжне, а ту в свою очередь поместил в опорожненный на пол сундук, даже крышку прикрыл, но так, чтоб дышать могла. Сделал рокировку фигур на поле. Если и убьют его, то есть шанс, что не разобравшись, в темноте утянут вместо одной, другую девицу.

–О-ой! – послышалось из темноты. – Кто это меня так приложил?

Ответил, восстанавливая дыхание после известных телодвижений:

–Ну, я. И, что?

–Слышь, малой? Отпусти, а? Я тебе заплачу серебром!

–Угу. Плавали, знаем.

–Правда заплачу, у меня есть!

–Ладно, посмотрим. Ты лучше скажи, чего это боярин Скородум так за нашу девку взялся?

–А он никакой и не боярин, – чувствуя, что с ним пошли на контакт, распинался задержанный. – И зовут его Прозором. Тать он черниговский, тамошнему князю служит. Надысь пожаловал с малой ватажкой, нас под себя подмял, вот и маемся. С души воротит – византийскому богу мольбу чинит.

–О, как! А вы сирые и убогие, словно бараны в отаре за пастухом бегаете. Поместье-то чье?

–Отпустил бы ты меня, мил человек?

–Я вопрос задал.

–Тутошнего боярина Скородума вместе с домочадцами и дворней Прозор порешить приказал.

Пленник замолчал. Ага, это он своих услышал, сразу и риторику изменил. Словесно погрозил Лиходееву:

–Живым ты отсель не уйдешь!

Вот и началось! Взывать к рассудительности никто не стал, предложений не последовало. Входная дверь в покои содрогнулась под ударом топора. Дубовая, хрен сразу раздолбишь! В подполье послышались шорохи. Полезли, крысы! А вот и слюда на окнах ссыпалась на пол, в бойницы просунулись наконечники стрел.

Егор задул светильник, схоронился за массивным столом. Десяток ударов сердца в груди, и из подпола показался разбойник. Едва смахнул с его плеч голову, как вражья стрела рассекла ухо.

Полегче, ему это тело слишком дорого!

Проткнул второго, при этом едва разминулся с очередной вестницей смерти. Броском загнал свой нож, которым обычно пользовался за столом в грудную клетку здорового бугая. Стрелы посыпались как очереди из автомата, пока спасала темнота, стол и спинка кровати. Дверь очередной раз содрогнулась и затрещала. Не долго мучилась старушка! Лихой понял, осталась малость, скоро вломятся на ремни порежут. Дотянувшись, потянул одеяло с кровати, вылил на него масло из светильника, чиркнул зажигалкой, единственной вещью, оставшейся у него от прошлой жизни. Воспламенившуюся материю откинул к двери, следом пульнул светильник бандитов, при падении разлившийся, оросивший дерево потеком. Огонь вспыхнул сразу и сильно, перекинулся на тряпье, вывернутое из сундука и не стесняясь стал вгрызаться и пожирать сухую древесину пола.

–Пожа-ар! – заорал, что есть силы.

Ему вторил голос пленного, при свете огня, проявившегося из темноты под стеной.

Сорванная с петель дверь принесла с собой поток свежего воздуха, а тяга из окон и подземелья, заставила полыхнуть языки пламени еще сильней. Из коридора послышался голос Прозора:

–Девку хватайте, лентяи! Выноси!

–Так, огонь там!

– Скорей-скорей! Шевелитесь сонные мухи!

Задыхаясь от дыма, Лихой из-за кровати видел как двое мужиков схватив в охапку закутанную в простыню Огнеяру, надрываясь и кашляя, потащили к выходу. Припекало. С трудом дождался пока звуки лошадиных копыт и ржанья, прекратятся на боярском подворье. Сунувшись к сундуку, взгромоздил на плечо исходившую кашлем, не пришедшую в себя Ладославу. К внутренним покоям дома, из-за огня пробиться было сложно, ну и огонь тягу внутрь имел, поэтому по ступеням, едва не оскальзываясь на свежей крови, спустился в подпол, спотыкаясь на трупах, прошел по кишке подземного хода, густо заполненного дымом.

-6-

Всем известно, Жизнь – Театр.

Этот – раб, Тот – император,

Кто – мудрец, кто – идиот,

Тот молчун, а тот – оратор,

Честный или провокатор,

Людям роли Бог дает.

Для него мы все – игрушки,

Расставляет нас с небес…

Валентин Гафт.

Легкий ветерок разносил полуденную жару, сдувая ее с полян, внося в лесной коридор дорожного тракта одного из древнейших путей на территории ростовского княжества. Старая дорога пролегала неподалеку от реки. Во все времена по рекам или по их берегам продвигалось, осваивая новые земли, пригодные для земледелия население края. На берегах же рек, возникли и первые поселища, а затем выросли мелкие городки, от этих мест до Ростова многие версты, большее время года представлявшие собой картину непролазного бездорожья.

