В результате События на планете появились прыгуны. Собственно, появление прыгунов и навело на мысли о том, что Событие имело место быть. Ведь прыгуны не могли появиться сами собой. А раз это произошло, значит, что-то случилось. Существование прыгунов обнаружилось случайно. Первые капельки информации упали, можно сказать, с неба. Это были сообщения от операторов сотовых сетей. Их компьютеры нежданно-негаданно накрыла эпидемия непонятного сумасшествия. Выражалось это вот в чём. В сети внезапно стали обнаруживаться двойники абонентов. Говоря проще, один и тот же телефон начинал вдруг фиксироваться сразу в двух, а то и в трёх (правда, это случалось гораздо реже) различных местах. Поначалу всё списали на действия хакеров и манипуляции с сим-картами. Однако после проведения кучи всяких проверок и ревизий, выяснилось, что далеко не все случаи с появлением дубликатов можно объяснить этими причинами. Как раз наоборот, большая часть эпизодов под такие объяснения не попадала. Вопросом вплотную занялись правоохранительные органы, ну а уж потом и спецслужбы подключились.

Решено было захватить кого-нибудь из причастных, что называется «живьём». Дождавшись, когда в сети засветится телефон с «клонированным» номером, быстренько определили его местоположение. Затем выслали туда спецгруппу. Вернее, выслали две группы, на два адреса, потому как посчитали, что правильным будет взять не только «копию», но и «оригинал».

Задержанных доставили на конспиративную квартиру, приняв все меры, чтобы они не смогли увидеть друг друга. Каково же было удивление оперативников, когда они обнаружили, что их «клиенты» похожи друг на друга, как братья-близнецы. Правда, побывавшие у разных парикмахеров.

Ещё одна разница заключалась в том, что один из задержанных смотрел на всех дико вытаращенными глазами, ничего не понимая, а второй сразу же, как только его впихнули в специально оборудованную комнату для допросов, начал тараторить: «Вы должны немедленно выпустить меня. То есть не меня этого, а меня того, второго, который сидит в соседней комнате. Выпустите его, дайте правдоподобные объяснения, скажите, что ошиблись, обязательно извинитесь и отвезите туда, откуда привезли. Сделайте так, а иначе…»

Чтобы прервать словесный поток, один из оперативников отвесил болтуну леща, но так, легонько. После этого тот замолчал и уткнулся взглядом в собственные колени.

У задержанных взяли пробы ДНК и откатали пальчики. Вопрос находился «на контроле», поэтому с обработкой данных задержек не возникло. Результаты же огорошили всех. Исходя из них, в разных помещениях конспиративной квартиры сидел один и тот же человек. Ибо если одинаковую ДНК ещё могли иметь два разных человека – для этого они должны были быть однояйцевыми братьями-близнецами, то возможность совпадения узоров папиллярных линий у различных людей, криминалистическая наука отрицала напрочь. Кстати, косвенным образом весь этот фарс подтверждался ещё и документами, найденными у задержанных. У каждого в кармане лежало по паспорту. Книжечки имели разную степень потёртости, но вот выписаны они были на имя одного и того же гражданина имярек, …-го года рождения, имели одинаковые номера и выданы были в один и тот же день, в одном и том же отделе УФМС.

– Что думаешь? – спросил один оперативник у другого. Тот пожал плечами:

– По мне, так дурдом «Солнышко».

– Да такого ещё не было. Ты их ксивы видел? Похожи на настоящие. Но как такое возможно? Может всё-таки подделка?

– Ага, – кивнул оперативник, – а пальцы, тоже поддельные? Запасные прицепил, а настоящие дома оставил?

– Допросим?

Опер задумался.

– Начальство запретило самодеятельность. Велено ждать спеца.

– Ой, да ладно. Оно всегда так говорит. Любопытство ведь разбирает…

В этот момент в дверь парольной хаты постучали условным стуком.

Появившийся на явочной квартире мужчина выглядел интеллигентно и как-то… нарядно, что ли. Каким-то шестым чувством оперативники сразу поняли, что теперь главный здесь он.

– Который из них разговаривал? – спросил мужчина, не представившись, а лишь мелькнув разворотом красной книжечки.

