Возвращаясь через комнаты-миры обратно в город, Битали не удержался, сорвал в саду пару персиков. Прогулялся, брызгая сладким соком, по парку, найдя в нем заброшенный дворец и беседку над затянутым ряской прудом, свернул с тропинки в лесу и моментально заблудился, бродя меж неохватных стволов, заплетенных толстенными лианами, поросшими мхом, а поверх того – усыпанных мелкими розовыми цветками. Где-то наверху скакали белки, роняя ореховую скорлупу, пели птицы, воздух наполняла пряная влажность… Кого тут не хватало – так это тигра какого-нибудь или медведя.

Впрочем, после рыбалки у северных варваров дикое зверье юного мага уже не пугало. Даже заговоренное от колдовства и кушающее в голодные годы хорошо снаряженных охотников.

Неспешное путешествие заняло неожиданно много времени – Битали понял, что устал и проголодался. Вернувшись в город, он поднялся к себе в комнату, завернулся в покрывало перемещений, перенесясь на склад. Вскинул палочку:

– Онберик! – Пройдя сквозь двери, он быстро сбежал вниз, остановился перед комнатой охраны, глядя в темноту снаружи.

– Эй, парень! Ты еще кто?

Битали молча показал пластинку электронного ключа.

– Ну так чего стоишь? Домой беги! Родители небось беспокоятся. Ночь на дворе! Чего ты тут делаешь?

– Увлекся, засиделся, – ответил Битали, проходя мимо. Однако на улице, оглядевшись, остановился.

Тускло освещенный редкими фонарями проезд, темные силуэты зданий, низкий гул невидимых проводов. Ни магазинов, ни закусочных, ни заправок. Даже жилых домов – и то нет. Шансов купить поблизости еды – никаких…

– Ладно, – вздохнул юный чародей. – Сегодня колдовскими сосисками обойдусь.

Он прошептал заговор на отвод глаз и повернул обратно.

* * *

Поутру, учитывая вчерашний опыт, Битали первым делом отправился в развлекательный комплекс, в котором магазинов было даже больше, чем кинозалов, кафе и боулингов с бильярдами. Здесь он закупился копчеными колбасами и хлебцами, курагой и инжиром, соками и консервами, чипсами и орешками, медом, крекерами и печеньем, запаянными в пленку пирожками и нарезками – чтобы уж точно голодным больше не остаться. Заодно приобрел несколько футболок, носков и кроссовки – школьная форма ему уже изрядно надоела, – и три зеркала. В средневековом мире убежища их не имелось. Вообще. А магу без зеркала – это как смертному без телефона.

Все покупки еле поместились в багажник такси, а таскать их на склад пришлось в четыре приема. Зато с появлением нескольких коробок и десятка сумок помещение сразу приняло обжитой вид.

Одно из зеркал Битали решил оставить здесь, по эту сторону покрывала, надежно поставив в углу. Протер рукавом, глянул в стекло. Потом прикрыл глаза, вызывая в памяти образ любимой, и поднял веки, ожидая встретить отраженную в полированных пластинах браслета улыбку. Но вместо сияющих глаз, аккуратной прически, плотно сжатых губ внезапно увидел слезы. Франсуаза кусала губы, утирала глаза. Ее плечи вздрагивали, под щекой вздыбилось одеяло, позади был виден потолок со знакомой люстрой в виде стеклянной ракушки.

– Проклятье! – Кро сорвался с места, с силой дернул створку, закрывая дверь, скатился по лестнице вниз, промчался мимо охранника.

Такси все еще стояло здесь – водитель вычищал что-то из открытого багажника. Юный маг дернул дверцу, ныряя в салон, громко крикнул:

– К дебаркадеру! Скорее!

– Пятьдесят евро, – захлопнул багажник водитель.

– Скорее! – Битали сунул руку в карман и выбрал нужный фантик.

Таксист сгреб бумажку, сел за руль и тут же сорвал машину с места.

Смертный честно отработал плату – гнал на предельной скорости, даже резина на поворотах иногда взвизгивала. Кро еле успел предупредить его, где нужно остановиться, выскочил из салона, перемахнул забор, пробежал через газон, вскинул палочку:

– Онберик! – запрыгнул в комнату девушки, сел на постель рядом с ней, обнял за плечи – Франсуаза, милая моя, что случилось? Тебя кто-то обидел? Ты ударилась? Что-то болит?

– Нет… Не смотри на меня! – Она отвернула лицо, пытаясь спрятать его в мятое одеяло, но Битали удержал, стал целовать соленые глаза:

– Милая моя, желанная, кто обидел тебя? Скажи только, и я сотру его в порошок! Это была покупательница? К тебе приставали на улице? Когда, где? Ты его знаешь?

