Когда в июне 1812 года в пределы России вторглась Великая Армия, среди войск стран-сателлитов Бонапарта (Герцогство Варшавское формально было самостоятельным государством под «патронажем» Французской империи) польский контингент оказался самым многочисленным, превосходя своим многолюдством полки и бригады десятка немецких «союзных» княжеств, королевств и прочих курфюршеств. В поход под командой маршала Понятовского (справедливости ради надо отметить, что польский главком стал маршалом Франции через год после Русской кампании), родственника последнего польского короля, двинулась вся полевая армия герцогства Варшавского. А это, ни много, ни мало, 17 пехотных и 16 кавалерийских полков общей численностью в 60 тыс. солдат и офицеров. Надо отметить, что в русской армии полков, сформированных в бывшей Польше, было впятеро меньше! Еще около 10 тыс. насчитывали польские формирования, включенные в состав собственно французской армии: 1-й уланский полк Конной гвардии, 8-й уланский полк, а также 4 полка поляков-ветеранов – так называемый «Легион Вислы», входивший в Молодую гвардию Наполеона.
Кроме того, на оккупированных территориях Литвы и Белоруссии, спешно провозглашенных «Великим княжеством Литовским», были сформированы воинские части из местных поляков и белорусов-католиков общей численностью около 20 тыс. человек, в том числе и 3-й уланский полк Конной гвардии. Создание последнего должно было подчеркнуть доверие, оказываемое Наполеоном местной литовской (то бишь белорусской) шляхте.
Большие надежды Наполеон возлагал на использование польской легкой кавалерии – имевшей богатую историю сражений и побед. Однако польские кавалеристы не отличились особой храбростью и расторопностью. Уже в начале войны в авангардных кавалерийских боях при Мире 9-10 (21-22) июля и Романове 14(26) июля дивизии генералов А.Рожнецкого и Я.Каминского были наголову разбиты казаками Платова, прикрывавшими отступление армии генерала Багратиона.
Особенно бесславно закончился боевой путь сформированного бригадным генералом Ю.Конопкой 3-го гвардейского уланского полка, который был без особых усилий уничтожен 20 октября в Слониме русским рейдовым отрядом генерал-майора Е.И.Чаплица. Литовские гвардейские уланы были даже не перебиты и не взяты в плен, а просто разбежались.
Впрочем, во многих случаях польские войска, вновь, казалось, обретшие Родину, дрались за интересы своего нового хозяина храбро и упорно, проявляя недюжинную смелость и отвагу. Польская кавалерия вообще считалась в армии Наполеона идеалом этого рода оружия, а польская пехота проявила массовый героизм в Смоленском сражении, понеся в нём огромные потери. Да и в Бородинском сражении поляки отнюдь не отсиживались в обозах – в том сражении они потеряли до 40 % своего состава. Польские пехотинцы дивизий Я.Домбровского и Ж. Жирара отличились и при трагическом отступлении «Великой армии», в частности, на Березине, прикрывая переправу своих товарищей по оружию.
В результате отправившиеся покорять Россию польские покорители обильно усеяли своими телами русские просторы. Вот что писал по этому поводу в обращении к жителям Гродно герой Отечественной войны Денис Давыдов, вступивший в этот город 9 декабря 1812 года и назначенный его комендантом:
«Господа поляки! В черное платье! Редкий из вас не лишился ближнего по родству или по дружбе: из восьмидесяти тысяч ваших войск, дерзнувших вступить в пределы наши, пятьсот только бегут восвояси, прочие – валяются по большой дороге, морозом окостенелые и засыпанные снегом русским…»
Справедливости ради надо отметить, что на самом деле из негостеприимной России тогда смогли удрать не 500, а целых 10 тысяч недобитых польских вояк.
Далее Денис Давыдов сурово предостерегал местное население от возможных антирусских провокаций:
«Я вижу на лицах поляков, здесь столпившихся, и злобу, и коварные замыслы; я вижу наглость в осанке и вызов во взглядах; сабли на бедрах, пистолеты и кинжалы за поясами. Зачем все это, если бы вы хотели чистосердечно обратиться к тем обязанностям, от коих вам никогда не надлежало бы отступать?…один выстрел – и горе всему городу! Невинные погибнут с виновными… Все – в прах и в пепел!»
Можно не сомневаться, что прославленный поэт-партизан (бывший, между прочим, отчаянным рубакой и безнадежным разгильдяем) привел бы свою угрозу в действие. Посему поляки сочли за лучшее не дразнить «русского медведя», и никаких эксцессов за время комендантства в Гродно полковника Давыдова так и не случилось.
Но поляки и литовцы сражались не только под французскими знаменами – в составе русской армии также имелись полки, набранные в Литве и Белоруссии – сражавшиеся весьма успешно. Правда, Гродненский гусарский полк непосредственного участия в боях не принимал – он в составе армии Беннигсена прикрывал Санкт-Петербург, составив часть той кавалерийской завесы, что не позволила французам двинуться севернее Полоцка и Двинска. А вот Татарский уланский полк (сформированный из татар – жителей Литвы) в составе той же армии принимал участие в боях у Полоцка. Другой гусарский полк, Белорусский, состоял в Дунайской армии, которая в тревожную осень 1812 года сторожила южные рубежи новоприобретенных русских владений в Новороссии – турки вполне могли бы, воспользовавшись нашим тяжёлым положением, забыть о Бухарестском мире и вновь попробовать Россию на излом. Но этому полку все же удалось прославить свои знамена в войне с Наполеоном – он принял участие в Заграничном походе русской армии, отличился в битве у Кацбаха – за что награжден знаком на кивера «За отличие 14 августа 1813 года».
Белорусские полки храбро сражались с врагом при Бородине.
В рядах 1-й Западной армии (Барклая-де-Толли), занимавшей правое крыло и центр русской позиции – удар врага приняли Минский пехотный (2-я бригада 4-й пехотной дивизии принца Евгения Вюртембергского, входившая в состав 2-го пехотного корпуса генерал-лейтенанта Багговута), 4-й егерский, Брестский пехотный (1-я бригада 17-й пехотной дивизии) полки, Полоцкий и Лепельский пехотные полки, составившие 2-ю. бригаду 11-й пехотной дивизии 4-го пехотного корпуса; в составе 5-го пехотного корпуса, 2-ой бригады Гвардейской дивизии – лейб-гвардии Литовский полк; в составе 2-го резервного кавалерийского корпуса – Польский уланский полк.
В составе 2-й Западной армии (Багратиона), образовавшей левый фланг позиции – с французами сражались 6-й егерский, Виленский пехотный (2-я бригада 27-й пехотной дивизии 8-го пехотного корпуса) и Литовский уланский (3-я бригада 4-го резервного кавалерийского корпуса) полки.
Кстати, в истории белорусской кавалерии, принявшей участие в составе русской армии в войне с Наполеоном, есть один забавный эпизод.
О проекте
О подписке