Амулет ещё слабо светился, но на всех демонов его явно не хватит. А знаете, мой дорогой читатель, что радовало Руди больше всего? Он не надеялся, что сможет уничтожить тварь, которую всё-таки уничтожил, и поэтому заранее придумал путь отступления. Этим путём был люк, ведущий в городские канализации. Там-то они его точно не достанут. Да и плюс к этому канализация, если Руди не ошибался, вела в сторону пристани. А ему ведь туда и нужно было? Конечно, он не знал, что собой представляет канализация в Морхе, но выбора у него не было.

Кроу медленно приблизился к люку под пристальными взорами демонических… птиц? Комаров? Но стоило ему слегка сдвинуть люк с места, как эти твари пулей метнулись в небеса, затянутые свинцовыми тучами. Руди на пределе доступной ему скорости прошмыгнул в отверстие, едва не поскользнувшись на скользких железных ступенях. Облокотившись спиной на каменную кладку, он схватился за люк трясущимися руками, и в тот момент, когда он пристраивал люк на место, его руки отбило, словно по люку с внешней стороны ударили кувалдой. От боли в пальцах он дёрнулся и, соскользнув, полетел в пропасть. Благо лететь было недолго, но, приземлившись на пятую точку в протухшую воду, Рудольф не испытал от этого облегчения. «Туфлям, похоже, конец», – пролетело у него в голове.

Доктор исторических наук Рудольф Кроу поднялся и попытался привести себя в порядок. Бесполезное, конечно, занятие, но привычка – дело такое. Даже в экспедициях он старался быть чистым и аккуратным. Педант, одно слово.

Гул усиливался, и Руди понимал, что медлить не стоит. Ему нужно место, в котором он смог бы держать оборону до утра. Главное, чтобы это место не стало его могилой.

В люк снова ударило, и гулкий звон разнёсся по канализации, отчего Рудольф подскочил. Стоило бы унести отсюда ноги. И туфли.

Он огляделся. Туннель канализационного пути уходил в обе стороны, а темнота не давала понять, насколько далеко. Стены отделаны камнем, почерневшим от времени и склизким от высокой влажности, однако создающим ощущение древности и нерушимости. Канализацию выстроили на славу, он спокойно мог стоять, выпрямившись в полный рост, хотя почти и доставал макушкой потолка. Воды было не так уж и много, но достаточно, чтобы туфли полностью могли в неё погрузиться. Удовольствие то ещё, не заболеть бы. Сыро и холодно, мрачно и грязно. Рудольф заметил, что в канализации, против его убеждений, напрочь отсутствовал запах. Ему всегда казалось, что подобные места просто обязаны источать мерзкое зловоние, однако…

Решив, что долго гадать не стоит, историк доверился своей интуиции и выбрал направление.

Кроу бродил по туннелям канализации и пытался сориентироваться. Ему нужно было на восток. Но где тут восток? Послышались всплески, словно кто-то неспешно шёл по воде. Всплески становились всё ближе. «Просто прекрасно», – подумал про себя историк.

Руди достал амулет и начал пробираться в противоположную от шума сторону. Спустя какое-то время он наткнулся на выход. Место, где канализация впадало в озеро. Вот только выход из туннеля преграждали прутья. Что может быть хуже?

Повернувшись, чтобы найти обходной путь, Руди заметил человекоподобную тварь. Демон походил на помесь человека с жабой, имел бело-синий окрас утопленника, большие острые зубы в большом рту без губ, большие глаза с соразмерными зрачками, плоский, почти невидимый нос, длинные руки, увенчанные когтями, и многочисленные роговые отростки по всему телу. Плохи дела твои, Рудольф Кроу. Без сомнений, это был Морлок. Согласно Оманской книге – одно из самых опасных существ мира демонов.

Тем временем за первым Морлоком уже подтягивались его собратья, медленно заполняя всё пространство туннеля. Доктор выставил перед собой амулет, слабо освещающий стены канализации. Долго ли он продержится? Ответ прост. Столько же, сколько и сам Кроу. Демоны стояли в стороне и смотрели на амулет, тускнеющий с каждой минутой. Нападать они не торопились.

Рудольф отчаянно продумывал возможные варианты событий. Заряда амулета на всех Морлоков не хватит. Это факт. Убежать он от них не сможет. Победить врукопашную… просто смешно.

Кроу посмотрел краем глаза на решётку и заметил, что зазоры между прутьями не такие уж и маленькие. Стоило попробовать, тем более что других вариантов попросту не было. Он сделал два шага назад и упёрся спиной в холодное железо прутьев. Левой рукой он прикинул ширину зазора и поморщился. Ребёнком он бы пролетел между этих прутьев, даже не заметив. И зачем он вырос?

Морлоки не сводили глаз с амулета, свет которого потихоньку тускнел. Рудольф не сводил глаз с демонов, боясь хитростей, какие отлично проявили другие их собратья. Но Морлоки не видели, похоже, смысла в каких-то обходных стратегиях. Деваться историку было некуда, а заряд амулета почти сошёл на нет.

