По смерти Вахтанга V, сына царевича Теймураза, Картли досталась его сыну Арчилу. Однако его выгнали персы, а взамен поставили другого сына Вахтанга – Георгия. Обиженный Арчил послал в 1680 г. посольство к царю Федору Алексеевичу, прося дозволить ему с детьми приехать в Россию. Царь послал для охраны Арчила стрелецкого сотника с восемьюдесятью стрельцами. 30 апреля 1683 г. Арчил прибыл в русскую крепость Терки, где получил царскую грамоту о принятии его в российское подданство и позволении жить в городе Терки. В 1684 г. Арчил отправил своих детей Александра и Мамука (Матвея) в Москву, а в следующем году заявился туда сам. Арчил просил царей Ивана и Петра Алексеевичей дать ему войско, чтобы восстановить власть в Картли, но из-за войны с турками ему было отказано.

«После сего ответа царь Арчил с детьми поехал обратно в Грузию, но царица оставалась в Москве. Арчил приехал в Осетию, оставил там детей и, собрав несколько осетинскаго войска, пошел на Имеретию, с тем чтобы выгнать оттуда царя имеретинскаго Александра. Сперва покушение сие было неудачно, и дети его претерпевавшие крайную нужду возвратились в Москву, наконец, в 1691 году Арчил завладел столичным городом Кутайсом. Но не более 13-ти месяцев удержался там и выгнан был турками, а Александр по-прежнему вступил в правление имеретинскаго царства. По многом странствовании Арчил возвратился, наконец, в Москву (в 1699 году), где жил до смерти своей, последовавшей в 1713 году.

По смерти Георгия царя карталинскаго поставлен был от шаха персидскаго ханом Хозрой, племянник Георгиев, а по нем в 1703 году Вахтанг V. Сей царь содержан был семь лет под стражею в Испагане за отвержение магометанскаго закона, а между тем в Карталинии царствовал брат его Иессей два года, да сын Банарь пять лет. По освобождении своем (в 1719 году) он принял опять правление, но персияне, выгнав его, отдали Карталинию Константину, царю кахетинскому. Частыя перемены тогдашних персидских шахов, внутренния раздоры Персии и нападения от афганцев не подавали никакой надежды Вахтангу оставатся спокойным в Грузии. Сверх того (в 1723 году) напали на Грузию еще и турки, завладели всеми ея землями и поставили своих пашей.

В сих обстоятельствах Вахтанг решился в 1724 году с детьми, с пятью епископами, пятью архимандритами и со всею свитою своею переселится на жительство в Россию.

Таковое гибельное состояние Грузии не прежде кончилось как в 1732 году по заключению мирнаго трактата между Персиею и Грузиею или лучше сказать в 1736 году с возшествием на престол Софиев шаха Надыра, прозваннаго Тахмас кули ханом. От него поставлен был царем кахетинским и карталинским царевич Теймураз сын царя Николая Давыдовича, умершаго в плену в Казбине. Сверх того шах Надир отдал ему два небольшия татарския владения, назвываемыя Борчалы и Казахи».

Несколько царей, спасаясь от персидских и турецких поработителей, в разное время бежали в Россию: Арчил II (Имеретинский) – в 1699 г., Вахтанг VI (Карталинский) – в 1722 г. и Теймураз II (Кахетинский) – в 1761 п Они оставались в России до конца своих дней, непрерывно моля русских царей о принятии подвластных им народов в состав России.

Персидские шахи часто использовали картлийские войска в качестве наемников. Так, по указанию шаха две тысячи воинов-картвелов вместе с царем Георгием IX воевали в Афганистане. В 1709 г. они вместе с царем были перебиты афганским князем Мир-Вейсом. Новым царем Картли шах назначил племянника Георгия IX Кайхосро.

