Очарование бескрайней, бесконечной ВСЕЛЕННОЙ воцарилось повсюду. Вся «жуть» куда-то улетучилась. Полнейшее успокоение окутало меня. Душевный комфорт не просто проник в душу, он поселился в ней, и я наслаждался им, словно купаясь в прекрасной, доброй реке. Так что же получалось? Милая, добрая, даже, похоже, немного наивная девушка, вышедшая к нам из холодного мрака, за считанные секунды изменила само представление о Вселенной. Она, словно, показала нам всю её притягательность и…безумную КРАСОТУ.

Вполне вероятно, что произошло как бы наложение двух миров, двух временных измерений. (Я читал где-то, что такое бывает). А, может, и не было никакого параллельного мира, а была только гипнотическая иллюзия, обычное самовнушение; была выдумка, созданная силой воображения. Но всё-таки приёмник – это техническое чудо, отвлёк нас. Он передавал местную сводку погоды на сегодняшнюю ночь и следующий день. Оказалось, что в том месте, где мы находимся, в данный момент идёт сильная гроза и ливень. Ошибаются, здесь тихо; ни дождя, ни грома, ни молнии…

Я вгляделся в степь…и обнаружил стоящего неподалёку каменного идола. Был ли он тут раньше? Возможно был, но я его почему-то не замечал. Я повернулся к костру. Девушка никуда не исчезла, находилась на прежнем месте и с какой-то грустью вглядывалась на почти потухший костёр. И здесь я заметил, что глаза её на какое-то мгновение загорелись, и тут же огонь потухающего кострища вспыхнул ярким светом. Но не могла же она зажечь костёр взглядом (если, конечно, она не колдунья?) Наверно, это Игорь незаметно подбросил в костёр охапку хвороста. Сразу стало светло.

Столбы огня, освещая загадочные лица сидящих вокруг него пяти разумных существ, взлетали ввысь, растворяясь в необъятном пространстве Вселенной. Дикая природа дышала вокруг. Таинственная девушка-призрак притягивала своей безумно-ослепительной красотой и нежным обаянием. Я ощутил себя поэтом, хотя никогда им раньше не был. Что-то романтическое влетело в мою душу, и душа запела. Лирические стихи, немного откровенные, сами полились в ней, словно кто-то сидящий внутри меня произносил их.

Мне для счастья, наверно, надо,

Чтоб безумием пела душа,

Чтобы женщина, как награда -

На планету ко мне пришла…

Чтобы смог разглядеть я чудо,

И глаза твои улыбнулись,

И цветы расцвели повсюду,

И взгляды наши сомкнулись.

Чтобы я тебя не обидел,

Чтобы нежностью жизнь запела,

Чтобы боги мне дали силы -

Разгадать все изгибы тела.

Чтобы мы сквозь звёзды бежали

Друг другу навстречу, сквозь годы,

Чтобы солнца лучи сверкали,

Чтобы путь освещали нам боги…

И волосы, и ресницы,

Чтобы нежностью обжигали,

Чтобы смог я тебе присниться -

И губы страстью дышали…

А для этого точно надо,

Чтоб порочные мысли сверкали,

Чтобы тело твоё, как награду

Руки грешные обнимали…

И в огне этой страстной вьюги

Я безумием буду дышать.

В мыслях буду я петь о чуде,

И одежды с тебя срывать…

И когда ты будешь раздета,

Проползу я к тебе сквозь огонь…

Мне для счастья нужна планета,

Вся наполненная тобой…

Я ещё раз с изумлением и восторгом всмотрелся в это ночное прелестное создание. Это, воистину, было чудо. «Девушка из тумана выплыла к нам» – я хотел ещё что-то вспомнить, но не мог. Поэтический дар уже покинул меня.

«Вы откуда пришли?»– нагло и смело спросил Игорь, выводя всех из оцепенения. Его слова прозвучали как будто из другого обычного, так надоевшего, материального мира. (А здесь всё-таки, какой мир, разве не обычный?) Девушка молчала. Только с какой-то нежной грустью посмотрела на обалдевшего Игоря, который продолжал наглеть, что меня сильно удивило – он всегда был слишком стеснительным. Его голос раздавался словно издалека, и создавалось странное впечатление, что это не сам его голос, а отдающееся в степи эхо.

