© Александр Полярный, 2018

© ООО «Издательство АСТ», 2018

прочитай. забудь.

и живи, как раньше жил.

Глава 1
Мятная конфета

Привет, дружок!

Я очень рад, что ты нашел время прочитать мою историю. Постараюсь быть кратким, но максимально точным во всех деталях…

Все началось еще много лет назад… Одиночество преследует меня с самого рождения. Интересно, что чувствует крошечный ребенок, когда родители оставляют его у порога детдома, нажимают на кнопку звонка и уходят в темноту? Сотрудники детдома называют ее «кнопкой подлецов». (Это я узнал позже, когда мне было 13 лет.)

А тогда я просто лежал и смотрел в небо: мне всего три месяца, и весь мир такой большой и пугающий…

Прошло совсем немного времени, но мне пришлось смириться: справедливости в мире нет. Из собственных вещей – только шкафчик у двухъярусной кровати, а шрамы на коленях напоминают, как мне не хватает мамы. Я никак не мог понять: почему меня бросили и в чем я так успел провиниться?

Каждый день в течение десяти лет я задавался этим вопросом. Представляешь, как повлияли на меня все эти годы, проведенные в этом месте?

Все жили по одному графику: завтрак, уроки, обед, прогулка, тихий час, чтение, ужин, сон. Но были и дни, когда кого-то из нас забирали: приходили счастливые пары, сочувствовали всем детям, но всегда выбирали самых красивых и милых малышей. «Будто мы на собачьей выставке», – думал я.

И однажды мне посчастливилось познакомиться с мистером Джеком. Я запомнил тот день на всю жизнь. За окном валил снег, была сильная метель. Никого из нас не выпускали на улицу, да, впрочем, никто и не хотел выходить. Еще днем электрические провода оборвал ветер. В приюте было темно и ужасно холодно.

Около восьми вечера мы собрались в общей комнате и сели пить чай на большом бордовом ковре. Да, уселись прямо на пол, с кружками в руках, завернувшись в самые теплые вещи, какие только у нас были. И лишь крохотная лампа в центре комнаты служила слабым источником света. Наша воспитательница, мадам Илона, – пожилая женщина, укутанная серым вязаным платком, – сидела в кресле в центре и в полумраке читала нам сказку, название которой я уже и не вспомню. Но по сей день удивляюсь, как в такой темноте она умудрялась нам что-то читать. Она очень нас любила и, кажется, делала вид, что читает, а сама на ходу придумывала новые сказки. Когда мадам Илона произнесла: «И только раз в несколько лет можно было наблюдать, как снегопад вперемешку со звездами делал счастливыми людей, находящихся в этом волшебном месте…», кто-то громко постучал. Все испуганно уставились на дверь.

Постучали еще раз… Мадам Илона подошла к двери и, не спросив, кто к нам пожаловал, повернула ключ в замочной скважине.

Дверь открылась, и в комнату подуло холодным ветром. Затем вошел мужчина, на вид лет двадцати пяти. Стряхнув снег со шляпы, он громко произнес:

– Добрый вечер!

– Джек! Я думала, ты уже никогда не вернешься!

Мадам Илона крепко обняла его, как обнимают матери своих сыновей, когда отправляют их куда-то далеко-далеко, например, на войну. Мужчина улыбался, а мы продолжали глазеть, не очень понимая, кто именно к нам пришел. Он просто стоял и улыбался.

Я тогда подумал: какой же он дурак, приперся в такую погоду и стоит, улыбается. Но вдруг он вышел и спустя пару минут вернулся с огромным ящиком, еле дотащив его до центра комнаты. Со словами «это всем» Джек поставил подарок перед нами и одним ловким движением открыл его. Там оказалось килограммов двадцать, а может, и больше, конфет.

Незнакомец сел рядом с нами на пол и сказал:

– Знаете, а ведь я и сам был таким же, как вы… Жил в этом детдоме до пятнадцати лет. Моя мать отказалась от меня, когда мне едва исполнилось пять… Только раньше здесь была очень злая повариха, которая постоянно заставляла всех съедать порцию противной каши до конца, – добавил он с ухмылкой.

Я вдруг осмелел:

– Тут и сейчас такая есть.

Все дружно засмеялись.

– Берите конфеты, не стесняйтесь, – продолжал наш гость с улыбкой.

Через несколько минут все объелись сладостями и стали слушать истории мистера Джека.

