– Видимо, наши энергии настолько близки, что, едва тела соприкасаются, они тут же объединяются.

– Ты о чём? – не понял я, пытаясь стряхнуть волшебное оцепенение.

– А ты знаешь, почему мужчин и женщин тянет друг к другу?

– Наверное, любовь.

– А что это такое? Животная страсть? Или существует что-то ещё, влекущее людей? Почему тоскуешь о любимом, и никто другой не может заменить его? Почему близость между полами даёт удовлетворение? Почему, когда долго нет сексуальных партнёров, чувствуешь голод? Если не знаешь, я расскажу. У тебя мужская энергия. А у меня женская. Но каждому не хватает частички другого пола. Так мы устроены: нам периодически надо восполнять недостающее, и только физическая любовь насыщает нас. Во время оргазма мужчина с семенем передаёт женщине энергию. А мы делимся с партнёром своей, лишь достигая пика наслаждения. Вот почему так важно обоим получить удовлетворение.

– Гетти, мы слишком отвлеклись, – попытался я направить беседу в иное русло.

Но эти слова будто послужили командой, и жаркие девичьи губы опять нашли мои. И мы улетели куда-то за горизонт событий, в далёкий и таинственный мир, называемый счастьем. Я с трудом вырвался из объятий Гетти и поспешно отступил.

«Что со мной? Я просто вырубаюсь от поцелуев. Нужно срочно прийти в себя и привести в порядок мысли, разбежавшиеся, как овечки в поле. Я же на службе, а не на свидании. Надо быть серьёзным и заняться работой».

Я вошёл во дворец Эа и прошёлся по холлу. Лишь бы подальше от девушки с её умопомрачительно сексуальной аурой (О, как же она желанна).«Стоп!»

У лестницы я поднял голову и залюбовался красотой и совершенством её конструкции. Под венчавшим башню шарообразным куполом я чувствовал себя невесомым. Или тому виной поцелуи Гетти? Ведь раньше я не испытывал подобного.

«Хватит о ней! Думай о работе. Но как же не хочется».

Постепенно дыхание успокоилось, да и сердце перестало стучать, будто включённое на повышенных оборотах. И теперь я готов приступить к делам. Внутренне собравшись, я повернулся и… к своему удивлению, не увидел девушку. Сердце вновь учащённо забилось, но не от любви, а из-за тревоги.

«Где же Гетти?»

Обеспокоенный, я кинулся к выходу.

Квин по-прежнему опиралась на стену двадцать восьмого корпуса. Девушка прикрыла глаза и запрокинула голову. А на её волшебных губах притаилась сладострастная улыбка. «О, Гетти, что ты делаешь со мной? Я теряюсь в твоём присутствии. И, честно говоря, мечтаю забыть обо всём, и вновь броситься в твои объятия. Но, к сожалению, не могу».

– О чём вы думаете, лейтенант? – томно спросила девушка. Готов поклясться, Гетти не открывала глаза. Но каким-то образом чувствовала меня.

– Надо подняться наверх, – ответил я, стараясь перейти на официальный тон. Мне казалось, лишь придерживаясь такой линии поведения, я смогу довести расследование до конца. Но я ошибался. Гетти уже поработила меня. Я не мог ей противостоять. Кто-то из великих сказал: сила женщины в её слабости. И я воочию ощущал это на себе.

– Да, вы правы, – согласилась Квин.

Девушка открыла глаза и неуловимым движением преобразилась. Сейчас в облике красавицы не осталось и намёка, что недавно, такая доступная и желанная, она таяла от страсти в моих объятиях. С одной стороны – с профессиональной – я даже рад такому повороту. Но другая моя половина – мужская, истомившаяся без любви, взвыла, протестуя из-за утраты столь драгоценного подарка судьбы. И неимоверных усилий стоило мне унять разыгравшееся воображение.

Квин уверенно прошла к лестнице. И, переступив канат, быстро взбежала по ступеням.

– Гетти, – опять я догонял красавицу, любуясь поблёскивавшими звёздами на её гольфах. – Расскажите, какие вы посещали комнаты.

– Неужели так важно? – спросила девушка холодным тоном. Она снова играла со мной.

– Мы проводим следственный эксперимент, – ответил я, чувствуя себя не лучшим образом. «Что со мной происходит? То я хочу быть суровым полицейским, то страдаю от нестерпимого желания вновь овладеть волшебными губами очаровательной проказницы».

