В Уставе спортивного общества «Унион» было записано, что оно «имеет целью содействовать теоретическому и практическому развитию всех видов любительского спорта для развития и укрепления силы и здоровья юношества; доставить членам своим и их семьям возможность проводить свободное от занятий время с удобством, приятностью и пользою на развитие спорта…

Для достижения означенной цели «Унион» имеет право поощрять, распространять и устраивать все необходимое для правильного занятия по различным видам любительского спорта, как то: автомобильного, атлетического, велосипедного, гимнастического, конькобежного, лыжного, плавательного, теннис, футбол и др., в наемном или своем помещении, если на это позволяют средства Спортивного общества «Унион».

С 1909 года в обществе «Унион» стали культивировать и футбол. К этому времени в Обществе было 55 действительных членов и 22 соревнователя, а уже к началу 1911 года количество действительных членов достигло 94, а соревнователей – 62. В клубе стали заниматься легкой атлетикой, хоккеем, коньками, лыжами, теннисом. Вступительный взнос составлял 4 рубля, членский – 10 (с 1913 года – 15 рублей). Желающие стать пожизненным членом «Униона» должны были заплатить 100 рублей. Со временем «Унион» стал членом пяти московских лиг: футбольной, хоккейной, лыжебежной, легкоатлетической и теннисной.

Покровителем «Униона» (на очень выгодных условиях он передал клубу 3000 квадратных саженей земли) и его почетным членом был выходец из старинного дворянского рода, коллежский асессор Семен Петрович Чоколов, который, будучи по образованию инженером-путейцем, занимал видную должность Управляющего дорогами Акционерного общества Московско-Ярославско-Архангельской железной дороги, и одновременно – главного инженера строительства пути от Вологды до Архангельска.

В центральной части села Всехсвятское на окраине тогдашней Москвы (сегодня это район Сокол) на двух десятинах купленной у крестьян земли, в 1896 году Чоколовым был основан завод «для выработки глиняных изделий, терракоты и фаянса», на котором едва ли не впервые в России стали производиться низковольтные фарфоровые изоляторы для телеграфных и телефонных линий, а также для железной дороги. При заводе у жены Чоколова – хозяйки строительной конторы Веры Николаевны – было собственное цветочно-фарворовое и гончарное заведение.

Кроме того, Семен Петрович был членом Московской городской управы (он отвечал за городские железные дороги), Комиссии по надзору за сохранение водопровода Москвы, Московского отделения Императорского русского технического общества, Общества помощи лицам интеллигентных профессий, а в Самарском переулке ему принадлежало несколько домовладений. Его сын, в будущем известный художник, фарфорист Сергей Семенович Чоколов, чьим крестным отцом был сам С. И. Мамонтов, закончил Строгановское училище и юридический факультет Московского университета, был членом Московского автомобильного общества и «Униона», играл в хоккейной команде клуба. Входил в тайное общество по освобождению Николая II. После революции, от греха подальше, уехал в Молдавию.

Поначалу «Унион» проводил свои матчи на арендованном у ОФВ Ширяевом поле, но вскоре построил свое собственное поле у Екатерининского парка (ныне сад Российской Армии) по адресу: Старая Божедомка, Самарский переулок, дом 22 (это – бывшее владение Чоколова). В советское время спортивная площадка «Униона» называлась стадионом Профинтерна союза работников госторговли, а затем – стадион «Буревестник». Сейчас на этом месте расположен спортивный комплекс «Олимпийский».

Зимой на поле заливался каток. По этому поводу пресса писала: «Результат устройства катков наглядно виден в «Унионе» и СКС, где ежегодно приходиться засеивать поле; трава на этих полях появляется лишь осенью, да и то так слабо, что с первыми же состязаниями уже вытаптывается». Другой источник добавляет: «Всегда сырое, грязное весной и осенью поле «Униона» высыхает лишь к началу лета, но при этом покрывается многочисленными мелкими буграми, которые заставляют мяч отпрыгивать совершенно не в ту сторону, куда следовало». А Михаил Ромм про стадион «Униона» написал так: «Это поле было «недомерком», короче и уже, чем предусмотрено правилами. Такие тесные поля выгодны грубым и примитивно играющим командам и гандикапируют команды хорошего класса: для тактических комбинаций нужен простор». Но зато, скользкое после дождя глиняное поле «Униона», которое часто превращалось в сплошное болото, очень любили англичане, «великолепно справлявшиеся со всеми трудностями неустойчивого положения».

