Глава 5
Павел

Полуденный город был как иллюстрация к детской книжке – светлый и весёлый. Даже не верилось, что где-то здесь разъезжают машины с иностранными штурмовиками, оживают по ночам глиняные статуи и заспиртованные люди-змеи, и невозбранно шляются мелкие бесы.

Один из них сейчас сидел у меня за пазухой, только морда наружу, и отчаянно страдал. Из-за внезапного появления в подвале шефа Жерару пришлось экстренно прятать iPod у старца Гоу Лема под седалищем. А поскольку терракотовый шахматист порядочно увесист, твёрд и шершав, судьба девайса представлялась бесу незавидной.

Вдоволь наскулившись, псина сделал вид, что лижет меня в подбородок и умоляюще зашептал:

– Чувачок, ну вернись в «Серендиб». Забери мой плеер, мою прелес-с-сть, а? Скажешь Сулейману, дескать, забыл в подвале важную вещь. Век буду благодарен. Два, три века – мы долго живём!

– Что я там мог забыть? Точилку для карандашей?

– Ну… – замялся Жерар, – …Кошелёк или очки.

– Очков, как ты мог заметить, не ношу.

– А противосолнечные?

Я был неумолим:

– Противосолнечных тоже. А кошелёк шеф видел за завтраком, когда я складывал премиальные. Так что не пойдёт. Рисковать из-за какой-то безделицы, да ещё второй раз подряд? Уволь. К тому же, помнится, я предлагал спрятать iPod перед визитом в контору. Сам отказался. Теперь пожинай плоды упрямства.

– В мусорном баке, – с обидой напомнил Жерар. – Ты предлагал спрятать мою пре-лес-с-сть в мусорном баке! Нет уж, пусть лучше её раздавит глиняный палач, чем присвоит какой-нибудь бомж.

– За что такая нелюбовь к бомжам, пёсик?

– Паша, если бы ты пожил на свалке с моё, сейчас бы по ночам не сквозь стены лазал, а с такенным вот свинорезом охотился на этих уродов, – сказал терьер совершенно серьёзно.

Его можно было понять. Он и впрямь, едва прибыв в наш мир, досыта натерпелся людской злобы. Так получилось, что главными гонителями юного Жерара были не столько священники, сколько беспризорники да клошары. А Гавроши – они только в книгах прекрасные ребята. На самом же деле не приведи господь встретиться с таким пареньком в тёмном переулке. Особенно если ты – крошечная одинокая собачонка.

Я ласково потрепал Жерара по голове.

– Забей, приятель. На сегодняшние премиальные легко сможешь купить новенький iPhone. А это много круче любого плеера. В нем уже загружены игры, детальная карта Императрицына и окрестностей, а главное – цветные фотки левреток в соблазнительных позах!

Бес возмущённо тявкнул и укусил меня за мочку уха.

Дальше он шёл пешком.

* * *

В маршрутку садиться я не стал. Во-первых, погода хорошая, отравляющего воздух транспорта в этом районе не густо, так отчего не прогуляться? А во-вторых, нарочно. Пускай кусачая скотинка почувствует, каково это – семенить на лапках-коротышках семь километров. И все семь – в горку.

Уже через полчаса кусачая скотинка заметно утомился, но виду не показывал. Гордо бежал в нескольких шагах передо мной, и только всё чаще происходящая потеря скорости выдавала его усталость. Но он мужественно ускорялся и вновь был удалец.

Захваченный наблюдением за героической борьбой терьера с собственными физическими недостатками, я совершенно выпустил из внимания маршрут. И напрасно! Мстительный негодник увлёк меня по крайне опасному пути. Главная его опасность заключалась вовсе не в обилии открытых канализационных люков, валяющихся под ногами проводов под напряжением или беспределе уличных банд. О, нет! – всего лишь в симпатичном магазинчике английской одежды «Five-O’clock». Вернее, в хозяйке магазина.

Понимание этого произошло довольно скоро и стало по-настоящему ужасным.

– Поль! – Моё имя было произнесено чувственным контральто. – Ты давно не показывался, проказник. Твоя кошечка истосковалась…

Жерар обернул ко мне торжествующую морду, показал язык и с визгом бросился к «моей кошечке». Это была стройная, с переходом в поджарость, моложавая дама. У неё было холёное узкое лицо, яркий рот и пламенная рыжая шевелюра. Звали её Дарья. При взгляде на неё создавалось неодолимое ощущение, что видишь щуку в человеческом обличье. Зеленовато-чёрный брючный костюм только усиливал это чувство.

Состроив гримасу, долженствующую сообщать о моей безграничной радости, я поплёлся в объятия хищницы. Бес, перекочевавший уже даме на руки, веселился прямо-таки неприлично. Ну и гадёныш!

Дарья взяла меня тремя пальчиками за подбородок (пальчики оказались не по-женски сильными), привлекла к себе и, обдав запахом жасмина, поцеловала в губы.

