Цитаты из книг автора «Александр Рязанцев»

. Ближе настолько, насколько это возможно. При индивидуальной работе я ненавязчиво немного сам подвигаюсь к клиенту, чтобы установить эмоциональный контакт, и это работает. Человек избегает встречи с болью. Ведь когда он согласится с тем, что потерял кого-то или что-то, ему неизбежно будет больно. Когда он соглашается, он должен осознать, что будет больно от того, что ушедшего человека рядом нет и больше никогда не будет. Необходимо разрешить себе встретится с болью – это и будет согласием. Когда человек избегает согласия, избегает встречи с болью – неважно, сколько времени это происходит – он может впасть в крайне негативное состояние.

горе здесь, а я – вот здесь. Я рядом с тобой, но мы не вместе, это твое горе, не мое, я уважаю его, но нахожусь на некоторой дистанции». Чтобы выдержать эту дистанцию консультанту необходимо самому быть осознанным и знать все собственные процессы и переживания – что у него закончено, а что нет. Для этого необходимо проходить личную терапию (рефлексию, супервизию с другим консультантом), чтобы при работе не происходило так называемого профессионального выгорания. Важно наработать достаточно хорошую эмоциональную толерантность: не «умирать» с каждым клиентом и не возрождаться снова. Специалисту жизненно необходимо оставаться защищенным, а для этого он должен четко разделять свое и чужое.

Очень важно в горе – не присоединяться. Можно сопереживать параллельно, но совершенно точно нельзя присоединяться к человеку, который горюет. В этом смысле у каждого должны быть свои границы. «Твое

что есть собственная боль, вызванная осознанием ситуации клиента, и есть клиент, который переживает боль утраты по-своему, но дать волю слезам в таком случае можно. Был один пример, когда в начале 2000-х годов известный консультант на семинаре в Санкт-Петербурге, работая с утратой, в конце сеанса расплакался. Мужчине было тогда 70 или 80 лет, и, конечно, это потрясло наш санкт-петербуржский терапевтический круг: профессиональный психотерапевт с огромным стажем работы – и плачет. Когда его спросили: «Как же так?! Ты же терапевт и работаешь с человеком, который горе переживает. Почему ты плачешь, а он нет?», консультант ответил очень просто: «Кто-то должен был показать, что плакать нестрашно и неопасно, что человек не умирает от того, что он плачет. И я это сделал. Сделал намеренно».

Такие случаи потерь просто потрясают. И очень часто возникает вопрос, как вести себя консультанту. Плакать – не плакать, бороться – не бороться со своими слезами, реагировать на ситуацию или оставаться безучастным, сопереживать пострадавшим или осознанно выполнять свою работу? На самом деле, есть два подхода. Первый заключается в том, что консультант сопровождает умирающего. В этом случае специалист всегда должен оставаться собранным и осознанным. Здесь не может и речи идти о слезах, иначе он присоединяется к умирающему. А вот при втором варианте, когда у клиента случилась сильная невосполнимая потеря, консультант должен быть живым и открытым в своих чувствах. Естественно, важно не впадать в истерику и осознавать

избегает их, тем самым наказывая себя за «проделку». Эта изоляция от социума – как раз один из вариантов переживания вины за утрату

На третьем уровне утрат влияние оказывает еще такой интересный феномен психики как установки. Например, мама или папа когда-то говорили ребенку, что он небережливый, не умеет как следует обращаться с вещами, и у него эта установка откладывается в памяти. У такого человека при потере любимой (дорогой) вещи возникает двойная вина – с одной стороны, перед собой, а с другой – перед родителями, которые оказались правы на его счет, ведь он действительно такой вот несуразный оказался. То есть у человека с высокой степенью вероятности может возникать вторичное обвинение: вина перед теми людьми, что его растили, и перед человеком, который эту потерянную (сломанную) вещь подарил. «Ах ты, растяпа этакая!». Кроме того, к чувству вины может примешиваться гнев, страх, ожидание наказания, и, как правило, все это уводит человека от социальных контактов. Он начинает меньше взаимодействовать с другими людьми,

Такая смена социальной роли и называется утратой второго порядка. С одной стороны – потеря близкого человека, с другой – смена социальной роли. Получается, что в одном событии скрыто сразу две потери! Консультанту в такой ситуации очень важно человеку об этом рассказать.

горе нельзя переживать в одиночестве, горе переживается только публично. Человек должен быть готов расплакаться, показать свои чувства. Трагично, печально, но каким-то образом ему все равно необходимо о случившемся говорить. Горе и печаль далеки от улыбки. Улыбки там быть не может, потому что при выражении этих эмоций задействованы совсем другие мышцы лица. Если близкие или друзья пытаются помочь человеку, вернуть его в компанию, к полноценному общению, им нужно спокойно принимать его печальным. Если он не веселится, а сидит и грустит, это не должно их тяготить. Нужно показать, что с печалью они его тоже ценят, любят, уважают и признают, что не ждут от него показной веселости или еще чего-то в этом роде. Если человека, переживающего утрату, стараются развеселить – ему на самом деле не помогают, а лишь выдергивают из горя, не давая возможности пережить его публично.

Они из лучших побуждений начинают выдергивать его из состояния печали, но делать этого нельзя. Единственное, чем можно помочь – это находиться рядом и принимать его текущее состояние, потому что