Раздел третий. Думать представляя и думать воображая

Эти две способности разума я намерен вынести в отдельную книгу. Поэтому пока лишь кратко обозначаю их как темы.

Могу сказать определенно, что в отношении представления наука поймала саму себя в ловушку, которую подстроил ей еще Кант. Во-первых, он сумел сделать логику частью теории познания, и это привело научное сообщество к обеднению предмета психологии, поскольку психологи вслед за философами стали считать, что основное содержание сознания – это стремление к познанию. Задача выживания и прочие жизненные задачи были утеряны.

Во-вторых, чтобы обосновать движение от бытового использования разума к некоему «чистому», «трансцендентному» разуму, то есть, в сущности, к божественному Логосу, Кант построил своеобразную лестницу качественных состояний сознания во время познания. Ей соответствовали и орудия познания – различные виды образов, в которых это познание закреплялось. Естественно, лестница должна начинаться с низшей ступени, и ею оказалось представление…

В действительности, представление – это как театральный спектакль – большое зрелище, во время которого нечто пред чем-то ставят для обозрения. А именно какие-то образы, чаще чрезвычайно сложные, пред внутренним оком или глазом души. Эти образы представлений могут включать в себя как простейшие образы, только что созданные из впечатлений органов восприятия, так и многоуровневые понятия. Но для того, чтобы лестница вела на Небеса, всем богатством содержания понятия «представление» пришлось пожертвовать и сделать из него простейший кирпичик психологии…

В итоге большая часть европейской научной психологии неверна, поскольку использует искаженное понятие в качестве основания для всех своих рассуждений. Но об этом надо говорить подробней, что я уже делал в предыдущей книге и сделаю в следующей.

Что касается воображения, то это тоже очень богато исследовавшаяся тема. Психология много занималась воображением, и ею накоплен обильный материал наблюдений и осмысления. Я надеюсь, что смогу им воспользоваться и для понимания того, как надо думать, и для того, чтобы перейти к изучению творческого воображения.

Воображение я тоже оставляю для следующей части моего исследования.

Заключение

Эта часть науки думать, по моим понятиям, не является прикладной. Поэтому я просто делаю описание того, что очевидно используется при думании. Именно эти очевидные вещи и оказываются, на мой взгляд, основами, из которых складывается работа разума.

Пока я выделяю четыре способности разума: думать задавая вопросы, думать рассуждая, думать представляя и думать воображая. В эту книгу войдут две первые.

Часть вторая. Научные рассуждения

Наука, начиная с философии древности, очень много внимания уделяла искусству рассуждения. Поэтому я не посвящаю особого раздела тому, как думать задавая вопросы, но рассуждение потребует особого разговора.

Лично мое мнение о научном рассуждении весьма противоречиво. С одной стороны, наука, начиная с софистики, диалектики и логики древних греков, очень много сказала о рассуждении. С другой, научиться у науки рассуждать почему-то не удается. Бесконечные логические штудии, которыми болел предыдущий век, учат рассуждать логически, что почти не имеет отношения к жизни… Это все игры с иными мирами и иными законами и геометриями.

Просто же рассуждать, чтобы решать те задачи, которые ставит перед собой разум ради жизни, похоже, никто из ученых не учил. А если и учили, то лишь снисходя, будто спускаясь с Олимпа… При этом сами ученые, если только им не везло сверх меры, в жизни оказывались беспомощными и неприспособленными. Их разум, столь готовый к чужим мирам, почему-то отказывался служить, когда дело доходило до простых земных задач.

Это очень напоминает мне шарлатанов от тайноведения, которые проникают своими щупальцами в какие-то «тонкие планы», воздействуют на «карму», судьбу, что там еще есть за пределами моего земного разума, но не могут просто увидеть то, что у них перед глазами. Правда, они прекрасно читают мысли тех, кто думает о них плохо и сомневается…

Искусство, которым владеют ученые, очень важное и, наверное, необходимо для того, кто хочет развить свой разум в полном объеме. Но если его развивать сразу с этой части, разум оказывается оторванным от жизни, а значит, его рассуждения развиваются не на той основе, которую предоставляет нам действительность. Возможно, такое уродство необходимо затем, чтобы разум научился выживать в любых условиях.

