Он лежал на толстой охапке сена у покрытой смолистыми каплями бревенчатой стены. Потолком небольшого сруба служили плотно сбитые жерди толщиной в руку, а освещали его четыре узких оконца, больше напоминающие бойницы. У других стен досматривали сны две девушки и парень. А еще один хлопец, в штанах из плащевки со множеством карманов и в клетчатой рубашке, с невозмутимой деловитостью ощупывал бревна, к чему-то принюхиваясь.

Викентий тоже поднялся, повел плечами – ничего не болело, не беспокоило. Даже голова не гудела, хотя после бессонной ночи с пивом и красотками имела на это полное право. Реконструктор выглянул в окно и… остолбенел. Остолбенел ничуть не меньше, чем вчерашняя дамочка, которую он с мечом в руке отбил у банды подставляльщиков.

За окном лежал древний город. Небольшой, от силы сто метров в окружности. Но именно такими они и были до самого Позднего Средневековья. Бревенчатые стены, жердяные навесы, загончики для поросят, высокий стог сена, изрядная груда камыша, который деловито разделывали три сидящие полукругом женщины. Причем одеты они были в остроконечные шапочки с наушами, невероятно похожие на буденновки, и в кожаные платья, украшенные нашитыми на груди белыми костяными шариками.

Срезанные кисточки женщины складывали в одну кучу, содранные листья – в другую. Скучная и обыденная подготовка к плетению циновок. Однако острый взгляд викинга отметил, что только одна из работниц пользовалась железным ножом. Остальные – каменными лезвиями, вклеенными в деревянную рукоять.

Послышались громкие голоса, фырканье, и во двор вошел крупный лось, по бокам которого свисали охапки хвороста.

– Вот хрень собачья! – не выдержав, громко выдохнул Викентий. – Эта ведьма забросила меня в неолит!

– Какая ведьма?! Куда забросила?! – Кто-то схватил его за плечо, попытался повернуть. – Ты что-то знаешь?!

– Кажется, это устроила Тошка, – покачал головой викинг. – Вот уж не ожидал!

– Какая Тошка?! При чем тут я?! – переспросили его сразу несколько голосов.

Реконструктор покосился через плечо на остальных пленников поруба. Все они были уже на ногах и теперь ждали ответа.

– В общем, дело было так… – вздохнул Викентий. – Провел я бурную ночь с парой сладких нимфеток. Возможно, оказался немного грубоват. Секунду назад одна из них сказала, что лучше бы мне очутиться в Средневековье. Хлоп, и вот я уже здесь.

– Зар-раза! Я не знаю никаких нимфеток! – рявкнула раскрашенная под «гота» коротко стриженная черноволосая девка в красном топике и джинсах, с татуировкой в виде обнимающего нож пламени на левой руке. – Что я, по-вашему, лесбиянка?!

– И я не знаю, – тихо согласилась девушка с длинными и прямыми каштановыми волосами, одетая в легкое цветастое ситцевое платье, короткие гольфы и сандалии.

– Бред собачий! – Русый парень в выпущенной поверх штанов фланелевой рубахе вытянул из кармана смартфон. – О'кей, Гугл! Покажи карту! О'кей, Гугл! Где я нахожусь? Черт, сигнала нет…

– Какой сигнал, дурень?! – фыркнул Викентий. – В окно выгляни. Каменный век на дворе.

Парень последовал его совету, почесал в затылке, пожал плечами:

– Может, это какая-нибудь экодеревня? Люди живут по законам предков, пользуются старыми технологиями. Сейчас это модно. Наверное, это программа «Розыгрыш». Нас усыпили, перебросили в деревню и теперь снимают скрытыми камерами.

– Хотелось бы верить, – вздохнул реконструктор. – Но есть одна маленькая закавыка. Ты знаешь, что семьдесят процентов костей, найденных на стоянках древних славян, принадлежит лосям? На этом основании археологи сделали вывод, что домашними животными у славян неолита были не лошади или коровы, а лоси. Теперь посмотри на загон у дальней стенки. Узнаешь зверька?

