Глава 4

Дракон-зомби, чьи живоструйные тракты наполняло несколько бочек воды и десяток литров растворенной в ней маны, вел себя неспокойно. Ему хотелось рвать добычу когтями и терзать ее зубами, а его вынуждали пятиться, удаляясь от леса и потенциальной добычи. Но его нервные цепи, к счастью, работали пристойно и слушались команд Отожа. Иначе мертвый гигант рано или поздно выкарабкался бы из земного плена и навел на Новый Шагоран подлинный ужас. Это не группка мелких задир-дроу, а могучая сила!

Командиры еще раз убедились, что взяли Отожа в экспедицию не напрасно. Мозговитый гремлин своим умом и с помощью инструкции в достаточной степени освоил управление.

Туша дракона внезапно замерла, затем неистово задрожала, стала медленно заваливаться вниз – и сорвалась в пустоту. Наступила невесомость, золотоискатели запорхали по дракону как бабочки. Все они, за исключением военачальников и гремлина, устроились в кают-компании, которую от боевой рубки отделяла переборка с широкой дверью. Сейчас дверь была открыта, чтоб рядовые глубже ощущали связь с командованием.

У Федора, едва дракон стал падать, моментально закружилась голова и мелькнула паническая мысль о скорой бесславной гибели, но тут гремлин аккуратно и медленно, чтобы не порвать невидимые «связки», потянул огромное кольцо. Раздался протяжный скрип закосневших за тысячи лет плечевых суставов. Древний монстр взмахнул крыльями.

– Ага, махательный аппарат тоже работает, – сухо прокомментировал Отож. Он был сосредоточен, как никогда. Проворные руки крепко держали штурвал, четко и быстро передвигали рычаги. Перед ним, зажатая бронзовыми защелками, лежала эльфийская карта Подтеменья. – Пора сориентироваться. Открываю обзор.

В кают-компании разразились бурные аплодисменты, зазвучал счастливый девичий смех. Личный состав вознес хвалу руководству и Отожу за свое спасение.

Тщательно надраенные зеркала засияли синевой и вдруг «прозрели».

Перед золотоискателями открылась мрачная, но вместе с тем величественная картина. Тяжело взмахивая крыльями, дракон летел над каменистой равниной. Там и сям по ней были разбросаны покрытые лишайниками скальные образования. Виднелись редкие купы растительности, но не деревьев или кустов, а гигантских грибов, порой даже светящихся, и странных образований, похожих на коралловые рифы. Кляксы бледной травы перемежались черными озерцами, окруженными черными и фиолетовыми лопухами. Местами огромные мясистые листья шевелились, но явно не от ветра. В воздухе мелькали фосфоресцирующие силуэты мух и стрекоз – кажется, преогромных. Все это освещалось неживым, но достаточно ярким серебряным светом, льющимся откуда-то сверху. Огромная тень дракона стремительно скользила по земле, то увеличиваясь, то уменьшаясь.

– Отож, покажи-ка небо, – приказал Федор.

Гремлин отнял руку от штурвала, покрутил рычажок с набалдашником в виде глазного яблока. Изображение в правом зеркале сместилось.

Вверху тоже был камень. Могучие неровные своды, огромные «сосульки» сталактитов, мерцающих будто светомузыка. Многочисленные, очень красивые друзы кристаллов изливали ровный свет, схожий с лунным, но более яркий. Вот, значит, из чего дроу изготовили свои лампы.

– Драгоценности, – забормотали восхищенные гоблины. – Это бриллианты! Вот бы отломать кусок!

– Я бы не отказалась от такого камешка! – подхватила Пунай. – Господин комиссар, подари своей девушке бриллиантик.

Федор цыкнул на болтунов. Ему, в отличие от необразованных гоблинов, свечение совсем не понравилось. Хорошо, если оно магическое, а если радиоактивное? Впрочем, темные эльфы жили здесь тысячелетия и не превратились в мутантов.

От любования красотами Подтеменья его отвлек обеспокоенный голос гремлина.

– Куда, Наср тебе в глотку!

Отож изо всех сил давил на штурвал, стараясь выправить, но тот неумолимо задирался к потолку.

– Что случилось?

Пилот отозвался связкой специальных терминов, среди которых Федор узнал только рысканье и тангаж. А потом вдруг добавил:

– Держитесь крепче. Мы падаем. Он больше не слушает мои команды. Или увидел что-то живое, или просто не может держаться в воздухе!

– What the fuck is going on here?! Как падаем?

