Вторым типом маргинального человека, по Стоунквисту, является «культурный гибрид» (т. е. «социокультурный»). Возникновение смешанных по крови материнских групп подразумевает не только контакты рас, но и затрагивает важную проблему контактов культур: «смешанная кровь», как правило, предполагает и смешение культур; метисы, согласно автору, являются в той же мере культурными гибридами, как и расовыми. Однако может возникать и «гибрид культур», не являющийся в то же время расовым гибридом вследствие миграций и «культурной диффузии» в целом.

Ученый рассматривает культурную диффузию и миграции как следствие внезапно усилившейся экспансии Запада в другие регионы и культуры мира. Это проникновение было столь ошеломляющим, что постепенная ассимиляция культур и достаточно успешная их взаимная адаптация оказались невозможны. Возник конфликт культур, требующий специального рассмотрения. Такие контакты культур являются следствием «европеизации» мира, что подразумевает изменения не только в мышлении, но и в образе жизни и связано с этноцентризмом, который Стоунквист определяет как такой взгляд на мир, когда все иные культуры расцениваются только по отношению к собственной, рассматриваемой как центр вселенной.

Под влиянием европейского этноцентризма нарушение культурной целостности в отдельных регионах даже относительно, например, таких традиций, как людоедство или охота за головами, воздействует и на весь социальный организм, и на психику конкретного человека. У людей возникают чувства неопределенности, беспокойства, смятения, исчезает интерес к жизни, формируется комплекс неполноценности, ощущается потеря энергии и апатия. Это приводит к дезорганизации социального поведения, потере сопротивляемости к болезням, сокращению рождаемости и вымиранию (Stonequist, 1961), что является признаками дезадаптированности, в том числе и психической.

Э. Стоунквист выделяет три фазы развития психического маргинального конфликта:

1 фаза развития, на которой человек еще не осознает, что культурный или расовый конфликт затрагивает его жизнь;

2 фаза, когда он сознательно воспринимает этот конфликт;

3 период более или менее устойчивой психической адаптации (или дезадаптации).

Эти три фазы автор связывает с процессом психического созревания человека, соответствующего трансформации психики от «защищенного детства» к периоду «расширения кругозора и социальных контактов и формированию проявлений психической душевной зрелости» (там же, p. 117). На первой стадии человек не осознает (или не испытывает) никаких внутренних конфликтов, он не чувствителен к вопросам расы, национальности, культурных различий. Во второй фазе происходит мучительный процесс трансформации Я-концепции. Третья фаза может проявляться в различных вариантах психической адаптированности (дезадаптированности): человек может полностью изжить маргинальный конфликт или сохранить осознание своей маргинальной ситуации и остаться «частично маргинальной личностью». Возможен вариант, когда трудности ситуации столь значительны, что их преодоление требует затрат энергии, превышающей адаптационный потенциал психики конкретного человека. В последнем случае возникает дезорганизация поведения – имеют место социальные отклонения или психические расстройства.

Суть психических конфликтов маргинального человека обусловлена разнородностью и множественностью его установок. Это объясняет неустойчивость и противоречивость его мнений и действий (дезадаптированность в сфере мышления и поведения) и психическую неуравновешенность (эмоциональную дезадаптированность). Распространенный «комплекс неполноценности» (чувство вины) может компенсироваться «комплексом превосходства» (вытесненное чувство вины), в последнем случае имеет место агрессивность как сопутствующее проявление.

Определенные условия, отмечает Э. Стоунквист, благоприятствуют маргинальному человеку в исполнении посреднических ролей в межкультурном взаимодействии, особенно на ранних стадиях «вестернизации». «Маргинальность» человека может способствовать формированию «интернационального склада мышления». Это означает, по мысли автора, что «истинный интернационалист» не отрекается от своей культуры и не становится «космополитом и гражданином мира» – самопонимание способствует пониманию других. Подчеркнем еще раз, что основным водоразделом, по которому проходят маргинальные конфликты, он считает различия между культурами Востока и Запада.

В целом Э. Стоунквист анализирует отношение человека к множественности представлений о себе как биологическом индивиде и субъекте определенной социокультурной общности. Такого рода биологическая и социокультурная множественность в той или иной мере свойственна, на наш взгляд, каждому современному человеку.

Отметим, что заслуга Стоунквиста состоит также в том, что он связал уровень разрешения внутренних «маргинальных конфликтов» «расовыми» и «культурными гибридами» («маргинальными людьми») с процессом их психического созревания и с их психической, соматической и популяционной адаптированностью.

