Сотовый телефон Валентины Туркиной издал сигнал вызова в 9:20, когда молодая женщина еще нежилась в постели. Иногда в выходные она позволяла себе это.

Туркина, определив по дисплею абонента, директора телеканала Ненашева, ответила:

– Да, Юрий Павлович?

– Ну, во-первых, доброе утро, красавица, не разбудил?

– Доброе утро, не разбудили, что во-вторых?

– А во-вторых, тебе надо приехать в студию. В 13:00 я решил провести совещание. Как тебе такой сюрприз?

– Сюрприз отменный, спасибо! Если не секрет, чем вызвано ваше решение о проведении совещания?

– Поездкой съемочной группы в Афганистан.

– Вот как? Возникли какие-нибудь проблемы с командировкой?

– Нет! Но не будем зря тратить деньги на телефонный разговор. Обсудим ситуацию в офисе.

– В 13:00?

– Именно. Сейчас в столице пробок нет, так что прошу, Валентина Борисовна, прибыть в офис без опоздания.

– Вам когда-нибудь встречалась женщина, которая не опаздывала бы на встречи?

– Уверен, ты будешь первой! До встречи, Туркина!

– До свидания, Юрий Павлович.

Валентина отключила телефон, стерев из «телефонной книжки» последний звонок, поднялась с постели, прошла в душ.

Около двадцати минут наслаждалась прохладными, упругими струями воды. Высушила феном волосы, длинные, светлые, густые. Уложила их в пучок, оставив завитушки на висках. Надела джинсы, майку без бюстгальтера, обулась в новые кроссовки. Вышла на балкон, опоясывающий весь дом. Увидела рабочего гаража. Крикнула:

– Дядя Степа!

Рабочий в форменной одежде поднял голову:

– Здравствуй, хозяйка!

– Да какая я тебе хозяйка, дядя Степа?

– Ну как же, самая что ни на есть настоящая.

– Настоящая Кристина Арнольдовна, а я… так себе.

– Нет! Это Кристина Арнольдовна так себе…

– Ну, ладно, не будем спорить. Я хочу попросить тебя, дядь Степ, проверить мою машину. Заправить, если надо. Через полчаса поеду в город.

– И ты тоже в город?

– А кто еще?

– Да вот и Кристина Арнольдовна в Москву собралась, правда, попозже, после обеда, но тоже только не попросила, а потребовала подготовить ее красный «Пежо». А чего его готовить? Новая машина и не «Жигули».

– Интересно, куда Кристина собралась? Впрочем, какая разница. Так ты посмотришь машину?

– Конечно. Это же моя обязанность. Могу к дому подать.

– Лучше к воротам, если не затруднит.

– Будет сделано, Валентина Борисовна!

– Спасибо, дядя Степа, хороший ты человек!

– Не за что!

К Валентине подошел облаченный в халат Борис Анатольевич Туркин:

– Здравствуй, дочь! И далеко ты собралась?

– Здравствуй, пап. В офис телеканала. Директор объявил совещание на 13:00.

– Твоему Ненашеву больше делать нечего, как отрывать людей от отдыха в нерабочее время?

– Папа, ну тебе ли объяснять, что распоряжения начальства не обсуждаются, а выполняются. Сам-то никогда не вызывал подчиненных на работу в выходные дни?

– Сравнила корпорацию с каким-то телеканалом. У меня производство, а у вас что? Сплошная болтовня?

– Ты забываешь, что СМИ – четвертая власть!

– Ну, конечно, если она не контролируется первыми тремя властными структурами. А у нас в стране независимых СМИ не было, нет и никогда не будет.

– Считай, как хочешь, мне пора ехать!

– Когда обратно ждать-то?

– Я позвоню, как поеду домой!

– Не забудь, как всегда.

– Не забуду, пока!

– Пока!

Чмокнув отца в щеку, Валентина спустилась во двор, прошла к воротам пропускного пункта, и вскоре ее серебристая «Ауди», миновав пост общей поселковой охраны, поехала к шоссе, ведущему в столицу.

Она прибыла в офис в 12:50.

Сразу прошла в кабинет директора, минуя студию, где монтировались передачи эфиров ближайших дней.

В кабинете находился один Ненашев:

– Еще раз здравствуйте, Юрий Павлович! Кажется, я прибыла первой?

