Для примера давайте посмотрим на эпизод «Нырок» (сезон 3, серия 1). По сюжету в мире теперь каждый человек за всякие действия ставит оценки другим и получает их сам, таким образом чрезвычайно сильно завися от мнения окружающих. Все это предусмотрено технологически и юридически закреплено. Получать хорошие оценки важно, потому что от этого зависят твоя популярность и даже уровень жизни. Так, если твоя оценка ниже, чем полагается, квартиру в хорошем районе ты не получишь. Те, у кого средние оценки, непопулярны, а те, у кого низкие, считаются социопатами, маньяками и т. д. Главная героиня так отчаянно стремится получить хорошие оценки, что в итоге портит свой профиль и скатывается на самое дно теперь уже социальной, а не виртуальной жизни.

Но позвольте, разве мы уже не живем в таком мире и разве те, у кого низкие оценки, не считаются маргиналами? Конечно, такая система не оформлена юридически, но какое это имеет значение? Элементарный пример – это Uber. Водитель по идее должен терпеть капризы пассажира или хотя бы доставить его в точку назначения, а если пассажиру что-то не понравится, то он поставит шоферу низшую оценку (в сериале «Мастер не на все руки» так уволили одного из случайных героев). Но ведь эта несправедливая система была сбалансирована, и теперь водители также выставляют оценки клиентам. И кто захочет по своей воле подвезти тебя, если твоя оценка «1»? Ты уволен из пользователей Uber, дружок! Таким образом, каждая из сторон должна стараться, чтобы получить высокий балл.

Сериал же рассказывает нам, что за оценками гнаться не стоит, что люди с высоким средним баллом не такие уж и приятные и вообще в этом смысле общество лицемерно и правы те, кто по доброй воле отказались от того, чтобы пытаться понравиться окружающим. Правда в том, что такой подход не работает. Об этом нам говорит пример с Uber. Мы всегда ставили оценки и ориентировались на то, чтобы получать позитивные отзывы окружающих, и всегда будем это делать. Оценка – элементарная форма способности суждения, и многие люди обычно не мыслят ничем иным, кроме как суждениями вкуса «нравится» или «не нравится». Если «Черное зеркало» поможет кому-то осознать и без того известную банальность, это хорошо. Но представлять такую идею как глубокую социальную философию в корне неправильно.

И если бы все это подавалось с иронией, а не с позиций серьезного высказывания, претендующего на моральную правоту, «Черное зеркало» можно было бы даже полюбить. Но этого нет. Зато ирония американского сериала «Измерение 404» компенсирует некогда британское моралитарство «Черного зеркала» (да, «Нырок» – во многом уже американское производство: важный британский сериал в итоге перебрался в США). Каждый сорокаминутный эпизод первого сезона шоу представляет собой отдельную историю. И самое главное в том, что сериал вовсе не про современный мир и проблемы, связанные с техникой. Это шоу про сегодняшний день, который непременно связан со вчерашним, но также и будущим.

Если «Черное зеркало» – про новейшие технологии и изменившийся ввиду их наличия моральный и социальный мир, то «Измерение 404» отсылает нас к утраченной культуре, а не к Twitter’у и Facebook’у. Там, где в «Черном зеркале» делают серьезное лицо, сгущая краски, в «Измерении 404» весело подмигивают, не вымучивая «социальную критику». В таком плане «Измерение 404» ближе не к «Черному зеркалу», а ко всем версиям «Сумеречной зоны». Шоу близки не только по духу, но и по тематике. И хотя первый эпизод «Измерения 404» не самый удачный и больше всего напоминает плохой вариант «Черного зеркала», следующие серии – то, что нужно. Ностальгия «Измерения 404» касается культового старого кино, древних мультипликационных сериалов и допотопных компьютерных игр. Второй эпизод вообще скроен из культовых фильмов «Они живут среди нас» и «Вторжение похитителей тел» и противопоставляет старое культовое кино новейшим развлекательным технологиям.

«Измерение 404» – это не альтернатива «Черному зеркалу», а попытка подправить пессимистическую банальность британского/американского шоу. Шоу, которое, между прочим, многим нравится именно потому, что оно банально. Всегда приятно осознавать, что ты понял глубину хорошо всем известного трюизма. Но в чем не откажешь «Черному зеркалу», так это в том, что шоу качественно сделано. А если оно хорошо сделано, то его нужно ценить за красивую форму, а не за скучное содержание. И все же пикантность ситуации состоит в том, что содержание «Черного зеркала» иногда настолько скучное и морализаторское, что сериал не спасает даже форма. В этом смысле шоу «Утопия» по всем пунктам превосходит «Черное зеркало».

