Глава 4

Через два дня всю пятерку пригласили в тот высокий кабинет, о котором шла речь в начале повествования. Там их напутствовали высокие чины, пожелали счастливого пути и скорейшего выполнения задания. А потом их всех доставили на военный аэродром. Лететь они должны были на военном самолете. На аэродроме корреспондентов и операторов встретил Василий Федотович. Рядом с ним находились еще три человека: два молчаливых парня в штатском и еще один, которого документалисты отчасти знали. Этим третьим был тот самый мужчина, представившийся в прошлый раз начальником спецгруппы Вячеславом Богдановым.

– Здравствуйте вам! – поздоровался с ним Евгений Генералов.

– И вы не хворайте, – ответил Богданов.

– Эти трое товарищей полетят с вами, – сказал Василий Федотович. – Двое – уладят все формальности по прибытии на место, а ваш старый знакомый – летит по своим делам.

– Понятно, – за всех ответил Никита Снегов.

– И вот что еще, – сказал Василий Федотович. – Поскольку вы отправляетесь, можно сказать, на линию фронта, то, соответственно, вас следует считать боевым отрядом. А в боевом отряде должен быть командир. Так вот: своим решением я назначаю командира вашего боевого отряда. Им будете вы, – и Василий Федотович посмотрел на Никиту Снегова.

– Я? – удивился Никита. – Но почему именно я?

– Считайте это приказом, – сказал товарищ из КГБ. – А приказы не обсуждают, а что?..

– Выполняют, – закончил фразу Никита.

– Вот именно, – подтвердил Василий Федотович. – Итак, вы – старший. А стало быть, несете персональную ответственность за порядок в группе, а также за выполнение порученного вам задания. Ну и само собой, за каждого члена группы. Вам все понятно?

– Наверно, я должен сказать «так точно»? – усмехнулся Никита.

– Будем считать, что эти слова вы уже сказали, – усмехнулся в ответ товарищ из КГБ. – Теперь все слушайте меня внимательно. В этих рюкзаках – необходимые припасы на первый случай. Дальше вам придется питаться местными продуктами – ну да что поделать? А пока вот вам отечественные харчи. Здесь три рюкзака. Каждый мужчина берет по рюкзаку, и… В общем, понятно.

– Спасибо Родине-кормилице за то, что не забыла своих блудных детей и снабдила их на дорогу хлебушком! – иронично проговорил Евгений Генералов.

– Как видите – не забыла и снабдила, – серьезно произнес товарищ из КГБ. – Ну, товарищи, рассаживаемся вон в тот самолет. Успехов вам. И помните – вы отправляетесь выполнять ответственное задание Родины. Не забывайте об этом.

– Не забудем, – за всех ответил Никита Снегов.

* * *

– Ну и чертова же тарахтелка! – покрутил головой Евгений Генералов, когда самолет взлетел. – Трактор на сельской ниве – это просто-таки райская музыка по сравнению с этим ревом! И как только пилоты не глохнут от такого грохота? А, товарищ из спецназа? Я интересуюсь, как они переносят этот рев и скрежет?

– В кабине не так слышно! – прокричал в ответ Вячеслав Богданов. – Да и здесь можно привыкнуть!..

– А тогда ответьте – для чего вы летите с нами? Если, конечно, это не секрет.

– На всякий случай! – прокричал в ответ Богданов.

– Это на какой такой случай? – заорал Евгений прямо в ухо Богданову.

– Оценить обстановку, изучить местность, прочувствовать местную атмосферу, помахать вам на прощанье платочком! – ответил Богданов. – Видите, сколько у меня дел? Сделаю все это – и обратно.

– Ну-ну! Я говорю – ну-ну! – сказал Евгений. – То есть выражаю свой скепсис. Потому что вы напоминаете мне Харона. Вы знаете, кто такой Харон?

– Знаю! – ответил Богданов. – Перевозчик мертвых через реку Стикс в Аид. А вы что же – мертвый? И собрались в Аид? А в рай что же, грехи не пускают?

– Да это я так! – махнул рукой Евгений. – Такая, понимаете, возникла у меня ассоциация.

– У меня – другая ассоциация! – ответил Богданов. – С каждого задания вернуться живым и невредимым! И вам желаю тех же самых ассоциаций!

– Благодарствую на добром слове! – заорал в ответ Евгений и приложил ладонь к сердцу.

Прилетели. Самолет начал снижаться. Все, кто был в самолете, включая Богданова и двух молчаливых молодых людей, приникли к иллюминаторам. Желтый, с редкими зелеными и коричневыми пятнами мир простирался внизу. По мере снижения самолета этот мир становился все ближе и шире, и скоро из иллюминаторов ничего, кроме желтого песка, уже видно не было.

Самолет вздрогнул, натужно взревел и коснулся колесами взлетной полосы. Пробежав какое-то расстояние по полосе, он еще раз вздрогнул и остановился. Рев моторов заглох, внутри самолета установилась тишина. Люди затрясли головами: всем показалось, что их уши и головы вдруг заполнились мягкой ватой.