Но я бы пока хотел понять Основы науки думать, и понять их психологически, то есть через то, чем живет моя душа в повседневности. Мне нужно как раз то, что позволяет думать просто и не сбегая от жизни. Поэтому я попытаюсь описать то, как думают ученые рассуждая. Точнее, что они сами говорят о том, как надо рассуждать или, на их языке, как работает мышление. Да, именно так, поскольку в последний век наука отреклась и от разума и от рассудка, упростив свою задачу до изучения одного лишь мышления…

Нам с вами от этого проще не будет, не надейтесь!

Слой первый. Очищение

Я уже очень много работаю в моем исследовании с наукой и научными сочинениями. Я опытный, меня на мякине не проведешь. Поэтому я не полезу сразу извлекать из психологии, философии и логики то, что относится к рассуждению, сначала я разгребу завалы, которыми наука перекрыла подходы к простым вещам. И я не сомневаюсь, что завалы эти есть, и немалые. Мои знания психологии и философии не позволяют мне в этом сомневаться.

В этом подходе есть и простой здравый смысл и сметка, но в действительности я просто верно иду путем культурно-исторической психологии. И не просто хочу как можно быстрей и легче пробиться к тому, что мне нужно, но и создаю КИ-психологическое пособие по очищению сознания.

Наука – один из сильнейших раздражителей и возбудителей нашего внимания. В силу этого, мы очень обильно впитываем в себя научные образы. Но это было бы еще полбеды, если бы наука была чем-то вроде яркого циркового представления, составленного из поражающих воображение номеров. Эти номера забылись бы и уж точно не оказывали бы влияния на наши жизни. Но наука обладает образами большего размера, чем мы в состоянии сходу осознать.

Наука рождалась как смена мировоззрений, для ее развития были созданы и составили множество исторических слоев несколько новых философий. Кроме того, она создала отвлекающие приемы, вроде «Научной картины мира», которая и кажется даже самим ученым действительным мировоззрением ученого, его образом мира. Соответственно, люди непосвященные, неспособные схватить научное мировоззрение целиком и уж тем более окинуть его одним взглядом снаружи, извне, попадают в зависимость от Научной картины мира, а с ней и от мнений ученых.

Научно – значит истинно!

А между тем, научно – это всего лишь: в соответствии с сегодняшним мнением научного сообщества. И не только потому, что сама наука постоянно отрицает то, что еще совсем недавно считала истинным, а значит шествует из одной лжи в другую, выкладывая ошибками весь научный путь к истине. Но и потому, что она до сих пор не в состоянии дать определения понятию «научно». Попыток определить, что такое наука, делалось немало, но по какому-то большому счету они так далеко и не ушли от сомнений Декарта, которые и легли в основания научного подхода четыре века назад.

Наука может быть поиском истины, и этот поиск в ней, безусловно, есть. Но так же глубоко под горами хлама, как и рассуждение. А снаружи – огромное научное сообщество, которое занято вполне мирскими делами, даже – делишками. Оно делит большой пирог, который отвоевало у общества, торгует местами у общественной кормушки и торгуется из-за них. Наука – это шумный, многолюдный и весьма нечистоплотный базар. То есть то место, где мы надеемся купить чистую пищу в соответствии с обещаниями, развешанными на самых видных местах…

И ведь что поразительно: такую пищу на рынке найти можно, потому что она там есть. Хотя вероятность, что тебя там обжулят и всунут рыбу второй тухлости, многократно больше. К чистому и настоящему в науке еще надо суметь пробиться. Жить, как жили на Руси в старину, с простодушным доверием, что в книгах врать не будут, я уже не могу. Все-таки наука многому нас научила…

Поэтому я намерен сначала снять тот культурно-исторический слой в избранных мною науках, в которой ни психология, ни философия, ни логика вообще ничего не знают о том, как думать и как рассуждать. Я просто не буду разбирать эти книги, в крайнем случае лишь указывая, что в них рыбы нет.

