– Слушай, если ты не остался в деревне, а отправился вместе с этими всадниками, значит, кто-то из них был нашим с тобой давним-предавним предком, так ведь? – высказал свою гипотезу Антон.

– Конечно, так, – подтвердил Федор. – Во сне я об этом не думал, а сейчас пытаюсь представить картинку и определить, кто бы это мог быть, но пока безуспешно. Я полагал, что смогу связать изображение, которое я вижу, с направлением зрения того или иного всадника, но, похоже, общая панорама формируется и боковым зрением, и еще бог знает чем, потому что иногда я могу наблюдать всех даже сверху.

– А может, эта картинка зависит от того, куда ты сам смотришь? – высказал и свою гипотезу Антон.

– Нет, – замотал головой Федор, – от меня точно ничего не зависит, я только наблюдатель, и все. Скорее всего, осознанно я вообще ничего не мог делать, а мой мозг только пассивно воспринимал то, что ему транслировалось то ли извне, то ли из моего подсознания.

– А куда вы ехали? – Антону хотелось ускорить неторопливый рассказ Федора. – Неужто твоя деревенщина ни о чем не разговаривала?

Федор поморщился:

– Ты знаешь, когда ехали, то только короткие отрывочные реплики. А на стоянках трепались вовсю. Тем более что, как оказалось, не все знали даже, куда и зачем они едут. Но знатоки, конечно, тут же нашлись, все разъяснили. Южными соседями наших путешественников были сколоты, на них напали хорсари во главе с их воинственным предводителем Дарием. Вот сколоты и собирали в один кулак все родственные племена.

– Сколоты – это же скифы, – воскликнул Антон, – а Дарий, персидский царь, жил в шестом веке до нашей эры, значит, две с половиной тысячи лет назад. Надо же, куда тебя занесло!

Оба некоторое время помолчали, потом Федор продолжил:

– Наверное, на пятый день мы подъехали к огромному лагерю, расположившемуся в степи на берегу довольно крупной реки. Везде горели костры и на них, по-видимому, готовилась еда. К нам подскакал, я думаю, один из командиров, коротко переговорив, указал нам место нашей стоянки и, подозвав кого-то из своих, представил нам его как нашего руководителя.

Антон недоверчиво спросил:

– И ты понимал его язык?

– Не столько язык, – улыбнулся Федор, – сколько жесты. А с языком повторилась та же история, что и в деревне: общий смысл понятен, но много незнакомых слов. Это при том, что за время путешествия я практически полностью освоил язык моих деревенских попутчиков. Но здесь неизвестные мне слова были другие. Забегая вперед, могу сказать, что за неделю я с ним тоже разобрался.

– И как же разворачивались боевые действия? – почти иронично спросил Антон.

– Да в том-то и дело, что фактически никаких боевых столкновений не было. Сначала все вокруг объясняли это тем, что у Дария огромнейшая армия, и сколоты ожидали, пока все разбросанные по необъятным степям военные дружины соберутся, поэтому отступали, избегая столкновений. Правда, при этом угоняли весь скот, жгли степь, засыпали колодцы с водой, все кочевники тоже уходили вместе с войском или еще дальше на север. Так продолжалось довольно долго. Наконец собрались почти все племена, тем не менее на совете вождей племен было решено не вступать с Дарием в открытую битву, а продолжать заманивать его вглубь страны. Вожди не сомневались, что Дарий долго не выдержит такого изнурительного полуголодного похода и вынужден будет повернуть назад. Всеми вооруженными силами сколотов руководил Идантирс, один из наиболее уважаемых племенных вождей. Он разделил все наши силы на два больших отряда, и один из них под водительством Скопасиса отправил подальше от персидских войск, с тем чтобы он напал на персов, когда те повернут к себе домой. Сам же Идантирс вместе с другим популярным военачальником Таксакисом продолжали прежнюю тактику заманивания хорсари или, по – твоему, персов вглубь степей.

– Совсем как Кутузов в Отечественную войну 1812 года, – не мог не съязвить Антон. – Теперь понятно, с кого он брал пример.