Этот человек побывал, кажется, в каждом уголке нашей планеты. Он рассказывал, как путешествовал по Африке, был на переговорах с королевой амазонок на каких-то древних островах, описывал заснеженный городок Мурманск где-то за полярным кругом, в далекой от нас России.

Мы внимательно слушали этого неожиданного гостя: до позднего вечера он одновременно смешил нас и пугал своими рассказами.

Когда мы собрались спать, он встал с кресла и произнес: «Ребята, я был очень рад с вами познакомиться, но мне пора идти. Мадам Илона, низкий вам поклон. И спасибо за все». Он уже сделал несколько шагов к двери, но вдруг остановился и тяжело вздохнул. Повернувшись к нам, он неожиданно произнес: «Всего одного я могу приютить, всего одного, хотя хочу забрать с собой всех. Но я весь вечер присматривался к вам, заглядывал каждому в глаза, думал, кого заберу в свою семью. Вы все замечательные, но я не могу выбрать… Моя жена, Марси, отказалась ехать со мной именно по этой причине, да я и сам знал, что определиться будет сложно».

Мадам Илона подошла к Джеку и, приобняв его, сказала: «В этом случае я возьму на себя право выбора. У нас есть мальчик, который здесь с самого рождения и, кроме этих стен, ничего в мире не видел. А провел тут больше десяти лет… Сойер, подойди сюда, не стесняйся», – добавила мадам Илона, заглянув мне в глаза. Джек посмотрел на меня сверху вниз, улыбнулся и произнес: «Сойер, пошли, нам нужно торопиться, нас уже ждут…»

Я был настолько обескуражен происходящим, что взял одну-единственную вещь, которая принадлежала мне, – маленький ключик от пустой тумбочки. Потом я обнял мадам Илону и громко воскликнул: «До встречи, ребята!». И побежал к выходу вслед за Джеком, к его машине.

Мы ехали долго. Мне удалось заснуть, а он вел машину всю ночь – все дальше и дальше от этого ужасного места, в котором я провел первые тринадцать лет своей жизни. Никогда я не спал так крепко, а проснувшись, немного испугался. Но, прокрутив в голове события прошлого вечера, я улыбнулся. Джек взглянул на меня и молча кивнул.

Почти сутки мы ехали без остановки: он очень спешил. Не проронил ни слова, только улыбался, пытаясь скрыть свои чувства, но я видел, что его распирает от радости и гордости.

Вечером мы наконец-то подъехали к какому-то зданию и вышли из машины. Это оказался большой двухэтажный дом с газоном и деревянными качелями во дворе. На первом этаже горел свет. Мы поднялись по ступенькам, и Джек толкнул незапертую дверь. Миновав огромную, но уютную гостиную, мы попали на кухню. Там, у плиты, кружилась молодая девушка с теплым цветом волос и голубыми глазами. Увидев нас, она произнесла: «К сожалению, я испортила наш ужин. Все сгорело, нам придется заказать пиццу, чтобы не умереть с голоду…». «Она странная, но, кажется, очень милая», – подумал я.

– Сойер, знакомься: это Марси, моя жена.

– Здравствуйте, Марси.

– Привет, дружок! Я сейчас быстренько закажу пиццу, а вы мойте руки и пойдемте пить чай, – сказала Марси и направилась в гостиную.

Через несколько минут мы уже сидели на кухне с чашками в руках. Глядели друг на друга и улыбались. В компании этих двоих мне было очень уютно: они излучали какое-то тепло и доброту. Джек сказал: «Сойер, я хочу, чтобы ты с самого начала понял: ты не в гостях – ты дома. Не смей стесняться, пожалуйста!» Я кивнул. Так мы сидели и ждали курьера с нашим ужином.

Пиццу привезли минут через тридцать. Джек расплатился с курьером и предложил ему зайти выпить горячего шоколада. Курьер взглянул на него удивленно и, что-то пробормотав, ушел.

– Видно, испугался, подумав, что мы хотим его ограбить и убить, – сказал Джек.

Я засмеялся, а Марси усмехнулась:

– К Джеку никто никогда не заходил на чашку горячего шоколада…

– Но, Марси, дорогая, на улице холодно, а он сделал нам такую услугу, привез ужин, – ответил Джек.

– За который ты заплатил… – добавила Марси.