Отметим также, что уже тогда вокруг футбольного поля «Униона» были установлены рекламные щиты, которые отчетливо видны на фотографиях тех лет. Широко использовалась подобная практика и в Киеве. На других московских площадках такого не было. В собственном здании клуба помещались буфет, столовая, другие служебные помещения, рядом были устроены три площадки для тенниса и одно футбольное поле.

Первым руководителем «Униона» стал потомственный почетный гражданин, московский 1-й гильдии купец, биржевой нотариус Московского биржевого комитета, вице-президент совета при лютеранской церкви св. Михаила, Павел Филиппович Миндер (не путать эту фамилию с аптекарями Аристархом и Виктором Аристарховичами Миндер, владельцами Товарищества «Миндер А. и K°», торговавшего минеральной и искусственной водой). Сын П. Ф. Миндера – Владимир, со временем стал одним из сильнейших защитников «Униона» и сборной Москвы. Кроме него играли за футбольную команду «Униона» Андрей, Георгий, Владимир и Федор Павловичи, а также их двоюродный брат – Александр Николаевич Миндер. Интересно, что в молодости Павел Филиппович был армейским прапорщиком, потом службу бросил и вступил в купеческое сословие, но торговлей не занимался, и в итоге оказался на бирже, как и его старший брат Александр, специализировавшийся на операциях с шерстью и хлопком.

А вот их третий брат – действительный статский советник Егор (в крещении Георгий) Филиппович Миндер, достиг в бизнесе определенных успехов: он окончил ИМТУ, получив специальность инженера-механика, долгие годы был директором правления «Товарищества Вознесенской мануфактуры С. Лепешкина сыновей», учредителем-пайщиком этой компании, владельцем хлопкоочистительного завода в Мерве (Туркестанский край), попечителем Александро-Мариинского приюта Ведомства учреждений императрицы Марии в Москве на Старой Басманной улице. В 1913 году по инициативе Е. Ф. Миндера правление Вознесенской мануфактуры (сегодня – это подмосковный Красноармейск) открыло кинематограф в пустующем здании бывшего газового завода. Был оборудован зал на 250 мест и будка киномеханика. По воскресеньям здесь устраивались сеансы, на которых демонстрировались фильмы, специально привозимые из Москвы.

Заместителями председателя правления «Униона» были Герман Германович Беккель (владелец агентской конторы на Покровке, «специалист по бумажному и печатному делу», член Русского фотографического общества), личный почетный гражданин Василий Юльевич Буркевиц (он служил главным бухгалтером правления Общества русских трубопрокатных заводов) и Яльмар Альфонсович Стинберг – совладелец Торгового дома «Сандгрен О. К. и Стинберг Я. А.», который занимался торговлей и ремонтом пишущих машинок и смазочных аппаратов.

Секретарем правления «Униона» состоял Иван Кондратьевич Дромметер (управляющий Московским отделением Эстляндской писчебумажной фабрики, одновременно заведовал лыжной станцией «Униона»), «товарищем» секретаря – Отто Гугович Гербек (прусский подданный, купец, сын владельца большой типографии на Никитской, совладелец Торгового дома «Гербек О. Г. и Козляковский П. Н.», который специализировался на отоплении и вентиляции; одновременно он заведовал клубным катком), казначеем – Карл Георгиевич Бертрам (одновременно служащий конторы «Тюдор» был действительным членом МКЛ, казначеем Московской лиги лыжебежцев, а позже – «товарищем» секретаря Московского олимпийского комитета; кроме того, он был одним из первых голкиперов «Униона», а позже защищал ворота МКЛ), его заместителем – Остен Иванович Гольден (позже его сменил Гарольд Александрович Кабот), командором (заведующий хозяйственной частью) – Карл-Герман Карлович Адлер, а его заместителем – Василий Иванович Шавыкин.