– Этот вот, – оперативник, назвавший всё происходящее дурдомом, ткнул пальцем в одного из «клиентов».

Задержанные находились в специально оборудованном допросном помещении, появившемся в результате сложной перепланировки двух обычных, в общем-то, квартир. Помещение представляло собой комнату без окон, разделённую глухой перегородкой на две половины. Каждая половина имела свой вход-выход, что давало возможность доставлять допрашиваемых через разные подъезды. А вот одностороннее зеркало, позволявшее видеть, что происходит при допросах, было общим для обеих половин. Сейчас через это зеркало оперативникам и их новоявленному начальнику было видно обоих задержанных.

– Я так и подумал, – кивнул головой интеллигентный и нарядный мужчина с красной книжечкой в кармане. – Включите мне запись, хочу послушать.

Прослушав запись четыре раза, мужчина подошёл к зеркалу.

– Так, вот этого, – ткнул он пальцем в другого задержанного, не в того, который говорил, – короче, сейчас возвращаете ему его паспорт, – мужчина выбрал менее потёртый экземпляр документа и протянул его оперативнику, – затем очень вежливо извиняетесь, рассказываете басню, что приняли его за давно разыскиваемого серийного насильника, но анализ ДНК и отпечатки пальцев полностью его оправдали. Затем везёте его обратно…

– Куда? – спросил депрессивный оперативник, любящий сравнивать всё происходящее вокруг с дурдомом.

– Туда! Туда, откуда вы его взяли.

– Мы его из какого-то офиса выдернули, – подключился напарник депрессивного оперативника. – Походу, он там на работе был.

– Вот и отвезите его обратно – на работу. Доставите в целости и сохранности и ещё раз очень вежливо извинитесь. Затем, пройдёте к тамошнему самому главному начальнику, кем бы он ни был. Сверкнёте у него перед носом ксивами и скажите, что всё произошедшее – не более чем досадная ошибка, а их работник, этот вот, – мужчина кивнул в окно, – достойный гражданин, невинно пострадавший из-за ложного доноса. Затем выразите надежду, что сей глупый инцидент никоим образом не отразится в худшую сторону на его судьбе, к которой вы теперь будете вынуждены присматриваться. Сделаете, как я сказал и обратно сюда. Всё ясно?

– Ясно – хором ответили оперативники.

– Да, и вот ещё что, – произнёс мужчина. – Будете вести скрытую аудиовизуальную фиксацию всех своих действий в процессе выполнения моего поручения. Вернётесь, представите мне записи.

– Шеф, – депрессивный оперативник первым понял, что это обращение к нарядному мужчине с этой минуты будет самым правильным, – а если он… или его начальник… ну, кто-нибудь… спросит, как мы этого перца в закрытом офисе вычислили? Ну не на улице, там, не в парке… по мне, так это подозрительно как-то, насильника в конторе ловить.

– Молодец, – одобрительно кивнул головой новоявленный шеф, – мозг у тебя соображает, это дорогого стоит. А по поводу твоего вопроса… ну, скажешь, что поступил анонимный звонок с городского номера, причём из их же офиса, там, зуб даю, много телефонов с которых мог кто угодно позвонить. Пусть у себя крыс ищут, будет чем отвлечься, чтобы нам не мешать.

После того, как оперативники увели неразговорчивого задержанного, предварительно вернув ему паспорт, всё объяснив и извинившись, как и велел их новый начальник, мужчина прошёл в допросную, где сидел второй задержанный.

– Добрый день, – поздоровался мужчина и дружески улыбнулся приунывшему гражданину. – Мы выполнили вашу просьбу и отпустили того… человека. Да, конечно, мы всё ему объяснили, извинились и отвезли его… или всё-таки вас? Может расскажете?

– А вы кто? – задержанный с любопытством посмотрел на мужчину.

– Позвольте представиться. Меня зовут Вадим Черников.

***

На следующий день Вадим пришёл в офис Бюро в половине восьмого утра, что по его понятиям означало «ни свет, ни заря». При этом Стаховский был уже там. Сергей сидел в своём любимом кресле с телефонной трубкой возле уха. Он сделал Вадиму знак, который можно было понять как-то так: «одну секунду», «не мешай», «я сейчас закончу», и заговорил. К лёгкому удивлению Вадима, Стаховский общался с собеседником на английском. Насколько Вадим понимал язык «белых наших братьев», Сергей благодарил кого-то за сотрудничество и уверял, что будет очень ждать эту информацию.

