Читать книгу «Россия, 100 лет в поиске» онлайн полностью📖 — Александра Александровича Петрова — MyBook.
image
cover

Место их заняла свободная конкуренция с соответствующим ей общественным и политическим строем, с экономическим и политическим господством буржуазии.

Подобное же движение совершается на наших глазах». [4. Часть I].

Эти хвалебные оценки, высказанные в главном документе мирового пролетарского движения, фактически являются гимном буржуазии, признают ее громадную историческую роль в развитии мировой цивилизации. Подобные речи произносятся на юбилеях лучших друзей или на открытии им памятников. При этом они дополняются словами безмерной благодарности, громкими заявлениями, что участники церемонии будут, продолжать их дело, заботиться о близких. Авторы Манифеста демонстрируют другой подход.

В последующих разделах они заявляют: «Современное буржуазное общество, с его буржуазными отношениями производства и обмена, буржуазными отношениями собственности, создавшее как бы по волшебству столь могущественные средства производства и обмена, походит на волшебника, который не в состоянии более справиться с подземными силами, вызванными его заклинаниями. Вот уже несколько десятилетий история промышленности и торговли представляет собой лишь историю возмущения современных производительных сил против современных производственных отношений, против тех отношений собственности, которые являются условием существования буржуазии и ее господства. Достаточно указать на торговые кризисы, которые, возвращаясь периодически, все более и более грозно ставят под вопрос существование всего буржуазного общества. Во время торговых кризисов каждый раз уничтожается значительная часть не только изготовленных продуктов, но даже созданных уже производительных сил

Буржуазные отношения стали слишком узкими, чтобы вместить созданное ими богатство.». [4. Часть I]

Как известно? кризисы сопровождают буржуазное общество с момента его возникновения и до настоящего времени. Они играют роль санитаров экономики. Ослабленных производителей, имеющих наиболее низкие показатели, они выводят из сферы производства. Кризисы способствуют ускорению технического прогресса. После каждого кризиса начинается новый этап развития, который поднимает производительные силы на более высокий уровень. При этом кризисы перепроизводства представляются детскими игрушками в сравнении с теми, которые сформировались в последующие годы по политическим причинам – двумя мировыми войнами, эмбарго на поставки нефти странами ОПЕК. Несмотря на тяжелейшие последствия мировое «буржуа» смогло их преодолеть и обеспечить непрерывное развитие. Авторы Манифеста поторопились с паническими оценками и их характер повлек за собой меры неадекватные потенциалу дальнейшего развития буржуазного общества. Последующая часть Манифеста показывает, что хвалебные гимны буржуазии это – не речи на юбилеях заслуженной общности людей, нет это – пламенное выступление на митинге, призывающем к ее уничтожению, продолжающей, несмотря на кризисы, активно развивать мировое сообщество. В обоснование авторы приводят новые декларации, не подкрепленные доводами:

«Производительные силы, находящиеся в его распоряжении, не служат более развитию буржуазных отношений собственности; напротив, они стали непомерно велики для этих отношений, буржуазные отношения задерживают их развитие…

Буржуазные отношения стали узкими, чтобы вместить созданное ими богатство.

Оружие, которым буржуазия ниспровергла феодализм, направляется теперь против самой буржуазии. Но буржуазия не только выковала оружие, несущее ей смерть, она породила и людей, которые направят против нее это оружие, – современных рабочих, пролетариев». [4. Часть I]

В данной части Манифеста впервые прозвучало это зловещее слово «смерть». Отнесено оно не к отдельной человеческой личности, а к целому классу. В Манифесте приводятся данные по его численности:

«Вы приходите в ужас от того, что мы хотим уничтожить частную собственность. Но в вашем нынешнем обществе частная собственность уничтожена для девяти десятых его членов. Она существует именно благодаря тому, что не существует для девяти десятых». [4. Часть II]