«Утопия» оказалась одним из самых успешных британских сериалов. Во многом ее успех обоснован самой темой шоу – теорией заговора. Как говорят одной из героинь, которая хочет писать диссертацию по графическому роману «Утопия», уже в первом эпизоде: теория заговора сегодня больше не в моде. Что ж, сам по себе сериал опровергает эту позицию. Впрочем, это касается не теорий заговора как таковых: они сегодня в самом деле считаются маргинальными, а их авторы – в лучшем случае милыми фриками, в то время как для популярной культуры это одна из самых благодатных тем.

В некотором роде структурно начало сериала напоминает фильм 1990-х «Теория заговора» Ричарда Доннера. В нем персонаж Мела Гибсона, сумасшедший таксист, издает собственную газету, которую читают единицы – такие же сумасшедшие, как и он. Однажды он выясняет, что всех подписчиков его самиздата убили, и тогда осознает, что одна из его теорий заговора – не просто теория. После чего начинаются приключения. «Утопия» ставит эту ситуацию с ног на голову. Главными героями оказываются не те, кто «придумывает» или открывает теорию заговора, а те, кто, обожая графические романы, с ней столкнулись. В первом эпизоде «Утопии» в чате один из героев, Вижен, предлагает встретиться участникам форума и рассказывает, что у него есть вторая часть легендарного графического романа. Конечно, его очень быстро убивают. А у всех тех, кто должен был познакомиться с рукописью, придя на встречу, на следующий день начинаются проблемы. Характерно, что это белая женщина Беки, индиец Уилсон Уилсон, чернокожий Иэн и одиннадцатилетний мальчик Грант из неблагополучной семьи. Довольно политкорректный состав для тех, кому предстоит раскрыть заговор.

Те, кто убил Вижена, идут по следу беглецов – двое безжалостных убийц, уничтожающих почти всех, с кем встречаются. Они ищут Джессику Хайд. Собственно, можно считать, что вопрос «Где Джессика Хайд?» в итоге стал едва ли не настолько же популярным, как и «Кто убил Лору Палмер?». Однако ответ на вопрос, где Джессика Хайд, мы получаем уже в конце первого эпизода. Она появляется на пороге дома будущих беглецов и объясняет, что их прежним жизням теперь пришел конец. Так что, если они хотят выжить, нужно постараться.

Выясняется, что «Утопия» – плод творчества шизофреника Марка Дэйна, который нарисовал несколько выпусков романа и покончил, как гласит легенда, жизнь самоубийством. Марк Дэйн – вымышленное имя гениального ученого, который работал в проекте «Сеть», занимавшемся изобретением биологического оружия. Холодная война закончилась, но проект в каком-то виде сохранил существование: теперь его бывшие участники занимают разные важные государственные должности и все еще придерживаются прежних целей – сократить численность людей на планете. Главный среди них – загадочный «Мистер кролик». Параллельно главным героям собственное расследование ведет чиновник Министерства здравоохранения Майкл Дагдейл. Русская девушка Аня, с которой он спал, забеременела, и теперь таинственные люди угрожают обо всем рассказать его жене, если он не закупит в больших количествах вакцину от «Русского гриппа». Так чиновник оказывается в ситуации морального выбора: с одной стороны, он опасается, что жена узнает о его интриге, с другой – ему надо понять, что с людьми сделает вакцина. Это, кстати, наиболее неправдоподобная вещь в сериале: если он невероятно боится супругу и последующего скандала, то почему так рискует, начиная свое исследование? Очевидно же, что перед ним заговор гигантских масштабов.

В итоге обе линии сходятся в одну. «Вакцина» от «Русского гриппа» – пробный эксперимент «Сети», попытка узнать, сработает ли изобретенное ими лекарство, то есть вирус. Беки, Уилсон, Иэн и Джессика Хайд изначально полагают, что заговорщики хотят уничтожить одну из рас. Однако выясняется, что идеология «Сети» ориентирована, как думают сами участники проекта, на общее благо: они якобы заботятся о земле и будущем человечества. И хотя разгадка заговора может многих разочаровать, возможно, это лучший ход, который мог придумать создатель и сценарист шоу Дэннис Келли.

Во-первых, заговоры, если они существуют (а они существуют хотя бы в теории), довольно банальны. Белые хотят контролировать черных, мужчины – женщин, богатые – бедных, русские коммунисты желают уничтожить Америку и капитализм, а ЦРУ и спецслужбы ведут свои игры против публичных властей. Сама по себе теория заговора часто скрывает банальность целей власть имущих и вообще политических процессов. Это было показано уже в «Южном парке», когда американское правительство само выдумывало сказки про 9/11, чтобы доказать, что они все контролируют.

