Вот и сейчас Славан пришел, чтобы втравить нас во что-то опасное и сомнительное, на что основная масса местных сербов вряд ли согласится.

Но я – доктор, моя задача – лечить людей. Даже здесь – это для меня главное. А тут меня пытаются затащить туда, где главным предметом станет автомат, а не скальпель или пинцет.

– Короче, Славан, что ты от нас хочешь? – не удержался я. – Чтобы мы пошли в атаку и уничтожили всех усташей с бошняками? То есть захватили все Сараево? – Я кожей чувствовал, что Славан еще тот провокатор. Конечно, я ему сочувствовал, но и понимал, чем все это может грозить. – И я что-то не понимаю – какие такие усташи? Причем здесь они? В самом Сараево хорватских войск нет! Сараево мусульманский город, а не хорватский! Причем здесь усташи? Они что, пока мы тут в блиндаже сидели, захватили Сараево, изгнали всех мусульман и теперь правят балом?

– Нет, конечно, но насчет статуса Сараева ты не прав, он не только мусульманский город, но и сербский! – заявил Славан. – Нас несколько меньше, чем бошняков, но не так уж намного! И мы не сдадимся!

– Давай без демонстративного патриотизма! Ты в сторону не уходи! При чем здесь усташи, объясни…

Ситуация для меня выглядела совсем непонятной.

– Все дело в том, что сволочной Франьо Туджман заинтересован в том, чтобы в Европе к нам еще хуже относились, хотя, казалось бы, хуже некуда. Поэтому усташи подготовили специальный отряд для того, чтобы еще сильнее стравливать между собой нас и бошняков. Вот они и засели в ближайших домах и совершают обстрелы и рейды то в нашу, то в мусульманскую сторону. Самых отъявленных отморозков в отряд набрали! Бошняков обстреляют из минометов, а потом в газетах западных пишут, что это сербы виноваты! А стрелять-то стараются по мирным жителям. И мы до сих пор не сумели им помешать!

– Откуда это все известно? – заинтересовался я.

Недооценил я Славана. Он, оказывается, имеет отношение к местным сербским спецслужбам.

– Поймали недавно одного хорватского шпиона, – пояснил Славан. – Поговорили с ним по-хорошему, он много чего интересного порассказывал. Усташей в этом отряде где-то около трех десятков. И это совсем не формирования ХВО, с теми нам приходилось и совместно мусульман гонять. Да и наши ездили в хорватские села, чтобы защищать поселян совместно с хорватами от атак бошняков. Это совсем другие хорваты – из наших ненавистников, им из ЦРУ или из чего-то подобного деньги доплачивают, чтобы у нас стреляли побольше, чтобы конфликт не затухал. Так что пакостят нам и мусульманам по полной программе. Да и своих не жалеют, чтобы злее были, а сторонников возможного скорого примирения с нами могут и убить. Они маневрируют по Сараево и окрестностям, но какая-то группа окопалась в девятиэтажке напротив. У одного из командиров к нам личные счеты. Прозвище Српска Смрт (Сербская Смерть). Но как выглядит эта Смерть, никто не знает! Если мне этот Смрт попадется, я ему покажу, что значит смерть на самом деле!

После того как усташи для войны с сербами создали так называемую интербригаду из тех, кто желал поохотиться на людей, поверить можно всему. Хорватские турфирмы за 3000 баксов продавали путевки желающим поохотиться на людей, то есть на сербов. Этим «туристам» разрешалось все: убивать, насиловать, снимать все это на фото и видео.

В основном это были немцы, американцы, голландцы и англичане. Не зря эта интербригада носила форму, так сильно напоминающую форму вермахта и СС. ОБСЕ, американские и натовские «миротворцы», а также всякие там «правозащитники» смотрели на подобные «шалости» сквозь пальцы. Ведь убивали всего лишь сербов…

Меня бесила подобная несправедливость. Она послужила одной из причин моего пребывания здесь. Не зря говорят, что все патриоты контуженые. Кто же добровольно полезет голову под пули подставлять? За какое-то не совсем определенное «славянское православное братство»? Но мы-то лезли! Правда, сейчас Славан пытался нас втравить во что-то совсем уж несусветное…

– Ты хочешь нас привлечь для целой войсковой операции? – спросил Вадим. – Или это нам самим все придется делать – нашей маленькой группой показать подлым усташским диверсантам, где раки зимуют? Пойти впятером и всех тридцать, или сколько их там, хорватских спецов перещелкать? А потом мы притащим их скальпы или, как теперь становится модным, уши…

– Нет, этого я от вас требовать не могу, хотя было бы неплохо, – попытался пошутить Славан. – Но я хочу, чтобы вы пошли со мной и покончили с этими проклятыми снайперами! Я хочу отомстить за брата! И хочу, чтобы перестали убивать моих сограждан!

