Глава 4
Морды из фиордов

Вытянув ноги, я немного подремал в кресле, благо летел бизнес-классом. Для того чтобы выбить туда билет, Сергеичу пришлось как следует поскандалить, потому что в родной Конторе в очередной раз задули свежие ветры перемен и экономии.

Проснулся, вызвал стюардессу, попросил кофе и получил его. Уселся поудобнее и постарался включить голову. Что мы имеем на сегодняшний день? Ничего хорошего, пока что ситуация вовсю имеет нас. В некоторой стране, как иголка в стоге сена, запрятано некое изделие, тубус, который лучше не открывать. Изделие вовсю разыскивают, во-первых, естественно, штатники, во-вторых, местная полиция и контрразведка. Совсем не удивлюсь, если к этой «охоте за табуретками» подключились спецслужбы еще кое-каких стран, вернее, удивлюсь, если они этого до сих пор не сделали. Думаю, за здешним научным филиалом присматривали не только мы.

И еще. Как следует оценив важность потери, америкосы поступили в лучших традициях собственных вестернов, то есть назначили за него награду, целых семь с половиной миллионов долларов. Дурь какая-то, не начни они с самого начала «гнуть пальцы», легко получили бы его за полтора. Впрочем, это уже их проблемы.

Самое, казалось бы, время порадоваться очередному успеху заклятого стратегического партнера, только что-то не очень получалось. Если объявлена награда, да еще такая, на нее наверняка клюнут, и тогда к «параду идиотов» присоединятся работающие по найму или на самих себя дикие команды и просто отдельные ухари. Значит, в самое ближайшее время в этой тихой стране начнется маленькая, но очень противная война по афганскому сценарию, то есть – все против всех. Если уже не началась. И очень скоро, буквально через несколько часов, в эту мясорубку влезем и мы с милым мальчуганом Дениской, который так трогательно обещал не давать меня в обиду.

Скажу по секрету, в свое время меня неплохо обучили обижать других и не давать в обиду себя самого, так что лишние мускулы мне абсолютно ни к чему. А вот от дополнительной порции мозгов не отказался бы. И вообще, не мое это задание. Вот Кащей или тот же Грек, те справились бы на раз-два. Быстренько разыскали бы то, что спрятано, и увезли, да так, что никто бы и не понял, что, собственно, произошло. Беда только в том, что ни того ни другого задействовать уже не получится. Кащей два года назад погиб, а Грек, мой бывший дружбан Толя Фиников, еще в конце прошлого века ушел на задание и не вернулся. Расстрелял напарника, прихватил казенную денежку и растворился без осадка. Кстати, я и был тем самым напарником.

Зажглось табло с просьбой воздержаться от курения и пристегнуть ремни. Я тут же послушно воздержался и пристегнул. Самолет плавно пошел на снижение.

Меня встречали. Приятный молодой человек в строгом темном костюме, держа в руках кусок картона с надписью RADKIN, вертел головой и нервно переминался с ноги на ногу. Я подошел поближе и поставил сумку на пол.

– Добрый день.

– Здравствуйте, Евгений Дмитриевич, – обрадовался он мне как родному, разве что не полез обниматься. – Я – Слава, Вячеслав Андрейко… – И протянул руку.

– Точно? – строго спросил я, не подавая руки.

– Шутите? – оторопел он.

– Не привык. Предъявите документы.

Мгновенно взмокнув, он принялся лихорадочно шарить по карманам. Достал платок, вытер лоб и щеки, поправил очки на носу.

– Сейчас, сию минуту. Где же он, черт, извините. – И опять полез в карманы.

– Да шучу я, Слава… – хохотнул я и протянул руку. – Пошли.

– Да, конечно, – облегченно выдохнул он, – пойдемте. – И тронулся к выходу из зала с моей сумкой. Я степенно следовал за ним.

Мы подошли к скромному синему «Вольво» с местными номерами. Мой сопровождающий открыл багажник.

– Брось на заднее сиденье, – распорядился я, а сам открыл переднюю дверцу и уселся.

Парень поставил сумку и, сев за руль, смущенно посмотрел на меня.

– Мне кажется, Евгений Дмитриевич, вам будет удобнее сесть назад, – робко проговорил он.