– Ну, лось, – неуверенно пожал плечами парень.

– Угу, оно самое. Не знаю, как тебе, но мне проще поверить в путешествие во времени, чем в то, что журналисты знают такие тонкости из нашего прошлого. И еще меньше в то, что ради розыгрыша они смогли приручить сохатого и пристроить его к работе.

– Они могли найти хорошего консультанта. Особенно если знали, что будут разыгрывать специалиста.

– У них мозгов не хватит правильного консультанта найти…

– Мальчики… – Тихий проникновенный голос готки прервал спор. Девушка многозначительно вскинула брови и указала большим пальцем в сторону пятого пленника, парня в клетчатой рубашке. Тот, не принимая участия в споре и не проявляя особого беспокойства, продолжал деловито исследовать бревна.

– Эй, братан! – окликнул его Викентий. – Ты ничего не хочешь нам рассказать?

– Разве только очень кратко, – оторвался клетчатый от своей работы. – Вы в Москве, это девятый век до нашей эры, вас вызвали из будущего славянские боги, вы прямые потомки великого Сварога и являетесь носителями наиболее полного его генотипа из всех прочих представителей гаплогруппы «I».

– Москве же всего восемьсот лет! – не выдержала девушка в платье.

– Что, правда? – широко улыбнулся клетчатый. – А термин «дьяковская культура» вам о чем-нибудь говорит?

– Ну-ну… Очень древняя страна городов на территории России.

– Он намекает на то, что даже само свое название эта культура получила от крепости, с девятого века до нашей эры стоявшей возле станции метро «Лефортово», – вмешался Викентий. – Формально говоря, Москва выросла из пяти довольно крупных городов дьяковской культуры, лет триста назад слившихся воедино. И если мы находимся в любом из них, то да: технически мы пребываем в столице нашей Родины.

– Сам-то ты откуда это знаешь? – спросила клетчатого готка.

– Знаю потому, Валентина, что меня к этому переносу готовили всю жизнь, – пожал плечами парень. – Я воспитан братством солнценосной Купавы именно ради сего часа. Я должен попасть в прошлое, найти и убить колдуна, угрожающего судьбе Вселенной, или хотя бы разорвать его связь с будущим. Ради этого меня с самой колыбели учили сражаться, ворожить и чародействовать.

– Откуда ты знаешь мое имя?! – вскинула руку к шее девушка.

– Мы же в прошлом, разве вы забыли? – покачал головой паренек. – Ваши имена и ваши судьбы сохранены в летописи братства. Викентий по прозвищу О́дин, Матвей-кузнец и Света-травница… – по очереди указал он пальцем на остальных молодых людей. – Самое забавное в сложившейся ситуации то, что прочитанные мною в босоногом детстве записи о вас и ваших приключениях оставлю именно я. Смешно, правда?

– Самого-то как зовут? – поинтересовался реконструктор.

– Степан Золотарев, к вашим услугам, – с улыбкой поклонился паренек.

– И какого хрена мы тут делаем, Степа?

– Как бы это объяснить попроще, – вскинув руки, пошевелил пальцами Золотарев. – Вы знаете, что такое рецессивные гены?

– В школе, слава богу, учились, – кивнула Валентина. – А что?

– А вот что… – Парень хлопнул в ладоши, в его руках оказался длинный сверкающий меч, каковой он стремительно вогнал готке в грудь.

Девушка завизжала. Степан хлопнул в ладоши снова – и клинок исчез так же внезапно, как появился.

– Ты дебил?! – торопливо ощупала себя Валентина. – Я чуть не обделалась!

– Извини, но я должен был доказать вам, что колдовство существует.

– Я это и так знаю, даун! – Девушка оттянула ворот, заглянула себе под футболку. – Я ведьма, я умею видеть мертвых, высасывать души живых, вызывать призраков, развеивать демонов и еще целую кучу подобной фигни.