– Как это ни странно, да! Кофе, чай, прохладительные напитки?

– Кофе! Но только готовить его вам придется самому. Приемная пуста.

– А где Виктория?

– Вы у меня спрашиваете?

– Черт-те что, опять упорхнула в студию развлекательных программ.

– Мультфильмы смотреть? Мой вам совет: возьмите в секретари пожилую женщину. Понимаю, сегодня это не модно, зато надежно.

– Я учту твои пожелания!

Ненашев включил аппарат селекторной связи. Крикнул в микрофон:

– Секретарю директора немедленно прибыть на свое рабочее место.

Связь сработала. Миниатюрное личико молоденькой Виктории появилось в дверях кабинета:

– Извините, Юрий Павлович, я отлучилась ненадолго. Что прикажете?

– Во-первых, без разрешения больше никуда не отлучаться, а во-вторых, сделать нам с Туркиной по чашке кофе.

– Секундочку!

Секретарша скрылась в приемной. Валентина спросила:

– У Виктории вообще бывают выходные или она по контракту лишена их?

– К чему ты клонишь?

– К тому, что девушке хочется погулять.

– Мне тоже много чего хочется, однако я…

Валентина прервала директора:

– Не продолжайте. Вспомните, сколько владелец платит вам и сколько получает секретарь.

– Я ее в приемную силой не тащил. Сама пришла и работой своей довольна.

– Ну, раз довольна, то пусть пашет, как лошадь. Однако вам, как человеку образованному и порядочному, должно быть известно, что секретарь у нас в стране имеет равные права и с вами, и со мной, и с депутатами разных уровней, и самим Президентом. Права, закрепленные Конституцией. А что такое Конституция? Правильно – Основной Закон Государства.

Вошла Виктория, поставила на журнальный столик поднос:

– Ваш кофе, Юрий Павлович!

– Спасибо! И скажи мне, Вика, когда у тебя в последний раз были выходные дни?

Девушка пожала плечами:

– Не помню! Недели две или три назад!

– А погулять, наверное, хочется?

Вика улыбнулась:

– Кому же погулять не хочется?

– Так почему ты молча выходишь каждый день на работу? Вот сегодня, например, суббота, а ты в офисе. Разве я приказывал тебе выйти сегодня на работу?

– Но, но… если работаете вы, то должна работать и я.

– Кто тебе это сказал?

– Никто! Вы… вы недовольны мной? Я делаю что-то не так?

На глазах у Виктории выступили слезы.

Ненашев указал Туркиной на секретаря:

– Вот, полюбуйся. Я спрашиваю, почему она на работе в выходной день, а в ответ слезы.

Валентина подошла к секретарю:

– Ну, что ты, Вика?! Юрий Павлович не хотел тебя обидеть. И он очень доволен твоей работой. Просто он иногда забывает, что ты, как и все, имеешь право на отдых. И не надо без официального приказа или личной просьбы директора выходить на работу в выходные дни.

Девушка всхлипнула:

– Да, не надо выходить. А потом выставят за дверь, где я еще такую работу найду?

Тут уж не выдержал Ненашев:

– Ну о чем ты говоришь, Вика! Не выгоню я тебя, не… вы-го-ню! И в выходные отдыхай, вот только сегодня прошу остаться, пока не закончится совещание, договорились?

– Да, конечно!

– Тогда приведи себя быстренько в порядок и иди в приемную. Пригласи в кабинет тех, кто уже собрался там!

– Хорошо! Будет сделано, Юрий Павлович. Вы совсем о кофе забыли.

– Ничего. Все в порядке!

Дождавшись, когда секретарь выйдет, Валентина укоризненно покачала головой:

– Зашугал девочку, деспот!

– Ой, не надо, Валя, ладно? Никто…

Договорить он не успел.

В кабинет начали входить вызванные на совещание сотрудники телеканала, а именно: заместитель директора Галимов Рамазан Галимович, старший съемочной группы, отправляемой в Афганистан, режиссер Сергинский Антон Дмитриевич и оператор Дольский Владимир Алексеевич. Ненашев предложил всем занять места за столом совещаний. Валентина устроилась рядом с оператором Дольским, с которым поддерживала приятельские отношения. Спросила шепотом:

– Как дела, Вова?

Дольский ответил обычной для себя фразой:

– Могло быть гораздо лучше, Валя! А ты как?

