– Считай, уже в капитанах. А Мирон точно к тебе подваливал?

– Можешь у него сам спросить. Номерочек дать могу, вбила сдуру, не зная, чего он хочет, да стереть забыла.

– Вот козел!

– Почему же? Ты сбежал. Я была свободна, он тоже. Почему не подвалить кобелю к шалаве?

– Не называй себя так.

– Это не я назвала, а ты и твои дружки.

– Я уже извинился, а ты меня простила. Или я что-то не понял?

– Проехали. Женился?

– Нет.

Галина удивилась или изобразила это.

– Что так? – спросила она.

– Да какая разница? Холост, и все. А ты?

– А я вышла замуж через два года после твоего бегства.

– За выпускника училища?

– Нет. За однокурсника.

– Так ты училась, что ли?

– Нет, за курсантами охотилась. Я мед окончила. И муж будущий, а сейчас уже бывший тоже.

– Погоди, значит, ты вышла замуж и развелась?

– Железная логика, товарищ старший лейтенант.

– А чего разбежались?

– Какая разница? – ответила она, так же как Смирнов.

– Ты права, никакой. А сюда чего прилетела? Пахан твой при власти, маман тоже влиятельная женщина. Крутые такие. Сама вся упакованная и вдруг сюда? Адреналина не хватает?

– Слова-то какие знаешь. Отец на пенсии, мама умерла от рака, за полгода ушла. Коттедж пришлось продать, но не в этом дело. Я жила после академии отдельно. Сюда же согласилась поехать потому, что специальность у меня редкая.

– И что за специальность?

– Долго объяснять. Я вирусами занимаюсь. Здесь же вакцинацию надо проводить в некоторых районах. Иначе эпидемия может разгореться. Вот и послали меня сюда. Да я и сама хотела. В лаборатории какая практика? Она вся на натуре.

– Ничего не слышал о том, чтобы в Сирии была угроза эпидемий.

– А что ты мог слышать, кроме команд своего начальства? Не надо это вам. Вы воевать должны, а лечить – дело медиков. Получается, что вы гробите людей или калечитесь сами, а мы всех поднимаем на ноги. И своих, и чужих.

– Никого мы не гробим.

– А чего ты смущаешься, Боря? Или стыдно стало?

– Если и стало, то что?

Галина улыбнулась.

– Значит, не все еще потеряно.

– Я не против.

Она взметнула брови и осведомилась:

– Не против чего?

– Начать все сначала.

Галина рассмеялась.

– Да я не об этом, Боря. Хочу сказать, что если у человека есть стыд, совесть, то он не потерян для общества. А между нами ничего быть не может. Все осталось там, у КПП училища.

– Авдеева! – донеслось со стороны штаба.

Галина поднялась.

– Это тебя? – спросил Смирнов.

– Да. Теперь ты и фамилию мою узнал. Пойду я. Не ожидала тебя увидеть, но, знаешь, даже рада. Хотя это совершенно ни о чем не говорит в плане будущих отношений. Их не будет. Прощай!

– До свидания.

Галина быстро направилась к коллегам.

Смирнов выбил очередную сигарету, нервно прикурил.

Неожиданно объявился Соболь и спросил:

– Ну и что?

Смирнов вздрогнул.

– Откуда ты взялся, чудила?

– А я недалеко был. Не волнуйся, ничего не слышал. Но, судя по твоей физиономии, встреча особой радости ни тебе, ни даме не доставила.

– Не то слово, Диман. Каким же лохом я оказался.

Соболь от удивления открыл рот.

– От кого я это слышу?

– Не паясничай, я в натуре говорю.

– Неужели? Просто за время этой затянувшейся командировки ты совсем одичал без баб, как, впрочем, и все парни из группы. А тут нарисовалась бывшая, с которой ты такой кайф ловил. Бабы, они же хитрые. Поняла твоя прежняя пассия, в каком ты состоянии, и давай давить на жалость. Мол, я порядочная, а ты меня бросил, потому как слухи кто-то распустил. Мол, шлюха я. А ты уши развесил, как ишак каракалинский.