– И как ты это себе представляешь? Мы пойдем в атаку на «китайскую стену» по простреливаемой улице. У бошняков или, судя по твоей информации, усташей там еще и пара пулеметов имеется! – Вадим, как и полагается бывшему офицеру-десантнику, давно изучил военную обстановку вокруг наших позиций. – Там девять этажей и двенадцать подъездов. Их стрелки, как полагается снайперам, постоянно меняют позиции, перебегая с этажа на этаж, из подъезда в подъезд. Плюс еще подвал и чердак, где они также могут затаиться! Это придется все обыскать! Тут целая чета^[1] понадобится!

– Но дело-то богоугодное! – вмешался в разговор осетин Алик, считающий себя активным бойцом за православие. – Я бы рискнул!

– Как? У снайпера-янки наверняка есть прибор ночного видения! Эти америкашки без оборудования никуда не лезут! Могут быть такие приборы и у других снайперов, а то и у пулеметчиков! – Вадим продолжал сомневаться. – Мы здесь успели изучить тактику снайперов-босняков, а как поведут себя хорватские спецы, нам неизвестно! Их не арабы, а немцы и америкосы готовили!

– Я все продумал! – заявил Славан. – Сейчас по ночам сыро, и к утру поднимается туман. В течение часа почти ничего не видно, ни один прибор ночного видения в такой пелене не поможет! За это время мы доберемся до «китайской стены». Там мы сможем отловить всех снайперов. Постепенно прочешем все здание. Надо хотя бы одного взять в плен, а то по всей Европе и Америке средства массовой информации трезвонят про сербских снайперов, якобы стреляющих по мирному мусульманскому сараевскому населению…

– А что, сербских снайперов нет? – с невинным видом поинтересовался я. – Американцы любят об этом писать. Говорят, даже фильмы, состряпанные в Голливуде, показывают, как их спецы из США приезжают защищать несчастное мусульманское население от сербских злодеев-снайперов. Причем эти американские «рэмбо» валят коварных сербов пачками! Янки все под силу! А ты говоришь, нет снайперов!

– Скорее всего, есть, – пожал плечами Славан. – Но их значительно меньше, чем у усташей и воинов Аллаха. За всех не ручаюсь, сволочей везде хватает, но по мирным жителям они стрелять не должны. По врагам – да, но это ж в бою! А пока ни одного нашего снайпера не подстрелили! Раненые были, но убитых пока нет!

– Видишь, какие они крутые! А чего ты их не позвал с усташевскими снайперами бороться? Мы-то – не снайпероловы! Антиснайпингу не обучены. Нет, я, конечно, в Афганистане и Приднестровье с ними вынужденно боролся, но у меня мой взвод разведки был в распоряжении, а там тоже снайперы были, а тут я один. Доктор – хороший специалист, но не по ловле снайперов, а по медицине, а у Алика удар тяжелый, но со снайперами с помощью «рукопашки» не расправишься, – Вадим продолжал допекать Славана. – Или задействовали бы ваших крутых наиспециальных специальцев? Как там их зовут? «Црвены беретки», вроде бы?

– Во-первых, я никого из них не знаю, во-вторых, это не так-то просто, в-третьих, нам же надо кого-то и в плен взять! – терпеливо принялся объяснять Славан. – Да и наши вышестоящие продажные начальники не разрешат. Они и так нам даже толком атаковать не дают! А ты про снайперов и про спецов! Никого нам не выделят! Нет, на это никакой надежды нет!

После очередного стакана сливовицы Алик уже рвался ловить снайперов, так что приходилось его удерживать, Вадим почти перестал сомневаться, а я решил – будь что будет, пойду вместе со всеми. Чего только за компанию не сделаешь. Я и воевать в Сербию поехал за компанию, хотя за братьев-славян действительно стало обидно. Подвиги совершать я сейчас не рвался, но медикаментами перед предстоящим предприятием запастись было необходимо, за друзьями – искателями приключений придется присмотреть. Медицина – прежде всего, клятву Гиппократа забывать нельзя. Точнее клятву врача Советского Союза, которого теперь больше не существует, но я-то себя от обязательств врача не освободил. Здесь в Сараево, правда, приходилось сочетать таблетки с автоматом, бинты – с гранатой.

Хорошие врачи, разумеется, тут я скромничать не буду, всегда нужны, так что медицинской практикой меня сразу загрузили по полной программе. Но и от неожиданных нападений, перестрелок, различных диверсий и провокаций здесь на Балканах никто не застрахован, а пули не различают, доктор ты или вояка.