– Терпимо!

– Ну, если у тебя терпимо, что говорить обо мне?

Ненашев попросил тишины:

– Успокойтесь и прекратите разговоры. Я собрал вас сегодня здесь потому, что завтра мы уже не увидимся. Имею в виду съемочную группу. А посему решил, как и положено, проинструктировать вас. Все вы прекрасно понимаете, что Афганистан не просто государство, с которым у нас установлены дипломатические отношения. Афганистан – воюющая страна, разделенная и практически неуправляемая официальным правительством. Американцы хоть и пытаются делать хорошую мину при плохой игре, но уже всем ясно, войну в Афганистане они проиграли и сохраняют свое присутствие там для того, чтобы не опозориться по полной программе. Сохраняют присутствие, по сути, закрывшись в укрепленных фортах, отбивая нападки противника. Вновь подняли голову талибы. Их отход в Пакистан явился отвлекающим маневром. Талибан сохранил свою мощь и по-прежнему опасен. Для чего я все это говорю? Для того, чтобы вы, Сергинский, Дольский и Туркина, ни на секунду не забывали, где работаете. Главное – это ваша личная безопасность. И если бы не гарантии Абдула, пригласившего нас в Афганистан, я ни за что не послал бы туда съемочную группу. Группе, находясь в Афганистане, ни в коем случае не проявлять никакой самодеятельности. Ваша задача – встретиться с Абдулом, взять у него интервью, заснять место захоронения десантников и покинуть страну. Все! Никакие события, какими бы сенсационными они ни были, не должны вас интересовать. Лишь определенное задание командировки. Теперь еще раз о маршруте переброски съемочной группы в Афганистан. До Термеза, я думаю, все понятно. Используем гражданскую авиацию России и Узбекистана. Из Термеза в Кабул группу доставит вертолет Красного Креста. Договоренность с представителями этой международной организации в восточном регионе достигнута. А вот из Кабула до места встречи с людьми Абдула придется лететь на вертолете весьма сомнительной частной авиакомпании Афганистана. Но Абдул гарантировал надежность и этого этапа маршрута.

Заместитель директора произнес:

– Не много ли берет на себя бывший полевой командир моджахедов Абдул? С его слов получается, что он может гарантировать все и вся! Так ли это на самом деле?

Директор ответил:

– Я связывался с ФСБ, когда решался вопрос о разрешении вылета в Афганистан съемочной группы канала. На Лубянке мне ответили, что Абдул в настоящее время является заслуживающим доверия, авторитетным человеком в провинции, где расположено его селение. Думаю, он работает на ФСБ. Открыто мне об этом, понятно, не сказали, но вроде как намекнули, заверив, что Абдулу мы можем доверять полностью! И еще: то, что его люди действительно реально контролируют обстановку в своем районе.

Галимов пожал плечами:

– Ну, если ФСБ доверяет Абдулу, то вопросов по нему нет.

Директор обвел взглядом членов съемочной группы:

– Понимаю неординарность предстоящей командировки, я не хочу кого-то силой отправлять в Афганистан, и если кто-нибудь из присутствующих не желает лететь за «речку», настаивать не буду. Правда, это отложит командировку на несколько дней для переоформления документов, но я готов пойти на это. В Афганистане мне нужны добровольцы, письменно подтвердившие свое согласие лететь в воюющую страну. Поэтому спрашиваю, отказники есть?

Первым ответил Сергинский:

– Я готов подписать любые бумаги и лететь в Афганистан.

Ему вторил Дольский:

– Да чтобы упустить такую возможность заснять настоящих духов, никогда. Я лечу!

Ненашев взглянул на Туркину:

– Валентина?

– Наивный вопрос. Конечно, лечу! Давайте ваши бумаги.

Директор облегченно вздохнул. Замена даже одного члена съемочной группы обошлась бы ему из-за переоформления документов потерей как минимум недели. А за это время в Афганистане многое могло измениться. И в итоге рухнуть сенсационное дело.

Он раздал сотрудникам канала по листу стандартной бумаги. Члены съемочной группы в произвольной форме заявили о своем добровольном желании участвовать в мероприятиях телеканала на территории Афганистана.