Федор не обратил внимания на замечание Антона и продолжил дальше:

– Однажды в степи появился одинокий персидский всадник, быстро направлявшийся в нашу сторону. Через некоторое время все уже обсуждали, что сказал парламентер Дария и что ответил Идантирс. Рассказывали, что Дарий велел передать Идантирсу свое недоумение поведением саков – так они называли сколотов. Говорили, что посланец сказал следующее: «Зачем ты все время убегаешь? Выбери одно из двух: или остановись, не блуждай больше и сражайся; или же, если ты чувствуешь себя слабее меня, то приостанови свое бегство и вступай со мной в переговоры как со своим повелителем, а в знак покорности пришли мне землю и воду». Ответ Идантирса был сдержанным: «Никогда прежде я не убегал из страха ни от кого, не убегаю и сейчас от тебя; у нас нет городов, нет засаженных деревьями полей, нам нечего опасаться, что они будут покорены или опустошены; нечего поэтому мне торопиться вступать с тобой в сражение». В войсках ходила также молва, что Идантирс передал Дарию в качестве подарка птицу, мышь, лягушку и пять стрел, что должно было означать: «Если вы не улетите, как птицы, в небеса или не скроетесь в землю, как мыши, или, как лягушки, не ускачете в озеро, то не вернетесь назад и все погибнете от наших стрел».

Антон положил руку Федору на колено:

– Федя, если бы я не знал, что ты историей не интересуешься, я бы подумал, что ты все это прочитал, а теперь морочишь мне голову. Я уверен, что дальше ты мне расскажешь, как ваше войско и персы выстроились друг напротив друга для решающего сражения и вдруг часть скифов, не обращая внимания на врагов, ринулась в погоню за неизвестно откуда выскочившим зайцем, что на персов произвело совершенно ошеломляющее впечатление, так что они отказались от сражения и отступили, решив возвращаться на родину.

Федор удивленно на него посмотрел:

– Точно, так все и было – правда, я уже не видел, поймали зайца или нет, началась битва или персы ушли, у меня эта картинка неожиданно исчезла и начался, как я его для себя определил, второй сеанс, хотя он не имел никакой связи с первой частью.

Антон задумчиво сказал:

– Но вот что ценно в твоем рассказе, так это то, что ты понимал их речь. А ты какие-нибудь скифские слова запомнил?

Федор кивнул головой:

– Конечно, тем более что многие из них очень похожи на наши слова. Я некоторые даже сейчас могу назвать. Вот смотри: бог у них – бага, брат – брата, гость – гасти, дар – так и будет дар, дареный – дарана, дверь – двара, десять – даса, сто – сата, стан – стана, мать – мата, новый – нава.

– Действительно очень похоже, – согласился Антон. – Значит, они разговаривали на древнеславянском или древнерусском языке, вернее, на каком-то его диалекте. Следовательно, мы на самом деле со скифами родственники.

Федор кивнул головой:

– Тебе виднее. А я продолжу рассказ по второй части моего сновидения. Я снова увидел поселение, похожее на предыдущее, но значительно больше по площади. На речке у берега стояли несколько груженых больших лодок, а на одну еще продолжалась погрузка, но по загруженности лодки видно было, что таскают последние мешки. У этой лодки на берегу стояли несколько человек, а на загруженных лодках люди уже сидели и готовились поднять парус, укрепленный в центре лодки. Весла, вставленные в уключины, были уложены вдоль бортов. Вскоре притащили, похоже, последний мешок, и стоявшие у лодки люди засуетились. Часть из них сразу полезла в лодку, несколько человек начали прощаться с провожающими. Женщина в цветастом платке обнимала невысокого паренька и, плача, приговаривала: «Сыночек, кровинушка моя, не отставай от отца, будь все время возле него». Обернулась к высокому мужчине: «А ты, Любомир, следи за сыном, дорога дальняя, лихих людей полно». Поцеловала мужчину, тот обнял ее, и Любомир с сыном полезли в лодку. Кто-то зычным голосом что-то скомандовал, и лодки одна за другой начали отчаливать от берега, соблюдая дистанцию относительно друг друга. Выйдя на середину речки, лодка тут же поднимала парус, который сразу надувался свежим ветром. Караван лодок растянулся на несколько сотен метров.

Антон не вытерпел:

– А что же они везли?

