Некоторые ученые сходятся на том, что феномен психики возник одновременно с появлением мозга у насекомых.
«Что? – спросит скептик. – Психика у насекомых? Но это невозможно!».
Еще как возможно. Поинтересуйтесь у инсектологов – специалистов по букашкам. Современные исследователи обнаруживают факты, подтверждающие, что большинство из этих мелких, копошащихся в траве козявок обладают зачатками интеллекта. Многие из них способны концентрировать внимание, обучаться примитивным навыкам и даже решать несложные логические задачи. Но ведь это и есть ни что иное, как самые настоящие психические процессы!
Поразительно, не правда ли? Вы удивитесь еще больше, если я скажу, что экспериментально подтверждено: признаки элементарной психической деятельности наблюдаются даже у простейших.
Вот пример.
Если затемнить часть сосуда с водой, в которой плавают инфузории, и сопроводить это действие условным «наказанием» (например, слабым электрическим током), то инфузории достаточно быстро усвоят, что им следует сторониться темных (опасных) мест и стремиться к светлым.
Такое поведение кажется разумным, не правда ли? Конечно, можно было бы допустить, что это всего лишь обычная реакция на раздражение, на какую способны любые допсихические организмы, если бы не один факт: после полученного опыта привычка стремиться к свету у инфузорий некоторое время сохраняется даже в отсутствии «наказания». А это значит, что примитивные одноклеточные инфузории обладают кратковременной памятью и способны к выработке условного рефлекса – иначе говоря, к ассоциативному обучению.6
Вдумайтесь только: в уличных лужах есть зачатки разума!
По результатам этого эксперимента можно сделать еще один важный вывод: психическая деятельность в живом существе пробуждается в ответ на необходимость приспосабливаться к изменившейся среде. Ведь если возникает проблема, то ее надо как-то решать. Инфузории пытаются восстановить утраченный комфорт, и у них это неплохо получается. Таким образом, психика примитивных животных – это своего рода элементарная смекалка, которую они способны проявлять в непредвиденных обстоятельствах.7
– Психическая деятельность в живом существе пробуждается в ответ на необходимость приспосабливаться к изменившейся среде. Первичная психика – это смекалка, которую простейшие живые существа проявляют в случае утраты привычного комфорта.
Если есть способность обучаться, рано или поздно будет и результат, ведь никакое обучение не проходит даром. А уж тем более такое, которое длится сотни миллионов лет: доказано эволюцией.
Пройдя через великое множество испытаний, организмы пришли к открытию, что кроме пищи, света и тепла в жизни есть и другие важные ценности, и первейшая из них – защищенность. У тех, кто ее себе обеспечил, шансы продлить жизнь и сохранить потомство многократно возрастают. Все гениальное просто!
Чтобы получить надежную защиту от вредных условий и опасностей, организмам пришлось окрепнуть, изменить форму и вырастить новые органы. Как они этого достигли? Как и всех прочих улучшений – с помощью мутаций.
Наверняка многие из вас помнят из школьного курса биологии, что мутации – это случайные генетические изменения. Проще говоря, ошибки природы. Обычно эти ошибки приводят к порокам развития, мешающим жить. Но иногда благодаря ним возникают новые полезные свойства, помогающие адаптироваться к среде и способные сделать жизнь более комфортной.
Такие изменения называют полезными, и они – главный инструмент эволюции. Именно с их помощью живая природа сотворила свое несметное богатство.
Если изменение организма помогало животному вести себя эффективнее в сложных обстоятельствах, то эволюция расценила его как выгодное и жизненно необходимое, поэтому предусмотрительно оставляла для дальнейшего развития. К подобным изменениям относятся появление органов чувств, улучшение памяти, ускорение реакции и т. д.
Парадоксально, но именно благодаря череде ошибок природы постепенно, мутация за мутацией возникла нервная система, а с нею началось активное развитие психики.
– Нервная система, а с ней и психика возникли благодаря череде ошибок природы. Эволюция сочла эти изменения полезными для выживания и не отсеяла, а стала активно развивать.