Затем я займусь тем слоем культуры, который несут эти науки в общественное сознание, в котором рассуждение поминается, но так, что воспользоваться этим не получается. Например, потому, что оно подменяется словами о мышлении. Убедительными, должен сразу предупредить, словами, научными! Ему и будет посвящен этот раздел моего исследования, называющийся Слой первый.

И лишь в следующем разделе, во Втором слое, я постараюсь погрузиться в тот культурно-исторический слой своего и научного сознания, в котором ведется хоть какой-то разговор о том, что я ищу.

Раздел первый. Рассуждение психологов

В этом разделе я буду заниматься, скорее, не собственно рассуждением, а отношением к нему психологов. Это позволит освободиться от того обаяния, которое живет для обычного человека в слове «психология». Мы непроизвольно ожидаем, что психолог может чудо, он способен изменить нашу жизнь, найти решения, спасти…

Психологи не знают, что делать с таким подарком судьбы. Пока они были простыми людьми, которые только мечтали стать психологами, они и сами верили, что психолог – это душевед и немножко кудесник. Но поступив учиться, довольно быстро поняли, что психология – это естественная наука, которая чудес не делает и даже изгоняет их вместе со всем чудесным из жизни этого мира.

И если они не сбежали тогда, то, значит, сломались и приняли договор психологического сообщества о том, что они – одно большое сообщество, ведущее битву за долю общественных благ. Можно сказать, войсковой лагерь, где все подчинены общему командованию, но каждый хочет что-то поиметь и лично себе…

После этого, чтобы их узнавали, они долго и тщательно подбирали наряды, оружие, знамена и опознавательные значки, изучали язык и способы поведения… Теперь они узнаваемо свои, но они больше ничего не знают о душе и даже хуже: именно психологи и должны убедить покоренное население этой страны, что души нет! Они шли, чтобы изучать душу, а оказались завербованы во вражескую армию только потому, что она назвала себя психологией…

С рассудком и рассуждением у верных бойцов армии научной психологии примерно так же, как и с душой. И в том смысле, что психологи не изучают рассуждение, и в том, что сами они рассуждают плохо… Все-таки рассуждению, чтобы им владеть, надо учиться. А как учиться тому, что изгнал из своего мира вместе с рассудком, разумом и даже умом?!

Глава 1. Рассуждение психологов

То, что у психологов сложности с рассудком, я показывал в предыдущей книге. Для них рассудок – один из типов работы логического мышления. Что такое логика, психологические словари не объясняют, предоставляя читателю самостоятельно сделать простейшее умозаключение, что это именно та логика, что описывается в учебниках логики. Соответственно, и за определением логического мышления, очевидно, нужно обращаться не к психологам, а все к тем же логикам…

Тем самым психологи отбирают у себя понятие логического мышления и передают философам, скрыто намекая, где таится их источник знаний о рассуждении. И все же я попробую посмотреть, что думали психологи о рассуждении. Начну с самого верхнего слоя психологической культуры – со словарей и учебников. Начну с последних, опускаясь по слоям истории.

В Предисловии к этой книге я приводил выдержки из манифеста новой, революционной психологии, созданного Введенским, в которых он изгоняет разум, ум и рассудок из своей науки. Как ни странно, но его призыв сработал. Чем ближе психологические словари к нашему времени, тем реже встречаются в них эти понятия.