«Понимаю, это секрет. Но всё- таки скажите…Вам разве не жутко ходить вот так в одиночку…по степи…в кромешной темноте? А, может быть, вы…инопланетянка?»

Зачем? Зачем Игорь это спросил? Именно теперь, когда девушка услышала его последние слова, глаза её внезапно снова загорелись (повторяю, именно загорелись, а не заблестели, как должно было быть)…а затем вспыхнули ярким светом. Отблески костра отразились в них.

Словно электрический разряд ударил в мою душу, и я в который уже раз за эту потрясающую ночь ощутил довольно сильный озноб. А затем загрохотало в ушах. Похоже, это был гром приближающейся грозы, как и отмечалось в местной сводке погоды. В этот раз, видимо, гром не был моей галлюцинацией, потому что все кроме девушки невольно обернулись в степь, но увидели только светлый мрак тёплой летней ночи (хотя, до этого, она была довольно прохладной). И вот здесь Игорь подскочил к девушке (это с его стороны было форменное нахальство), взял её за руку (как мне показалось, очень нежно, неуловимо, хотя он всегда был неуклюжим), подвёл к скамейке, стоящей сбоку от костра и каким-то вкрадчивым душевным шёпотом произнёс:

«Милая дама. Вы, вероятно, очень устали бродить в одиночестве по степи. И так как ВЫ по чистой случайности забрели на наш гостеприимный огонёк, мы ВАМ предлагаем присесть и побыть с нами столько времени, сколько ВЫ пожелаете».

Сказав это, Игорь галантно усадил девушку на скамейку. Девушка покорно уселась, нежно нагнувшись и подогнув свои открытые колени почти к самому подбородку.

Сколько лет прошло с тех пор! Сколько разных событий было пережито мною, но какие бы трудности я не переживал, все они так или иначе были связаны с той удивительной встречей. Девушка вошла в меня, в мою раненую душу, как обворожительный блеск лунных камней, как северное сияние, как разноцветная радуга, переливающаяся всеми своими малейшими великолепными оттенками. Она стала моей и нашей с ребятами судьбой. Она очаровала нас, она околдовала, она заворожила, и теперь мы уже не могли представить своего существования без этих ослепительных глаз, без этой обворожительной улыбки, без этого чуда, которое не кончится для нас никогда. Изменилась жизнь, страна…всё изменилось, но стоит мне только закрыть глаза и сосредоточиться, я ясно вижу, как эта девушка из моей юности…всё ещё сидит около нашего костра с красиво подогнутыми коленями. Да…это было очаровательно…

Но одного до сих пор понять не могу. Но почему, почему пальму первенства я тогда уступил Игорю?.. Я-то чем хуже? Как же получилось, что именно он перехватил инициативу? А я стоял как истукан в степи…как каменное изваяние, потеряв дар речи.

Вы верите в гипноз, в экстрасенсорику? Я теперь верю. Что же было дальше? Итак, Игорь усадил девушку. О чём же мы говорили? О каких-то пустяках, которыми пытались прикрыть наше смущение. Неисправимый Альберт, опять рассказал какой-то глупейший анекдот. Сам почему-то долго смеялся, хотя никто даже не улыбнулся. А он, видимо ничего не понимая сообщил, что сейчас расскажет ещё один подобный анекдот.

Но тут заговорила девушка. Это было слишком неожиданно, хотя разве она обязана была всё время молчать?.. Голос её, с одной стороны, явился резким контрастом со всем тем, что нас окружало. Но в тоже время, он, её голос, удивительно гармонично вписывался в ту обстановку, в тот маленький мир, который создала вокруг нас природа и эта удивительная фея. В необычные звуки её голоса, похоже, погрузился каждый из нас в эти прекраснейшие мгновения.