– Ощущение – наиприятнейшее! – заявил Алексей Кудря. – В моем детстве это называлось – будто пыльным мешком по голове…

– Еще пару раз с нами слетаете – привыкнете, – сказал пилот, появившись из кабины. – Все, товарищи, выгружаемся. Прибыли.

Аэродром и окрестности вокруг него представляли собой довольно-таки однообразное и тоскливое – особенно для непривычного ока – зрелище. Кругом был сплошной песок. Изредка в желтом песке виднелись какие-то коричневые и серые возвышенности – должно быть, полузанесенные песком небольшие горы. Несколько чахлых, большей частью с коричневыми, а не с зелеными листьями пальм росли неподалеку, прислонившись к аэродромным строениям.

– В пустынных степях аравийской земли три гордые пальмы росли и цвели, – грустно продекламировал Генералов. – Что и говорить – непритязательный пейзаж.

– Да уж, не среднерусская возвышенность! – поддержал его Алексей Кудря.

К ним уже шли какие-то люди в военной форме. Заметив их, двое молчаливых сопровождающих пошли к ним навстречу. Встретившись, они о чем-то начали говорить с военными, несколько раз указав руками на пятерых операторов и корреспондентов.

– О нас говорят, – догадалась Марина.

– А о ком же еще им говорить? – пожал плечами Евгений. – Не о верблюдах же, которых, кстати, я не вижу в сих печальных окрестностях. Интересно знать, куда подевались верблюды? Ведь должны же они здесь присутствовать для полноты картины!

Закончив говорить, военные и двое сопровождающих подошли к документалистам.

– Здравствуйте, – поздоровался один из военных на русском языке.

– Здравствуйте, – вразнобой ответила пятерка.

– Зовите меня Салим, – сказал военный. – Мне поручено вас встретить и помочь. Сейчас я отведу вас в гостиницу.

– Зачем в гостиницу? – не понял Никита Снегов.

– Там переночуете, – пояснил Салим. – А завтра утром мы переправим вас на ту сторону.

– А почему не сегодня? – спросил Никита.

– Сейчас вторая половина дня, – сказал Салим. – Скоро стемнеет. Наступит ночь. Ночь – самое опасное время в пустыне. Особенно для вас.

– Что, львы и шакалы? – усмехнулся Евгений Генералов.

– Двуногий шакал гораздо страшнее четырехногого, – серьезно ответил Салим. – Здесь – война.

– Понятно, – сказал Никита. – Война. Пир для шакалов.

– Да, – соглашаясь, коротко сказал Салим.

– Что ж, ведите нас в гостиницу, – проговорил Никита и оглянулся на двух молчаливых сопровождающих. – Вот те на! А где же наш третий ангел-хранитель?

– Он занят своими делами, – ответил Салим. – Вернется – и самолет улетит обратно.

– Что ж, – сказал Никита, обращаясь к двум молчаливым сопровождающим. – Тогда бывайте здоровы, мои молчаливые соплеменники. Счастливого полета в обратную сторону.

– Кланяйтесь от нас матери-Родине! – добавил Генералов. – Припадите к ее пыльным дорогам и оросите их за нас своими слезами!

К ним подошли военные, молча взяли поклажу и пошли. Вся группа последовала за ними.

Глава 5

Гостиница, в которую их поселили, оказалась непритязательным, вытянутым в длину приземистым зданием с небольшими окошками. Рядом со входом был разбит скверик, в котором росли несколько пальм, какие-то три кустика и даже несколько ярко-алых цветов.

– Это, – указал Салим, – мужская половина. Женская половина там, – он указал на другое крыло здания.

Неподалеку от Салима стояли молодые женщина и мужчина.

– Эту женщину зовут Исма, – сказал Салим. – Она будет прислуживать вашим женщинам. Исма, покажи этим двум женщинам их комнату.

Исма молча поклонилась и сделала Анастасии и Марине приглашающий знак, означавший, что нужно следовать за нею.

– А это – Бадих, – указал Салим на мужчину. – Он будет вашим слугой. Бадих, покажешь мужчинам их комнату.

Бадих молча поклонился.

– Завтра, как только рассветет, вы и ваши женщины должны быть готовы, – сказал Салим. – Наши люди переправят вас на ту сторону. И будут вас там охранять.

– Вот как? – удивился Снегов. – Даже охранять?

– Да, – подтвердил Салим. – Вы люди штатские, а здесь – война.

– Что ж, спасибо, – сказал Никита. – От охраны мы не откажемся. А кто они, охранники?

– Надежные и проверенные люди, – сказал Салим. – К тому же специально подготовленные для охраны людей. С ними вы будете чувствовать себя в безопасности.

Никита ничего не сказал, лишь прижал ладонь к сердцу и поклонился. То же самое сделали Евгений и Алексей. Салим поклонился в ответ.