Все наши слышали историю про русского доктора Тептина, попавшего в мусульманский плен. Бошняки долго издевались над ним. Пытали зверски. А моджахеды это умеют. И он не выжил. И не имел на это шансов. Не дай Бог такую судьбу! Они ведь знали, что издеваются над доктором, который не воевал, а лечил раненых! После этого, прослышав о судьбе коллеги, я и стал заниматься не только лечением, но и участвовать в боевых операциях.

Думаю, мои казачьи предки одобрили бы мое решение. Я ими всегда гордился. Надеюсь, им за меня не будет стыдно.

– В доме мирные жители есть? – этот вопрос меня интересовал более всего.

Если кто-то остался в своей квартире, то это сильно ограничит свободу наших действий. Не хотел бы я стать причиной случайной гибели какого-нибудь гражданского, виновного лишь в том, что оказался не в том месте не в то время.

– Боюсь, что да! – подтвердил мои сомнения Славан. – Если бы их не было, то можно было бы этот дом обстрелять из танков или пушек, но этого делать нельзя. Там могут быть жители всех национальностей. И бошняки, и сербы, и хорваты, словене, македонцы, да мало ли кто еще?

– Этакий макет былой Югославии в миниатюре, – философски заметил я.

Истматом, диаматом нас старательно загружали во время учебы в институте. У меня, кстати, по всем философиям всегда были «пятерки».

– Как мы среди них будем снайперов отыскивать, если они винтовку в шкаф положат да в гражданскую форму переоденутся?

– Они нас там не боятся, поэтому всегда будут при оружии! Я имею в виду у статей и их приспешников! – с жаром заявил Славан. – Так что врагов мы всегда сможем заметить, главное – успеть среагировать!

– Сколько там может быть гражданских? – спросил я.

– От пятидесяти до ста, – ответил Славан. – Или даже больше!

– Авантюра все это! – покачал головой я. – Как мы там со всеми будем разбираться?

– Авантюра, – согласился Вадим.

– Авантюра, – подтвердил Алик.

Славан испуганно смотрел на нас, решив, что все его старания напрасны.

– А мы, братцы, разве не авантюристы? – продолжил я, глядя на помрачневшего Славана и понимая, какие мысли пришли сербу в голову.

– Авантюристы, – без возражений согласились Вадим и Алик.

– Попробуем? – спросил я соратников.

И чего это меня понесло? Ведь только что думал не ввязываться в это неперспективное дело.

– Попробуем, – серьезно сказал Вадим. – Покажем братьям-сербам, на что способны русские добровольцы! Повоюем за них, раз они сами этого делать не умеют!

Вадим больше всех из нас переживал, что Россия в этой войне не поддерживает Сербию. Правда, и сербское правительство ведет себя не лучшим образом. Нашим странам не слишком везет на правителей.

Славан, обрадованный нашим согласием, пропустил мимо ушей едкие замечания по поводу боевых качеств сербов.

– Сколько там осталось до твоего предутреннего тумана? Через сколько быть готовыми к вылазке? – спросил Вадим Славана.

– Часа два еще.

– Тогда наливай!

Славан поспешил выполнить просьбу.

На улице изредка раздавались единичные выстрелы, да пару раз протарахтел пулемет. Противоборствующие стороны развлекались.

Вадим с Аликом тоже раза два выходили на улицу и выпускали по автоматной очереди в сторону мусульманских позиций. Вадим уверял, что он таким образом проводит рекогносцировку, отмечая, откуда отвечают выстрелами враги. Может, это и имело какой-то смысл.

– Пулемет в «китайской стене» на чердаке, где второй – не знаю. Стреляет в нашу сторону только один. Этот пулемет, скорее всего, на чердаке и останется, – рассказывал Вадим. – С высоты простреливаются все окрестности. Зачем им менять местоположение? Это ж не снайперы в поисках добычи, которым положено маневрировать.

Мы стали собираться. У меня на вооружении был очень приличный немецкий пистолет «вальтер» да испытанный АК-47 с десятком запасных рожков.

К «вальтеру» было всего две запасные обоймы. К разгрузочному жилету я прикрепил три «лимонки».

У моих соратников были точно такие же автоматы, пистолеты различных марок и гранаты. У Вадима имелся отличный десантный нож со стреляющими лезвиями. У меня – кавказский кинжал, такой же кинжал когда-то носил мой дед – терский казак.

Как и полагается доктору, мне пришлось захватить медицинскую аптечку. Будем надеяться, что пользоваться ею мне сегодня не придется.

Время шло. Туман медленно заполнял улицу.

– Пора! – сказал Славан.