– Да никто, никто! – мотнула головой девушка, отпрянула, закрыла лицо подушкой: – Не смотри на меня!

– Тогда почему? Что заставило тебя плакать? – отодвинул подушку молодой человек.

– Это пустое! У меня бывает. Все уже прошло. Пустые мысли. Ты появился, и все уже прошло. Просто нервы. Женщины иногда плачут без причины, разве ты не знал?

– Мужчины тоже порой выдумывают лишнее. Если я не узнаю, что заставляет тебя плакать, то навоображаю невесть чего и объявлю ему войну, – пригрозил потомок Темного Лорда. – Да такую, что половина Ла-Фраманса останется лежать в руинах!

– Просто глупая фантазия, – наконец-то улыбнулась Франсуаза.

– Какая?

– Это неинтересно.

– Скажи же, наконец! – взял ее за руку Битали. – Иначе уже я начну чудить. Я боюсь за тебя, Франсуаза. Мне нужно знать, что тебя мучает.

– Я же говорю, глупые фантазии, – опять всхлипнула девушка. – Просто… Просто…

– Что?!

– Это навсегда! – Из ее глаз покатились слезы. – Эта пустота, нищета, эта бессмысленность! Я никогда не смогу ничего накопить! Мне не хватит денег на учебу, я никуда не уеду. Я до конца жизни буду ходить, как дура, в этот швейный магазин за два евро в час, я буду улыбаться старухам в надежде на пару центов чаевых. Я состарюсь в этой чертовой лавке. Буду краситься, как манекен, буду молодиться, пить вино по вечерам и гулять по набережной. Я никогда ничего не увижу, нигде не побываю, ничего не узнаю. Я, как мама, всю жизнь проведу между домом и магазином, между крашеными стенами тут и там, и больше ничего. Как червяк в яблоке – жрать и спать, пока не умру. И ничего не изменится! Ничего невозможно изменить! Мы тут все такие: жирные обреченные червяки-и…

Она уже снова утирала красный нос и роняла слезы на подушку, плечи дрожали. Франсуаза отпихнула гостя, натянула одеяло на голову и заскулила под ним.

Битали, раньше завидовавший безмятежности смертных, даже засомневался, что лучше: знать, что тебя убьют в течение ближайшего года, как бы ты ни бился и ни выкручивался, или быть обреченным на унылое серое однообразие длиной в полсотни лет. И хотя умирать юному магу очень не хотелось – он заподозрил, что есть кары куда страшнее.

– Мы-то думали, что цепной Гроссер помилован, – пробормотал Кро. – А его, похоже, покарали безысходностью. От которой смерть только в радость.

– Что ты говоришь? – выглянула заплаканная девушка.

– Пойдем, я кое-что тебе покажу.

– Что? – шмыгнула носом Франсуаза.

– Твою мечту.

– Это ты о чем? – недоверчиво переспросила она.

– Ты не ослышалась. Твою мечту. Ты хочешь увидеть ее или нет?

– Но как, где? Откуда ты знаешь, что я хочу?

– Мечту словами не передать. – Битали поднялся, решительно откинул одеяло в сторону. – Ее можно только увидеть. Ты, как я понял, сегодня не работаешь?

– Не смотри на меня! – Франсуаза закрыла лицо ладонями. – Отвернись! Дай я хотя бы умоюсь!

Юноша уступил, позволил ей выйти из комнаты. Сам присел на краю постели, подтянул пульт и включил телевизор. На экране возникла девушка, оживленно рассказывающая о достоинствах новой кастрюли с белым покрытием. Чем именно оно отличается от черного – Кро вникать не стал.

Вскоре Франсуаза вернулась – теперь она выглядела почти обычно. Разве только вместо блузки или свитера на ней была желтая футболка с кошачьей мордой на животе и белые облегающие штаны.

– Прости, – сглотнула она. – Плохо, что ты меня увидел такой. Забудь. Просто иногда так тоскливо становится… Хоть руки на себя накладывай. Но ведь ничего не изменишь… То есть пока ты не появился, я думала, что все у меня будет как бывает у всех. Все всегда обещают… Обещали вырваться. Но все застревают здесь. И в конце концов все у всех получается одинаково. У родителей, у дедов, у прадедов. Даже дома те же самые почти у всех. От предков. Разве только оштукатурены иначе. Всё по кругу. Одно и то же раз за разом. У всех…

Она снова шмыгнула носом, и Кро торопливо закрыл ее рот ладонью:

– Молчи. Все потом! Иди за мной. – Молодой человек потянул Франсуазу к окну.

Она мотнула головой:

– Зачем здесь? Дома я одна. Пошли через дверь. Кстати, а как ты здесь оказался?

– Хотел пригласить на прогулку и услышал, как ты плачешь. Запрыгнул в окно. Теперь пошли?