– Дракон слишком стар и изношен, повреждено крыло! И с нервами у него полный разлад. Надеюсь, мы не разобьемся, но до Самата точно не дотянуть. Да и в какой он стороне? Помогайте, сиры. Давите изо всех сил вниз.

Зак справа, Федор слева вцепились в штурвал. По полу капитанской рубки пробегали волны дрожи. Скрип старых костей и суставов сделался тише, то и дело прерывался зловещими паузами. На него наложился сдавленный девичий вой ужаса. Солдаты мужественно молчали.

– А это еще что за толпа? – воскликнул зоркий комдив. – Там, впереди! Это нас так радостно встречают?

– Вот почему дракон с катушек съехал! – сообразил комиссар. – Столько живности на закуску! Эх, могли бы пролететь хоть полпути. Так нет, этим уродам тут приспичило тусоваться…

Дракон сделал еще несколько взмахов крыльями, приближаясь к «тусовщикам», и всем стало ясно, что на земле идет жестокое сражение. С одной стороны бой вели человекообразные создания. В центре всадники на двуногих ящерах, по флангам – пешие. Над ними вились длинные стяги, в руках сверкали клинки; вспыхивали разряды боевых жезлов. Очевидно, это были темные эльфы – дроу.

Им противостояла орда жутких тварей. Верхняя часть отдаленно напоминала уродливо раздувшихся людей или эльфов, но внизу они опирались на паучьи ноги. Одни «пауки» орудовали длинными пиками с горящими болотной зеленью остриями. Другие просто размахивали верхними конечностями, из которых вместо ладоней росли зубчатые «серпы». Некоторые из тварей, прячась за спинами товарищей, метали в эльфов файерболы – пусть хиловатые, но все же настоящие.

Даже полный профан в военной науке с ходу сообразил бы, что чудовища с паучьими ногами скоро победят по причине значительного численного перевеса.

Их противники держались во многом благодаря тому, что перекрывали узкий участок котловины с крутыми склонами. В результате большая часть «пауков» была вынуждена в нетерпении напирать на спины своих же коллег. В стратегической смекалке они решительно уступали эльфам.

Дракон падал в самую гущу «паучьего» воинства. С тыла и к тому же бесшумно.

* * *

Федор бросил давить «рычаг высоты» и стал хаотично дергать все остальные, топнул по педалям. То ли в результате его манипуляций, то ли сам по себе, но в последние секунды перед падением дракон страшно заревел, изрыгая поток белого пламени. Видимо, где-то в пазухах огнеметного устройства еще сохранялись остатки зажигательного состава, а залитая в кровеносную систему вода вернула ему горючесть. Задние ряды паучьих воинов превратились в факелы. Прочие в панике заметались по распадку, однако укрыться им было негде.

Дракон рухнул в ущелье. Инерция бросила гигантское тело вперед, обзорные зеркала мгновенно ослепли, но в них некому было смотреть. Золотоискатели дружно повалились на пол. Если бы они могли наблюдать этот эпизод снаружи, то увидели бы, как многотонная туша бороздит брюхом и лапами по земле, сдирая с одинаковой легкостью тонкий слой почвы, скудную растительность и солдат. Как лупят огромные крылья, прихлопывая «пауков» словно две гигантские мухобойки – букашек. Как мотается из стороны в сторону тридцатиметровый хвост, сея смерть и разрушения среди тех, кого не придавило телом монстра.

Ад драконьего падения продолжался всего-то несколько секунд, но обитателям капитанской рубки они показались бесконечными. Наконец древний гигант замер. Еще пощелкивали где-то биомеханизмы, сочились по венам остатки рабочих жидкостей, подрагивал хвост и сокращались лапы, однако дракон был мертв. Похоже, теперь уже окончательно.

– Кажется, приехали, – сказал Федор, поднимаясь сначала на четвереньки, а потом и во весь рост. Чувствовал он себя на удивление сносно. – Все живы? Доложить по команде.

– Не торопись, комиссар, я пока цел, – очухался комдив. – Дай-ка руку, меня чем-то мягким придавило.

Стволов помог комдиву подняться. Прижала того, как выяснилось, Клюш. Пришлось поставить на ноги и ее. Гоблинша не очень-то этому обрадовалась. Возлежать на мощной груди супруга ей явно понравилось, особенно после пережитого ужаса.

Из-под опрокинутой лохани выбрался мокрый Борька, рысью кинулся к Федору. Тому ничего не оставалось, как похлопать бедолагу по холке, успокаивая.

– Кто принес сюда его посудину? – недовольно спросил Стволов. – Не могли с черепахами поставить, бараны!