Заполучив нужные, страхующие директора документы и спрятав их в несгораемый сейф, Ненашев сказал:

– А теперь предлагаю немного выпить за успех предстоящего дела, которое сделает вас знаменитыми. Если мы получим качественный материал, по информации Абдула, то он привлечет внимание всех ведущих СМИ, и электронных, и печатных. А что это такое, мне вам объяснять не надо.

Оператор радостно потер руки:

– Выпить не помешает! Это по-нашему, по-русски! Только где? Здесь в кабинете как-то несерьезно, да и для других пример плохой.

Директор сказал:

– Всем известен ресторанчик, что находится через квартал. Туда и предлагаю пойти. В это время нам никто не помешает!

Сергинский согласился, Галимов сослался на работу и личные дела, Валентина ответила:

– Мне пить нельзя, за рулем! Но компанию поддержу, тем более спешить мне в отличие от Рамазана Галимовича некуда!

Ненашев, как истинный журналист, любивший иногда хорошо выпить, сказал:

– Ну вот и договорились. Идем в ресторан.

Дольский спросил:

– По скольку сбрасываемся?

Директор делано обиделся:

– Ну о чем ты, Володя. Все расходы берет на себя телеканал.

Оператор улыбнулся:

– Тогда можно вырубить ограничитель. И набраться по полной. Лишь бы успеть предупредить официанта организовать такси по нужному адресу.

Валентина одернула приятеля:

– Я тебе нажрусь. Лично следить за тобой буду!

– Сколько угодно, мадам. Но я шучу, Валя. Завтра же лететь. А с бодуна я очень плохо переношу различные перегрузки. Так что ограничитель оставлю включенным!

– Вот это другое дело!

Журналисты прошли в уютный ресторанчик. Заказали спиртное, прохладительные напитки, горячее на обед и всевозможную закуску.

Около пяти часов Валентине позвонил отец. Она отошла к балкону и ответила на вызов:

– Да, папа?

Туркин спросил:

– Слушай, а ты не в курсе, куда поехала Кристина?

– Нет! Наверное, шатается по магазинам. Она до них большая любительница. Да ты ей на сотовый позвони.

– Пробовал. Недоступна.

– Могла нечаянно выключить телефон, Кристина же забывает обо всем на свете при виде дорогих шмоток.

– Ладно, вернется, никуда не денется. Ты-то когда подъедешь?

– Папа?! Тебе скучно одному дома? Пригласи друзей!

– Я тебя понял. Будь осторожна. Пока!

– Пока!

Отключив телефон, Валентина подумала:

«Действительно, где может быть Кристина? Да, она любительница дорогих магазинов, но долго бродить по ним не может. Устает. Или ей надоедают слащавые улыбочки продавцов. Но подолгу она в магазинах никогда ранее не задерживалась и, объехав три, четыре супермаркета, часам к трем возвращалась домой. А сейчас задержалась. Да в принципе и черт с ней!»

Валентина, а тем более ее отец, Борис Анатольевич, даже предположить не могли, что в это самое время в одном из номеров дорого отеля супруга Туркина, Кристина, стонала от ласк жениха Валентины, Сергея Шахристова.

Положив сотовый телефон в сумку, Валя услышала:

– Ленчик, ты посмотри, какая аппетитная телка нарисовалась!

Женщина обернулась на голос. За столиком в углу сидели трое здоровых, короткостриженых, то ли пьяных, то ли находящихся под действием наркотиков парней.

Тот, кого назвали Ленчиком, цокнул языком:

– Да, бабенка что надо!

Он обратился к Валентине:

– Девочка, бросай свою зачуханную компанию, присаживайся к нам. Посидим немного да на природу поедем. Трахнемся. Так, что на всю жизнь запомнишь. Мы умеем доставлять женщинам наслаждение.

Валя брезгливо поморщилась:

– Шли бы, недоноски, в притон. К малолеткам. Таким же безголовым, как и сами.

Ленчик поднялся, взглянул на друзей:

– Кот, Сера! Вы слышали, что эта сучка вякнула?

Ответил Кот:

– По-моему, послала нас на хер!

– Да?

В глазах Ленчика возник стальной блеск:

– Тебя, дурочка, не учили, что за базар отвечать надо?

– Да пошел ты!

– Слушай, сука, да я тебя прямо здесь, на этом вот столе, отымею!

Валентина рассмеялась:

– А есть чем иметь-то? Но если хочешь, попробуй! И ближайшую ночь гарантированно в «обезьяннике» проведешь. Вместе со своими дружками.