Как с учетом этого понимать тезис о смерти буржуазии? Люди с экстремисткой психологией воспримут его, как прямое указание на физическое уничтожение 10 % населения, той его части, которая движет прогресс общества. Современные сторонники марксизма будут принимать данную точку зрения за фальсификацию учения. Они будут указывать, что тезис о смерти буржуазии необходимо воспринимать как рекомендацию о преобразовании класса буржуазии в соответствующую по численности часть рабочего класса. В подобной версии много место для фарисейства и фантазий. Авторы Манифеста, восторгаясь результатами деятельности класса буржуа по преобразованию мира, одновременно видят в конкретном «буржуе» всего лишь эксплуататора, никчемную, пустую фигуру в сфере управления производством и экономикой. Проявляя к нему гуманность, сохраняя его физически, новая власть должна уничтожить, его как директора фабрики, руководителя бизнеса. При этом менеджеры, руководители производственных подразделений определены как унтер – офицеры, надсмотрщики, им в новом обществе также места нет. Каждого «буржуя» на основе точно установленных критериев пролетарская власть должна зарегистрировать, предложить ему сдать всю собственность, взамен наделить спецодеждой, предоставить рабочее место у станка на родном предприятии или в «промышленных армиях», установить нормы выработки и по их достижению зафиксировать завершение процесса перерождения. Авторы Манифеста, утверждая, что в буржуазном обществе семья является накопителем собственности, женщина в ней является товаром и собственностью, предлагают для ее освобождения ликвидировать семью. То есть провозглашается достаточно комплексное решение. Буржуазию уничтожить, а жен буржуа освободить от «прежних владельцев». Две полярных точки зрения на понятие «смерть буржуазии», но здравомыслящий читатель, даже незнакомый с последствиями всех последующих революций, должен признать, что в условиях хаоса, озлобленности, обстановки насилия, сопровождающих революции, вероятность реализации версии людей с экстремисткой психологией будет достаточна высока. Манифест это предопределяет требованием уничтожения морали.

Великая Французская революция в конце 18 века выдвинула лозунги «Свобода, равенство, братство». Они не были воплощены в жизнь, но стали в последующем наиболее распространенным ориентиром для идеологов социализма, национальных, классовых и расовых освободительных движений всех стран. Казалось, что в борьбе за освобождение рабочего класса от эксплуатации, целесообразно также было бы опираться на данные лозунги. Но в Манифесте они отсутствуют, причину надо искать в том, что его содержание коренным образом им противоречит. О каком Равенстве и Братстве может идти речь, если пролетариат, как класс, наделяется особой ролью в обществе и противопоставляется не только господствующему классу, но и всем сословиям тружеников.

«Из всех классов, которые противостоят теперь буржуазии, только пролетариат представляет собой действительно революционный класс. Все прочие классы приходят в упадок и уничтожаются с развитием крупной промышленности, пролетариат же есть ее собственный продукт. Средние сословия: мелкий промышленник, мелкий торговец, ремесленник и крестьянин – все они борются с буржуазией, для того чтобы спасти свое существование от гибели, как средних сословий. Они, следовательно, не революционны, а консервативны. Даже более, они реакционны: они стремятся повернуть назад колесо истории». [4. Часть I]

