Суд ознакомился с видеозаписью, сделанной на камеру мобильного телефона в отеле «Istra Park» в ночь с 20 на 21 июля, и, руководствуясь мнением эксперта, доктора биологических наук Елагина М. В., принял решение не приобщать видеозапись к материалам дела, поскольку запечатленное на ней существо не относится ни к одному из известных видов, обитающих на территории РФ и за ее пределами…

Из заседания Истринского городского суда Московской области. «Дело о массовой гибели посетителей отеля «Istra Park»

Пролог

10 июля

Даша поняла свою ошибку, лишь дойдя до полосы леса, отделявшей поселок от воды. Особняк, где гремела вечеринка, был окружен фонарями, и с крыльца ей показалось, что для поисков оставленного на причале мобильника еще светло. Но когда дома с высокими заборами остались позади, а разгоряченную шампанским девятнадцатилетнюю девушку в платье Gianfranco Ferre обступили темные, неприятно шелестящие деревья, стало понятно, что за пределами элитного поселка стоит глубокая ночь – тропинка под ногами едва просматривалась.

Даша Миронова редко испытывала страх. Ей просто нечего было бояться, имея отца, состоящего в правлении металлургического холдинга. Криминал, проблемы с финансами, отсутствие перспектив – все это были неприятности из другой жизни. От криминала ее оберегали охрана и заборы, баланс на кредитке не истощался, а после окончания престижного вуза, где она училась на втором курсе, ее ожидало кресло финансового директора в дочерней компании холдинга. Дочка в «дочке», шутил папа. Жизнь давалась Даше легко. Она обожала ночные клубы, парфюмерию Dior, автомобиль Porsh-Cayene, каникулы в Швейцарии. Что ей какая-то темнота? Ее жизнь была прямой и беззаботной, как эта тропинка, ведущая к лодочному причалу.

Путь она знала как свои пять пальцев. И причал, и тропинку к нему соорудили по указанию папы – в свои редкие выходные он любил потерзать истринские волны плексигласовым килем гидроцикла Yamaha. К тому же эти полторы сотни метров до берега огорожены, так что Даша не боялась заплутать в темноте или столкнуться с опасными бродягами. Куда больше беспокоил оставленный на причале мобильник, поскольку на него в любой момент могла позвонить мама.

Когда дочь пропадала из поля зрения, та не находила себе места. Куда бы Даша ни пошла – в любой момент из дома мог прийти звонок: где ты? Если не ответить, мама бежала жаловаться папе, что его дочь опять забросила учебу и гуляет по ночным клубам. И это было опасно, это грозило домашним арестом и сорванными каникулами в Швейцарии. Этого Даша, пожалуй, боялась. Так что легче было своевременно поднимать трубку и отвечать: «Да, ма… все нормально, ма… никаких проблем. Я уже дома/на даче/в машине».

Даша точно знала, что оставила мобильник на краю причала, где компания раздевалась перед купанием три часа назад. К тому времени они крепко набрались, но Даша отчетливо помнила, что туда шла, сжимая в руке мобильник, а обратно – задницу Владика. Телефона в тот момент в руке, естественно, не было.

Никто из друзей не захотел проводить ее до пристани: одни были пьяны, другие занимались любовью, третьи плясали, как одержимые. Даша хотела послать на берег домработницу Галю, но потом вспомнила, что рассчитала ее утром. Эта криворукая деревенщина отгладила блузку за пятьсот баксов с лицевой стороны, да еще брызгая на нее. Шелк в результате потерял блеск и пошел пятнами. Дашу, которая трепетно относилась к вещам, небрежность взбесила. Всем известно, что шелк гладят с изнанки, немного увлажняя ткань, но ни в коем случае не взбрызгивая.

Галя неловко и шепеляво извинялась. Говорила, что было много белья и она не обратила внимания. И еще что-то говорила про пониженный гемоглобин у восьмилетнего сына, из-за чего последние дни сама не своя. Даша не слушала оправданий. Не умеешь работать в приличном доме – иди коров доить. Как говорится, спасибо и досвидос! В агентстве по подбору персонала на это место очередь. Галя побелела, когда услышала про расчет, но сердце Даши не дрогнуло.

Правда, теперь, вместо того чтобы послать домработницу, будущему финансовому директору пришлось лично переться на темный причал. К счастью, вскоре она увидела за деревьями воду, в которой отражались огни расположенного неподалеку отеля Istra Park.

* * *

Когда Даша спустилась на берег, особняк закрыли деревья. Буханье танцевальной музыки отдалилось, уступив место первозданной тишине. И тогда из зарослей у воды девушка услышала глухое странное:

– Бу-бу-бу… бу-бу-бу…

Она вздрогнула, быстро протрезвев.

– Кто здесь?

Звук оборвался. Зашуршали камыши. Возможно, от ветра. Что-то негромко плеснулось… и все стихло.

Не меньше минуты, затаив дыхание, Даша стояла посреди тропинки. Мостки с привязанными лодками находились в нескольких метрах. Стена темного леса нависала над кромкой водоема. С тихим плеском на берег накатывались волны. В траве стрекотали кузнечики.