В ревизионную комиссию входили Георгий Георгиевич Анвельдт, Владимир Федорович Аусберг, Мирослав Иванович Китрих, знакомый нам Б. Ф. Яроцинский (одновременно он был капитаном 2-й хоккейной команды «Униона») и коллежский советник Александр Николаевич Гладкий (делопроизводитель Московского синодального училища церковного пения и Синодального хора; его сыновья играли в 1-й команде клуба).

Почетными членами «Униона» избирались Г. Г. Биккель, П. Ф. Миндер и С. П. Чоколов.

Пожизненными членами «Униона» были: потомственный почетный гражданин, директор Товарищества скоропечатни А. А. Левинсона, директор Балашинской мануфактуры, член Совета Российского союза взаимного страхования, член Московского биржевого общества Лонгин Алексеевич Карзинкин; действительный статский советник, коммерции советник, консул Датского королевства в Москве, совладелец Торгового дома «Л. Кноп», председатель правления Т-ва Каспийской мануфактуры, директор Т-ва Кренгольмской мануфактуры, член правлений Богородско-Глуховской мануфактуры, Высоковской мануфактуры, Екатерингофской бумагопрядильной мануфактуры, Московского страхового от огня общества и т. д. и т. п. Роман Романович (Рудольф Рудольфович) Фестер (племянник барона Людвига Кнопа, отец Аделии-Юлии-Доротеи Ферстер, ставшей женой Каспара-Эдуарда Кнопа); барон Федор Львович Кноп; Павел Борисович Пальм; потомственный почетный гражданин, купец Рудольф Леонтьевич Левинсон; потомственный почетный гражданин Александр Владимирович Бер; Николай Михайлович Миронов (АО Бумажных мануфактур Карла Шейблер) и О. Г. Гербек.

В спортивный комитет «Униона» первого созыва входили: Юрий Михайлович Янкович (председатель), Александр Васильевич Мак-Киббин (секретарь и заведующий отделением футбола), Федор Андреевич Бюстрем (служащий германской строительной конторы), О. Г. Паур (иногда – Пауэр, позже член правления Московской Хоккейной Лиги), Владимир Федорович Карш (он был капитаном 1-й хоккейной команды «Униона» пока его не заменил Всеволод Эдуардович Фельдман, а также пожертвовал Серебряный кубок для лучшего легкоатлета клуба) и Карл Фомич (Томасович) Тамман.

Позже в этот комитет вошли Василий Иванович Шавыкин, Борис Алексеевич Майтов (летом 1913 года возглавил его; сын Алексея Александровича Майтова – известного купца, биржевого маклера и домовладельца – был популярным московским издателем, а его дети играли в ОЛЛС), Василий Васильевич Фельгенгауэр (заведующий отделением хоккея), Остен Иванович Гольден, Герберт Александрович Штраус (ответственный за лаун-теннис, вскоре стал секретарем комиссии, а за теннис стал отвечать Буркевиц), Альфред Юльевич Шульц (вместе с Адлером отвечал за легкую атлетику), Герман Германович Беккель и Дмитрий Павлович Матрин.

Интересно, что отец братьев Матриных (Дмитрий играл в воротах, а Владимир был хавбеком «Униона»; третий брат – Александр Павлович, состоял членом МКЛ; о спортивных пристрастиях старшего брата Николая нам ничего неизвестно) – замоскворецкий купец, владелец собственного дома на Воловой улице Павел Титович Матрин, торговавший бумажной пряжью, шерстью и державший большой амбар в Рыбном переулке на Варварке, частенько посещал матчи, в которых принимал участие сын (несмотря на протесты администрации, 60-летний купец всегда стоял у ворот Дмитрия), а когда был недоволен его игрой – мог прилюдно и оплеуху любимому отпрыску (отказавшемуся, кстати, следовать по стопам отца, и вместо торговли выбравшему учебу в Университете) за промах влепить. Серьезными людьми были московские купцы…

