Цитаты из книги «Нью-йоркский обход»

В глубине души я завидовал их невозмутимости. Какое-то поразительное ощущение собственной защищенности, вера в то, что «ад — это у других».

Наверстывает ли их отец упущенное, собирая вокруг себя учеников, или просто роль наставника ему больше по душе, чем роль отца?

Уэммику, он снова вел беседу «не как начальник, а как наставник».

Из всех интонационных масок восточного театра он предпочитал маску суровой непроницаемости и лишь изредка, залучив меня в кабинет после окончания рабочего дня, пускался в откровения.

тивного способа «культурного погружения» не придумать. Особенно, если дело доходит до алкоголя. Исповедь — часть питейного этикета.

Если ты жаждешь постичь загадочную корейскую, индийскую или, скажем, пуэрториканскую душу, устройся на работу под началом корейца, индуса, пуэрториканца, и ты получишь национальную специфику в полном объеме. Волей-неволей усвоишь обычаи и традиции.

Попросту говоря, певец ставит все на карту искусства, которое никем не может быть оценено.

что каникулы закончились; научиться отдыхать наплаву, как это делают акулы, — половина мозга спит, другая половина бодрствует, потому что нельзя останавливаться.

Домашнее безделье, вернее его предвкушение, — это одеяло, под которое хочется навсегда забраться; четыре дня каникул в обратной перспективе равноценны этому «навсегда». Двадцать лет спустя я все еще живу в ожидании тех поездок.

если есть связи, будут и полномочия).