Мы сели на диван с коробкой огромной пиццы на коленях и с газировкой в руках. Я сразу почувствовал, что Марси отнеслась ко мне не как к сыну, а как к другу. Она предположила, что я, должно быть, выгляжу младше своего возраста, и все время обращалась ко мне «дружок».

– Дружок, мы тебе подготовили комнату. Ты же не боишься спать один? – спросила Марси.

– Нет, не боюсь, – немного смущенно ответил я.

– Я шучу: конечно, не боишься, – с улыбкой продолжила Марси.

Казалось, мы уже успели стать лучшими друзьями… Джек уснул на диване, а Марси взяла меня за руку и тихо сказала: «Для него это был очень тяжелый день… Пойдем, я отведу тебя в твою комнату».

Этой ночью я не смог уснуть. Смотрел в потолок своей комнаты на втором этаже. Там стояли большой книжный шкаф – но почему-то в нем была всего лишь одна книга, – внушительный письменный стол, кресло в углу комнаты и окно с видом на дорогу. Вещей было не очень много, но все новые. На следующий день я чистил зубы уже в собственной ванной комнате.

О чем может мечтать подросток в свои тринадцать лет? Кажется, тогда у меня было все: своя комната, семья, не хватало только щенка… Когда я закончил умываться, услышал голос Марси с кухни: «Мальчики, завтрак!». «Все как в нормальной семье», – подумал тогда я. Яичница, бекон и сок ждали меня на кухонном столе. Мы поели, Джек уехал на работу, а Марси провела для меня экскурсию по дому: кухня, несколько спальных комнат, огромная гостиная, библиотека – и это не считая второго этажа, который почти полностью принадлежал мне. Марси спросила:

– Ты, видно, не понял, почему в твоем книжном шкафу всего одна книга?

– Нет. Почему?

– Видишь эту стену? Джек заполнил ее теми книгами, которые сам прочел. А я поставила свою любимую книгу: начни с нее, если у тебя будет желание…

Я посмотрел на полки: тут были сотни книг, которые прочитал мистер Джек.

– Мне кажется, Джек воплощает все свои детские мечты, все свои планы, которые он строил в детдоме, а сейчас он пытается доказать себе и всем остальным, что чего-то стоит, – сказала Марси, улыбнувшись.

Прошло несколько дней. Я уже начал привыкать к своей новой жизни и одним ранним утром собирался в школу. «Мальчики, завтрак!» – услышал я тоненький голос Марси.

Я быстро сбежал по лестнице с рюкзаком на плече и сказал: «Мам, я очень волнуюсь. Но обещаю быть умнее всех!». Марси обняла меня и не смогла сдержать слез: ведь я назвал ее мамой в первый раз.

На улице была сильная метель. Мы ехали в школу примерно час. Джек сказал, что это самая лучшая школа в округе и в нее очень сложно попасть, если ты не сын начальника или еще кого поважнее. Я не знал, кем работает мой отец, но не стал спрашивать его тогда…

Школа располагалась в большом красивом здании, окруженном деревьями, высотой с небоскреб. Или мне так показалось? Мы зашли через парадный вход, нашли нужный класс, и Марси прошептала: «Все, дальше ты сам, ничего не бойся!..». А Джек похлопал меня по плечу и сказал: «После школы расскажу тебе что-то очень важное…».

Я зашел в класс, где были по меньшей мере двадцать учеников моего возраста и молодая учительница математики, которая сказала мне: «Привет! А мы тебя как раз ждем. Сойер, верно?». Я громко ответил: «Верно».

Выглядел я тогда немного смущенным. Меня посадили за парту к нелепой девочке в очках. Все шептались, рассматривая меня, и мне стало неловко. Следующие сорок минут, кажется, мало кто был занят математикой: все то и дело переговаривались. На перемене я стал знакомиться с моими новыми одноклассниками. Высокий рыжий парень сразу протянул мне руку и сказал:

– Густав.

– Сойер. – Я протянул ему руку в ответ.

– Недавно переехал? – спросил он.

– Шесть дней назад, – ответил я.

Проболтали мы с ним всю перемену, но тут прозвенел звонок, и все направились на урок искусства. Весь урок мы рисовали китов. У нас был классный учитель – настоящий художник, Горлан Воршал. Он рассказывал нам о своих экспедициях на Северный полюс. Рядом со мной сидела голубоглазая девочка с волосами цвета белого золота и очень красиво рисовала – намного лучше меня. Она, не отрываясь от холста, посмотрела на меня как на инопланетянина, а я засмущался.