Для достижения социальной справедливости логично рассматривать общественные группы с позиции труженик или эксплуататор, но авторы Манифеста вводят свою классификацию: революционер или реакционер. В чем провинился перед ними рядовой крестьянин. Он добросовестно выполняет исключительно полезную для общества работу. Причина признания его класса «реакционным» связана с тем, что он в своей деятельности использует средства производства, приобретенные им на свои трудовые доходы. То есть не базовые, а второстепенные факторы ставятся во главе оценок социальной значимости других общественных групп. На основе их решается судьба сотен миллионов людей. Авторы Манифеста не из соображений гуманности, более на основе политической прагматичности не призывают к уничтожению данных общественных групп, но сущность заявления проста – пролетариат, устанавливая диктатуру, не должен с ними делиться властью, они могут повернуть колесо истории назад. Их дальнейшая судьба в Манифесте не уточняется, но роль временных попутчиков рабочего класса с перспективой принудительного исчезновения не могла устроить указанные сословия. Пришлось в практической деятельности осуществлять маскировочные маневры. В "Критике Готской программы" К. Маркс более чем через 25 лет после выхода "Манифеста" укажет о необходимости привлечения в союзники рабочему классу представителей других классов и сошлется при этом на имеющиеся примеры объединения в предвыборной борьбе: "Разве на последних выборах заявляли ремесленникам, мелким промышленникам и т.п., а также крестьянам: "по отношению к нам вы с буржуа и феодалами образуете лишь одну реакционную массу?" [3. с. 86]

При построении социализма в СССР линия на ликвидацию класса крестьянства, как временного союзника, была последовательно выдержана.

Читая, обращаешь внимание на осколочное, фрагментарное представление в "Манифесте" спектра классов и общественных групп населения. Фактически показано, что современное производство сводит общество к двум полярным группам: буржуа – пролетариат. Возникает вопрос: почему в схеме буржуа – пролетариат не нашлось места ученым технических направлений науки, изобретателям, конструкторам машин, проектировщикам, инженерам, организаторам производства, транспорта, финансовой системы, торгового дела? К. Маркс здесь явно отступил от научного подхода. Провозглашая необходимость революции социалистической, он полностью игнорирует успехи революции технической. Описываемые им победы капитала, создание мощных производительных сил могли быть только следствием созревания новой общественной группы трудящихся – научной, технической и управленческой интеллигенции. С развитием капитализма она не умирает. Сформировавшись и проявив себя, она стала причиной стремительного роста производительных сил, что подняло ее численность, интеллектуальный уровень на новую высоту. Во многих случаях именно из представителей этой новой общественной группы, на основе их научно – технических достижений и формировался класс буржуазии. Не заметить этих явлений это значит исказить то главное, чем была примечательна эпоха.

Удивляет то, что в Манифесте не нашлось места для оценки роли гуманитарной интеллигенции и определения ее места в новой общественной формации. Производственный процесс есть лишь фрагмент всей общественной жизни, в которой рабочий настоящего и будущего периодов получает помощь других представителей интеллектуального труда: врача, воспитателя, педагога, писателя, артиста, юриста, работника государственного аппарата и др. Все они, формируя способности к труду будущих рабочих, крестьян, инженеров или заботясь о ее сохранении, в конечном счете существенно влияют на его результаты. Данный недостаток не случаен, невнимание к возрастающей роли интеллигенции прослеживается по всем последующим трудам авторов Манифеста. Через 45 лет после издания Манифеста Ф. Энгельс попытался одним ловким словесным приемом исправить ошибку. Выступая в 1893 г. на встрече со студентами университета, он признал ученых тружениками. Но это частное признание – "пролетариат интеллектуального труда», [22. с. 432] высказанное в локальной аудитории, не могло изменить учения, как идеологии диктатуры пролетариата, в которой нет места для других отрядов тружеников, а значит для Равенства и Братства. Манифест не дает надежд на установление Свободы. Его авторы, отчетливо представляя масштабы насилия, считают:

«Пролетарское движение есть самостоятельное движение огромного большинства в интересах большинства. Пролетариат, самый низший слой современного общества, не может подняться, не может выпрямиться без того, чтобы при этом не взлетела на воздух вся возвышающаяся над ним надстройка из слоев, образующих официальное общество. Описывая наиболее общие фазы развития пролетариата, мы прослеживали более или менее прикрытую гражданскую войну внутри существующего общества вплоть до того пункта, когда она превращается в открытую революцию и пролетариат основывает свое господство посредством насильственного ниспровержения буржуазии».