Кот попытался успокоить товарища, понимая, что женщина может вызвать охрану, а та милицию. С милицией же троице бездельников встречаться резону не было.

– Да брось ты ее, Ленчик! Телка просто не врубается, с кем базарит. Хрен с ней, пусть валит, такие, как она, у ресторана толпами кружат.

Ленчик указал пальцем в сторону Валентины:

– Вали, но учти, мы еще встретимся. И тогда я порву тебя, как грелку, тварь!

Валентина ответила:

– Грозить пальчиком будешь своим шлюхам, недоносок.

И развернувшись, пошла к своему столику.

Ленчик побагровел, сел на место. Ударил кулаком по столу:

– Нет, эта шлюха в натуре не на шутку достала меня. Кот, наливай, а ты, Сера, следи за ее столом.

– Что ты задумал?

– Проучить эту стерву.

– Да хорош тебе! А если менты?

– Заткнись, Кот! Ты меня знаешь, Ленчик сказал, Ленчик сделает. Надо только подловить ее одну в старых проулках, каких полно вокруг ресторана.

– А если ее провожать кто из мужиков пойдет?

– Вырубим! Ты глянь, в ее компании ни одного стоящего мужика нет. Одни хлюпики. – Он взглянул на дружка. – Я что сказал, Кот?

– Наливать!

– Так наливай! Мне полный!

Валентина, не раз сталкивавшаяся с подобным хамством, как правило продолжения не имевшим, и на этот раз, отойдя от сексуально озабоченных парней, тут же забыла о них.

На вопрос Володи Дольского: «О чем ты с пацанами разговаривала?» – ответила: «Да так, о погоде. Сошлись во мнении, что в этом году июль выдался особенно жарким».

– Не обманываешь? Может, они приставали к тебе? Так я, это, быстро разберусь с ними.

Валя приобняла друга:

– Нет, Володя, они не приставали ко мне! Возможно, потому, что видели, какая у меня защита.

– Ну смотри, а то я вмиг с ребятишками разберусь.

И Дольский, несмотря на далеко не спортивный вид, говорил правду. Мастер спорта по дзюдо, чемпион России, Володя вполне мог уложить молодчиков на пол штабелем. Даже в том состоянии, в котором находился в данный момент. А состояние оператора телеканала уже требовало включения внутреннего ограничителя. Лишь бы он не замкнул, залитый лишним фужером коньяка. Вот тогда от Дольского не будет никакого толку, останутся проблемы, и главная из них – как доставить Володю домой. Ограничитель не сработал, и к шести часам Дольский уткнулся физиономией в стол, мгновенно уснув.

Сергинский воскликнул:

– Вот черт! Не сдержался, Вова! А кто ему последнюю рюмку наливал?

Ненашев приложил руку к сердцу:

– Каюсь, моя работа. Но я не думал, что Вовка отрубится так быстро.

– Да! Теперь придется вызывать такси и ехать с ним, чтобы затащить на четвертый этаж квартиры матери.

Валентина предложила:

– Зачем такси? У меня своя машина недалеко!

Ненашев сказал:

– Не надо! Служебную вызову, водитель и довезет Дольского, не в первый раз.

Продолжать застолье не имело смысла. Директор канала подозвал официанта, рассчитался. Журналисты вышли из ресторана. Ненашев вызвал редакционную «Волгу». Следом за компанией Туркиной двинулась и троица молодчиков. Она остановилась в фойе, наблюдая за действиями журналистов. Подъехала «Волга». Ненашев передал Дольского, которого держал под руки с Сергинским, водителю. Затем, подумав, сказал, что тоже поедет домой на служебной машине. «Волга» уехала.

Сергинский спросил у Туркиной:

– Ты где оставила машину?

Валентина указала на ближайшую арку в проходные дворы готовящихся под снос старых расселенных домов:

– У магазина «Спорттоваров», ближе припарковаться не удалось.

– А моя стоит у офиса. Тебя проводить до магазина?

– Зачем? Сама дойду.

– Ну смотри, я к офису! Встретимся завтра.

– Лишь бы Вова проспался!

– Проспится. А неплохо посидели, да?

Валентина согласилась:

– Неплохо! До свидания, Антон.

– До свидания, Валя.