– Крути баранку, Славик! – через губу бросил я, вольготно раскинувшись на сиденье.

– Куда едем?

– Еще спрашиваешь, в посольство, конечно же.

Меня уже начал забавлять этот цирк лилипутов и мальчуган из его труппы, бездарно прикидывающийся сотрудником резидентуры. Настоящий В.К. Андрейко – точно того же возраста, но сантиметров на семь пониже и килограммов на десять пухлее. Кроме того, он изрядно близорук, а не таскает просто так на носу очки с обычными стеклами. И уж конечно, не носит оружия на правом боку под пиджаком.

Можно, конечно же, было сразу послать этого красавца на фиг и идти ловить такси, только… Только как-то уж слишком быстро на меня вышли какие-то совершенно левые ребята. Я, конечно, не рассчитывал, что этого не произойдет, но события стали развиваться чересчур уж стремительно. В общем, возникли вопросы, их я и собрался задать.

– Как вообще обстановка? – непринужденно поинтересовался я, закуривая.

– Нормально, – ответил «Славик» и сглотнул, видно, тоже хотел курить. Достал платок и вытер лицо, хотя в машине было довольно прохладно. – Работаем. – Паренек явно нервничал.

– Наши как?

– В порядке.

Я посмотрел в зеркальце заднего вида. Хвоста вроде не было, не считая скромного темно-зеленого «Фиата» с затемненными стеклами. Он шел за нами от аэропорта.

– Арсеньич еще не на пенсии? – Человек с этим отчеством действительно дослуживал последний год перед выходом на заслуженный отдых, только не здесь, а в Кении.

– Работает, – не моргнув глазом, ответил он.

– Все еще садовник или дослужился до старшего?

– Садовник, – кратко ответил «Славик» и свернул не туда. Пересек улицу и остановился в тупике. «Фиат» тоже замер метрах в тридцати.

– Что случилось? – забеспокоился я.

– Что-то желудок прихватило, – пояснил он. – Откройте, пожалуйста, бардачок, там таблетки. – И расстегнул пиджак.

– Сейчас. – Я протянул левую руку к бардачку и тут же коротко пробил с правой. Мой спутник дернулся и затих…

– Такие вот дела. – Резидент тяжко вздохнул и положил руки на стол. На левой ладони ностальгически синел небольшой якорек.

Еще один моряк на суше. Капитан первого ранга, который вряд ли станет адмиралом. По отзывам тех, кому я доверяю, толковый профессионал и порядочный мужик. Несколько лет назад ему здорово не повезло в Штатах, с тех пор он просиживает штаны здесь, на задворках, в тишине и покое. Впрочем, покой уже закончился.

– Как это было?

– Его машину слегка стукнул микроавтобус. Водитель бросился к нему извиняться, Слава приоткрыл окошко, все, больше ничего не помнит. Очнулся где-то через час и сразу же отзвонился.

– Ладно, об этом потом. Расскажи об обстановке в целом.

– Как говаривал классик, пожар в публичном доме во время наводнения. – Он опять вздохнул.

Мы сидели вдвоем в специальном кабинете, напичканном хитрой аппаратурой, начисто исключающей возможность подслушки и подглядки.

– А поконкретнее?

– Можно и так. – Резидент извлек из кармана два пакетика и выложил передо мной на стол. – Любуйся.

– Ух ты! – Крохотные, явно не кустарного производства, чудеса специальной техники: микрофон, передатчик и магнитофон, все в одном флаконе и в двух экземплярах.

– Вот этот, – ткнул он пальцем в один из них, – я позавчера обнаружил в своей машине. А вот этот – в рабочем кабинете.

– Нехило! На кого грешишь?

– Как учили, на всех.

– А если серьезно?

– Даже сам не знаю, – развел он руками.

– Сколько штыков в твоей команде?

– Шесть, я седьмой.

– Давай-ка поподробнее, Боря.

– У двоих папы работают генералами, один, есть такой Костик, мутный паренек, занимается исключительно бизнесом.

– Убрал бы.

– Рад бы, не дают, – поднимая глаза к потолку, хмыкнул он.

– Дальше.

– Еще двое – совсем зеленые, только после учебы. Стараются, конечно, только толку от них пока, ну, сам понимаешь.

– Доверенный, получается, Славик?