Даша отерла со лба испарину.

Что это было?

Она вгляделась в прибрежные заросли, откуда раздавался странный звук. Ничего. Кусты, камыши… Прохладный ветерок с воды пошевелил подол дизайнерского платья, забрался под него, пощекотал изнутри бедра. Даша свела ноги, испытывая неловкость.

Показалось или она действительно что-то слышала? Что-то, похожее на человеческое бормотание?

Она не настолько пьяна для галлюцинаций. Всего полбутылки шампанского и две затяжки Вениного косяка – по Дашиным меркам, более чем скромный отрыв. Сегодня надо держать себя в руках. Надо следить, чтобы компания не разнесла родительский особняк, иначе ей достанется от мамы. И от папы, кстати, тоже…

«Наверное, какая-то птица, – решила Даша, думая о необычных звуках, – сова или выпь. Иногда птицы кричат очень странно».

Истринский район называют Меккой экологии, и сотка земли стоит здесь почти как на Рублевке. А когда есть экология, водиться может все, что угодно, любая пернатая живность. Однако Даша почему-то была уверена, что слышала не птицу. Человека.

– Эй! – обратилась она к темноте. – Это частная территория. Я сейчас охрану позову. Вышвырнут отсюда да еще наваляют.

Никакого ответа. Даша немного успокоилась.

Мобильник долго искать не пришлось, он лежал там, где она и думала, – на мореных досках причала, поблескивал стеклом в свете огней отеля. Даша подобрала аппарат, проверила входящие.

Так и есть, мама звонила восемь раз.

– Черт! – с досадой произнесла девушка.

Она набрала номер и усталым голосом заверила беспокойную родительницу, что у нее все о’кей. Забыла мобильник на причале. Так получилось. Мать не поверила и попросила к телефону кого-нибудь из подруг. На идиотскую просьбу Даша ответила, что они все спят. Мать опять не поверила… Во время препираний рядом с мостками раздался странный плеск и звякнула лодочная цепь, но рассерженный голос матери не позволил Даше отвлечься на посторонние звуки.

– Ма, хватит меня пасти! – крикнула она в трубку. – Я взрослая. Хватит уже!

– Слишком взрослая! – тем же тоном ответила мать.

Даша от злости едва не раздавила клавишу выключения. Обвела взглядом темное водохранилище, озабоченно вздохнула. С матерью надо что-то делать. Это просто невыносимо, когда родную дочь пасут, словно двухлетнего ребенка.

«Надо напиться, – решила она. – Как следует».

В принципе, пик активности вечеринки пройден: часть друзей уже не стоит на ногах, другая трахается, так что надзор за ними не требуется. Вполне можно напиться.

Даша сошла с причала, ища за деревьями огни особняка, где ее ждали шампанское и танцевальная музыка. И стоило гравию пару раз хрустнуть под ее легкими ступнями, как девушку настиг сильный удар в спину…

Она опомнилась на земле. В голове было мутно. Коленку заломило от удара о камень. Правая бретелька сползла с плеча. Даша ощупала платье и обнаружила, что Gianfranco Ferre треснуло по шву. В стороне от тропинки валялся выпавший мобильник, освещая экраном стрелы осоки.

Даша была ошеломлена. Она поправила бретельку, но та опять сползла, и это ее разозлило. За левым плечом раздавалось дыхание толкнувшего ее наглеца – грудное, с хрипотцой. Убегать он, похоже, не собирался.

Она оглянулась, но увидела лишь темный размытый силуэт.

– Пошел прочь! – воскликнула девушка.

Она не знала, к кому обращается, просто хотела отпугнуть нахала. Еще никто и никогда не поступал с дочерью мультимиллионера таким образом, чтобы она распласталась по земле, словно пьяная шалава.

Локти, которыми она врезалась в гравий, были липкими… Разбиты в кровь.

– С-скотина… – простонала она, но в следующий миг слова застряли у нее в глотке. Она вдруг осознала, что рядом с ней не человек. Каким-то животным чувством, инстинктом. Даша была уверена, что «бу-бу-бу», которое она слышала, спускаясь к причалу, издавал нападавший. И человеком не был. Под покровом темноты скрывалось нечто звериное, лютое, первобытное…

«Это сон! – вдруг догадалась она. – Этого не может происходить наяву. Точно, это сон!»

Темная тварь приблизилась, и в ноздри вторглось густое, отвратное зловоние – смесь рыбьей требухи, затхлости и тины. Вонь была настолько реальной, что Дашу едва не стошнило. Представлять все происходящее сном было наивно и глупо.

Дашу охватил ледяной ужас.

В голове пронеслось: бежать! Как можно скорее! Не теряя драгоценных секунд, чтобы поправить бретельку и подобрать телефон!

Прежде чем в голове оформилось решение, ноги разогнулись и бросили тело. Даша побежала по тропинке, припадая на левую ногу. Тропинка взбиралась на пригорок, но девушку это не беспокоило. В нее словно вдохнули новые силы. Ноги несли, не чувствуя земли, легкие качали воздух, глаза определяли в темноте маршрут.