Верховые, скакавшие на лошадях, отмеряли дорогу в колонну по два. Десяток оружных, одоспешенных витязей шли передовым дозором, ведя за собой хвост поезда. Возки с людьми, груженые телеги, со снующими рядом со скарбом всадниками и замыкающий шествие отряд конных воев, на версту вперед оглашали округу слухом о своем приближении. Не только из-за жары, но и по причине дальней дороги, бронь везли в кожаных сумах, щиты и шоломы ременными петлями приторочены к стремени у самых лошадиных крупов. Попробуй в жару два десятка килограмм постоянно носить на себе! А, случись что, передовой дозор всяко придержит ворога, вои быстро оденут доспех, прикроют тела свои железной защитой. Стороннему, будь встретится таковой на дороге, сразу ясным станет, что ведет малый отряд молодой боярин с рубцом через бровь на лице. Уж слишком гордый взор у него, уж явная осанка начальствующего. Видать, не привык гнуть спину человек. Во-он, кого они сопровождают! Краса-девица в легком возке, видать сама княгиня. Свита при ней немалая.

Егор давно перестал замечать восторженные взгляды колхозников по поводу проезда поезда мимо населенных пунктов аборигенов. Давно осталось за плечами приволье пограничья, дубравы и перелески, возделанные смердами поля и их веси, веселые светлые леса. В природе стала заметна перемена. Лес в землях Ростовских, бывший и без того густым, надвинулся на курян темной громадой, в иных местах сходился над летником непроглядным шатром, стал сумрачным, а воздух в нем как-то потяжелел, запах сладковатой прелью мхов и прошлогодних листьев. Теперь даже деревни у дорог встречались редко, и только тропы, уходящие от них в чащобу, говорили всадникам о том, что где-то совсем рядом живут люди, которые не спешат появиться на глаза чужакам. Халупы и полуземлянки на пограничных землях, сменились во встреченных селах, рубленными четырехстенными избами. Редко за частоколами высокой изгороди боярских усадьб возвышались терема, на взгляд Лихого, очень отличавшиеся от известных ему по рисункам из книг и по фильмам о средневековой Руси. Одно слово – нищета, прости Господи!

После жаркого приема «боярина Скородума», где княжну чудом удалось спасти от лап разбойников, а два десятка душ, воинов и свиты, перекочевали из этого мира прямиком к пращурам в Ирий, приходилось ночевать в селах, а чаще всего просто в лесу у костра. За все время, постоялый двор повстречался лишь раз, да и то, седмицу тому. Степняки, так те судя по всему, в эти места наведаться еще не успели. Куда им! Не очень то и спешили сложить кости в глуши эдакой. То ли действительно, лес их смущал, то ли дальность расстояния от Дикого поля – непонятно. Забрезжила уверенность в том, что дальнейшая поездка пройдет без приключений.

Хватит приключений. Сыт! Угревшись у костра, Лихой вспомнил, как он тащил на себе Ладославу, как преодолев сто метров, отделявшие частокол забора от лесомассива, спрятал девку в кустах, а сам вернулся обратно. Ходил между возами и телегами, пытался разбудить спящих. Дохлый номер, опоили качественно. У кого такое зелье купили? В жизни всяко бывает, адресок «аптекаря» мог бы и пригодиться. У полыхавшего ярким пламенем терема, наткнулся тогда на Красимира. Зарезали волхва, видать чем-то помешал бедолага. Еще несколько трупов курян видел. До утра трясся как осиновый лист, боялся, что вернутся. С рассветом перетащил княжну в становище, устроил в возке, а сам караулил до тех пор, пока народ не стал просыпаться. В то же утро доложил обо всем Дарославу и до самого вечера отсыпался в одной из телег. Все, спать! Не его дело еще и ночью караулы проверять. О! Вот и дядка Ставр подходит. Свет померк, вырубив уставший за долгий день организм. Сон принял его в свои объятья.

Показалось, только глаза закрыл, а уже тормошат. Не хочу-у!

–Вставай Лихой!

Ростовский боярич Велинег, с которым подружился после памятного пожара, тормошил за плечо.

–Вставай! Княжна кличет.

Сел на пятую точку, продрал глаза. Чего нужно от него этому прыщавому юнцу? Как банный лист, право слово. Но смешно, ростовчанин ведь так и не признал в нем обидчика в инценденте на курском торгу. Зевнул.

–Чего ей?

–Я почем знаю?

Потвора, один из десятка Ставра, подвел уже заседланного Буланку.

–Сидай боярич. Скоро поезд тронут.

–Спасибо, Потвора.

Смотри-ка, а ведь после того как не дал княжну похитить, у народа статус по отношению к нему вырос. Надо же, боя-ярич! Оба пионэра пустили коней легкой рысцой, а вскоре подъехали к готовому тронуться возку.

