Глава 7. Могучий рокот канонады

«Величайшая судорога» захватила и голову военной системы, в частности, её «мозг» – генеральный штаб

маршал Б. Шапошников

Причиной революций в России в 1917 г. выступило её военное поражение, а его причиной являлась, в свою очередь, индустриальная отсталость. Первая мировая война носила характер артиллерийского противостояния: по данным генерала Ф. Эрра, 67% потерь было нанесено орудийным огнём^¹³, 23% – винтовочно-пулемётным, 10% – иными средствами поражения^¹⁴. Это представляло собой значительную разницу, по сравнению с войнами предыдущего этапа, когда артиллерия наносила не более 25%, а оружие пехоты – до 90% потерь. Причину следует искать как в индустриальном прогрессе, совершившем значительный скачок в предыдущие десятилетия, так и в том, что на сей раз в вооружённую борьбу вступили наиболее развитые в военно-промышленном отношении государства мира.

Количество орудийных стволов, их калибр, интенсивность огня росли в ходе войны. В французской армии численность артиллеристов с 20% в 1914 г. выросла до 38% в 1918 г., в то время как численность пехоты снизилась с 70% до 48%. Количество стволов артиллерии на участках прорыва с 1 на 50 м выросло до 1 на 7 м фронта, т.е. более чем в 7 раз, а по сравнению с минимальными значениями периода маневренной войны на Восточном фронте – в 38 раз (август 1914 г., немцы, битва под Танненбергом, 1 орудие на 270 м) и даже в 47 раз (август 1914 г., русские, бой под Гумбиненом, 1 орудие на 330 м).

Немецкая артиллерия в 1914 г. насчитывала 7500 орудий, из которых более 4000 – полевые пушки калибра 77 мм, а остальные составляла тяжёлая полевая артиллерия (около 1500 гаубиц калибра 105 мм) и 2000 тяжёлых орудий, способных участвовать в полевой войне. К моменту подписания Компьенского перемирия немецкая артиллерия насчитывала 19808 орудий, из них – 11948 лёгких и 7860 тяжёлых.

Россия начала войну с 7155 орудий в войсках (в том числе 5480 76,2-мм полевых пушек и 752 тяжёлых орудия, не считая горной и пр. артиллерии) и 873 (в том числе 785 76,2-мм полевых пушек) в резерве; неудовлетворительное снабжение боеприпасами и недостаток в артиллерии, численность которой к лету 1917 г. достигла всего 8527 лёгких полевых и горных пушек и 1430 стволов тяжёлой артиллерии, включая лишь 632 – «особого назначения» (ТАОН), т.е. в резерве верховного командования, оставались главной слабостью российской армии на протяжении войны.

Цифры эти, конечно, не отражают постоянно возраставшей интенсивности артиллерийского огня; последнее выразилось в сокращении состава батарей полевой артиллерии с 6 до 4 орудий в 1916 г. – расположенные большую часть времени стационарно, те вполне поспевали осуществлять поддержку пехотных полков, если имелось достаточное количество снарядов. Количество последних, израсходованных, например, при 8-часовой артподготовке наступления под Верденом 21 февраля 1916 г., достигло 2 млн. В французском секторе наступления на Сомме в том же 1916 г. в период 24 июня – 10 июля 1916 г. было выпущено 2,014 млн. снарядов калибра 75 мм и 0,519 млн. крупнокалиберных снарядов всех типов; британцы в это же время всего за неделю (24 июня – 1 июля) израсходовали более 1,5 млн. снарядов общим весом 21 тыс.т^¹⁵ в полосе шириной 25 тыс. ярдов и глубиной 2 тыс. ярдов^¹⁶. При организации частной атаки нормой стала цифра в одну тонну снарядов на погонный метр фронта.

Путём улучшения конструкции артиллерийских орудий, увеличения метательного заряда, а также за счёт применения снарядов усовершенствованного типа, дальнобойность большей части орудий, состоящих на вооружении армий, увеличилась на 30 – 50%.

Применение артиллерийского огня в ходе Первой мировой войны имеет несколько ярко выраженных форм, каждая из которых доминировала на определённом этапе войны:

1) огонь полевых пушек по крупным массам пехоты противника, атакующим в плотных боевых порядках – период маневренной войны 1914 г., а также начальный период позиционной войны – 1915 г., на Восточном фронте – до 1916 г.;

2) огонь гаубичной артиллерии калибра 4 дюйма по линиям сплошных стрелковых окопов и связанным с ними убежищам – начиная с 1915 г.;

3) огонь артиллерии крупных калибров, включая артиллерию особой мощности, с целью уничтожения укреплённых узлов обороны – начиная с 1916 г.;

4) огонь траншейной артиллерии – миномётов и бомбомётов – на короткие дистанции, в том числе – в ходе «борьбы за окопы» – начиная с 1915 г., наибольшее значение приобрёл в 1916 – 1918 г.^¹⁷;

5) применение химических снарядов всех калибров с целью создания дополнительного фактора поражения – начиная с 1916 г.;

6) огонь штурмовой артиллерии (в том числе и танков), развёрнутой в атакующих порядках пехоты, прямой наводкой – начиная с 1916 г.