На что он был похож, её голос? На что-то близкое, родное; на то, что каждый из нас слышал в далёком-далёком детстве. И, вообще, ощущение уже чего-то виденного и слышанного когда-то не покидало меня…ДЕ ЖА ВЮ… поистине, это была волшебная, завораживающая ночь. В те мгновения природа как бы слилась с нами, и мы чувствовали себя частью чего-то огромного, необъятного, непостижимого. Мы, словно, оказались на отдельной маленькой планете, куда не доходят всякие мелочные, пустые, никому не нужные, земные горести и заботы.

Сначала девушка произнесла одну лишь фразу:

«Не надо, пожалуйста». (Это по поводу анекдота).

И пристыженный Альберт моментально замолчал, не решаясь больше вымолвить ни слова. А после этого мы пели какие-то песни, бардовские, наверно, какие обычно поют у костра. Подпевала ли она нам? Не помню, но хочется верить, что немного подпевала. Сколько времени она с нами сидела? Не знаю. Не помню. Время остановилось (оно действительно остановилось?). Как я понял, девушка мысленно разговаривала с каждым из нас в отдельности (со мной она тоже разговаривала). Я, например, во время этого разговора был потрясён её глубокой проницательностью, деликатностью (словно, она ненароком боялась обидеть кого-нибудь из нас) и умением разбираться в тончайших оттенках юношеской души. Остальные, я думаю, тоже в этом прекрасно убедились. Наконец, она встала и произнесла довольно протяжным, заунывным, но до безумия милым голосом:

«До свидания…»

Опять, всего лишь одна маленькая фраза, но как это непостижимо очаровательно было произнесено. У меня мурашки по телу побежали. Стало так умопомрачительно приятно, что я поистине ощутил себя в какой-то волшебной сказке, из которой не хотелось выходить.

Мысленно я умолял: «Не уходи, пожалуйста, останься ещё, хотя бы ненадолго…». Теперь уже лёгкий, нежный ветерок обдал нас своим дыханием. Деревья легонько закачались. Раздался крик какой-то птицы, и волшебная сказка ещё ближе подступила к нам. Я закрыл глаза, ветер пел мне какую-то песню о великой красоте мира, о великой красоте женщины.

«Может, ВАС проводить?»

Слова Игоря вывели меня из оцепенения. В мою душу закралась чёрная зависть к нему. «Неужели она согласиться?» – с ужасом подумал я. Мне по-настоящему захотелось убить его в тот момент.

«Нет, не надо, прошу вас…»– это она ответила Игорю.

«Но всё-таки, где вы живёте?» – эта фраза Игоря сделала меня его врагом. Чёрная зависть завертелась снежным комом:

«Да, что же ты никак не уймёшься?! Ну, хватит же, хватит, дурачок»– мысленно завопил я и у меня «зачесались» руки.

«Я не могу вам сказать, нельзя…мне говорить…»– опять протяжный, какой-то милый, нежный, очаровательный её голос, как будто из груди с придыханием.

В этот момент ветер подул сильнее, и сарафан нежно-светлый у неё вздыбился…почти как у Мерилин Монро на известной фотографии. И счастливый ветер коснулся её плеч, рук, груди – прошёл, как будто через всю её красоту…и дошёл, добрался до меня. Это было, наверно, больше, чем безумие. И из-за этого, какого-то приподнятого, припадочного очаровательного состояния, у меня в душе снова полились, потекли поэтические строки (хотя, повторюсь, раньше я никогда даже не пытался писать стихи).

Я прикоснулся к тебе нечаянно,

И душу током пронзило как будто,

Я удар ощутил – и тайна -

Ко мне прикоснулась в эту минуту.

Тайна счастья, а, может, страданий,

Тайна чуда, а, может, муки -

Я вступил на дорогу исканий,

Я вступил на дорогу разлуки

С прошлой жизнью, текущей без боли,

Без мечты и без вдохновенья.

С жизнью, не знающей что такое

Тайна прикосновенья…

Итак, нас было четверо в эту очаровательную ночь, четверо обалдевших истуканов-юношей, сидевших теперь уже у незатухающего костра. Пятый – каменный истукан стоял здесь же недалеко и мрачно наблюдал за всем происходящим. Где были остальные наши товарищи мне неизвестно. А, может, они тоже были где-то здесь, просто мы их не замечали? Девушка ушла, она как-то быстро растворилась в ночном тумане. Закричал кулик на болоте, заквакали лягушки, заплескалась рыба; рассеялась пелена. МЫ ВЫШЛИ ИЗ ГИПНОЗА.