Смирнов повернулся к Соболю.

– Заткнись, Диман, не нарывайся.

– Не знаю, чего эта дамочка напела тебе, но отомстила она, как я понимаю, по полной программе. Поплыл старший лейтенант Смирнов. Ты, Боря, о своих похождениях больше никому не рассказывай.

– Эх, Дима, не понял ты ничего. Ну и ладно. Что с водкой?

– С этим порядок полный. Водочка есть, два литра, пара банок опят, одна с малосольными огурцами. Да еще и шмат сала.

– К Макарову отнес?

– Да.

– Он на хвост не упал?

– А то ты не знаешь, что Рома не пьет. Если только по праздникам да по особо торжественным случаям, которые редко бывают.

– Пойдем!

– Куда?

– К Макарову! Мне выпить надо.

– Так ты сам сказал, что после обхода Жилина.

– А мне сейчас надо. Немного, граммов сто пятьдесят. До вечера все выветрится.

– Если остановимся. У нас с тормозами плохо. Можем и вразнос пойти.

– Ну и хрен с ним. Пусть вразнос.

– Это все из-за твоей дамы?

– Не лезь в душу.

– Мне больше интересен твой карман. За водку и закусь из России я свои отдал.

– Не обеднеешь.

– У меня нет офицерских командировочных.

– Да верну я тебе бабки, не ной! Идем.

– Погоди, Боря. Вон Жилин на аллее нарисовался.

– Ну и что?

– А то, что прямо к нам прет. С ним Туренко. Похоже, Боря, группе объявлен общий сбор.

– Этого еще не хватало! Прямо в самый раз. Неделями нехрен делать, а как соберешься выпить, сразу общий сбор. Что за подлянка?

– Так закон же.

– Какой?

– Подлости. Это, наверное, единственный закон, который у нас в России работает безупречно. Никто не в состоянии нарушить или проигнорировать его.

К друзьям подошли Жилин и капитан Туренко.

– Вы по-прежнему паритесь на жаре? Затарились или не успели еще? – спросил командир.

– А вы угадайте с трех раз, товарищ майор, – с какой-то злобой, не присущей ему, проговорил Смирнов.

– В чем дело, старлей? – повысил голос Жилин.

– Ни в чем. Каков вопрос, таков и ответ.

– Это ты у меня сейчас будешь угадывать, да не с трех раз, а с одного.

– Мне-то что угадывать?

– Чем будешь заниматься завтра.

– Кросс бегать с утра.

– Не угадал. Давайте с Соболем в штаб. В кабинет к Северцову. Мы с Туренко подойдем. Еще придет Курко. Вопросы, Смирнов?

– Никак нет, товарищ майор!

– Вперед!

Смирнов и Соболь прошли в штаб, в кабинет полковника Северцова. Там уже находился старший лейтенант Курко. Физиономия у него была весьма недовольной.

– Что-то случилось, Геннадий Степанович? – поинтересовался Соболь у товарища.

Курко махнул рукой.

– Только забылся, сразу же сон. Поле русское в ромашках, речушка, недалеко деревня, почему-то старая, крыши соломенные, никакого профлиста, бетона, плетни кругом, сады. Коровы, лошади, куры, гуси и прочая живность. На реке мосток, где раньше бабы белье полоскали. На нем красавица молоденькая и совершенно голая. Прикидываешь, Соболь? Я в какой-то зачуханной рубахе, шароварах и хромовых сапогах. Вижу такую прелесть и, само собой, иду к ней. Она волосы откидывает, а они до пояса…

– Погоди-ка! Задницу-то хоть видно было? – спросил Соболь, облизнувшись.

– Видно. С ума сойти! Так она волосы отбрасывает, оборачивается, улыбается и говорит этак ласково: «Что ж ты, хлопец, застыл? Чего ждешь? Жара ведь. Раздевайся, искупаемся вместе, а потом на сеновал пойдем. Там хорошо, сено свежее, прохладно». Тут я, понятно, все с себя сбросил и к ней. На секунду отвернулся, споткнулся и распластался возле мостка. Она ко мне, наклонилась… Тут я вдруг вижу физиономию майора Жилина. «Подъем, – говорит, – и мухой в штаб».