Степан перевел взгляд на Свету.

– Я умею лечить, снимать порчу, снимать обет безбрачия, избавлять от бесплодия, – призналась та.

– А ты? – чуть повернул голову Золотарев.

– А я студент-технолог из Машиностроительного, – ответил Матвей.

– А я вообще мальчик-курьер, – широко улыбнулся викинг.

– Не важно. Если вы носите гены богов, то не могли этого не заметить, – покачал головой Степан. – Вы наверняка никогда не болели, всегда были быстрее, сильнее, выносливее своих товарищей, вам постоянно везло, вы предчувствовали неприятности, а ваши травмы зарастали с такой скоростью, словно вы вампиры из голливудской саги. Правильно?

Реконструктор и студент переглянулись. Клетчатый собеседник попал в самую точку.

– А теперь теория, – вскинул палец Степан. – Как выяснило в последний век наше братство, геном всемогущего Сварога эффективен только и исключительно в комплекте. Однако ген, позволяющий накапливать энергию, рецессивный. Ген, позволяющий ею управлять, уже другой, и тоже рецессивный. Подавлять волю позволяет рецессивный, преобразовывать структуру материи тоже рецессивный… Ну и так далее, полтора десятка выявленных геномов. Причем поодиночке эти гены бессмысленны, а иногда даже вредны. Могут приводить к самовозгоранию или непроизвольному созерцанию мира мертвых вместо мира живых. Есть и доминантные «магические» геномы, такие как предвидение, способность к ментальной связи. Поэтому пророчествовать и чувствовать близких на расстоянии могут многие люди. А вот перемещаться с помощью зеркал или менять погоду – считаные единицы.

– Это что, научное обоснование колдовства? – попытался пошутить Матвей.

– Когда-то, очень давно, естественный отбор успешно зачищал голокожих зверьков без клыков и когтей, если те не имели магической силы, – невозмутимо продолжил ученик братства Купавы. – Если они не были быстрее волков, сильнее тигров, если не умели наводить мороки на медведей и насылать бурю на саранчу. И хромосомный набор пребывал в целости. Однако потом наши предки начали строить крепкие дома и обжигать копья, создавать некие цивилизации, придумывать всяческие инструменты, и в человеческих семьях стали выживать не только самые сильные из потомков, но и самые слабые. Доминантные гены начали стремительно расползаться по планете, и число людей с магическими способностями упало ниже плинтуса. А если добавить к этому тот факт, что носители рецессивных генов имеют хронические проблемы с продолжением рода, то всего за несколько веков считаные сотни «всемогущих богов» просто растворились в толпе «доминантов». Теперь боги рождаются в одном случае на миллиард. Полубоги чуть чаще – ребенок на десять миллионов. Вы все – невероятные счастливчики.

– Всесильные боги не способны избавиться от бесплодия? – не поверила Света.

– Милая, у людей банальное расхождение резус-фактора никакая медицина до сих излечить не способна, – покачал головой Степан. – А здесь прорисовываются проблемы серьезных расхождений хромосомного набора. Причем в эпоху, в которой никто и слов-то таких еще не придумал. Эту проблему без лабораторного генного модифицирования не разрешить. Но это вопрос двадцать первого века.

А здесь…

Он сделал два больших шага назад.

– Ребята, я вас поздравляю. Вы попали в эпоху, в которой смертными все еще правят первородные боги. Постарайтесь их не раздражать. Ваше везение и бессмертие против гнева настоящих богов не продержится и секунды. Им нужна ваша помощь. Советую постараться. Что до меня… – он широко улыбнулся, – то я нашел заколдованный выход. Удачи!

Клетчатый сделал еще шаг назад – и исчез.

– Что за хрень?! – кинулся вперед Викентий, уперся ладонями в бревна, ударил по ним кулаком. Стена стояла прочной и недвижимой, словно отлитая из бетона. – Вот гаденыш! Сбежал!