«Энциклопедический словарь Психология» В. Бачинина в 2005 году не знает ни одного из этих понятий. В 2003 году их не знает словарь-справочник «Психология» Р. Немова. В том же 2003 году их не знает «Психологический словарь» Копорулиной и проч., а «Большой психологический словарь» Мещерякова и Зинченко знает только «разум», да и то в значении «формы мышления, которая позволяет человеку переработать данные созерцания и представления». В общем, завещание дедушки Введенского в действии.

В 2001 году «Словарь практического психолога» Головина просто перепечатывает статью из словаря Петровского и Ярошевского слово в слово, наверное, пользуясь тем, что в Советском Союзе не действовало авторское право.

Словарь «Психология» Петровского и Ярошевского 1990 года не имеет статьи «рассуждение». Придется извлекать понимание из имеющейся в нем статьи «Рассудок и разум». Она же, лишь с переставленным названием – «Разум и рассудок», без изменений перепечатана в словаре «Общая психология» Петровского в 2005-м. Приведу начало этой статьи, чтобы дать понятие о том, как непросто у психологов с рассудком:

«Рассудок и разум (в философско-психологической традиции) – два типа работы логического мышления. Рассудок, будучи одним из моментов движения мысли к истине, оперирует в пределах сложившегося знания данными опыта, упорядочивая их согласно твердо установленным правилам, что придает ему характер “некоего духовного автомата” (Б. Спиноза), которому присущи жесткая определенность, строгость разграничений и утверждений, тенденция к упрощению и схематизации.

Это позволяет правильно классифицировать явления, приводить знания в систему. Рассудок обеспечивает успешную адаптацию индивида к привычным познавательным ситуациям, в особенности при решении утилитарных задач. Ограниченность рассудка заключается в его негибкости и категоричности, в его неспособности выйти за пределы анализируемого содержания. В тех случаях, когда умственная деятельность человека исчерпывается операциями рассудка, она становится абстрактно-формальной».

А ограниченность клавиатуры, на которой я печатаю эти строки, наверное, заключается в том, что ею нельзя забивать гвозди…

Я вообще не понимаю, что пишут эти люди! Не дав определения собственно рассудка, они сокрушаются по поводу его ограниченности, будто хотели, чтобы он был не рассудком, а, к примеру, творческим воображением. К тому же осуждают его за то, что он работает «абстрактно-формально», будто рассудок должен постараться и стать тем, что нравится психологу как личностная черта.

Рассудок – это рассудок. Он данность, и его надо бы познать и понять. Психологи же сокрушаются, что рассудок плохо работает моментом движения к истине, ни на миг не усомнившись в том, что рассудок – часть познавательной способности человека, как это заявили философы. Философы, вроде Введенского, сами признавались, что набредили с понятиями разума и рассудка, что же держаться за научные предрассудки?! Ведь у психологов в руках орудие, позволяющее обеспечивать философов знаниями о действительности. Телега явно поставлена впереди лошади.

Рассудок – это способность рассуждать. О рассуждении в этом словаре нет ни слова…

Любопытное определение рассудка появилось в 2007 году в «Психологическом иллюстрированном словаре» И. Кондакова. Определение не слишком удачное и самостоятельное, но в нем есть определенная смелость:

«Рассудок (от древнерусского розсудъ – рассуждение, решение). В рамках философской традиции, которая берет свое начало в античности, рассудок, как способность к рассуждению, к дискурсу, отличается от разума, предназначение которого состоит в познании божественного, абсолютного, бесконечного. Рассудок, получая свое содержание от чувств, разводит все в стороны, а разум, выступая высшей ступенью познания и имея своим предметом безусловные основания мироздания, все охватывает в едином акте (Н. Кузанский, И. Кант, Ф. В. Й. Шеллинг).

В психологии данная традиция находит свое выражение в трактовках рассудка как формы логического мышления, основанного прежде всего на данных эмпирического опыта, в отношении которого применяются определенные, заранее известные алгоритмы (сравнение, выделение, классификация, подведение под понятие и т. д.).

Синоним. Дискурсивное мышление».