– Вот это облом! – воскликнул Соболь.

– Через полгода мы без баб здесь все с ума посходим. Или на местных красоток начнем набрасываться, – проговорил Смирнов.

– Чего? Через полгода? – Соболь скривился. – Через месяц у всех крыши сорвутся вместе с гвоздями. Кого ни спроси, все сон про одно и то же видят. Про баб. Ну и, естественно, про…

В кабинет вошел Жилин и осведомился:

– А еще про что сон видите?

Видимо, командир группы слышал конец разговора.

– Про траханье, – прямо ответил Соболь. – А что? Мы ведь живые мужики, а не боевые роботы. Это тем программу вставили, снабдили оружием, вывезли в поле, показали на Ракку и приказали мочить игиловцев. Они попрутся. Роботы ничего, кроме своей программы, не знают. А мы люди, товарищ майор. Уже пора бы вопрос по Алеппо решить. А то там две наши группы быстрее нас свихнутся. Мы-то хоть чем-то занимаемся, а они с войсками сидят в окопах. Раз нет должной работы, то чего нас тут держать? Можно было бы и в Москву бросить на недельку-другую, развеяться. Благо борта чуть ли не каждый день туда-сюда летают.

Жилин присел на край стола и спросил:

– Ты все сказал, Соболь?

– Все!

– Ответ такой. Мы будем делать то, что нам прикажут. Если у особо озабоченных снесет крышу, ничего страшного, в дурдоме подлечат.

Смирнов вздохнул.

– Достойный ответ.

В кабинете появился полковник Северцов и спросил:

– О чем дискуссия?

– О том, товарищ полковник, как лучше выполнить задачи, поставленные командованием, – ответил Смирнов.

– Серьезно или шуткуешь?

– Разве этим шуткуют?

– Ну-ну! Я долго вас не задержу. Вы в курсе, что на базу прибыла специальная медицинская бригада для проведения работ по профилактике эпидемий?

Соболь усмехнулся и ответил:

– В курсе. Боря Смирнов даже очень хорошо знает кое-кого из этой бригады.

Северцов не стал уточнять, кого именно и почему знает старший лейтенант.

– Ну и отлично, – сказал он. Завтра в восемь бригада должна на санитарной машине выехать в два населенных пункта. Сначала в Барав, который в двадцати километрах от базы, затем в Хуман. Это назад пятнадцать верст, но по другой дороге. Группе в составе Смирнова, Курко и Соболя сопровождать медиков. В охранении пойдет сирийский БТР с отделением солдат. Повторяю, завтра в восемь – сопровождение медицинской бригады. Не сбор у штаба, а начало движения. – Северцов обернулся к Жилину: – Сергей Владимирович, обеспечь нашим парням завтрак на семь двадцать. Вопросы?

Смирнов поднял руку.

– Мы едем в салоне вместе с медиками?

– Ты за старшего, следовательно, рядом с водителем, остальные в салоне.

– А сколько медиков будет?

– Врач. – Северцов заглянул в блокнот. – Авдеева Галина Павловна. Еще две медсестры. Фамилии вам ничего не скажут, в общем, Соня и Лена.

– А место-то в салоне найдется? Там наверняка размещено специальное оборудование.

– Всем хватит.

– Могли бы и покомфортней машину подогнать. Только в армии, наверное, остались санитарные «буханки»! – пробурчал Соболь.

– Покомфортней будет дома.

– А когда домой?

– Когда рак на горе свистнет, – с улыбкой ответил Смирнов. – А рака этого надо еще в России поймать, отдать в цирк, чтобы научили свистеть, и переправить сюда дальним бомбардировщиком «Ту-22».

Северцов посмотрел на него.

– Вижу, Боря, у тебя хорошее настроение.

– Желаете испортить, товарищ полковник?

– Так ты сам нарываешься.

– Я задаю вопросы по существу.

– И комментируешь их тоже по существу. Ладно, давайте серьезно. Еще вопросы по теме есть?

– Точный маршрут движения?..