Реконструктор повернулся к девушкам:

– Вы же вроде как ведьмы, милашки? Так давайте доставайте свою магию. Открывайте дорогу.

– Я больше привыкла иметь дело с мертвецами, – неуверенно пожала плечами Валентина и повернула голову к Свете.

– Можно попробовать снять, словно порчу, – одернула платье девушка. – Вроде бы заговор одинаково разрушает любые чары.

– Тогда вперед! – посторонился Викентий.

– Сейчас… Чуть сосредоточиться надобно… – Светлана дважды ладонями пригладила волосы на макушке, что-то пробормотала, опустив веки, сделала пару шагов вперед, вскинула ладонь. Стена дрогнула, словно растворяясь в горячем мареве, и пленники увидели перед собой связанную из сосновых жердей дверь.

– Ну ты крута! – восхищенно цокнул языком викинг.

– Не уверена, что это я… – пробормотала девушка, опуская руку.

Створка распахнулась, в поруб заглянул тощий паренек, рыжий, большеглазый и лопоухий, одетый в «вестерном» стиле: замшевая куртка чуть ниже бедер, украшенная нашитой поперек груди бахромой, и такие же штаны, на которых бахрома шла по наружному шву. Опоясывал его ремень с золотыми клепками, увешанный ножнами, чехлами и подсумками.

– Рад вас приветствовать у нас в гостях, детки… – Мальчишка с немалым интересом окинул молодых людей взглядом. – Надеюсь, добрались вы сюда в целости и полном здравии.

– Какие мы тебе детки, щенок?! – хмыкнул Викентий. – На себя посмотри!

– Мне недавно уж пять веков исполнилось, – беззлобно ответил паренек. – Вы же еще и не родились вовсе. Посему годами рядиться не стоит. Я с детства Трояном наречен, богом пространства и времени почитаюсь. Я проход к вам чрез века и версты прокладывал. Вижу, сокол Волоса выбрал сварожичей молодых и сильных. Значит, все получилось в точности, как было замыслено.

– Если мы в далеком прошлом, Троян, то почему так хорошо понимаем твою речь? – поинтересовалась Света.

– Вы же боги, – недоуменно пожал плечами паренек и посторонился: – Следуйте за мной, сварожичи. Великая Макошь, богиня силы и богатства, храбрый Перун, бог грозы и справедливости, и Квасур-медовик желают узреть желанных потомков!

Выбравшись из сруба – как выяснилось, стоявшего над воротами крепостицы, – четверо молодых людей прошлись по узкому помосту вдоль стены, спустились по приставной лестнице на засыпанный камышовыми листьями и кисточками двор, обогнули загончик с веселыми розовыми поросятами, прошли за стог и оказались перед крытым крыльцом, ведущим к двери на уровне второго этажа. На крыльце, созерцая сверху гостей, стояли двое: крупная статная женщина в замшевом платье, украшенном золотыми пластинами, расшитом жемчугом, с полосами собольего меха на плечах, и в некоем подобии короны, венчающем волосы; и кряжистый рыжебородый мужчина лет сорока на вид, в кожаных, ничем не украшенных одеждах, но с топориком за поясом.

– Наши гости приветствуют тебя, великая Макошь! – почтительно поклонился Троян.

Викентий, следуя совету исчезнувшего колдуна, тоже склонил голову – не стоило начинать знакомство со взаимных обид. Его друзья по несчастью последовали примеру товарища.

– Их же должно быть пятеро, Троян? – мелодичным голосом удивленно спросила женщина.

– Возможно, сокол больше никого не нашел? – запустил пальцы в кудри моложавый бог. – В каждом поколении детей становится все меньше. До эпохи наших гостей прошло тридцать веков.

– Это так? – окинула взглядом гостей богиня.

– Пятый сбежал, – признался Матвей.