Когда животные научились чувствовать, различать и анализировать, они обнаружили, что окружающий мир таит в себе массу неизведанного и, возможно, полезного. В них проснулось любопытство, заставившее исследовать среду. Высматривая уютные местечки для жизни, вынюхивая то, что можно съесть, животные обрели новые полезные умения. Они научились ориентироваться в пространстве, быстро двигаться, сбиваться в стаи, зарываться в землю, вить гнезда, следить за чистотой тела и жилья, делать пищевые запасы и т. д. Все эти умения закрепились на уровне инстинктов и стали гораздо эффективнее сохранять жизнь и обеспечивать еще более качественный комфорт.
Жизнь эволюционировавших существ стала куда интереснее и приятнее, чем жизнь их одноклеточных предшественников. Но что такое «приятно»? Каким образом живое существо понимает, что ему что-то нравится, а что-то – нет? Или как, например, различить «хорошее» и «еще лучшее»?
Для того, чтобы распознавать степени комфорта, в психике и организме должны были запуститься особые процессы. И однажды это случилось: животные научились испытывать эмоцию удовольствия.
Прежде живые существа принимали пищу и размножались просто потому, что биологическая программа говорила им: «Так надо». Отныне же они стали делать это еще и ради наслаждения, у которого, как оказалось, имелась шкала – от самого слабого до максимально сильного. Иначе говоря, от «неплохо» до «ах, как же замечательно!».
Так организм научился сам себя мотивировать: награждать за правильное действие приятными ощущениями. Это тонкое, высококачественное состояние стало возможным благодаря нейромедиатору дофамину.
Вы испытывали влюбленность, сексуальное влечение, интерес к чему-то новому, творческий азарт, восторг от путешествия? Так вот: все это – результат действия дофамина.
Система эмоциональной мотивации освободила жизнь из-под тотального влияния примитивных биологических программ, сделала ее более яркой и насыщенной. На помощь инстинкту самосохранения пришло новое чувство: животные оторвались от вечного поиска пищи, огляделись по сторонам и с приятным удивлением обнаружили, что жизнь прекрасна.
Представьте себе, что было бы, если бы в живых существах не сформировался дофаминовый механизм удовольствия, или его функции взяли на себя другие мотивационные системы. Все мы были бы равнодушными биороботами. Без эмоции удовольствия не было бы смысла в искусстве, дизайне, развлечениях, домашнем комфорте, кулинарии и т. д. Мы не были бы способны ни влюбляться, ни радоваться чашечке хорошо сваренного кофе.
Но нам невероятно повезло. Именно дофамин делает нас живыми, трогательными, любопытными, игривыми, забавными, человечными…
Эта область эмоциональной сферы формировалась поэтапно. Сначала механизмы наслаждения связались с жизненно необходимыми действиями (питание, размножение и т.д.). Позже животные научились получать удовольствие и от действий, не связанных напрямую с физиологией.
Выражение «Не хлебом единым» относится не только к человеку. Посмотрите на щенков: эти неугомонные мохнатые комочки способны дурачиться целый день, игра доставляет им невероятную радость.
А еще собаки дорожат хорошими отношениями с людьми: они буквально тают от счастья, когда им чешут за ухом, и даже простое ласковое обращение может привести животное в состояние дикого восторга (и тогда к созданию этого ощущения присоединяется другой нейромедиатор – окситоцин).
Зрелые собаки умеют ценить покой. Я часто наблюдаю за тем, как наш могучий ротвейлер Маркус – выгулянный, сытый, благодушный – в холодное время года греется на солнце. Он сидит прямо, замерев в позе сфинкса, подставив лучам хищную морду, и… жмурится от удовольствия. В эту минуту Маркус умиротворен и внимателен. Он напоминает медитирующего буддийского монаха: нет сомнения, что наш пес наслаждается бытием. Верите или нет, но мне даже приходится видеть, как Маркус, задрав морду к небу, с самым безмятежным видом подолгу созерцает плывущие облака.
Известно, что предшественники собак, устройством организмов очень похожие на своих нынешних потомков, возникли от 35 до 40 млн. лет назад. А это значит, что как минимум столько времени (на самом деле намного дольше!) природе известен феномен удовольствия от процесса бытийствования8, и весь этот период она неустанно совершенствовала его механизмы. С каждым миллионом лет позитивные эмоции, на которые были способны животные, становились все более глубокими и утонченными.
– Много миллионов лет назад благодаря совершенствованию организмов и усложнению психики животные открыли для себя эмоцию удовольствия. Так возникла и стала совершенствоваться биологическая система самовознаграждения и мотивации.