– Но ведь…

– Хватит. – Битали положил палец ей на губы. – Все вопросы потом.

Он взял девушку за руку и повел за собой.

Короткая прогулка до стоянки на площади, такси, десять минут поездки. На входе в здание юноша показал ключ, провел девушку на склад, поставил спиной к двери, попросил:

– Закрой глаза и сосчитай до ста.

– Ты меня заинтриговал, Битали. Надеюсь, оно того стоит. – Смертная вскинула ладони к лицу. – Один, два, три…

Молодой человек быстро запер дверь, потом собрал в одну из сумок кое-что из купленных продуктов, поднял покрывало перемещений, подошел с ним к Франсуазе и запахнул в него сразу их обоих. Девушка испуганно ойкнула – ее, конечно же, замутило. Но всего на несколько мгновений. Смертная даже со счета не сбилась:

– Восемьдесят семь, восемьдесят восемь…

Кро осторожно подвел ее к окну, поставил у порога.

– Девяносто девять, сто! – Франсуаза опустила ладони и изумленно выдохнула: – Ого! Что это, где мы? Как мы сюда попали?

– Помнишь сказку про спящую красавицу? – шепнул в самое ухо девушки Битали. – Это ее дворец, представляешь?

– А почему тут так тихо и пусто? Никого нет?

– Ты что, сказку забыла? – тихо рассмеялся Кро. – В этом городе все спят! Идем дальше, осталось совсем чуть-чуть…

Знакомой дорогой он провел гостью через лес, сад и парк, немного прошел по скальному карнизу и остановился, расстелив на краю обрыва взятую с площади рогожку.

Девушка молча стояла рядом, созерцая джунгли под ногами. Похоже, она онемела.

– Прости, Франсуаза, я совсем забыл о правилах вежливости. – Кро стал выкладывать на подстилку пакеты с соком, печенье, пирожки и нарезку. – Я хотел пригласить тебя на обед. Ты не против пикника?

– Этого не может быть! – наконец выдохнула смертная. – Где мы?

– Ты помнишь наше первое свидание, Франсуаза? – Разложив угощение, Битали подошел к ней сзади, взял ладонями за плечи. – Как мы сидели на обрыве и говорили о том, как было бы здорово открыть вдвоем новый, неведомый, никому не известный мир? Смотри, любимая. Теперь он у нас есть!

– Но это… Это невозможно! – мотнула девушка головой.

– Тебе больше не скучно, Франсуаза? – прошептал Битали.

– Как ты все это делаешь? Не представляю… – Она чуть откинула голову, потерлась щекой о его щеку. – С самой первой встречи ты поражаешь меня все сильнее и сильнее.

– Так ты не против обеда в нашей маленькой личной вселенной?

– С тобой я согласна на все… – Франсуаза снова посмотрела вниз и зябко поежилась: – Домой мы вернуться уже не сможем, да?

– Если ты пожелаешь, моя королева, то в любой миг, – поцеловал подругу Битали. – Ты уже хочешь сбежать?

– Просто… Прости… – мотнула головой смертная. – Я подумала, что мама будет волноваться.

– Тебя вернуть?

– Нет… – зашарила ладонями Франсуаза. – Я просто позвоню.

Она нащупала свой сотовый, достала на свет:

– Э-э-э… Странно, сигнала нет.

– Здесь нет ни сигналов, ни электричества, ни людей. Кстати, помни об этом, когда в следующий раз предложишь купить телефон. – Битали забрал у нее сотовый, сунул обратно в карман и взял ее лицо в ладони: – Ты со мной, Франсуаза?

– Я? – Она зажмурилась, сглотнула и кивнула: – С тобой!

– Я люблю тебя, – коснувшись ее губ своими, прошептал юный маг. – Я готов любоваться тобой вечно. Готов носить на руках. Готов поместить в огранку, как чудесный бриллиант, холить и лелеять, блюсти и защищать. Ты не будешь знать забот и опасностей, будешь проводить дни в покое и неге, я окружу тебя сокровищами и нежностью и стану исполнять любые твои желания. Мы будем вместе всегда. Ты и я. Вдвоем и только вдвоем. Вдвоем в целом мире. Готова ли ты отдаться в мою власть целиком и полностью?

– Я твоя, Битали… – закинув руки ему за шею, ответила смертная и уже сама жарко поцеловала в губы. – Ты даже не представляешь, как я мечтала услышать подобные слова!

– Я рожден для того, чтобы воплотить твои мечты! – пригладил ее волосы молодой человек. – Чего еще желает моя королева?

– Даже не знаю… – задумалась Франсуаза. – Апельсинового сока?

– Сколько угодно! Хоть целый пакет… – разжал свои объятия юноша и позволил спутнице сесть на край рогожки.