Важным проявлением кризиса современной цивилизации являются последствия миграций населения из ареалов с различными климато-географическими условиями и воздействием на отдельные группы населения природно-географического фактора как такового. Роль и влияние природно-географических факторов на человека отмечалось еще древними авторами (Гиппократ, 1936; Страбон, 1994). Конечно, трудно отделить это влияние от влияния традиций, конфессий и индивидуально-психологических особенностей самих носителей определенной культуры. Выделение этих факторов в отдельную группу в связи со значимостью их влияния на психику человека было осуществлено французской «географической школой» социологов, психологов и психиатров (Еремин, 1979; Claval, 1966; Le Bra, 1966; Pelicier, 1968).

В целом все вышеуказанные группы факторов (параметров), влияющие на развитие человека, описывают различия между людьми более емко, чем культура. По мнению многих исследователей, развитие этноса или системы этносов обусловливается влиянием трех групп параметров: социокультурных, расово-биологических и климатогеографических (Бромлей, 1981, 1983; Гумилев, 1990; Чаклин, 1986; Чебоксаров, Чебоксарова, 1985 и др.). Социокультурные параметры включают язык, укладность, традиции, верования, социальные установки, нормы, ценности и др. Расово-биологические параметры связаны с морфофункциональными особенностями, типом питания. И наконец, природные, климато-географические параметры в наименьшей степени могут быть отнесены к культуре, за исключением так называемых «культурных» или антропогенных ландшафтов (Голд, 1990).

Учитывая, что этничность характеризуется всеми тремя группами факторов (климато-географические, культурно-психологические, расово-биологические), мы вводим понятие «этническая маргинальность личности». Данное понятие отражает нарастающую этнофункциональную множественность (этнофункциональную психическую неоднородность) личности в современном мире, прежде всего, неоднородность содержания системы ее отношений не только к культурно-психологическим феноменам, но к этносреде в целом. Можно говорить о повышении или снижении степени этнической маргинальности личности в соответствии с повышением или уменьшением у нее количества этнодифференцирующих элементов.

Подчеркнем, что понятие «этнической маргинальности личности» (1996) существенно отличается от понятия «маргинального человека» («культурного» и/или «расового гибрида») (Stonequist, 1960), поскольку в нем учитывается климато-географический фактор. Введенное нами понятие предполагает множественность этнодифференцирующих включений, и этим оно отличается также от представления об «этнопсихологической двойственности» личности («двойственной» этнической идентичности) (Мулдашева, 1991) и от представления об индивидах с «маргинальной этнической идентичностью, которые балансируют между двумя культурами, не овладевая в должной мере нормами и ценностями ни одной из них» (Стефаненко, 1999, с. 233) или несколькими культурами человека-посредника между культурами (Bennett, 1986). В связи со сказанным понятие этнической маргинальности личности является методологически наиболее широким, так как ориентировано не только на множественность культурную, но охватывает все разнообразие этнических факторов и параметров, включая, как показано в настоящем параграфе далее, трансцендентные (Бог и другие феномены духовной сферы).

Этносреда и система этносред

К внутренней среде человека мы относим его психику и антропо-биологические характеристики, а к внешней – природно-климатические и социокультурные (ландшафт, животный и растительный мир, социокультурное окружение), т. е. мир, данный нам в чувственном восприятии. Кроме того, мы выделяем трансцендентную сферу человека – Бог, различные духовные феномены. Исходя из этнической парадигмы для обозначения внутренней, внешней и трансцендентной сферы человека мы вводим таксономическую единицу – «этносреда». Она состоит из материальных, психологических (душевных) и духовных элементов, которые могут быть адекватно описаны только на языке данного этноса. Понятие этносреды более емко и методологически более точно, чем понятие этноса, описывает этничность человека. Отметим, что личность также является подсистемой этносреды, поэтому, строго говоря, можно говорить о субъектности этносреды (принцип субъектности).

Этносреду мы понимаем как систему этнических признаков или систему элементов этносреды (в аспекте развития они же – параметры этногенеза, по Л. Н. Гумилеву), которая может обладать той или иной степенью целостности. Сама этносреда является условием и в то же время результатом этногенеза.

В соответствии с этнофункциональной парадигмой (на основе принципа этнофункциональности) каждый элемент этносреды – материальный, культурно-психологический или трансцендентный рассматривается с точки зрения его этнической функции – этноинтегртрующей или этнодифференцирующей.

К разрушению этносреды, снижению степени ее целостности (в конечном счете – к распаду) в общем случае ведут такие процессы, как индустриализация, войны, миграции, международная торговля, развитие средств массовой коммуникации и т. п., с обуславливающие нарастание количества этнодифференцирующих элементов.

Любая реальная этносреда, так же как и этнос, вследствие «этнокультурной мозаичности» современного мира (и этнической маргинальности человека) содержит как этноинтегрирующие, так и этнодифференцирующие элементы. Если этносреда состоит только из этноинтегрирующих элементов, то речь идет о ее идеальном прообразе. Фактически методология современных исследований по этнологии и этнопсихологии основана именно на идеальной типологии этносов. Возможно, что именно отсутствие в истории идеальных, «ненарушенных» этносред привело В. А. Тишкова к парадоксальному выводу, что «в позитивистском смысле этносов не существует» (1992, с. 5–20). Данное противоречие снимается методологически дополнительным (см. выше) использованием этнической и этнофункциональной парадигмы в описании человека.