Весной 1723 г. русские войска занимают персидские территории на юге Каспийского моря. Чтобы получить «сухопутную коммуникацию» между русскими войсками в Дербенте и Реште, Петр I решил занять город Баку и прилегающую часть побережья. Царь приказал генерал-майору Михаилу Афанасьевичу Матюшкину: «Идтить к Баке как наискорее и тщиться оный город, с помощию божиею конечно, достать, понеже ключ всему нашему делу оный, а когда бог даст, то оный подкрепить сколько мочно и дожидаться новых гекботов с провиантом и артиллериею, которой быть в городе и с людьми. Велено послать 1000 человек, но ежели нужда будет, то прибавить сколько надобно и беречь сие место паче всего, понеже для него все делаем. Всех принимать в подданство, которые хотят, тех, чья земля пришла к Каспийскому морю».

В июле 1723 г. двадцать русских судов появились перед Баку. Матюшкин отправил в город письмо, где утверждал, что он пришел защищать Баку от мятежников, действовавших против персидского шаха.

Но местные власти отвечали, что они верные подданные шаха и четыре года отбиваются от мятежника Сауда, так что не нуждаются ни в чьей помощи и защите.

Тогда Матюшкин приказал высадить десант. Атака персидской конницы, стремившейся помешать высадке, захлебнулась под огнем судовой артиллерии. У стен Баку русские выстроили две осадные батареи. 22 июля началась бомбардировка города, в которой помимо осадных батарей приняли участие и семь гекботов^[11] с тяжелыми мортирами. Семидневная бомбардировка подействовала на персов, и 28 июля Баку сдался.

Русские батальоны вступили в город с распущенными знаменами и барабанным боем. В Баку было взято 80 пушек. Начальник гарнизона и его 700 подчиненных попросились на русскую службу. Матюшкин удовлетворил их просьбу.

Вслед за Баку русские войска высадились в устье Куры и заняли прилегающий район побережья.

Согласно договору с Персией, заключенному в 1723 г., Каспийское побережье от устья Терека до Астрабада, включая Дербент, Баку, Ленкорань и Решт, отошло к России.

Однако позже правительство Анны Иоанновны, готовясь к войне с Турцией, решило вернуть шаху эти земли. В 1735–1739 гг. русские войска оставили южное побережье Каспия, а также Баку и Дербент.

В 1723 г. патриархи Исайя и Нерсес и «прочие знатнейшие особы армянские» обратились к Петру I с просьбой принятью Армению в русское подданство. 10 ноября 1724 г. Петр ответил: «И понеже мы честный армянский народ ради христианства во особливо нашей милости содерживаем, того ради мы на сие ваше прошение всемилостивейше соизволяем»^[12].

Петр планировал начать в Закавказье войну против турок, но, увы, через несколько месяцев императора не стало. В Петербурге началась борьба за власть, и новым правителям было не до Армении.

В 1768 г. царь Имерети Соломон I, потерпев поражение от турок, отправил императрице Екатерине II кутаисского митрополита Максима для испрошения помощи. Это обращение совпадало с планами русского правительства, которое решило привлечь к совместным действиям против турок христианские народы Кавказа. С этой целью в начале 1769 г. к царям Соломону I и Ираклию II (царю Картли и Кахетии) был отправлен поручик князь Хвабулов с письмом управляющего коллегией иностранных дел графа Панина.

Оба царя «с великим приятством» выслушали письмо Панина, но заявили, что сами, без помощи России, не могут предпринять активных действий, и просили прислать русские отряды. Но так как основные силы русских находились на главном, Дунайском, театре войны, не было возможности отправить в Грузию сильный отряд.

В Моздоке собрали одну роту пехоты, две роты конницы, терских казаков, четыре 3-фунтовые пушки; всего до 500 человек. Этот отряд под командованием генерал-майора графа Тотлебена 12 августа 1769 г. двинулся из Моздока через Главный Кавказский хребет долинами рек Терек и Арагви по направлению нынешней Военно-Грузинской дороги.

Царь Ираклий выехал навстречу, и 29 августа недалеко от Гудаурского перевала встретил русский отряд. Отсюда Тотлебен пошел в Имеретию. Грузины и имеретины обещали русским разобрать дороги и заготовить продовольствие, но выполнено это не было. Поэтому отряд шел через хребет, преодолевая огромные трудности, и нашел разоренную страну.