Продолжая бороться за место под солнцем, животные учились получать от жизни как можно больше удовольствия и стремились сделать его максимально продолжительным и высококачественным. Сравните змею, заглатывающую пищу целиком, кошку, играющую с мышкой, и обезьяну, несколько раз в день усердно, со знанием дела занимающуюся онанизмом.
Между прочим, есть серьезные научные основания утверждать, что именно стремление к удовольствию привело к усложнению психики и возникновению человеческого разума.
Чем ближе к совершенству, тем больше удовольствия?
Вспомните что-нибудь такое, от чего вы получаете глубокое наслаждение – такое состояние, которым вы дорожите и в котором позволяете себе по-настоящему раствориться.
Что это? Секс? Изысканное блюдо? Музыка? Лежание в ванной? Прогулка по морскому побережью? Шопинг? А может, победа любимой футбольной команды?
Петрарка считал высшим наслаждением процесс познания, Гоголь – творчество, Горький – служение близким людям, а Брехт утверждал, что способность к наслаждению – это искусство, которое надо еще освоить.
В 2005 году американские биологи провели любопытное исследование. Они выяснили, что люди отличаются от шимпанзе мутациями в области особого гена, который кодирует белок продинорфин. Этот белок участвует в синтезе эндорфинов. Вы наверняка слышали, что эти вещества, вырабатываемые гипофизом, часто называют «гормонами счастья».
Эндорфины активно воздействуют на эмоции, улучшая настроение и вызывая чувство удовлетворенности. Кроме того, они помогают смягчить влияние стрессов, оказывают обезболивающее действие на организм, а в экстремальных условиях даже способны влиять на мобилизацию его резервов.
Та часть гена, в которой закодирована структура белка, у человека и шимпанзе одинакова. Поэтому и продинорфин, и эндорфины, образующиеся в организмах обоих биологических видов, полностью идентичны.
Эволюционным изменениям подверглась другая часть – та, что отвечает за регуляцию количества вырабатываемого продинорфина и выбор ситуации, в которой необходимо начать синтез. Именно это изменение привело к тому, что положительные эмоции человека стали более насыщенными и продолжительными, чем у шимпанзе.9
О чем это говорит?
Это говорит о том, что организм человека награждает и мотивирует себя щедрее, чем организмы других животных, и за это человек должен благодарить природу. Для него жизненно важно, чтобы его окружала зона комфорта.
Парадокс, но многие современные люди, живя в привычном темпе, стремясь достижению социальных целей (таких, как карьера, деньги и т.п.), крайне редко позволяют себе расслабляться и удерживать внимание на приятных душевных и телесных ощущениях. Заполняя свою жизнь суетой, они буквально вытесняют врожденную способность получать удовольствие. И – что самое удивительное – зачастую они об этом даже не знают.
Однажды мой клиент – 35-летний мужчина, бизнесмен, – когда я спросил его, сколько времени в день он отводит на смакование удовольствий, немного нервозно ответил, что в последнее время бизнес, слава богу, идет «тьфу-тьфу-тьфу», и чтобы так продолжалось и дальше, ему надо работать с утра до ночи. «Пока некогда расслабляться, – сказал он. – Надо вкалывать. Для меня бизнес – это и есть удовольствие».
Но можно ли считать удовольствием работу, вызывающую массу напряжения и беспокойства и требующую постоянного расхода большого количества психических сил? Воспринимает ли система самовознаграждения нервные перегрузки как нечто приятное, на что надо реагировать выработкой эндорфинов? Достаточно ли человеку такого вознаграждения для того, чтобы испытывать подлинное удовлетворение от жизни?
К сожалению, такой способ самовознаграждения похож на попытки невротика получать удовольствие от собственного невроза. Подобное удовлетворение – самообман.
Со временем механизмы самовознаграждения у людей, перегруженных заботами, напряжением и суетой, атрофируются. В итоге, достигнув карьерной вершины и разбогатев, даже выкладывая большие деньги за изысканные удовольствия, они оказываются неспособными по-настоящему насладиться ими: со скучающим видом они прогуливаются по палубам фешенебельных лайнеров или сидят за столиками дорогих ресторанов. Чтобы активировать центры удовольствия, таким людям нужны стимуляторы покрепче, чем шоколадка, хорошая погода или комплимент от незнакомца.