Содержание понятия этносреды при сравнении с системой понятий концепции Л. Н. Гумилева по смыслу шире понятия «этнос». Этнос, по Гумилеву, – это «устойчивый, естественно (курсив мой. – А. С.) сложившийся коллектив людей, противопоставляющий себя всем другим аналогичным коллективам, что определяется ощущением комплементарности, и отличающийся своеобразием стереотипа поведения, который закономерно меняется в историческом времени» (Гумилев, 1993, с. 540). Очевидно, что это определение описывает антропо-биологические («коллектив людей»), социокультурные и психологические («коллектив», «ощущение», «стереотип поведения») признаки этноса.

Понятно, что «естественное развитие этноса» можно рассматривать лишь в идеале, на практике оно всегда подвержено различным внешним влияниям. С позиций этнической парадигмы этнос, как и этносреду, мы рассматриваем в качестве естественно сложившейся системы, представляющей собой идеальный прообраз. Этнофункциональная парадигма позволяет более тонко и дифференцированно описывать реальную этносреду, которая в пределе, при уменьшении количества этнодифференцирующих элементов, «стремится» к своему идеальному прообразу.

Л. Н. Гумилев в некотором отношении противопоставляет окружающую природу антропо-биологическим, культурным и психологическим признакам. Для описания ландшафтно-климатических и природных признаков в целом он вводит понятие «этноценоза», которое определяет как «геобиоценоз… в пределах которого адаптировалась этническая система» (там же, с. 542). Геобиоценоз (данного природного ареала) понимается Гумилевым как «законченный комплекс форм, исторически, экологически и физиологически связанный в одно целое общностью условий существования» (там же, с. 498).

Для описания сочетания «всех существующих этноландшафтных целостностей – этносов и их этноценозов» (там же, курсив мой. – А. С.) Л. Н. Гумилев вводит понятие этносферы. Очевидно, что оно шире, чем не только «этнос», но и «этноценоз». Понятие этносреды, включает все элементы (параметры) и этноса и его этноценоза. Определенная степень целостности этносреды может иметь место, например, и при отсутствии в данном геобиоценозе представителей каких-либо этносов. Степень этой целостности может продолжать снижаться и без влияния человека – вследствие достаточно резких изменений климата, нашествия экзотических для данной этносреды животных и микроорганизмов, землетрясений и прочих факторов, нарушающих геобиоценоз данного ареала.

Аналогично мы рассматриваем систему этносред всей планеты, степень целостности которой также может снижаться вследствие антропогенных воздействий. Данное понятие фактически совпадает с понятием «этносферы». Представление о каждой отдельной этносреде в системе понятий Л. Н. Гумилева можно было бы определить как «этносфера каждого отдельного этноса».

В эмпирических исследованиях, представленных в настоящей книге, смысл понятий «этнические признаки» и «элементы этносреды» совпадает.

Межэтническое взаимодействие как системное взаимодействие этносред

На наш взгляд, так называемое «межэтническое взаимодействие» в современном мире более правильно рассматривать не только как взаимодействие отдельных личностей или групп, но как системное этнофункциональное взаимодействие этносред. Это помогает с большой степенью полноты описать данное взаимодействие. В отличие от «узкого» типологического понимания межэтнического взаимодействия как контакта этнофоров или этносов этнофункциональное взаимодействие этносред – это учет не только расово-биологических, культурно-психологических, конфессиональных различий конкретных этнофоров или этносов, но и системного взаимодействия между всеми элементами взаимодействующих этносред (климатогеографическими, социокультурными, расово-биологическими, природно-биологическими – животного и растительного мира, а также трансцендентными).

Например, если происходит миграция жителей Африки в Северную Европу, то возможно не только взаимодействие «социокультурно-биологических организмов». С одной стороны, мигранты подвергаются воздействию более холодного климата, а европейцы имеют возможность «из первых рук» получить информацию и эмоциональные впечатления о «внекультурной» стороне этносреды (природа, растительность, животные, болезни) новоприбывших. С другой стороны, климатические изменения или появление в более северных ареалах тропических животных и растений (скорость таких изменений в последнее время нарастает) требует от человека дополнительных психобиологических усилий для адаптации к новым условиям. Важно то, что взаимодействие элементов, имеющих ту или иную этническую функцию, осуществляется по-разному и оказывает различное влияние на психику (в частности, на психическую адаптированность) и поведение человека в целом (Сухарев, 1999 и др.; см. также раздел II данного издания).

В следующем параграфе мы изложим базовые понятия этнофункциональной парадигмы в психологии.