Федор усмехнулся:

– Какой ты быстрый! Откуда я мог знать, я же сам притронуться ни к чему не мог. Но в конце концов за время пути из разговоров я понял, что везут они зерно на продажу грекам, правда, не напрямую, а через скифских или сарматских купцов, которые заберут у них это зерно где-то возле Меотийского озера.

– Так это же в древности так называлось Азовское море, – воскликнул Антон. – А иногда его называли не озеро, а болото.

– Тебе лучше знать, – согласился Федор. – Жители окрестных поселений уже давно слышали, что на юге начали выращивать зерновые и полученный урожай активно продают грекам. А в прошлом году к ним заезжали какие-то проезжие и подтвердили эту информацию, причем сообщили, что, хотя земля на юге богаче, урожаи там значительно ниже тех, что выращивают здесь. Поэтому в прошлом году подготовили большой участок, засеяли и получили богатый урожай, который теперь и хотят продать. Ну вот, плыли мы сначала по нескольким небольшим рекам, впадавшим одна в другую, и к нам почти у каждого селения присоединялось по две-три лодки, так что у нас был уже целый флот, когда мы оказались на большой реке, которую все называли Ра.

Антон опять вмешался:

– В те времена так называли Волгу.

– Я и сам так думал, – снова согласился Федор. – Плыли мы по ней довольно долго, а потом причалили к берегу, вытащили на берег сначала мешки, потом лодки, затем подложили под лодки привезенные с собой бревна и начали толкать уже груженые лодки, все время перекладывая выкатывавшееся сзади, из-под кормы, бревно под носовую часть. Удивительно, но процесс этот шел довольно быстро до тех пор, пока впереди не появилась река, и передние стали кричать, что это Танаис.

– Понятно, – обрадовался Антон, – теперь река называется Дон. А в устье Дона был город, который тоже назывался Танаис. Похоже, вы туда и направлялись.

– Правильно, – удивился Федор, – откуда это тебе известно?

– Из лекций по истории, – засмеялся Антон. – Все эти города в Причерноморье построили древние греки и с их помощью вели активную торговлю с местным населением. Скажи, а за время пути вы так никого и не встречали?

– Как не встречали, – пожал плечами Федор. – Когда плыли по реке, на берегу часто появлялись всадники, но просто провожали нас взглядами, не рискуя лезть в воду. Да, забыл сказать, что, когда перетаскивали лодки, нас сопровождал целый отряд всадников, причем они сами и их кони были в металлических доспехах. Похоже, они специально нас дожидались, чтобы взять под охрану. Дальше они сопровождали нас по берегу до самого города.

Антон торжественно поднял руку:

– Поздравляю, Федор, за полчаса ты успел увидеть скифов в своей первой части, а во второй – сарматов, которые были первыми, кто стал защищать и себя, и коней металлическими щитами или, как ты называешь, доспехами. Благодаря этому они издевались над римскими легионерами как хотели. Ну ладно, а что дальше было?

Федор пожал плечами:

– Спустили суда на воду и поплыли. К концу дня вдали появились строения какого-то города, но здесь мой сон и закончился, Танаис я уже не увидел. А когда плыли, разговоров было на целую лекцию, но, по-видимому, тебе она ни к чему, ты и так хорошо знаешь древнюю историю.

Оба на некоторое время замолчали. Антон обдумывал услышанное, а Федор размышлял над замечаниями брата, и перед его мысленным взором снова и снова возникали картинки из его сна. Наконец Антон прервал паузу:

– Извини, Федя, я сначала не оценил твое изобретение, но, анализируя твой сон, понял, что этот метод дает возможность проникнуть в неизведанные области истории человечества. Это целые золотые россыпи, Клондайк артефактов человеческой истории. Жаль только, что это нельзя объективно задокументировать, – вздохнул он.

Федор улыбнулся:

– Не переживай. Наука развивается так стремительно, что как только у общества появится настоятельная необходимость в такой операции, тут же найдется кто-то, кто обязательно решит эту задачу.

– Хотелось бы, – пожал Антон плечами. – Слушай, а ты знаешь, наш выдающийся поэт был неправ: у скифов не были раскосые глаза, они у них чисто европейские. Я любил разглядывать фото золотых скифских изделий, а они на них часто изображали людей. Так там изображены наши обычные мужики, так же одеты, такие же бороды. А твой сон меня окончательно в этом убедил.