Первым забормотал Игорь.

«Ребята, ЧТО ЭТО БЫЛО?»

Его умоляюще-вопросительное бормотание как-то быстро приблизило нас к реальности.

«Обыкновенное наваждение»– ответил практичный Альберт.

«Странно» – подумал я – разве наваждение может быть обыкновенным? Ведь это, кажется, что-то связанное с расстройством психики. А если это так, то психика расстроилась одновременно у нас четверых. Но разве это могло произойти одновременно? А, может, это было вовсе не какое-то там расстройство, а самая обыкновенная «реальность»? Какое же это наваждение, если я, во-первых, всё чётко и ясно ощущал, а во-вторых не просто ощущал, а что-то такое возвышенное испытывал, даже стихи сочинял, находился в каком-то творческом порыве, который происходит у меня крайне редко. Нет, в этом ещё необходимо чётко разобраться, куда мы все четверо попали в эти прекраснейшие минуты (или всё-таки мгновения?). Я закрыл глаза и снова попытался представить себе девушку и всю ту таинственную, обворожительную обстановку, которая во время её прихода окружила не только её, но и, пожалуй, всех нас.

Стремительно вскочил со скамейки романтичный Юрий и, устремив измученный взгляд на Игоря, спросил обалдевшим, хриплым голосом:

«Игорь, который час?»…

Игорь как-то отрешённо и устало взглянул на свои, мерцающие в темноте фосфорическим блеском командирские часы и как-то машинально произнёс: «две минуты первого».

Мы уже ничему не удивлялись. Ещё до конца не осознав, что произошло с нами, мы прекрасно, хоть и подсознательно понимали, что девушка сидела возле нашего (хотя, почему, нашего, наверно, он был и её тоже) костра как минимум полчаса. Значит, выходит, либо она остановила время, либо…время текло как-то по-другому, как, собственно, и должно было быть в другом измерении (или в волшебной сказке). Но время, оно ведь не зависит от нас. Оно всегда само по себе. Как его можно остановить? Мы разговаривали, пели, что-то ощущали. Выходит, это не время остановилось, а, скорее всего, часы Игоря. А время текло обычно, и сейчас где-нибудь половина первого. Хотя, вполне допустимо, девушка сидела с нами минуты три-четыре, а мы все просто попали под её ГИПНОТИЧЕСКОЕ ОЧАРОВАНИЕ и время для нас действительно остановилось. Хотя, это, всё же, довольно странно и необъяснимо.

Странным и необъяснимым было также и то, что одновременно исчезли остальные наши товарищи и, кажется, даже палатки, а оставался только костёр, который горел и по-прежнему горит ярким пламенем. Но я точно знаю, что никто никаких дров, хворосту, сухих листьев и ничего такого в него не подбрасывал. Тогда почему он горит? Может быть, наш магический круг у священного огня действительно образовал определённую ауру, которая сблизила нас? Присутствие же очаровательной женщины усилило энергетическое и психологическое воздействие на окружающую нас дикую природу. Огонь всегда был магической силой у древних людей. Я вспомнил, что ощущение братского единства возникло у меня (и у всех, наверно), когда яркие столбы пламени стали взлетать ввысь – к огромному звёздному небу.

Я взглянул на небо и вместо ярких светлых звёзд почему-то разглядел только сплошные, тёмные какие-то зловещие тучи. Кажется, стал накрапывать мелкий дождик. На душе стало грустно и печально. Грусть ещё больше усилилась, когда я увидел, что костёр стал быстро потухать. Но чудеса ночи, оказывается, на этом не прекратились. Через несколько мгновений случилось поистине невероятное.

«Смотрите!» – даже не вскрикнул, а завопил Юрий, указывая дрожащей рукой куда-то в сторону степи.

Мы все в один миг устремили наши взгляды в том направлении. Увиденное там ПОТРЯСЛО НАС. Мы стояли, словно приросшие к нашей грешной земле, просто не в силах сдвинуться с места…