– Жилин передаст карту. Там все указано. Впрочем, это лишнее, от базы Хмеймим до Барава идет одна дорога, потом до Хумана точно так же. Заблудиться невозможно.

– Как насчет духов в районе базы?

– По данным разведки, ни мелких, ни тем более крупных банд не замечено. Съемка с беспилотника подтвердила это. Единственное потенциально опасное место – развалины старой крепости посреди дороги от Барава до Хумана. Сегодня там сирийский взвод работал. По докладу командира, крепость чиста.

– Сейчас чиста, а ночью туда заберутся духи, – проговорил Смирнов. – Сирийцы знают о выходе медицинской бригады?

– Конечно, им ведь тоже ее сопровождать.

– Понятно. Не мешало бы утром еще раз посмотреть эту крепость. Нет, мы-то, конечно, отобьемся, как и сирийские бойцы. Но нет гарантии, что духи не подстрелят кого-нибудь из медиков. Они женщины, к армии никакого отношения не имеют. Услышат стрельбу и ломанутся из машины. Лови их потом!

– Духи могут ввалить в «буханку» из РПГ. Тогда мы отправимся на небеса под руку с молодыми прекрасными женщинами.

– Хорошо, я сейчас дам запрос на обследование крепости завтра утром. Попрошу сирийцев попридержать там хотя бы отделение с боевой машиной. Это устроит?

– Вполне. С выездом и маршрутом все ясно, – сказал Смирнов. – Крепость прикроют сирийцы. Надеюсь, их разведка не ошиблась. Остается узнать одно. Как долго медицинская бригада будет работать в населенных пунктах?

– Это решат они, вернее, врач Авдеева. Но в любом случае в двадцать два часа вы должны быть на базе.

– Обед? Ужин?

– Это решим по ходу пьесы. Если и поголодаете, то это вам будет только на пользу, лишние килограммы сбросите, которые наели за время длительного отстоя.

– Да я не о нас беспокоюсь. Мы-то можем без пищи и сутки, и двое продержаться, а вот медики вряд ли. Да и сбрасывать им нечего. У всех фигурки как у манекенщиц.

– Особенно у врача, – заявил Соболь.

– Рот закрой! – цыкнул Смирнов на товарища.

– Да, – проговорил Северцов. – Нервы уже на пределе. Придется просить начальника управления о предоставлении бойцам краткосрочного отпуска в России. Как считаешь, Сергей Владимирович?

– Полностью с вами согласен, – ответил Жилин.

– Поговорю с генералом, не обещаю, что выгорит, но попытаюсь.

– А в ответ придет новое задание для «Байкала». Но это лучше, чем сидеть без дела у Алеппо.

– Наши там не сидят, а работают. Конечно, «Байкалу» достается больше, но на то вы и элита.

– Мы гордимся этим, – вставил Курко.

– И правильно делаете. – Полковник повернулся к Жилину: – Пусть твои люди отдыхают. Я к командиру базы. – Северцов ушел.

Жилин наклонился над столом, за которым сидели бойцы.

– Теперь вы понимаете, что ни о какой пьянке и речи быть не может?

Курко взглянул на майора.

– А что за пьянка? Она разве намечалась?

– Это тебя не касается.

– Понял.

Жилин достал из планшета карту, расстелил на столе и приказал:

– Переносите данные на свои карты.

Офицеры так и сделали, хотя, как говорил Северцов, тут и переносить нечего было. И так понятно.

– Проверьте средства связи. Смирнов, возьмешь спутниковую станцию у Сторского.

– Можно и обычную. Мы не выйдем за пределы пятнадцатикилометрового радиуса.

– Нет, спутниковую!

– Понял.

– Экипировка штатная. Автоматы «АК-74» с четырьмя магазинами от РПК, пистолеты, по две наступательные гранаты «РПГ-5», аптечки. Санитарные пакеты можете не брать.

– Понятное дело, в санитарке едем.

– Свободны! Смотри, Смирнов, не дай бог нажретесь с Соболем.

– Ни в коем случае.

Бойцы вышли из штаба, и Курко тут же спросил:

– А вы никак спирта надыбали, да, парни?