– Если бы не знала, что ты в меня влюблён, решила бы, что избегаешь!

– Наша связь слишком опасна, – проблеял я, ощущая себя карасиком в щучьих зубах. Эта стерва обладала поразительным умением начисто лишать меня душевной твёрдости. Может, она вампирша? – Ваш муж…

– Наш муж ничего не узнает, – промурлыкала щучка. – Он в отъезде. Инспектирует свои заводы и вернётся не скоро. Поэтому давай-ка проведём сегодняшний вечер вдвоём!

– Заманчиво, – пробормотал я, кляня собственную бесхребетность. – И какие у нас планы?

– Готова выслушать твои предложения, мой выдумщик!

Я панически перебирал в голове варианты, но ни один не казался достаточно безопасным. Каждый мог завершиться в объятиях проклятой вампирши, а это, скажу я вам, то ещё блаженство. И вдруг!.. Я чуть не заорал от восторга.

– Хочу на концерт!

– На концерт?.. На какой концерт, шалунишка?

Мне впервые представилась возможность увидеть озадаченную щучку. Однако я не собирался останавливаться на достигнутом.

– На этот! – Я протянул указующий перст к тумбе объявлений.

– «Русское Поле Революций»? Но это же рок! Панк-рок… – Дарья окончательно растерялась. Наверно, такой вид имеет настоящая щука, понявшая, что схватила не живую рыбёшку, а железную блесну. Или вампирша, глотнувшая вместо крови коктейль из томатного сока с тёртым чесноком.

– Вот именно, – сказал я. – Моя любимая группа. Единственный концерт. Никогда себе не прощу, если не побываю.

– Хорошо, – ответила она после долгой паузы. – Рок, так рок. Сегодня ты узнаешь, как умеют отрываться панки старой закалки, с молоком матери… то есть портвейном «777» впитавшие бунтарский дух «Секс Пистолз». – Она вручила мне притихшего Жерара. – Билеты куплю сама. До вечера, меломан!

* * *

Дома я первым делом забрался в ванну. Хоть после каждой транспозиции пару-тройку суток и чувствуешь себя отмытым до скрипа, но хорошую горячую ванну с горой душистой пены принять всё равно хочется. Неизвестно ведь, какую дрянь добавляли в строительный раствор и какое сырьё использовали для кирпичей. Вот дерево – другое дело! Душевный материал.

Я лежал, прикрыв глаза, и старался не думать ни о чём. Проигрыватель в изголовье услаждал слух звуками природы – щебетанием птиц, шелестом листвы, журчаньем реки и еле слышным звоном колокольчиков. Жерар сперва гремел посудой на кухне, потом переместился в комнату – там забормотал телевизор. После того, как бывший друг и напарник Убеев вероломно оставил Жерара без жилья и покровительства, терьер перебрался ко мне. Проблем это соседство подкинуло прилично, но зато избавило меня от одиночества. Плата, по-моему, адекватная. Особенно если учесть, что бес он не самой высокой пробы (строго говоря, одно название), а товарищ – хороший. Настоящий.

Меня уже мало-помалу начала одолевать дремота, когда в дверь позвонили. Торопливо обтершись, я надел халат и пошёл открывать.

За дверью стояла Зарина. Ещё недавно она была прелестной крохой годиков семи, отрадой глаз Сулеймана Маймуновича. Да и не одного его. Я тоже любил малышку братской любовью, баловал подарками и сладостями, лишь иногда жалея, что никогда не увижу её в облике девушки. Зарина много лет назад была зачарована, чтобы вечно оставаться ребёнком. Восточная хитрость старого ифрита. Однако случилось так, что Сулейману пришлось-таки её расколдовать. И Зарина изменилась. Буквально за одну ночь превратилась в очаровательное создание, счастливо замершее на порубежном возрасте между подростком и девушкой. Этакая девочка из аниме: огромные детские глаза, свеженькие щёчки и ушки, аккуратные носик и ротик, тоненькая фигурка – и вполне явственные, притом крайне соблазнительные округлости там, где следует. Не знай я её повадок (и настоящего возраста), влюбился бы обязательно. И, вероятней всего, жестоко за это поплатился. Зарина – стервочка похлеще рыжей Дарьи.

Сегодня на ней были коротюсенькие джинсовые шорты едва до середины попки, розовый топ, открывающий животик с крошечным золотым скорпионом в пупке, какой-то невообразимый пуховый жакет, состоящий из одних рукавов, беленькие носочки и беленькие кроссовки на толстенной подошве. Блестящие чёрные волосы частью торчали во все стороны перьями, частью были завиты в тоненькие восточные косички. Она улыбалась.

– Привет! – сказал я, внезапно ощутил, что под халатом у меня ничего нет, и отступил в сторону. – Входи.