– Тогда до завтра, – сказал Салим. – Да, еще. Эти люди, – он указал на четверых мужчин в военной форме, молча стоявших поодаль, – будут вас охранять в гостинице.

– А в гостинице-то для чего? – спросил Никита.

– Война – везде война, – сказал Салим. – Желаю приятно отдохнуть.

И он ушел, а четверо мужчин в военной форме остались.

* * *

– Отель нормальный, – сказал Евгений и оглядел комнату. – И номер тоже соответственный. Восточный стиль с колониальным уклоном!

– А ты что же, рассчитывал, что тебя поселят в «Метрополе»? – усмехнулся Алексей.

– Для чего мне «Метрополь»? – хмыкнул Евгений. – Честно говоря, я надеялся на какой-нибудь бедуинский вигвам. Самое для нас подходящее жилище! А тут на тебе – помещение с тремя окошками, да еще и с душем вдобавок! Будто я никуда и не выезжал из матери-России. Вернее сказать, не вылетал.

– Думаю, поживем мы и в бедуинских шатрах, – сказал Никита. – Вот перебросят нас завтра на другую сторону, и сбудется твоя сокровенная мечта.

– Что ж, я совсем не против в смысле соблюдения моих сокровенных мечт, – улыбнулся Евгений. – Или мечтов – как будет правильно?

– И это спрашивает журналист, которому Родина доверила ответственное задание! – воздев руки, воскликнул Алексей. – Ох, ошиблась на этот раз Родина, ох, ошиблась!

В это время в номер постучали.

– Войдите! – сказал Никита.

Вошел Бадих и спросил по-русски:

– Когда прикажете подавать обед?

– Что, нас будут еще и кормить? – удивленно спросил Евгений. – Ты глянь, как тут все у них отлажено! И охраняют они нас, и кормят! Нет, я, конечно, совсем не против, но все равно удивительно.

– Это называется восточное гостеприимство, – серьезно произнес Бадих. – Разве у вас в России не так?

– Конечно же, так! – ответил Евгений. – И так, и разэтак… Во всю ширину русской души!

– Тогда чему же вы удивляетесь? – все тем же серьезным тоном поинтересовался Бадих.

– Э‐э‐э… – произнес Евгений, да и не нашелся, что больше сказать.

– Так ты, значит, тоже говоришь по-русски? – спросил Никита у Бадиха.

– Да, я говорю по-русски, – ответил Бадих. – И Исма тоже говорит по-русски. Иначе как мы смогли бы понимать наших русских гостей?

– Логично, – согласился Никита.

– Когда прикажете подавать обед? – повторил свой вопрос Бадих.

– А вот сейчас мы пригласим наших женщин, и подавай, – сказал Евгений.

– Ваши женщины будут обедать на своей половине, – сообщил Бадих. – Так у нас принято.

– Понимаю! – склонил по-гусарски голову Евгений. – И ничуть против этого не возражаю. Что ж, коль так, то подавай.

Бадих молча поклонился и вышел.

– Видали, как у них здесь устроено! – покрутил головой Евгений. – Дамы кушают отдельно от кавалеров.

– Привыкай, – сказал Алексей. – В чужой монастырь со своим уставом не ходят.

– Ты сам придумал такую мудрость или от кого-то научился? – ухмыльнулся Евгений. – А вот интересно, чем они будут нас потчевать? Я так думаю, что какими-нибудь верблюжьими горбами в собственном соку. Что ж, отведаем. Никогда не едал!

В дверь опять постучали, и вошел Бадих. Вслед за ним вошли еще двое мужчин с разнообразной посудой в руках, которую они тут же начали расставлять на низеньком столике. Через минуту стол был накрыт. Мужчины поклонились и так же молча вышли.

– Приятного аппетита, – пожелал Бадих. – Ведь так говорят у вас в России?

– Именно так и говорят, – сказал Евгений. – Бадих, может, и ты с нами? Прошу.

– Нет, – сказал Бадих. – Но если хотите, я могу назвать вам блюда, которые вы сейчас будете кушать.

– Интересно будет узнать, – проговорил Никита.

– Это – бейзар, – назвал блюдо Бадих. – По-вашему – бобовый суп. Это кебаб из баранины. Это пита. Лепешка, хлеб. А вот это – наше национальное лакомство мухаллабия. Делается из риса. Ну, и кофе.

– Меню, заставляющее относиться к нему с уважением, – констатировал Евгений. – Бадих, а где ты научился так хорошо говорить по-русски?

– Я учился в Советском Союзе, – сообщил Бадих, – в Киевском университете.

– Вот, значит, как, – с некоторым удивлением произнес Никита. – А я ведь тоже в нем учился. На факультете журналистики.

– Значит, мы могли встречаться, – сказал Бадих. – Где-нибудь в университетских коридорах.

– Или в какой-нибудь пивной, – улыбнулся Никита. – Бадих, ты бывал в киевских пивных?