– Не спится? – спросил Черников, считая вовсе необязательным сразу же начинать интересоваться целью и содержанием только что окончившегося разговора.

– Так у нас с Пекином разница в пять часов. Не думаю, что наши луноликие коллеги вошли бы в моё положение и подождали, пока я высплюсь, приму душ и выпью кофе. Вот если бы об услуге просили они, а не я, тогда, конечно.

– Ты всё-таки решил пробивать телефон? Ну и как у китайцев с английским?

– А, – махнул рукой Стаховский, – даже хуже, чем у меня.

– Так я же тебе всегда говорил, в наш век нужно учить кантонский.

– Не, – покачал головой Сергей, – для этого подвига я не гожусь. Да нет, на самом деле китайцы сносно чирикают на инглише… ну если приспособиться к их произношению, конечно… а что ты про телефон спросил?

– Я спросил, твёрдо ли ты решил отработать по анахронизму?

– Ну да. Нет, ты не подумай, что я тебя вчера не услышал, или хочу отмахнуться… сам позвал, а теперь отмахнуться… наоборот, я весь вечер размышлял и пришёл к выводу, что твоё предположение и впрямь звучит разумно…

– Но… – Вадим в упор посмотрел на Стаховского.

– Да какие «но», Вадик! Ну вот он телефон, вот его данные. Почему нам нельзя размотать эту ниточку? Это же вообще, без проблем!

– Ну если без проблем… как, если не секрет, собираешься разматывать? – Вадим оседлал свободный стул.

– Да какой, на хрен, секрет. От тебя что ли? – Стаховский усмехнулся. – А разматывать… как по мне, так дело не такое уж и мудрое. Мы точно знаем, когда этот смартфон будет собран. Смотри сюда. Вот видишь на наклейке – …-я неделя, …-й год. То есть, мы можем определить момент появления этого предмета в реальности. Настоящего появления. Потому что сейчас это не более, чем артефакт. Этой вещички на самом деле не существует, так как её ещё не изготовили. А изготовят её где-то… ну да, на этой неделе. Эту модель планируют выпускать целый год, но наш экземпляр – из самых первых партий. Идём далее. Нам известны фирма-производитель и серийный номер нашего экземпляра. Благодаря этой информации будет нетрудно узнать место, где эта штука впервые появится в нашем грешном мире. Конкретное место на планете. Зная место и время вполне реально отследить эту вещь – уже настоящую, не артефакт. Отследить, заметь, до того самого момента, когда она попадёт в руки того, кто…

– Всё это замутил?

– Ну да. Китайцы помогут. Конвенция есть Конвенция, никто плевать на неё не станет. Я как раз договорился с товарищем Линем и выслал ему все данные.

– Да я в китайских коллегах тоже не сомневаюсь.

– А что же тогда? – Стаховский вопросительно посмотрел на Вадима.

Тот ответил не сразу. Прошло не меньше двух минут, прежде чем Черников снова заговорил.

– Помнишь, когда это всё только начиналось, – Вадим очертил рядом со своей головой круг указательным пальцем, – мы отлавливали прыгунов всего лишь отслеживая их мобильные в сети? Они же их брали с собой, не понимая, что везут в Прошлое вещи, которые уже и так там находятся. А чем занимались прыгуны? Они спекулировали валютой, играли в лотереи и при этом никто из них не задумывался – ни над природой своих способностей, ни о возможных последствиях, ни о возникающих рисках.

– Не, ну тот первый, которого ты расколол, он же сразу начал щебетать об угрозе для Вселенной, о глобальной катастрофе.

– Да. Шестаков оказался умным человеком. И достаточно ответственным. Насколько это вообще возможно – для прыгуна. И поэтому он сейчас работает на Бюро, а не сидит в катакомбах на Новой Земле.

– А я слышал, что он как раз там, – рассмеялся Стаховский.

– Там то там, только по другую сторону зеркала. Он изучает, а не его. А это дорогого стоит… ладно, не перебивай. Так вот, я продолжу. Со временем прыгуны поумнели.