Капитанами футбольных команд «Униона» (до революции) в разное время были: 1-я команда – А. Ю. Шульц (вице-капитан Ю. М. Янкович), А. А. Ганшин (вице-капитан В. Поляков), Л. С. Смирнов, А. В. Мак-Киббин, Б. С. Антропов; 2-я команда – А. В. Мак-Киббин (вице-капитан М. Мейер), Н. Я. Калмыков (его отец – Яков Львович Калмыков, заведовал знаменитой табачной фабрикой Товарищества М. Бостанжогло); 3-я команда – К. К. Адлер, М. И. Китрих, Герман Германович Пуш; 4-я команда – Рудольф Денисович Миль.

Первоначально «Унион» выступал в белых брюках и зеленых фуфайках с белым обшлагом, а с 1913 года перешел на фиолетовые футболки с белыми манжетами и воротником. В футбольную комиссию «Униона» входили К. Бертрам, Б. Майтов, О. Гольден, В. Фельгенгауэр, Д. Матрин, И. Савостьянов и А. Мак-Киббин.

Александр Васильевич Мак-Киббин, который вскоре занял пост председателя спортивной комиссии «Униона», был личностью уникальной. Великолепный хавбек, вице-капитан «Униона», игрок сборной Москвы по футболу и хоккею, отличный легкоатлет-прыгун, спортивный организатор, член Московского олимпийского комитета (он представлял здесь хоккейную лигу), один из инициаторов проведения соревнований среди учащихся и «диких» команд, блестящий спортивный аналитик и журналист, постоянный автор журнала «К спорту!». Писал он под псевдонимами: А. В.; А. М. К.; М.—К.; Ave. А жил он рядом со стадионом «Унион», на Старой Божедомке.

Его отец – дворянин Василий Васильевич (Вильям Вильямович) Мак-Киббин, был выходцем из Шотландии, в Москве проживал в Лобковском переулке. Занимал должность помощника начальника Ленского управления внутренних водных путей, позже служил на кафедре химии Московского университета. В 1929 году был арестован по обвинению в шпионаже и в 1931 году расстрелян на Ваганьковском кладбище. Реабилитирован в 1989 году. О послереволюционной судьбе самого Александра Васильевича, к сожалению, ничего неизвестно.

Мы уже говорили, что московский «Унион» был одним из десяти отделений Общества, разбросанных по всей России, а главное правление находилось в Петербурге. Еще в 1912 году на почве финансовых и ряда других вопросов между петербуржцами и москвичами стали возникать серьезные разногласия, которые обострились весной 1913 года. В результате москвичи проводят в июне того же года общее собрание членов своего отделения и принимают решения создать новую, независимую от Петербурга организацию – Московский клуб спорта «Унион». Вскоре ее устав регистрируют, а московское отделение «Униона» закрывают.

После начала 1-й Мировой войны руководство «Униона» сменилось. Председателем правления стал В. Ю. Буркевиц, а его заместителем – О. Г. Гербек. Другие посты заняли: Г. А. Штраус (казначей), П. А. Кудрявцев (зам. казначея), В. Э. Фельдман (секретарь), Н. Г. Горелов (председатель спортивной комиссии).

Интересно, что именно в «Унионе», впервые в Москве была открыта запись мальчиков до 12 лет в детские футбольные команды общества. Уже к концу 1910 года при клубе было две такие команды. За детский футбол в «Унионе» отвечал К. К. Адлер.