Так и хочется сказать: «Люди, цените естественные жизненные удовольствия! Не стесняйтесь наслаждаться приятными повседневными мелочами!».
Создавать себе элементарные комфортные условия и от души радоваться им – жизненно важно для человеческого организма и сложной, утонченной психики. Тогда умение наслаждаться сможет и дальше продолжать свою эволюцию. Вполне логично предположить, что если люди не свернут с естественного пути развития, то в далеком будущем будут испытывать от жизни гораздо больше удовлетворения, чем сейчас.10
– Чем ближе к совершенству, тем больше удовольствия от жизни
Усвоим это и продолжим наш эволюционный экскурс.
Около полутора миллиона лет назад благодаря непрекращающейся эволюции, в ходе которой происходил естественный отбор и выгодные мутации, возник эректус – человек прямоходящий. На то время он был самым совершенным биологическим видом из когда либо существовавших.
Эректус значительно опережал в развитии человекообразных обезьян. Он обладал сложной психикой и, возможно, зачатками речи. Неизвестно, как звучал пещерный сленг эректусов, но есть множество подтверждений, что представители этого вида были первыми существами, которые закутались в шкуры убитых зверей, зажгли огонь и приготовили на нем еду, в которую для вкуса и запаха добавили немного трав.
У этого вида все еще отсутствовало абстрактное мышление, что резко ограничивало познавательную деятельность и возможность генерировать идеи. Поэтому всякое новое открытие (например, появление палки-копалки) рождалось с большим скрипом и не чаще, чем раз в миллион лет. К тому же эректусы не умели радоваться и наслаждаться так же глубоко и проникновенно, как на это способны современные люди. Им не позволяла это делать их несовершенная система нейрогуморальной регуляции. Поэтому, не будучи достаточно промотивированными, они жили, не задумываясь о создании более комфортного быта, и на протяжении сотен тысячелетий довольствовались тем, что имели.11
Между тем, жизненная сила не отдыхала ни минуты: она толкала природу к развитию и еще более благоприятному будущему. Продолжая совершенствоваться и приспосабливаться к среде, эректус медленно, но верно превращался в сапиенса.
И однажды этот день наступил. Около 0,2 млн. лет назад на Земле появился человек разумный. Эту цифру ученые установили на основании скелетов, найденных во время раскопок. Черепа ранних представителей вида Homo sapiens практически ничем не отличались от наших.
Освоив территории обитания, наши предки занялись улучшением быта. Они усовершенствовали орудия труда, построили жилища, научились поддерживать огонь, обжигать глиняную посуду и готовить в ней еду. Пища стала качественнее, полезнее, а это значит, что мозг получил более сбалансированное питание, и заработал эффективнее.
К тому времени сапиенсы имели уже достаточно развитое абстрактное мышление, логику, хорошую память и умели переживать, чувствовать, наслаждаться жизнью ярче и глубже, чем предшественники – об этом тоже убедительно свидетельствуют их черепа.
Их словарный запас и воображение были достаточным для того, чтобы на досуге при свете костра рассказывать захватывающие, страшные истории, а иногда даже подшучивать друг над другом. Безусловно, они уже умели смеяться и плакать, а может, освоили и другие способы выражать чувства и снимать напряжение после стрессов, связанных с нелегкой жизнью. Например, издавать протяжные, ритмичные звуки, похожие на пение.
А однажды нашелся среди них самый мечтательный и творческий, – он достал из остывшего костра уголек и украсил каменный свод пещеры рисунками. На них он изобразил себя и товарищей, несущих с охоты богатую добычу. И остальные соплеменники, соответственно, стали теми зрителями, которые восхитились первым в истории человечества произведением искусства.
Зачем человеку вида Homo sapiens понадобилась столь замысловатая психика? Какой прок ему заниматься тем, что никак не связано с физиологическими потребностями?
Ответ прост и однозначен: так решила эволюция. Не дав человеку крылья орла и силу льва, она наделила его мощнейшим средством приспособления к среде – мозгом, состоящим из 100 млрд. клеток, а с ним – сложнейшей душевной организацией и развитой системой самовознаграждения и мотивации. С такое усовершенствованной психикой жить стало легче и приятнее.
О проекте
О подписке