Позади себя Руди услышал шум прибоя, странно, что раньше он его не слышал совсем. Скорее всего, его перебивал гул Морха. Довольно странно было слышать шум волн и не слышать чаек, людей, грохот моторов – все те звуки, которые должны являться неотъемлемой частью пристани, живые звуки. Но в Морхе из живых был лишь он один. Если не считать, конечно, тех ребят в белом и синем, явно намеревающихся поужинать пресловутым историком. Таким даже гарнир без надобности.

Кроу перенёс ногу между прутьев и повернулся боком, не сводя глаз с демонов. Он пытался пропихнуть себя, но для этого ему стоило похудеть на несколько кило. Руди выдохнул весь воздух и втянул живот как мог. В этот же момент амулет погас, и Морлоки кинулись к бывшему исследователю. С перепуга Рудольф вылетел из железных тисков, словно пробка из бутылки шампанского.

Он упал на песок, не в силах пошевелиться. Его трясло. Получилось, он в безопасности, всё позади, он справился, он молодец. Доктор Кроу поднял голову и посмотрел в сторону туннеля.

К своему ужасу, Руди заметил, что Морлоки довольно легко протискиваются между прутьями. «Просто здорово», – устало прошептал доктор. Куда теперь бежать? Кроу огляделся и увидел пустой обширный берег озера и пристань вдалеке. Меньше чем в ста метрах от него стояла сгоревшая будка сторожа, в которой он планировал ночевать и, если придётся, обороняться. Конечно, обороняться, когда у тебя нет оружия, – задача довольно-таки проблематичная.

Превозмогая боль и усталость, из последних сил историк поднялся на ноги и что есть мочи бросился в сторону сторожевой будки. Последняя надежда, другой у него попросту не было. Бежать больше некуда, но сдаваться нельзя ни в коем случае! Он не позволит себе погибнуть так.

Кроу услышал нечеловеческий крик со стороны туннеля канализации, за которым прогремел взрыв. Рудольфа отбросило взрывной волной, и он потерял сознание.

Глава десятая.

Человек в чёрном выдохнул и убрал странного вида короткоствольное ружьё за спину. Он поднял глаза вверх и посмотрел на вечно свинцовые тучи Морха. Серые и недвижные, словно массив скалы, они нависали над ним, не давая забыть, где он и что может ожидать его за углом.

Грэм огляделся. На чёрной выжженной земле всюду громоздились кучки трупов, медленно истлевающие и превращающиеся в дым. Ещё одна победа, ещё одно безупречно выполненное задание, ещё один день в мире без красок и жизни.

Старый вояка сунул руку в один из многочисленных карманов на своей куртке и вытащил оттуда чёрный продолговатый камень с прямыми гранями. Камень был похож на обсидиановый прямоугольник, который легко помещался в его крупной солдатской ладони. Грэм приложил камень к виску и послал мысленный сигнал: «Северный берег зачищен». Через несколько секунд он услышал в своей голове голос Хаори: «Принято». Всё буднично, всё просто. Пришли, увидели, уничтожили.

Солдат развернулся и думал было отправиться на юг, к остальным, но увидел парочку тел, на которые не обратил внимания в пылу сражения. Они не истлевали, не растекались, они просто лежали на земле без движения. Это были два человеческих тела. Мужчина и женщина. Молодые. От двадцати до тридцати лет. Они были частично обглоданы, но гендерная принадлежность ещё угадывалась. Ещё одни без вести пропавшие… а ведь именно из-за таких вот без вести пропавших он в своё время и попал в Морх. Зачем он тогда во всё это впутался…

***

Сержант Грэм Фёрлунд всегда и во всём был лучшим. Лучший выпускник военной академии, лучший солдат в роте, единственный вернувшийся из Аркхэмского котла. Он справлялся там, где другие пасовали, он выполнял поручения, за которые не брались, он делал невозможное возможным. Его считали гением. Нет, не тем гением ума, о котором вы могли подумать, он был гением дела. Грэм будто знал, что произойдёт в следующий момент времени, и действовал, соответствуя этому.

И так случилось, что в один прекрасный день (и это не ирония, день на самом деле был прекрасным: на небе ни облачка, солнышко светило во всю, начало лета – поистине прекрасное время года) Грэм Фёрлунд подал заявление на увольнение из армии, чем удивил всех. Всех, кроме себя.

Дело в том, что Грэм никогда не считал себя хорошим солдатом. Он сомневался в приказах, он не верил своим командирам, и он считал, что всё, что он делает, – пустая трата его жизни. Он всегда считал, что рождён для большего. Нет, это был не юношеский максимализм и не чрезмерно завышенное чувство собственной важности. Он это знал. Так же, как вы знаете, что цифра три идёт после двойки, а утром солнце встаёт на востоке.