– Смог одолеть мои заклинания? – вскинула соболиные брови женщина. – Хороший признак. Есть надежда, что в наших потомках сохранилась сила.

– Зачем ты притащила нас сюда, ведьма?! – вдруг выкрикнула девушка-готка. – Что за дурацкие шутки?

– Назови свое имя, несчастная! – нахмурившись, шелестящим шепотом потребовала Макошь и быстро спустилась на несколько ступеней.

– Меня зовут Валентиной! – выступила вперед юная колдунья. – И поменьше гонора, Макошь.

Или я подниму против тебя всех мертвецов твоего дома!

– Вряд ли Мара позволит тебе такую наглость, – хищно скривилась богиня. – И раз уж ты так любишь смерть, стоит отдать тебя ей на воспитание.

– Не сердись, великая богиня. – Света положила ладонь на плечо Валентины. – Мы напуганы и не знаем, куда попали. Зачем, почему?.. Сделай милость, просвети, чего ты от нас желаешь? И позволь представиться: меня зовут Светлана.

– Какое благонравие. – Голос Макоши вновь стал мелодичным. – Твой дар прекрасен, дитя света. О своей судьбе можешь не беспокоиться. В моем доме ты станешь желанной гостьей. И ты права, не стану томить вас неизвестностью. В наших землях завелся враг, справиться с которым нам не удается. Мы надеемся одолеть его с вашей помощью.

– Дайте мне меч и покажите этого несчастного! – встрепенулся Викентий.

– Он оборотень, дитя, – перевела взгляд на реконструктора богиня.

– Тогда с вас меч и пиво, – пожал плечами молодой человек.

– Он создал целую армию оборотней!

– Меч, пиво, еда и комната, где можно отоспаться, – загибая пальцы, перечислил необходимое Викентий.

– Мне нравится этот парень, сестра! – расхохотался до того молчавший крепыш, сбежал по ступеням, встал перед гостем. – Отдай его мне! Двери моего дома открыты для тебя, незнакомец. Что скажешь?

– Друзья прозвали меня О́дином, друг мой, – ответил реконструктор. – В детстве наречен Викентием, но о такое имечко все язык ломают.

– Один потому, что сражаешься в одиночку?

– Просто из всех людей я единственный, кто верит в могучих норманнов, – пожал плечами Викентий. – Но вас этот вопрос вряд ли беспокоит.

Рыжебородый бог оглянулся на Макошь. Та пожала плечами.

– А когда мы справимся с оборотнями, вы вернете нас домой? – спросил Матвей.

– Вы же боги, вы бессмертны, – вновь пожала плечами богиня богатства. – Вам достаточно подождать сто поколений.

– Вот это попали! – присвистнула Валентина.

– Я полагаю, брат, не стоит сразу разлучать наших гостей, – задумчиво спустилась еще на пару ступеней Макошь. – Наш мир им незнаком, и им нужна взаимная поддержка. Прости, но я приму их у себя. Приму со всем уважением. Каждый получит комнату, постель, место за столом, одежду, а юноши – красивую, ласковую, заботливую жену.

– Зачем? – попятился Викентий и мотнул головой. – Нет, не надо!

– Ты не хочешь иметь женщину? – замерла богиня.

– Воин должен быть голодным и одиноким! – отчеканил викинг. – Если у бойца дома жена и дети по лавкам сидят, он будет думать не о победе, а о том, как скорее к ним вернуться. Если воин рискует оставить вдову и сирот, он перестает искать битвы и начинает бояться смерти! Не-ет, богиня, такой подарок мне ни к чему. Дай мне меч, пиво и покажи врага. Все остальное можешь оставить себе.

Макошь постояла на месте еще пару секунд, потом спустилась, величаво приблизилась к Викентию, обошла его кругом, с интересом осматривая с ног до головы, и негромко произнесла:

– Похоже, Трояново заклинание творилось не зря. Мы призвали из будущего бога войны.