До 1917 года лучшими игроками «Униона» были: Андрей Сергеевич и Борис Сергеевич Антроповы (дети потомственного почетного гражданина Сергея Ивановича Антропова, управляющего бумагопрядильной фабрикой Т-ва Братьев Хлудовых), Николай Иванович Александров, Владимир и Игорь Александровичи Гладкие, Николай Максович Гольдберг, Остен Иванович Гольден, Николай Григорьевич Горелов, Евстафий Николаевич Емельянов, Николай Григорьевич Ермаков, Алексей Иванович Жаров, Борис Густавович Зееберг, Борис Иванович и Василий Иванович Зейдель (одни из лучших теннисистов Москвы), Владимир Иванович Иванов, Николай Викторович Ильин, Николай Яковлевич Калмыков, Иван Антонович Кожин, Василий Львович и Федор Львович Лаш, братья Борис и Николай Павловичи Леандровы (из кружка футболистов «Лефортово», их отец – Павел Петрович Леандров, был приставом 3-го участка Мещанской части), Александр Васильевич Мак-Киббин, Борис Николаевич Манин, Владимир Павлович и Дмитрий Павлович Матрины, Андрей, Владимир и Георгий Павловичи Миндер, Алексей Алексеевич Постнов, Константин Александрович Пустовалов, Федор Михайлович Римша, Иван Робертович Рипп (его отец – Роберт Александрович, служил управляющим московскими складами Торгового дома «Людвиг Нобель»), Владимир Иванович Савостьянов, Александр Андреевич Скорлупкин, Леонид Сергеевич Смирнов, Михаил Петрович Смирнов, Александр Николаевич Сосунов, Александр и Карл Фомичи Тамман, Иван Карпович Таманцов, Алексей, Дмитрий и Сергей Евлампиевичи Троицкие, Василий Васильевич Фельгенгауер, Борис Робертович Цабель, Михаил Владимирович Чаплыгин, Василий Николаевич Шишелев, Альфред Юльевич Шульц, Юрий Михайлович Янкович.

* * *

Играли в московских командах первое время преимущественно иностранцы, в первую очередь – англичане, шотландцы и немцы, служащие в Москве инженерами, бухгалтерами, конторщиками. Мало того, владельцы КСО, опекаемого самим Викулой Морозовым, для усиления своей команды в 1910 году дали даже объявление в газете «Таймс» о том, что Никольской мануфактуре «срочно требуются рабочие и служащие, хорошо играющие в футбол». Прибывших по этому зову иностранцев хватило не только для «морозовцев», как тогда часто называли футболистов КСО, отобравших себе лучших «легионеров», среди которых выделялись С. Дикин, Морон, К. Кастелло, Т. Бонд, А. Томлинсон, Р. Дункерлей, Р. Гейвуд.

Оставшихся «бриттов-гастарбайтеров» решил подобрать в свой клуб Бейнс. Все они были устроены на работу на Металлургический завод Гоппера и другие предприятия района, с обязательством играть за ЗКС. Так в Замоскворечье появились англичане: нападающие А. Говард и Э. Томас, вратарь О. Грунди, полузащитники Г. Трипп и Д. Белл (из него позже вышел отличный рефери, получивший диплом в Англии). Не попавшие ни в КСО, ни в ЗКС заморские гастролеры со временем пристроились в других командах Москвы и Подмосковья. Но с годами иностранцев все активнее стали вытеснять из составов команд местные, московские футболисты (в основном – отпрыски известных фамилий), быстро осваивавшие тонкости заморской игры.

Выше уже отмечалось, что в развитие московского футбола огромный вклад внесли покровители спортивных кружков (именно поэтому мы и сочли необходимым, как вы уже заметили, более подробно представить этих людей читателям). В большинстве своем они были ярыми болельщиками футбола. От них зависело многое, они, по сути дела, были истинными хозяевами клубов. Кто же они, эти покровители? Михаил Сушков писал: «Их называли меценатами, и слово это в какой-то мере проясняет вопрос, поскольку именно меценатство лежало в основе их деятельности. Спорт считался благородным занятием. Он был в большой чести в светском обществе. Слово «спортсмен» часто употребляли тогда как синоним слову «джентльмен». Говорили, к примеру: «Это неспортивный поступок», желая сказать: «Это не джентльменский поступок». Неудивительно, что капиталисты, владельцы крупных предприятий, банков, не взяв происхождением, но страстно желая снискать себе признание высшего общества, стремились любым путем приобщиться к спорту. Это давало им, так сказать, общественное лицо, кстати, весьма важное для их предпринимательской деятельности.