[4. Часть I]

В соответствии с данными взглядами Карл Маркс в работе "Критика Готской программы" в 1875 г. писал:

"Представление о социалистическом обществе, как о царстве равенства, есть одностороннее-французское представление, связанное со старым лозунгом "свободы, равенства и братства", – представление, которое как определенная ступень развития было правомерно в свое время и на своем месте, но которое, подобно всем односторонностям прежних социалистических школ, теперь должно быть преодолено, так как оно вносит только путаницу и так как теперь найдены более точные способы изложения этого вопроса. [3. Письмо Энгельса Бебелю от 18 -28 марта]

Таким образом, авторы Манифеста, провозглашают декларации, которые с большой вероятностью будут истолкованы, как призывы к разрушению всей системы государственного управления, уничтожению представителей наиболее квалифицированного класса, составляющего по их собственным оценкам 10% населения. Одновременно предлагают все остальные социальные группы, кроме пролетариата, ограничить в правах. Давайте посмотрим на это с позиции событий мировой истории. За целенаправленное уничтожение миллионов евреев, славян мы обоснованно считаем Гитлера извергом и преступником, за расовую ненависть мы клеймим позором ее проповедников. Тогда почему же Манифест, согласно которому «самый низший слой общества» должен уничтожить его наиболее квалифицированную и дееспособную часть, мы воспринимали как путеводитель в прекрасное будущее, а его проповедников возносили в ранг вождей, сверяли с их взглядами каждую строчку нашей государственной идеологии, каждый шаг в политике и экономике. Полагаю, что мы были пленниками идеологии близкой по своему величию и силе к известным ветвям мировой религии. Все преобразования согласно Манифеста, предлагается осуществлять с благородными намерениями и целями. Верующим был предложен «рай» не в загробной, а в земной жизни. При этом они привлекались к его созданию:

«Если пролетариат в борьбе против буржуазии непременно объединяется в класс, если путем революции он превращает себя в господствующий класс и в качестве господствующего класса силой упраздняет старые производственные отношения, то вместе с этими производственными отношениями он уничтожает условия существования классовой противоположности, уничтожает классы вообще, а тем самым и свое собственное господство как класса. На место старого буржуазного общества с его классовыми противоположностями приходит ассоциация, в которой свободное развитие каждого является условием развития всех». [4. Часть II]

В этой формулировке можно увидеть новую версию лозунга «Свобода, Равенство, Братство». Но общество должно реализовать его, пройдя период жесткого насилия. Манифест провозглашает превосходство одного класса над другими, классовую ненависть, то есть такие же человеконенавистнические цели, как и фашистская, расистские идеологии. Но массы, критически настроенные по отношению к буржуазному государству, не воспринимают его сходство с этими целями, потому что смотрят на него через розовые очки будущей Революции, направленной на «уничтожение классов вообще». Эта цель заслоняет исторически подтвержденную истину о том, что в данном случае розовый цвет это – кровь жертв будущих Революций. Известное изречение «Благими намерениями вымощена дорога в ад» в Манифесте подменено обратным смыслом «Адскими действиями мы приведем всех во всеобщий рай».

Показательно, что авторы Манифеста осознают тяжесть негативных последствий от того, что «низший слой» уничтожит элиту общества. Они, спасаясь от бури, которую сами кличут, подсказывают пролетариату пути решения проблемы. Его диктатура должна опереться на их знания и мудрость:

«Вот почему, как прежде часть дворянства переходила к буржуазии, так теперь часть буржуазии переходит к пролетариату, именно часть буржуазии идеологов, которые возвысились до теоретического понимания всего хода исторического процесса». [4. Часть I]

Этот тезис необъективен. Буржуазные программы вызревали в условиях феодального строя, дворяне играли активную роль в создании ростков нового. Они не переходили к буржуазии, они, видя их перспективность, становились буржуазией. В Капитале К. Маркс укажет:

«Экономическая структура капиталистического общества выросла из феодального общества. Разложение последнего освободило элементы первого». [6 с.725 – 726].