– Ну, хорошо, – сдалась девушка. – Я поднялась на второй этаж и, не задерживаясь, пошла на третий. Я знала, где находится искомое.

– Кого вы здесь увидели? – поинтересовался я, остывая от страсти и возвращаясь к роли полицейского. Что, признаюсь, давалось с трудом.

– Никого, – ответила Квин, проходя мостик второго этажа и поднимаясь по следующей лестнице.

– Чем так интересно панно? – спросил я, догоняя Гетти.

Не задерживаясь у ступеней, девушка прошла в комнату, где на стене красовался барельеф.

– Как говорила, во дворец Эа ходят лишь с одной целью – увидеть карту.

– Но, что в ней такого важного? – поинтересовался я, остановившись за спиной Гетти.

– А вы смотрите, лейтенант. Причём, очень внимательно. И, возможно, поймёте.

– Я вижу круги и линии. Никто не знает, что здесь показано. Да и вы не определили, какой химический элемент…

– Да вы смотрите, – оборвала Гетти.

Последовав совету, я уставился на панно, напоминавшее схематический чертёж. Учёные считали это изображение технологическим рисунком.

Гетти ушла в себя и ничего не замечала. А затем принялась нашептывать. Я прислушивался, но смысла в произносимых шипящих звуках не улавливал. Такого странного языка я ещё не слышал. И тут вспомнил Стефанию, говорившую о том же.

А этот вечер преподнёс ещё один невероятный сюрприз. Когда в очередной раз я взглянул на барельеф, то уловил там некое движение. Оказалось, что круги не застывшие. Я готов поклясться. Один приблизился к краю рисунка.

– Двигается! – воскликнул я.

– Заметил, наконец, – холодно усмехнулась Гетти.

– Но, как? Расскажи.

– Сам решай, что увидел.

– Изображение похоже на планетную систему, – задумчиво произнёс я. – Но, какой звезды, неизвестно. А раз происходят изменения, значит, перед нами действующее устройство. И мы видим реальную картину пространства.

От прилива эмоций у меня снова голова кругом. Ещё бы. Я сумел разгадать загадку панно, не поддававшуюся учёным. Вот завтра обрадуются, когда расскажу об открытии. А чтобы перед глазами высоколобой братии не выглядеть пустозвоном, я сделал несколько снимков.

– Браво, лейтенант, – улыбнулась Гетти. – Вы достойны стать помощником Шерлока Холмса.

– Но я не вижу самой звезды.

– Со временем покажется. Ещё рано.

– Откуда вы знаете?

Но ответа не получил. Вот такая Гетти. То набрасывалась на меня, то становилась далёкой и холодной, будто мы и вовсе незнакомы. Я растерялся. Одна моя половинка страстно тянулась к девушке, словно к магниту. А другая, напротив, желала отодвинуться подальше. И такая раздвоенность порождала в душе настоящий конфликт.

Вот так и закончился следственный эксперимент. Квин подтвердила, что я и так знал со слов других. Гетти пришла сюда посмотреть на рисунок, оказавшийся схемой звёздной системы. Девушка нарушила правила музея, за что её родители заплатят штраф. Но, с другой стороны, если Квин сделала открытие и хотела его проверить, то проникнуть сюда официальным способом вряд ли у неё получилось бы. Строгие законы корпорации запрещали любую инициативу туристов. А так наука, возможно, обогатится новыми знаниями.

Удивительно, откуда Гетти столько знала о ковчеге? Причём, с такими подробностями. Исходя из поведения красавицы, создавалось впечатление, что она не желала делиться информацией. Квин явно не позволяла мне задавать вопросы, или не утруждалась отвечать на мои, переводя разговоры на сексуальные темы, чем сбивала с толку. И даже решилась на поцелуй, когда, возможно, не придумала, как отвертеться от прямого вопроса о маршруте к дворцу Эа. Но держалась она естественно, так что я не улавливал фальши.

То Квин играла озабоченную сексом девушку. То непостижимым образом менялась и поучала, как мудрая зрелая женщина. А я ничего не смог от неё добиться. Гетти хитра и изворотлива, как лиса. А ещё сексуальна и осведомлена о правилах любовного флирта, и способна держать мужчину на необходимой дистанции. Такое поведение красавицы не укладывалось в привычную схему. Ну откуда у молоденькой студентки глубокие знания человеческой психики? Необъяснимо. И у меня зародилась мысль: Квин не та личность, за кого себя выдавала. Слишком умна для юной особы.