–Где тебя носит, Лихой? – наехала молодая госпожа. – Тебя вечно нет, когда нужен!

–Что прикажешь, княжна?

–Уже ничего. Без тебя управились. – Поджала губки, тут же забыв о нем, обратилась к боярину. – Дарослав, когда поедем?

–Поезд выстроен, княжна.

Боярин вдев ногу в стремя, поднялся в седло. Мимолетно скосил глаза на Лихого, ничего не сказал, тронул поводья, поравнялся с возком Ладославы.

–Вели двигаться, боярин.

–Велеба, готов десяток?

–Готов.

–Выдвигайся передовым дозором.

–Слушаюсь!

–Правая колонна повозок, начали движение! Возницы, подгоняй лошадей. Пошел-пошел!

…Нет ничего глупее, чем попасть из огня да в полымя. Но они попали. И случилось это, до обидного обыденно. Наезженный тракт вывел дозор к дотла сгоревшему мосту через реку, заставил следовавших за ним вклиниться в скопление телег и повозок. Поддавшись стадному чувству, на взгляд Лиходеева, сотворили глупость, пристроились к тележному поезду купцов, наяривавших лошадей, спешащих как можно скорей и дальше оставить в стороне порченое место. Потом, то ли от невнимательности, то ли по злому року судьбы, прощелкали развилку летника, пошли вместе со всеми по более наезженному тракту. Разошлись с попутчиками, уже самостоятельно искали брод, мост или переезд. Только тот, как заговоренный, не находился. Поди ж ты, на какую из дорог не становились, она как и положено подходила к реке, а дальше или круча, или пологий берег, но брод отсутствовал. Нет, ну право слово, это только в России могут дорогу построить ведущую в тупик, деньги потратить на ее стороительство, а чтоб перед начальством оправдаться за истраченные средства, презентовать ее как идеально ровную, соединившую один населенный пункт с другим, скромно промолчав о тупике. Получается, реальность иная, а повадки у народа одинаковые.

Лошадь Велинега рысила бок о бок с коньком Лихого. Надо же, сначала рожу бьет, а после в друганы набивается. Кстати, в отличие от Егора, фэйс ростовчанина до сих пор в неприглядном состоянии. Двигаясь, Велинег успевал доверительно поведать другу про свое житье-бытье:

–Эх, Лихой, только после смерти отца, я понял, как мне его не хватает. Ты бы видел, как мы под Ростовом с отцом охотились на всякого зверя, в своих родовых угодьях. В пущах лесных, два тура метали меня рогами вместе с конем, олень бодал, а из двух лосей один ногами топтал, другой рогами бодал…

Надо же? Выходит это Лихой не первый пацану дрозда выписал!

–…Вепрь у меня на бедре меч оторвал, медведь у колена потник укусил. Лютый зверь вскочил ко мне на бедра и коня со мною опрокинул, и Род сохранил меня невредимым. И с коня много падал, голову себе дважды разбивал, и руки и ноги свои повреждал, не дорожа жизнью своею, не щадя головы своей. Отец посмеивался, говорил, что крепкий род у нас. Он сам, на войне и на охотах, ночью и днем, в жару и в стужу, не давал себе покоя. На посадников не полагался, ни на биричей, сам делал, что было надо. Весь распорядок и в доме у себя тако же сам устанавливал. И у ловчих охотничий распорядок свой завел, и у конюхов. О соколах и о ястребах заботился. Бедного смерда, и убогую вдовицу не давал в обиду сильным на своих землях. Вот каков был боярин Гостята. Мы ведь род от варяжского корня ведем. Все в семействе воины. Теперь отца нет. Старшим в роду теперь брат отца считается, боярин Елага. Он меня в посольство с собой взял, чтоб навык был с людьми дело иметь.

–Ну и как? Появился навык?

–Не знаю. Наверное.

Миновав деревеньку, дорога вывела к одинокому полю, возделанному у самого летника. По другую сторону от дороги раскинулся лиственный лес, за которым, как уже знал боярин Дарослав, шел обрыв к реке. Лиходеев остолбенел, находясь в седле, наблюдая необычную для него картину, на недавно убранном куске земли. Женщина, одетая в полотняную рубаху и поневу перекатывалась по обработанной земле, и что-то бубнила в голос. Разобрать, о чем она говорит было невозможно, далековато до нее. Рядом с ней застыло все семейство, углядевши проезжавший княжий поезд, пялились на телеги и всадников.

–Спятила баба? – кивнул в сторону смердов Лихой.