Существо у нее за спиной фыркнуло и бросилось вдогонку. Гравий под ним тяжело хрустел, но Даша была уверена, что бежит быстрее. Она летела в гору, сердце испуганно скакало в груди. Ей хотелось оказаться отсюда как можно дальше, в родительском особняке, теплом, уютном, полном света и пьяных друзей. И не знать о том, что на темном берегу за стеной леса рядом с элитным поселком обитает натуральный ужас…

Сосновый корень, вспучившийся из земли, угодил ей под ноги, и Даша, еще не осознавая катастрофы, повторно растянулась посреди тропинки. Она даже не ощутила падения. Ей казалось, что она все еще бежит, что преследователь отстал, а родной забор рядом… И только когда оборвался хруст шагов позади, она встрепенулась, придя в себя. А в следующий миг тяжелая скользкая туша рухнула ей на спину, отбив легкие…

Растерянно хлебая воздух, словно выброшенная на берег рыба, Даша не могла пошевелить ни рукой, ни ногой.

Существо, соскользнув с оглушенной жертвы, грубо и бесцеремонно ухватило ее за левую лодыжку и, словно мешок с рухлядью, потащило в обратную сторону. Какое-то время ошеломленная Дарья пыталась осознать происходящее. Потом из ее груди вырвался отчаянный крик:

– Не трогай меня, козел! А ну отпусти! Отпусти, сказала! Отпусти-и-и-и!!!

Они свернули с тропинки в траву. Дизайнерское платье с фиалками задралось до подмышек, чашечки лифа сползли, выпустив грудь с затвердевшими, как монеты, сосцами. Жесткая осока тут же посекла кожу, но охваченная ужасом Даша не почувствовала боли. Она плакала и умоляла нападавшего оставить ее в покое, предлагала ему денег, но слышала в ответ лишь пыхтение и фырканье – он упрямо волочил ее куда-то во тьму и сырость. Поняв, что все усилия бесполезны, Даша громко и отчаянно закричала в надежде, что кто-нибудь ее услышит…

В распахнутый рот хлынула стоялая, пахнущая тиной вода, которая быстро наполнила легкие. Мозг, оставшийся без кислорода, успел только осознать…

Она утонула, она мертва!!!!!!!

…и отключился.

* * *

Пропажа хозяйки открылась утром. Продрав глаза и опохмелившись, гости поначалу думали, что она либо отсыпается в одной из спален трехэтажного дома, либо ушла поболтать с соседями. Ближе к полудню компания встревожились. Друзья Даши бродили по участку и улицам поселка, спускались к водохранилищу. Там, в траве, Влад нашел Дашин мобильник, а затем и потерянную туфлю. Стало ясно, что случилась беда.

Родителям позвонил самый трезвый и авторитетный из компании, сын депутата Московской областной думы Артур. Он учился с Дашей в одном классе, бывал у Мироновых дома, знал папу и маму. Артуру повезло – он попал на Владимира Николаевича…

Около 15.00 дежурный УВД Истринского района получил звонок из областного главка, что в элитном поселке Сосновый при невыясненных обстоятельствах исчезла девушка. Папа девушки большой человек, поэтому к заявлению следует отнестись, как если бы несчастье случилось с твоим родственником. Дежурный офицер немедленно отправил в поселок следственно-оперативную группу. Опера осмотрели тропинку, берег, пристань. Опросили друзей, охрану поселка, жителей близлежащей деревни. У причала на глубине полуметра нашли вторую туфлю.

В 16.30 подъехал специалист-кинолог. Овчарка по кличке Долли, схватив запах духов Даши, пробежала от причала до калитки особняка, вернулась, покрутилась у воды и, глядя на хозяина, негромко заскулила.

К этому времени, урча мотором, подошел бело-синий катер Государственной инспекции по маломерным судам, относящейся к службе МЧС. Старший инспектор в синей форменной куртке, из-под которой выглядывала тельняшка, пружинисто сошел на мостки и цепко оглядел из-под кустистых бровей кусок пляжа и заросли. Его лицо прорезали глубокие морщины. Леонидыч переехал на Истру откуда-то с Черного моря, судя по всему, много повидал, но мало о себе рассказывал. О нем знали только то, что в водных судах, рыбалке и водолазном деле он разбирался, как бог. Мужик на все руки, говорили местные рыбаки. В прошлом году вместе с водолазами МЧС доставал со дна затонувший катер и искал утопленников.

– Ну что, Леонидыч? – сказал один из оперов. – Похоже, завтра с утра придется тебе одевать свое резиновое изделие.

Опера негромко загоготали.

– А по-моему, меня окружают резиновые изделия, – не остался в долгу инспектор. – Нашли чего?

– Собака привела к воде. Девочка пошла купаться и тю-тю!

Леонидыч осмотрел берег, почесал подбородок.

– Может, на лодке уехала?

– Все лодки на месте. Но надо проверить, не плавал ли кто ночью.