Входить она не торопилась. Без смущения, явно напоказ заглянула в вырез халата (я спешно сложил руки на груди), после чего хихикнула и чмокнула меня в щёку.

– Привет-привет, Пашенька. Купался?

– Нет, кружевные салфетки вязал, – сообщил я. – Аж вспотел от усердия. А ты чего в таком виде разгуливаешь? С маньяками давно не встречалась?

– Ну почему же давно? Только на днях пару джигитов в больницу спровадила.

Я вспомнил шумную историю с двумя гастарбайтерами, которых якобы оскопила банда женщин-скинхедов, и усмехнулся:

– Так эта уличная кастрация – твоя работа? Ну, поздравляю.

– Её, её, – протявкал Жерар. – Нашли, с кем связаться, бараны. Легко ещё отделались. Салют, девочка!

– Салют, пушистик! Не обижает тебя этот блюститель нравственности?

Жерар махнул лапкой.

– Да как сказать…

– Говори как есть, блохастый, – велел я.

– У нас равный счёт, – признался он.

– С чем пожаловала, юная мстительница? – спросил я, ведя Зарину под локоток на кухню.

– Просто в гости, – с обезоруживающей улыбкой ответила она. – И посмотри, как удачно! Не каждый день увидишь мужчину своих мечтаний в таком миленьком виде.

Она игриво подмигнула, а затем ущипнула меня пониже спины, вогнав-таки в краску.

«Вот паршивка!» – подумал я, велел Жерару включать чайник, а сам помчался одеваться.

Напоив Зарину чаем с земляничным вареньем, мы приступили к расспросам уже всерьёз. Не настолько я наивен, чтоб думать, что она и впрямь пришла только для того, чтоб хватать меня за задницу. Девочка ещё немного пошутила, постреляла глазками, посверкала зубками, повыпячивала грудку, но видя, что я бесстрастен, призналась:

– Старикан велел передать, чтоб вы посидели денёк-другой дома. Того дядьку, который спёр документы из архива… Вы ведь понимаете, о каких документах речь?

Мы слаженно кивнули.

– Так вот, его сегодня ночью убили. Очень нехорошо убили, после пыток. А сами документы уничтожили. Кто – неизвестно.

– С нашим клиентом Сул об этом разговаривал? – спросил Жерар.

– Да. Клиент божился, что не при делах. Только почему-то сразу после разговора с Сулейманом метнулся на аэродром и улетел.

– Куда?

– Без понятия.

– Чертежи забрал?

– Ага. Шеф в гневе. Собрался лететь вдогонку и поспрашивать по-настоящему. Уже, наверное, умчался. Так что присматривать за вами сейчас некому. В принципе, старикан намекнул, что не будет возражать, если эти несколько дней у вас поживу я.

– Отлично! – тявкнул Жерар. – Я за.

– Зато я против.

– Почему? – огорчилась Зарина. – Разве я тебе не нравлюсь?

– Нравишься, – признался я. – Именно поэтому.

– Странная логика. А может, ты голубенький, Пашенька?

– Нет, Зариночка, не голубенький. Просто с малолетками не связываюсь.

– Надо ещё разобраться, кто тут малолетка, – проговорила она с иронией, но глаза у неё потемнели. – Ну да ладно, дело хозяйское. Только учти, рано или поздно мне надоест хранить целомудрие для тебя, и я ударюсь в распутство. Хочешь стать причиной моего морального падения?

Ещё мгновение, и эта чертовка добилась бы своего. Я уже готов был сдаться – и будь что будет!.. Но в этот момент загудел телефон. Звонила щучка.

Зарина услышала в трубке женский голос, одарила меня презрительным взглядом, и ушла. Не прощаясь.

* * *

Настроение у Дарьи было превосходным. Она разошлась, как никогда раньше. Шутила напропалую, смеялась, выдумывала прямо на ходу какие-то нелепицы. Почти не употребляла по отношению ко мне обычных своих «безобразников» и «шалунишек». Словом, вела себя, не как щучка – пожирательница мужчин, а как обычная женщина. Кажется, она была малость навеселе.

– …До касс добралась без приключений. Разве что разлила по дороге бутылку шампанского, отняла у отставного артиллериста с ноутбуком две контрамарки в цирк да продвинула перспективного молодого автора в престижное издательство, – заливалась Дарья. – Но это пустяки, не относящиеся к делу. Увы, в кассах случилась маленькая неприятность. В филармонии, куда мы с тобой собирались, была кровопролитная давка. Рвущиеся за билетами меломаны не считались со своей жизнью и ещё меньше с чужими. «ОМОН» и пожарные с водомётами лютовали. Голодное вороньё на крышах нетерпеливо орало. Будучи добра к людям, я не стала усугублять ситуацию. Вместо билетов на струнный концерт взяла у смирного интеллигентного распространителя с ангельской внешностью билеты на Игоря Годова и группу «Русское Поле Революций». О чём и сообщаю тебе с радостью!