– Это невероятно, – угощаясь, продолжала восхищаться джунглями девушка, разглядывая долину. – Река, птицы. Запах. Все как настоящее! Как ты это сделал, Битали? Оптическая иллюзия? Это все нарисовано, да? Проецируется на стену прожектором?

Молодой человек в задумчивости почесал в затылке, встал, протянул ей руку. Когда смертная поднялась, провел ее в соседний зал, на морской берег, и широким жестом разрешил:

– Картинку можно трогать.

Франсуаза пошла вперед и с визгом отскочила, когда на ее ступни накатилась волна:

– Она мокрая!!!

– Глубокая и бескрайняя, – со вздохом добавил Битали.

– Это сон? – неуверенно предположила девушка.

– Сон, – смиренно кивнул юноша.

– Конечно, сон! – обрадовалась понятному объяснению смертная. – Если это сон, то в нем можно делать все, что вздумается!

Франсуаза быстро разделась донага, громко закричала и кинулась в море.

– Иди ко мне! Тут так здорово!

Битали тоже стал раздеваться – но девушка уже вышла из воды, вытянулась на песке. Обнаженная, влажная, прохладная. И невероятно желанная. Кро не устоял. Поцеловал ее плечо. Потом шею, потом ямочку под ней, а рука его скользнула по бедру девушки.

– Это сон, Битали, – закрыв глаза, прошептала Франсуаза. – Здесь можно все.

Вдоволь накупавшись, молодые люди опять вернулись на обрыв и подкрепились, сидя, свесив ноги над пропастью, потом долго гуляли в парке, целуясь в заброшенной беседке, ели в саду спелые персики, пока девушка вдруг не забеспокоилась, не взглянула на телефон:

– Господи, времени уже сколько! Мама, наверное, с ума сходит! Битали, хороший мой, любимый! С тобой очень здорово, никогда бы не расставалась. Только буди меня скорее! Не то меня дома такой скандал ждет, потом вообще под замок посадят!

– А не боишься, что я тут без тебя спящую красавицу поцелую? – У молодого человека неприятно кольнуло в душе. – Проснется, и все. Опять королевство станет принадлежать ей.

– Битали, миленький! – взмолилась Франсуаза. – Ты все шутишь, а меня вполне серьезные неприятности дома ждут!

– Ты можешь остаться здесь, со мной. Навсегда, – напомнил Кро.

– Я обязательно останусь с тобой. Битали! Но в другой раз, хорошо?

Кро пожал плечами, отвел ее в зал с городом, поднялся в спальню:

– Закрой глаза…

Юный маг накрыл их обоих покрывалом, а когда оно опало на складе – сразу провел сквозь дверь и отпустил.

Смертная подняла веки, с видимым облегчением огляделась:

– Это мы все время были здесь?

– Рядом, – уточнил Кро и посоветовал: – Вызови такси. Телефон уже работает. Пока спустимся, подъедет.

Он ошибся совсем немного – минут пять машину пришлось-таки подождать. Но все равно уже через четверть часа молодые люди стояли у калитки дома Франсуазы. Девушка успокоилась и больше не торопилась, держа юношу за руку:

– Спасибо тебе, Битали! Не знаю, как ты это делаешь, но это был самый потрясающий день в моей жизни.

– Мне несложно… – Кро не мог отделаться от ощущения, что Франсуаза так и не поверила в реальность пережитого.

– Ты меня извини, пожалуйста…

– За что?

Девушка взяла его за руку, плотно сжала, полушепотом произнесла:

– Юлиана сказала маме, что за наше с ней повторное выступление с фокусом мне десять тысяч евро заплатят. Отец столько денег за год не всегда зарабатывает, а тут за раз, и делать ничего не надо. Я тебе говорить не хотела, но у матери эта сумма теперь из головы не идет, она не отстанет. Будет вспоминать и вспоминать. Вот… – Девушка отпустила пальцы юноши и быстрым шагом устремилась к дому.

Вот теперь Битали все стало ясно. И откуда взялись слезы, и почему Франсуаза так нервничала, и с чего ее мысли так перескакивали с одного на другое, и отчего разговаривала поначалу невпопад. Ведь мама девушки не знала, что соглашаться на выступление для ее дочери – это равносильно тому, что просить деньги у своего любимого. Причем, зная, насколько этот любимый против продолжения фокусов.

Потомок Темного Лорда покачал головой, прошел еще немного вниз по улице, свернул в узкий проулок, идущий к реке, быстро сбежал к самому берегу и повернул вдоль уродливых двухэтажных коробок с узкими окнами и обшитыми рифленым железом стенами. Дошел до строения, напротив которого, между двух полузасохших лип, стоял бледно-серый потрепанный микроавтобус «Фольксваген». Поднял с земли камень и что есть силы метнул в стену между окнами.