– Какого на хрен спирта? Где его надыбаешь, если все пути перекрыты? – ответил Соболь.

– А что же тогда Жилин так настойчиво предупреждал вас?

– Пойди у него спроси. Крышу-то, Гена, рвет одинаково и у сержанта, и у майора, и даже у полковника, – заявил Смирнов.

Соболь кивнул и добавил:

– Нас всегда об этом предупреждают. Или не заметил?

– Вы мне по ушам-то не ездите. Ведь надыбали спирт. У тех же летунов с «семьдесят шестого» и раздобыли.

– Ты видел? – повысил голос Соболь.

– Вообще-то распивают на троих. Вдвоем хлебать – это извращение.

– Извращение – совать свой нос в чужие дела.

– Значит, мы чужие?

– Да чего ты пристал?

– Вас понял. Себе достали, остальные на хрен с пляжа, так?

Смирнов вздохнул и сказал:

– Ладно. Есть водка. Но Жилин пасти будет. Так что выпьем, когда вернемся с прогулки в обществе медиков. Это тебя устроит?

– Жилин не сможет постоянно пасти. Вы решили сегодня выпить.

– Ты что, ясновидящий? – Соболь сощурил глаза.

– Нет, но у вас на физиономиях написано, что бухнете.

– После работы, – сказал Смирнов. – Да и вообще, Гена, радуйся, что в компанию взяли.

– Ладно, посмотрим, но теперь за вами не только Жилин присматривать будет. Я к себе. До вечера, парни.

– Иди с богом, – напутствовал его Соболь.

Старший лейтенант Курко направился в модуль.

– Гена не отстанет, придется пристегивать его, – проговорил Соболь.

– Посмотрим. Может, на самом деле перенесем?

– С чего бы? Рома Макаров сегодня на базе, а завтра отправят его к Алеппо, и мы пойло с закуской забрать не успеем. Нет, Боря, сегодня.

– Тогда зови и Курко.

– Ладно. Главное – не попасться Жилину… – Соболь внезапно замолчал и остановился. – Боря, есть идея! Курко ведь к нам на халяву прет.

– И что?

– А то. Придется ему отработать.

– Каким образом?

– Жилин будет пасти нас, а Гена – его. Тогда все выгорит.

– Хорошая мысль. Вот и займись этим.

– А ты к своей врачихе?

– С радостью бы, но она меня не примет.

– Надо выждать, Боря. Командировка у медиков, судя по тому, сколько они привезли контейнеров с вакциной, не на неделю. Они тоже основательно зависнут тут. А дорожки ваши будут постоянно пересекаться, даже если вам не захочется. Сердце женское отходчиво, тем более что твоя Галина – дама страстная. Ей мужик нужен. А тут ты рядом. Да, кинул когда-то, так это по молодости, по дурости, а сейчас все осознал. Прорвемся, Боря.

– Тебе-то куда прорываться?

– Так в бригаде медсестры, девочки загляденье, особенно брюнетка.

– Вот ты куда нацелился.

– Чем я хуже тебя? Но надо сделать так, чтобы другие не перехватили этих милых дам.

– Не перехватят, если мы будем на базе.

– Думаешь, отправят куда-нибудь?

– Да в тот же отпуск.

– Если у нас сложится с медичками, то и отпуск на хрен не нужен будет.

– Ладно, хорош болтать, идем в отсек! Потом сходим к Курко и перетрем с ним тему насчет Жилина. Ну и жара сегодня!

– Я на термометр у штаба смотрел. Тридцать семь градусов в тени.

– По Цельсию?

– Нет, по Кельвину!

– Разбираешься.

– Не глупее других.

Друзья прошли в отсек модуля, выделенный боевой группе «Байкал».

План с двойной слежкой сработал в полной мере.

Майор Жилин решил проверить подчиненных сразу после ужина. Самое время устроить посиделки. После отбоя ловить подчиненных бесполезно. Не станут они пить столь поздно, знают, что с утра боевой выход. Хотя это мероприятие можно было назвать так лишь с большой натяжкой.