– Гетти, сейчас три часа ночи, и нам пора расстаться.

– Неужели вы хотите покинуть меня? – снова Квин превратилась в юную сексуально озабоченную красавицу. Девушка повернулась ко мне и её губы озарила сладострастная улыбка. Мужское сердце тут же растаяло под взглядом, полным любви и обещаний того, о чём лишь мечтают.

– Я увидел, что хотел. Завтра составлю протокол и отправлю в следственный орган.

– Лейтенант, неужели мы совершили такое серьёзное преступление? Я чувствую: вы недоговариваете. Расскажите, что произошло? Я таю от желания узнать правду. Ну, пожалуйста.

Нет, под таким напором очаровательных глазок и умоляющего соблазнительного тона мне не устоять.

– Сегодня здесь убили человека.

– Кто жертва? – в одно мгновение девушка превратилась в озабоченную даму.

– Вот, – показал я на экране планшета снимок Новака.

Квин посмотрела на мужчину, и я заметил, как у неё дрогнули ресницы.

– Набу, – словно против воли прошептали губы девушки.

– Что вы сказали?

Но Гетти уже взяла себя в руки и отвернулась.

– Мне грустно, когда умирают в столь молодом возрасте, – печально вздохнула девушка. – Мужчина едва начал жить, ещё, наверное, не успел жениться. Но смерть забрала беднягу. Несправедливо. Пойдём, лейтенант. Я тоже хочу отдохнуть.

И опять смена настроения. С чего бы?

– Гетти, вы знаете этого мужчину, – констатировал я.

– Нет, – девушка покачала головой.

– А что за имя вы произнесли, когда взглянули на фотографию?

– Имя? – удивилась Квин.

Я мысленно усмехнулся. «Интересно, а если я сейчас надавлю? Гетти опять будет целоваться? Или придумает новый трюк, чтобы уйти от ответа?»

– Ну, вроде бы Набу.

– А разве есть такое имя?

– Но вы же сказали.

– Лейтенант, мало ли что может вырваться у девушки. Не будьте таким придирой. Я не знаю человека с фото. И вы правы: сейчас три часа ночи. Я устала. Сегодня такой напряжённый день. Арест, камера, допросы. Отведите меня куда-нибудь, чтобы я могла отдохнуть и выспаться.

– Идём к шлюзу, – сказал я. – Прошу. Вы же знаете, куда идти.

Девушка окинула меня загадочным взглядом, но промолчала.

– Лейтенант, – произнесла Гетти, когда мы вышли на улицу, – а дворец Эа официальное название здания?

Я едва не рассмеялся. Но скрыл эмоции, наблюдая за разыгрываемым Гетти спектаклем. Девушка понемногу вытягивала из меня сведения, ухитряясь ничего не раскрыть.

– Гетти, а вы не обидитесь, если я вас поцелую?

– К чему вы клоните, лейтенант? – Сейчас рядом со мной не миловидная красавица, а настоящий боец, хладнокровно оценивавший противника, и готовый нанести удар.

– Когда вы не захотели отвечать на вопрос, то поцеловали меня. А если я воспользуюсь вашим же оружием?

– Не будьте ехидным, – вспыхнула девушка. – Вы отвратительный тип. И портите всё.

– Гетти, вы неправильно ведёте игру. Ваша жертва догадалась, что ею манипулируют.

– Я сейчас обижусь, и больше не буду разговаривать с вами.

– Мне кажется, нам следовало договориться об обмене информацией. Давайте проявим уважение друг к другу, и тогда, уверен, у нас получится диалог.

– Мне нечего вам сказать, – задумчиво произнесла Гетти. Возможно, сейчас в ней мудрая женщина брала верх над юной девушкой.

Разговор не клеился. Погружённые в раздумья, мы неторопливо плелись к шлюзу. И снова Гетти не позволяла мне занимать лидерские позиции. Такова была и Альберта. Да и Стефания с Ядвигой не любили оставаться сзади. И у них не просто женская манера шествовать впереди мужчин, а привилегия вождя – находиться во главе. Или это привычка красавицы показывать идеальную фигуру? Не знаю.