Тотлебен осадил сильную, удачно защищенную рельефом местности крепость Шорапань, занятую малочисленным турецким гарнизоном. А царь Соломон, больше занятый внутренними раздорами, не только не оказал помощи русскому отряду, но даже не соизволил обеспечить его продовольствием. В отряде начались голод и болезни.

Через 4 дня Тотлебен после нескольких попыток взять крепость был вынужден снять осаду и 13 октября отошел на зимние квартиры в Картилинию.

Между тем царь Ираклий просил прислать ему отряд для совместных действий против турок. Отряд Тотлебена, ослабленный болезнями, не годился для этого, и потому в начале 1770 г. закавказский корпус решено было увеличить до одного полка пехоты, одной мушкетерской ротой, двумя эскадронами карабинеров, двумя эскадронами гусар, двумя сотнями донских казаков и тремя сотнями калмыков, а также артиллерией; всего 3767 человек.

17 марта 1770 г., по прибытии небольшой части подкреплений, Тотлебен соединился у Сурама с семитысячным грузинским войском и двинулся с ними против главного оплота турок в Закавказье – крепости Ахалцых, защищаемой семитысячным гарнизоном.

Однако между Тотлебеном и Ираклием возникли разногласия, приведшие к тому, что Тотлебен внезапно повернул назад и отвел отряд обратно к Сураму. Грузинский же отряд без помощи русских разбил турок в бою при селении Аспиндза, но Ираклий не воспользовался успехом и вместо того, чтобы захватить беззащитный теперь Ахалцых, вернулся в Тифлис. Затем русские и имеретинские войска заняли крепости Багдат и Кутаис. От них отряд Тотлебена направился к побережью Черного моря.

Турецкие крепости Рухи и Анаклия сдались без боя. Но сильно укрепленную крепость Поти взять не удалось, и после 3,5-месячной осады Тотлебен велел отступать. В начале 1772 г. русские войска были выведены из Закавказья.

Замечу, что 30 декабря 1771 г. царь Картли и Кахетии Ираклий присягнул Екатерине II со всеми положенными формальностями. Эта присяга была подтверждена им в грамоте от 21 декабря 1782 г.

Любопытно, что картлийцы, притесняемые турками и персами, сами притесняли соседние народы, в том числе осетин. В 1782 г. был издан свод законов, запрещавших бракосочетание между осетинами и грузинами. В нем предписывалось: «Если какой-либо христианин выдаст дочь за осетина и сроднится с ним – посчитаем это как вероломство и крепко взыщем»^[13].

24 июля (4 августа) 1783 г. в русской крепости Георгиевск в 35 верстах от города Пятигорска был подписан трактат «О признании царем карталинским и кахетинским Ираклием и покровительства и верховной власти России», так называемый «Георгиевский трактат».

При подписании этого договора Россию представляли командующий войсками на Кавказе Павел Сергеевич Потемкин (брат Потемкина-Таврического) и подполковник Томара, а представителями царя Ираклия были Иван Багратион-Мухранский, Герсеван Чавчавадзе и архимандрит Гаиос.

По условиям трактата, грузинское войско было обязано всегда быть готовым нести императорскую службу. Внутреннее управление, суд и сбор податей оставались за царем.

Маленькая, но крайне важная деталь. В четвертом «Артикуле сепаратном» «Ее Императорское Величество обещает в случае войны употребить все возможное старание пособием оружия, а в случае мира настоянием о возвращении земель и мест, издавна к царству Карталинскому и Кахетинскому принадлежавших, кои и останутся во владении царей тамошних на основании трактата о покровительстве и верховной власти всероссийских императоров, над ними заключенного». В Договоре (в предисловии и артикуле восьмом) впервые звучат слова: «грузинские народы», «цари грузинские» и «грузинская церковь».

В связи с тем что царь картлийский и кахетинский Ираклий II в своем прошении не упоминает о чем-либо «грузинском», следует рассматривать включение этого наименования в официальный юридический документ либо как недоразумение, или же это является умышленной со стороны Кабинета императрицы Екатерины II провокацией, имеющей серьезные последствия в дальнейшем.