Во-вторых, цельность «Утопии» заключается в том, что заговор «Сети» не имеет корыстных оснований. Если обычно «заговорщики» делают что-то из эгоистических побуждений, то «Сеть» руководствуется высшими мотивами. И самое важное в том, что «Сеть» – не корпорация, она не имеет ничего общего с капитализмом и, вероятно, в каком-то смысле может даже его ненавидеть – постольку, поскольку он ей мешает. Конечно, капитализм в том числе оказывается средством «Сети», как в итоге выясняется, но не целью. Идеологи проекта «Янус» не хотят увеличить капитал и, более того, даже не желают гибели людей.

В-третьих, собственно, в чем суть заговора. «Сеть» хочет спровоцировать кризис фертильности и сделать бесплодными 95 % процентов населения Земли. В таком случае земля уже через сто лет восстановится, и люди смогут продолжать эксплуатировать ее ресурсы. Для этого организации нужен графический роман «Утопия», в котором якобы зашифрован вирус «Янус», который сильно сократит воспроизводство населения. То есть это, с одной стороны, очень банальный заговор (подумаешь, детей станет меньше), а с другой – самый небанальный из всех (это делается ради всего человечества).

И в таком значении очень удачное название сериала оказывается не просто ироничным, но ироничным лишь наполовину. Разумеется, речь не только о графическом романе. Если бы шоу называлось в его честь, название следовало бы писать как «„Утопия“», то есть речь бы шла о конкретной утопии, а не о желаемом проекте будущего. Следовательно, дело в другом. В чем именно?

Во-первых, это утопия в прямом смысле слова, так как идеологи заговора мечтают о лучшем будущем, это их проект идеального общества, в котором население Земли будет ограничено без убийств, а дети и человеческая жизнь будут цениться. Во-вторых, это утопия в значении «мечты». Мистер Кролик сотоварищи всего лишь мечтают об идеальном обществе. Десятилетиями они вынашивают свой план, но так и не преуспели в его реализации.

Наконец, в-третьих, как и любая утопия (то есть утопия в принципе), она имеет противоречивый и неоднозначный потенциал. Что кажется идеальным для одних, для других оказывается кошмаром. И каким бы ужасным ни казался проект «Янус», в основании его лежат благие намерения. Не случайно, когда Уилсон, которого лишили глаза и у которого убили отца, узнает, какие цели преследует «Сеть», то признает, что в их действиях есть смысл. Идеальное будущее каждый видит по-своему.

«Утопия» оказывается предельно важным шоу, если ее поместить в общий «сериальный контекст». Например, шоу «Лотерея» и «Рассказ служанки» являются антиутопиями, в которых человечество столкнулось с кризисом фертильности, и мы видим, как могло бы выглядеть общество, в котором почти не рождаются дети. В таком отношении «Утопия» становится прекрасным прологом к этим сериалам, потому что в принципе объясняет, откуда бы могло взяться тотальное бесплодие. А имея «Лотерею» и «Рассказ служанки», мы понимаем, чем бы обернулась добродетельная мечта группы фанатиков, мечтающих спасти Землю от перенаселения. Впрочем, есть и случай кинематографа, который был задолго до этих сериалов, – «Дитя человеческое» Альфонсо Куарона. Но ни фильм, ни сериалы не рисуют нам светлое будущее без детей.

Наконец, «Утопия» делает кое-что важное для культуры теории заговора. В какой-то момент в художественном плане заговор стал крайне безобидным с политической точки зрения. Например, какую социальную критику мог бы раскрыть «Код да Винчи», если это крайне развлекательный продукт? «Утопия» указывает на социально-экономические причины заговора, который, в отличие от экранизаций Дэна Брауна, выглядит весьма правдопобным. Участники «Сети» принимают политическое решение, основываясь на якобы реальных социально-экономических показателях: ресурсов нет. И в этом смысле сериал может быть прочитан и как социальная критика. Такой сериал мог появиться только в Великобритании. Кстати, поклонники теорий заговора могли бы увидеть в том, что идея Дэвида Финчера переснять «Утопию» для американской аудитории не реализовалась, настоящий заговор и построить на этом целую теорию. А вот какую именно теорию, пускай конспирологи додумывают сами, пытаясь ответить на вопрос, чем американцам не угодил бы новый вариант «Утопии». Возможно, благодаря появлению «Утопии» американцам пришлось отложить реалиазацию плана по сокращению численности Земли.

Таковы самые популярные и обсуждаемые «новые» сериалы Великобритании («Доктор Кто» в этом плане считается классикой). Конечно, британское телевидение произвело много чего еще, но такого, чтобы эти продукты могли конкурировать с хитами, произведенными в Соединенных Штатах, не так уж и много. И даже те, что всеми любимы, имеют конкретные недостатки, о которых речь шла выше. Поэтому феномен британских сериалов – это совершенно отдельная тема.