Давайте попробуем представить себе эту войну. Изначально, в 1914 г., когда ещё не было линий фронта, две дивизии, стремящихся друг навстречу другу, имели целью атаковать настолько решительно, что оказались неспособными даже сблизиться – столь сильным оказался встречный винтовочно-пулемётный огонь^¹⁸.

На начальном этапе войны воюющими сторонами почти не применялось полевых укреплений, что привело к значительным потерям атакующей пехоты от скорострельных полевых пушек. Вынужденные окопаться, пехотинцы стали размещаться в длинных сплошных траншеях, где их можно было достать при помощи навесного огня гаубичной артиллерии калибром 4 – 5 дюймов и выше. Пехота начала строить глубокие убежища и оборудовать постоянные, хорошо укреплённые железобетоном и сталью, огневые точки, преимущественно пулемётные. Сеть из нескольких таких точек, вписанная в рельеф, могла приобретать форму ротного или батальонного опорного пункта, разрушить который можно было лишь при помощи тяжёлой артиллерии. В ответ пехота зарывалась ещё глубже; сплошные линии траншей, обращённые фронтом к противнику, сменялись целым лабиринтом окопов, щелей и ходов сообщения, в то время как на переднем крае сохранялись лишь наблюдательные пункты и взаимодействующие друг с другом пулемётные гнёзда. Когда противник прорывался в этот «лабиринт», в нём начинался манёвр резервами, с целью отразить атаку, опираясь на удерживаемые оборонительные узлы, при помощи ручных гранат и миномётов. Данная тактика, получившая название «эластичной обороны», осуществлялась под лозунгом «Бой в окопах, а не за окопы», начиная с 1917 г. Атакующая сторона могла противостоять ей, разрушая самые прочные объекты при помощи артиллерии особой мощности. Там, где уже нельзя было повысить поражающее действие за счёт взрывчатых веществ, те сменяли химические снаряды, особенно широко применяемые, начиная с Верденского сражения, когда немцы задействовали снаряды с удушающим газом фосген («зелёный крест»). Маркированный жёлтым крестом иприт (отравляющее вещество кожно-нарывного действия) и вещества на основе цианида («синий крест») стали причиной многих побед, одержанных их изобретателями, немцами, в 1916 – 1918 гг. Тем не менее, хорошо укреплённые пулемётные гнёзда оставались арматурой укреплённых позиций, уничтожить которые навесным огнём зачастую не представлялось возможным. В таких случаях важное значение приобрела приданная пехоте штурмовая артиллерия. Англичане, создав танки исключительно как механизированный вариант данного типа оружия, со временем оценили его потенциал и начали выделять т.н. «крейсерские» танки особых моделей, например, Mk A “Whippet” (англ. «гончая»), целью которых был прорыв обороны на оперативную глубину и выход в тыл обороняющейся группировки с целью пресечения подвоза по её коммуникациям.

Полностью всю эволюцию артиллерийского огня смогли пройти лишь армии Антанты на Западном фронте, в первую очередь, британская, французская и, в последний год войны, американская. Немецкая армия, уступая в общей мощи огня, пыталась компенсировать это ставкой на химические снаряды, повышавшие его эффективность; несмотря на наличие танков собственной разработки (A7V), выпущенных малой серией в 20 шт., немцы могут считаться стороной, которая вышла на 6-й этап лишь частично и соответствовала его требованиям только на узких участках фронта.

Российская артиллерия, опиравшаяся на 3-дм (76,2 мм) полевую пушку образца 1902 г., в полной мере соответствовала лишь требованиям 1-го этапа войны, причём постоянный дефицит снарядов и в данном случае требовал оговорок, ограниченно вышла на уровень 2-го этапа и эпизодически – 3-го, 4-го и 5-го этапов.

Строго говоря, производство артиллерийских боеприпасов, представляющих собой сложные устройства, требующие наличия высокоразвитой цветной и чёрной металлургии, а также химической промышленности, вполне может рассматриваться ключевым показателем индустриального развития того или иного государства. Несмотря на определённую взаимосвязь с показателями ВВП или, например, выплавки стали, к которым обычно обращаются исследователи, количество произведённых боеприпасов, в силу их жизненной важности в указанный период, является куда более валидным.