Термин «грузинский» не появлялся в официальных документах до момента подписания Георгиевского трактата в 1783 г. Более того, сам царь картлийский и кахетинский Ираклий II, обращаясь к Екатерине II, не упоминает ни топоним «Сакартвело», ни название «Грузия». В самом Договоре отсутствует упоминание как о Сакартвело, так и о Грузии. Однако в тексте Договора впервые идет речь о «грузинском народе» и о «грузинской церкви». В этой связи возникает вопрос – что есть в понимании русских дипломатов и правителей «грузинский народ», имеет ли этот термин отношение только к народу Картли и Кахетии, от имени которых в своем прошении выступает Ираклий?

Нетрудно догадаться, что «российские дипломаты знали о существовании так называемого Гюрджистана, поскольку на тот период имели контакты с Персией и присвоили это обобщающее имя стран Закавказья изначально народу Картли и Кахетии, а затем распространили его на все народы региона. Поскольку в то время на территории современной Грузии единого цельного государства не существовало и, естественно, не имелось определенного его названия, то позже, в конце XIX в., сформировавшееся единое административное образование – наместничество в составе России, получило от царской канцелярии условное собирательное название “Грузия”.

В российских же документах топоним “Грузия” был широко применен сразу же после ввода на территорию Закавказья российских воинских частей, с момента присоединения отдельных царств и княжеств к России. Особенно это проявилось тогда, когда были ликвидированы все независимые государства Центрального и Западного Закавказья, вошедшие в начале XIX в. в состав России, и на их месте были организованы те или иные административные структуры»^[14].

Первой заботой Григория Потемкина после присоединения Грузии стало устройство Военно-Грузинской дороги. К октябрю 1783 г. дорога была улучшена, и 3 ноября в Тифлис вступил русский отряд в составе двух батальонов при 4 орудиях.

Весной 1794 г. в Грузию вторглись персы, предводительствуемые Ага-Магометом, первым шахом Казжарской династии. Шаху удалось разорить всю Грузию. Силы русских на Кавказе в тот момент были невелики и разобщены: полковник Сырохнев с двумя батальонами пехоты, тридцатью казаками и шестью пушками находился в Грузии, а генерал-майор Савельев с пятью батальонами пехоты, тысячью казаков и шестью пушками – в Дагестане.

11 сентября 1795 г. на Круанисском поле картлийский царь Соломон был разбит Ага-Магометом. Персы взяли Тифлис.

Один из современников рисует такую жуткую картину разгрома Тифлиса персами: «Дорога за Банными воротами была усеяна детьми моложе трехлетнего возраста, которые плакали по своим матерям…» «Пройдя в Тифлис через Тапиганские ворота, я еще более ужаснулся, увидев даже женщин и младенцев, посеченных мечом неприятеля, не говоря уже о мужчинах, которых в одной башне нашел я, на глазомер, около тысячи трупов… Пройдя по городу до Ганджинских ворот, я не встретился ни с одним живым человеком, кроме некоторых измученных стариков, которых неприятели, допрашивая, где у них есть богатства или деньги, делали над ними различные тиранства. Город почти был выжжен и еще дымился, а воздух от гнили и убитых тел, по жаркому времени, был совершенно несносен и даже заразителен».

По повелению Екатерины II весной 1796 г. был сформирован Кавказский корпус под командованием графа Валерьяна Зубова. Часть этого корпуса (6 батальонов, 4 полка драгун при 21 орудий) была направлена к Дербенту, а часть (2 батальона, 4 конных полка при 6 орудиях) двинулась через Грузию.

С моря Кавказский корпус поддерживала Каспийская флотилия.

7 мая 1796 г. был взят Дербент. Но смерть Екатерины Великой прервала наступление русских войск. Павел I в пику покойной матери отозвал русские войска из Закавказья.

После нашествия Ага-Магомета царь Ираклий II не рискует возвращаться в Тифлис и обосновывается в Телави.

11 января 1798 г. умер царь Ираклий II, и на престол Картли (Карталинии) и Кахетии вступил его сын Георгий XII.