– Получается. Хотя ты вправе не доверять ни ему, ни…

– Не вставай в позу. Скажи лучше, ты адмирала Терехина помнишь?

– Андрея Степановича?

– Его самого.

– Спрашиваешь!

– Передает привет.

– Мерси.

– На здоровье. Кстати, как у вас, у водоплавающих, называется адмиральская звезда?

– «Муха».

– Велено передать, что если все пройдет как надо, прилетит и сядет тебе на плечо.

– Иди ты!

– Уже в пути. Что творится в городе?

– Выражаясь суровым языком отчетов и сводок, обстановка в столице сложная и напряженная. Второй зам здешнего полицмейстера – из флотских, когда-то ходил ХО^[1] на эсминце. Лихой, говорят, был моряк, разбил ту миноноску при швартовке всмятку… Мы с ним, – скромно добавил он, – слегка сошлись на почве общего военно-морского прошлого. Встречаемся иногда, выпиваем.

– И?

– Здешняя столица по населению и площади меньше Мытищ. Такой тихий и сонный городок среди фиордов. Народец тоже не особо буйный. Преступного элемента с гулькин хрен, и весь он насквозь «просвечен». Если что случается, раскрывают обычно сразу, по горячим следам. А тут…

– Что тут?

– За последние трое суток – шесть трупов.

– Раскрыли?

– Хрен. Ни малейшей, понимаешь, зацепки. И, что интересно, все убитые – приезжие. Теперь еще и твой прибавился.

– Не думай обо мне плохо. – Я встал и подошел к компьютеру. Настало время, как говаривал прежний «гарант конституции», когда был в состоянии хоть что-то выговорить, как следует поработать с документами.

Подключил нужную программу, напечатал в поисковике «Назим Сулейманов» и нажал ENTER.

Так, так, что у нас здесь? Назим Сулейманов, 1959 года рождения, татарин из Узбекистана. Крупный, светловолосый и, что интересно, светлоглазый человек на фото, больше похожий на скандинава, чем на азиата.

В восьмидесятом окончил факультет специальной разведки рязанского воздушно-десантного. Следующие два года провел в Афганистане. После этого отучился в нашей академии, далее – Ангола и Эфиопия. Недурно.

В девяносто втором присягнул на верность республике Узбекистан. В том же году в спешном порядке оттуда свалил, едва не угодив под трибунал за слишком «творческое» отношение к казенным сумам и тинам. Три года потом служил казахам, еще два – таджикам. До Туркмении наш интернациональный гвардеец так и не добрался. Ушел в бизнес, по имеющимся данным, приторговывал оружием. В девяносто восьмом попытался закрепиться в России, не получилось. В том же году уехал в Европу, набрал команду и принялся наемничать.

В связях с террористами и религиозными радикалами не замечен. Громких дел в послужном списке не имеет, но и старушек по подъездам не грабит, и в средствах особо не церемонится. В общем, не шпана, но и не Усама бен Ладен. Крепкий профессионал среднего уровня. Какого, спрашивается, черта он во все это влез?

Во внутреннем кармане пиджака мелодично затренькал трофейный телефон. Я включил громкую связь:

– Да!

– Почто мальчонку покалечил? – спросили из трубки низковатым, с легкой хрипотцой, голосом. По-русски и без малейшего акцента.

– Плохо себя вел, – любезно ответил я. – Было сказано сидеть тихо, а он стал махать руками.

– Нехорошо.

– Кто бы спорил.

– Поговорить бы.

– Хочешь совет, Назим?

– Свалить из страны?

– Вприпрыжку, как добрый кенгуру.

– Рад бы, дорогой, но чуть позже.

– Тебе жить.

– Ладно, договорим, когда увидимся.

– Как скажешь.

Мы с Борисом переглянулись и синхронно пожали плечами.

– Ни хрена не пойму, – проговорил он, задумчиво разглядывая фотографию, – и чего он во все это полез?

– Аналогично, коллега, – отозвался я. – Знаешь что, сдай-ка ты этого деятеля своему корешу.

– Не вопрос. Чего еще изволите?

– Изволю. Сообщи мне хотя бы одну приятную новость.

– Запросто, – чуть заметно улыбнулся он, – этой ночью к нам прибывает «болван». Слышал о таких?

– Краем уха.