Я не стану рассказывать вам о его неудачах на личном фронте, о его отношениях с родителями, о его немногочисленных друзьях, ведь всё это неважно. А важно лишь то, как он стал тем, кем стал.

После увольнения Грэм поселился в маленьком провинциальном городишке, в котором провёл своё детство: такой выбор казался ему верным. Место его рождения как начальная точка. Ведь раз он родился именно здесь, значит, так было нужно. Значит, именно отсюда начнётся его настоящий путь. Он это знал. Ему оставалось лишь ждать.

Бывший вояка не знал лишь одного: чем себя занять после армии. Ждать, возможно, предстояло немало, но ему казалось, что искать работу ещё рано. Денег у него хватит ещё на несколько месяцев, так что волноваться не стоило. День ото дня он вставал, совершал пробежку, принимал душ, завтракал, тренировался, обедал, прогуливался по городу и ждал.

Его история началась, когда на глаза ему попалась одна статья в местной газете: «Очередной пропавший без вести!». Он бы вряд ли обратил на статью внимания, если бы не слово «очередной». Закономерности в таком деле никогда не бывают случайны. Он взял газетку в руки и начал вчитываться:

«Вчера вечером в местный полицейский участок поступило очередное заявление о без вести пропавшем. Им стал двадцатидевятилетний житель Тисовой улицы Маршал Боффлаут. Сообщается, что два дня назад он ушёл к друзьям и пропал. Напоминаем, что это уже не первый случай, только за последний месяц в нашем городе пропало уже четыре человека, считая мистера Боффлаута».

Грэм перечитал статью ещё раз. Четвёртый за месяц. И полиция всё ещё не разобралась, в чём дело. Тогда в бывшем солдате боролись двое. Один считал, что это не его дело и он к этому не имеет никакого отношения. Второй – что вот он, тот самый знак, которого он так ждал. Найти причину пропажи людей. Там, где не справилась местная полиция, вполне может справиться умелый военный. Сомневался Грэм недолго: чем больше он думал над статьёй, тем больше осознавал, что вот оно, то самое, что он искал. Он обязан разгадать эту загадку.

Бравый солдат уже знал, с чего начать. В местной полиции у него были свои связи и знакомства, и уже вечером того же дня он обладал всей необходимой ему информацией, чтобы начать своё собственное расследование. Он узнал, что люди в городе пропадают уже давно. Большую часть так называемых исчезновений полиция попросту замяла, иначе в городе началась бы паника. На самом деле Маршал Боффлаут был не четвёртым в этом месяце, а уже шестым. А в общей сложности за последние полгода пропало более сорока человек! Сорок человек! И полиция не знала, что делать! Они просто ждали, что появится зацепка, особо её даже не ища.

За окном смеркалось. Грэм сидел в гостиной своего дома, размышляя над полученной информацией. На столе напротив него лежали статьи из газет, ксерокопии полицейских отчётов из участка и его собственные заметки.

Когда он приобрёл этот домик, ему пришлось навести в нём порядок и сформировать обстановку под себя. Как человек, привыкший жить без комфорта и излишеств в удобстве, он был практичен. В гостиной не было ничего лишнего. Книжный шкаф с любимыми или же полезными книгами, шкафчик из тёмного дерева, стоявший на отшибе в самом углу, низкий журнальный столик и стул с высокой спинкой, сделанный из дуба. На стенах красовались картины, конечно, печать или работы местных художников, но у Грэма был свой вкус, что позволило ему выстроить концепцию и подать свои приобретения так, что они читались как единое целое.

Он отпил из высокого стакана и облизнул пересохшие губы. Стакан, наполненный апельсиновым соком (алкоголь Грэм не переносил), переместился на своё прежнее место на краю стола. Это было его место. У бывшего сержанта всё всегда имело своё место: система даже в мелочах. Такая привычка позволяла ему никогда ничего не терять и найти любой нужный ему предмет даже с закрытыми глазами. Единственное, по его мнению, что ещё не имело своего места, – это он сам. Но он знал, что скоро всё изменится и он найдёт своё место в этом мире. Совсем скоро. И он был прав.

Грэм отложил ещё один прочитанный документ в сторону и задумался. Пропавших ничего не связывало. Большая часть из них не знала друг друга, никаких общих дел или хобби. Разный возраст, пол, национальность. Но, если взять карту и поставить крестики на предполагаемых местах исчезновения… Центром становится Льюис-парк, располагающийся недалеко от Тисовой улицы. Парк имел дурную славу, раньше, много лет назад, это было место, где кутили местные бандиты, решали свои проблемы уличные банды и тусовались трудные подростки. Да и парком его было назвать сложно. За неимением средств, да и желания, городские власти давно перестали следить за внешним видом парка, и он превратился в самые настоящие джунгли внутри города. Идеальное место для убийства, изнасилования и… похищения людей? Вот только для чего их похищали? Рабство? Сложно было в это поверить, но бывший военный знал, что в нашей жизни бывает всякое, и отбрасывать такую вероятность нельзя.