Велинег хмыкнул в едва пробивавшиеся усы, удивленно глянул на товарища, практически менторским тоном пояснил «недоумку»:

–На поле, хозяйка дома выходит на очищенное место и катается по последней полосе или грядке, приговаривая: «Нива, нива, отдай мою силу». Здесь считают, что после этого обряда земля отдает женке потраченные на нее силы. В чем-то ты прав. Безумцы. С селянами всегда так, ничего не поделаешь, сплошная глупота.

Поле осталось позади, а летник углубился в лесной массив. Солнце зашло за кроны деревьев, раскинув полутень на все живое вокруг. Пора было искать пристанище на ночь, но возвращаться к оставленной позади деревеньке не хотелось, да и проехал караван от нее уже верст пять.

Выскочили к речке и телеги поколесили по кромке обрывистого берега. С головы колонны прискакал воин передового дозора.

–Боярин, брод нашли, только Велеба велел передать, что на том берегу оружного люду много. Старого знакомца видели.

–Кого?

–Однорукого. Похоже тати дорогу перекрыли.

Дарослав придержал коня, Лихому почудилось, что побледнел начальник, но тот решившись на что-то, справился с чувствами.

–Остановить телеги! Сигурд, со своими воями, бери княжну и посольство в кольцо охраны. Всех кто чужой – убивайте! Ставр, свой десяток выдвигай первым, стрелами расчистить проход. Остальной отряд, вздеть брони, пойдем на расчистку брода. Шевелись!

За плечами Дарослава, свиньей для атаки, выстраивалась конная гридь. Мечи, секиры и копья пеших ратников не могли нанести серьезного ущерба бронированным всадникам, и стоило некоторым из них прорвать первые ряды пехоты, как той оставалось лишь с честью погибнуть. Поэтому очевидно, что набранные «с бору по сосенке» ополченцы не могли рассчитывать на успех в схватке с великолепно подготовленными гриднями, хоть и молодшей дружины, каждый из которых в совершенстве знал «свой маневр».

–Готовы? За мной марш!

Даны тоже исполнили свой урок. В считанные минуты отделили возок княжны от передних телег с рухлядью, подогнав ближе, прикрылись задними, загнав в охраняемое ними пространство лиц оберегаемых, и не обращая внимание на причитание женской половины поезда, заняли позиции для отражения налета. Для данов все происходящее не было чем-то выходящим за рамки привычной работы. Необходимость принимать первый бой с численно превосходящим противником привела к тому, что у них к снаряжению и подготовке воинов предъявляли особые требования. Еще их предки, создали в высшей степени оригинальную и действенную систему всенародной подготовки и соревновательного отбора бойцов «без отрыва от производства», Лихой подметил, что молодые скандинавы воспринимают происходящее почти как игру.

Где-то там, впереди каравана, послышался шум боя, едва различимые крики, и доходившие до ушей глухие удары. Рубятся! На прорыв пошли.

Лиходеева с Велинегом сунули под самый берег, чтоб не мешали щенки драться, если придется. Что их ждет? Серой неприметной тенью, из глубин и темных углов души, на поверхность прошмыгнул страх. Это бывает, не лежит душа к предстоящему деянию, и все тут!

–Тебе страшно, Лихой? – задал вопрос друг.

–Не боятся только дураки. – Ответил не глядя на парня.

Скосил взгляд на соседей. Вот уж две противоположности. Уже знал. Слева прикрывшись бортом телеги сидел Орм, молодой воин. Может быть, пошире его самого в плечах будет, да рыжий волос на растрепанной бородке жидковат. Доспех у него явно похуже, оно и понятно, род то захудалый, мужчины почти все бонды, хозяйством живут. Зато сам Орм повадками на Сигурда, старшего у данов схож. Смел, быстр и напорист. Вон, уже стрелу на лук наложил. Небось приготовил ее для будь первым показавшегося татя. Даже если б не наступившие сумерки, Лиходеев вряд ли увидал бы страх в глазах этого парня. Он это знал наверняка.

Справа, Хрут. Этот, потомственный викинг. Спокоен как камень. Вот и сейчас разлегся прямо под сосной за дорогой, ожидает любого приказа. Ничем не проймешь! Руки раскинул в стороны. Хорошо, что Сигурд на другой стороне охранного круга, ох, он бы его сейчас… В правой руке меч, левую продел в ременные петли щита. В сече злобен словно тролль, а после боя любит много выпить. Ни в какие рассуждения в жизни не вдавался. Тупой, как сибирский валенок. Ему медвежья сила разум заменяет. Может так и надо? Егор усмехнулся своим сравнениям.

Из лесной чащи послышались звуки приближения людей, по цепи передали приказ хевдинга:

–Быть готовыми…

А вскоре со стороны в которой ратились, появившийся одинокий всадник, явно не свой, подняв руку, помахал нею. Гормкий голос Сигурда врезался в уши.

–Бей!

Предсмертный крик кого-то на возах совпал с повторной, но уже громкой командой вождя.

1
...
...
18