– Мы почти у шлюза, – сказал я, заметив сфероиды, разместившиеся по обе стороны проспекта.

– Я знаю, – ответила Гетти.

У задержанных сегодня девушек удивительные познания о ковчеге. Словно прожили в Атлантиде какое-то время. А ведь здесь люди терялись среди дворцов. Однажды, в самом начале работы музея произошёл трагический случай, когда человек заблудился и скончался. Но Стефания, Гетти, Альберта и даже Ядвига уверенно чувствовали себя на Первом небе.

– Вы не хотите поделиться информацией?

– Лейтенант, мне нечего вам сказать, – повторила девушка. – А для меня нынешний день послужит уроком: нельзя недооценивать представителей закона.

– Ну, что же, тогда мы с вами распрощаемся.

– Лейтенант, – Гетти остановилась под пальмой. – Возможно, я веду себя немного странно. Но вы мне понравились. И целоваться хорошо умеете.

– Вы тоже, – вздохнул я, невольно вспоминая, какие же вкусные у девушки губы.

– Я веду себя нескромно? Да? Но я такая. А давайте я вам кое-что подарю. Как знать, может, ещё и пересекутся наши пути. Вы же не всю жизнь будете здесь торчать.

– Хм. Честно, я хотел бы ещё встретиться с вами.

– Держи, – Гетти протянула колечко. – Мне велико, а тебе, думаю, подойдёт.

Я удивился, но взял украшение. Кольца в нашей культуре являлись символом, и преподносились жениху или невесте в качестве любовного дара. И со стороны Гетти такой подарок выглядел двусмысленно. Но, может, у неё другого нет. А традиции в наше время не имеют прежнего значения. И я не думаю, что Гетти желает обручиться со мной.

– Примерь.

Я покрутил колечко. Металл жёлтого цвета. Вряд ли из золота. Не будет же девушка первому встречному отдавать дорогой перстень. На лицевую часть шинки нанесён узор, напоминавший арабские письмена, разделённые крохотными звёздочками. В каст, имевший вид утолщения, вставлен небольшой белый камешек, слегка отливавший голубизной. Изделие не казалось женским. А если оправу повернуть к ладони, то выглядело обыкновенным кольцом.

– Ну, как? – поинтересовалась девушка.

– Спасибо, – ответил я, надев на средний палец левой руки.

«Но должен ли я принимать такой подарок? А если это подкуп служебного лица при исполнении?»

– Можно узнать твоё имя? – спросила Гетти, и в глазах девушки я заметил странный блеск.

– Ну, чаще кличут лейтенантом, и я начинаю порой забывать, что меня зовут Николай. Или Ник.

– Симпатичное имя. Кстати, Ник, тебе предстоит много узнать о себе такого, о чём и не подозреваешь.

– О чём ты? – удивился я.

– Скажи, ты знаешь своих родителей?

– Конечно.

– Они живы?

– Да.

– Хорошо, – задумчиво кивнула девушка.

– А почему ты спрашиваешь?

Меня смутили её расспросы. Неужели Гетти собирается замуж? А что, с неё станется. Да и я не против. Но тут же вернул разыгравшееся воображение на бренную землю. «Парень, о чём ты мечтаешь? Вспомни, кто её родители, и вернись на землю. Зачем девушке, обучающейся в Делийском университете, какой-то полицейский?»

– Ник, я хочу сказать пару слов на прощание, – лицо Гетти приобрело строгий вид. – Что бы ни случилось, не забывай: я тебе не враг. Хорошо? И ещё… Не следует копаться в этом деле…

– Не понял? – уставился я на девушку.

– Нет-нет, прости, я сболтнула лишнего. Ведите меня, куда должны, лейтенант. Хотя, минутку.

Гетти наклонилась и по-дружески чмокнула в щёку. Что совсем не походило на прежние страстные поцелуи. Видимо, большего не заслужил. А жаль.

– А теперь идём, – скомандовала девушка.

Вот так мы и расстались с загадочной Гетти. Я и даже представить не мог, при каких обстоятельствах мы снова увидимся. А сейчас, как и остальных девушек, я передал Квин дежурному сержанту и, в последний раз, не без сожаления, взглянув на красавицу, отправился спать. До подъёма осталось два с половиной часа.