Он женился, обзаведясь несколькими детьми.

Один из них, сын Плат, родился в 1591 году до н. э. уже при царе Себекемсафе III-ем (правил в 1592 – 1583 годах до н. э.).

Он рос при фиванских царях Иниотефе VI-ом (правил в 1583 – 1578 годах до н. э.) и Иниотефе VII-ом (правил в 1578 году до н. э.).

Со временем, пойдя по стопам своего знаменитого отца, он стал военным при царе Секененре-Таа I-ом (правил в 1578 – 1573 годах до н. э.).

В восемнадцатилетнем возрасте он служил в его личной охране, когда в 1573 году до н. э. на глазах Плата трагически оборвалась жизнь и его отца и их царя.

В этот раз, в прежнюю столицу всего Египта Фивы, как обычно, прибыл представитель властвовавшей гиксоской династии, посланный их царём Апопи I-ым.

Этот напыщенный и чванливый гонец из Авариса в совершенно бесцеремонной и даже оскорбительной форме потребовал от князя Секененры-Таа I-го немедленного выполнения своего распоряжения, тут же составленного им в письменной форме и скреплённого печатью в виде жука скарабея с именем их царя Апопи I-го.

– «Эй, ты! – бесцеремонно обратился он к царю, как к своему слуге – Ты должен выполнить вот это моё письменное распоряжение!».

Один из гиксоских воинов через слугу передал папирус князю.

Правитель Фив прочитал ультиматум и надолго замолчал, не говоря ни слова.

Затем он заплакал, не зная, что и как ответить гонцу Апопи I-го.

– «Ваше Величество! Давайте я прогоню этих паршивых псов!» – учтиво наклонился воевода Абу-Али-эль-Мелек к царю, чуть ли не шепча тому на ухо.

– «Не знаю, Лбу, что и делать с этими гиксосами?» – растеряно ответил царь.

– «Ну, ты, что молчишь?» – продолжал позорить египетского царя перед его же подданными высокопоставленный и наглый гонец из Авариса – Арестовать его! – приказал он своим воинам.

Один из гиксоских военачальников направился к царю, но наперерез ему ринулся воевода Абу.

Но тут же ему преградили путь два гиксоских воина.

Разъярённый такой наглостью, воевода, было, выхватил меч, которым уже давно хорошо владел.

Но не успел.

Гиксоские воины моментально закололи его своими короткими копьями.

Тут же гиксоский воевода, до этого подошедший к царю Секененре-Таа Ему, захватив владыку сзади за шею, приставил к его груди кинжал.

Таким образом, при попытке силой воспрепятствовать аресту своего царя Секененры-Таа I-го, сорокалетний воевода Абу-Али-эль-Мелек был заколот свитой гиксоского чиновника прямо на глазах правителя, своего сына Плата и других воинов из гвардии царя.

Пытавшихся было вмешаться своих охранников, Секененра-Таа 1-ый, находившийся в этот момент в окружении гиксоских воинов, фактически, будучи уже их заложником, тут же остановил решительным и властным жестом.

– «Стойте, мои воины! Спокойно. Не надо вмешиваться».

А заливающийся слезами Плат стоял с обнажённым мечом, с трудом сдерживаемый своими не менее возбуждёнными соратниками.

Царь не хотел ненужного кровопролития, а более всего, конечно, он сейчас опасался за свою жизнь.

Секененра-Таа I-ый покорился своей судьбе: был арестован и препровождён под гиксоской охраной в их столицу Аварис.

И больше его никто не видел и ничего о нём не слышал.

Потворство захватчикам, естественно, не привело ни к чему хорошему.

До этих событий князья номов были зависимыми вассалами и с ними обращались весьма бесцеремонно, с унижениями и насмешками.

Да и все фиванские правители поначалу влачили весьма жалкое существование.

Но постепенно силы их окрепли, и они смогли возглавить национально освободительную борьбу египтян против захватчиков.

На престол в Фивах взошёл сын арестованного и сгинувшего царя, вассальный принц Секененра-Таа II-ой (правил в 1573 – 1558 годах до н. э.), возглавивший, начавшуюся с начала XVI-го века до н. э., решительную борьбу за изгнание гиксосов из Египта.

Со временем он начал вести уже настоящую, затяжную войну против гиксосов.

И его правой рукой, фактически, стал такой же молодой, энергичный и, главное, яростно ненавидевший гиксосов, младший военачальник Плат, со временем ставший, как и его отец, начальником личной гвардии царя.

Неимоверное желание отомстить за отца и предшествующего царя надолго овладело молодым Платом.

Всю свою оставшуюся жизнь он готовился к, с нетерпением ожидаемой, сладкой мести гиксосам, постоянно совершенствуя своё воинское мастерство, и как рядового воина, и как военачальника.

Его желания и цели естественным образом совпали и с чаяниями его нового царя.

Они воевали вместе плечом к плечу.

Во множестве больших и малых сражений рос и укреплялся талант Плата, как воина и военачальника.

В 1558 году до н. э. в одном из тяжелейших сражений на севере страны с превосходящими силами царя Апопи II-го, войска царя Секененры-Таа II-го были разбиты гиксосами.

Сам он был убит, а Плат ранен.

Довольно быстро он оправился от раны и доставил тело монарха в Фивы, где был с благодарностью встречен народом и новым правителем Камосом (правил в 1558 – 1552 годах до н. э.), старшим сыном погибшего монарха.

С восходом Камоса на престол продолжилось освободительное движение египтян против гиксосов.

Но теперь, уже непосредственно им возглавляемое, оно перешло в свой самый решительный период.

Вскоре, немного осмотревшись и освоившись, новый царь Египта Камос созвал сановников и объявил, что не в состоянии дальше делить власть над Египтом с гиксосами, и намерен освободить всю страну от иноземного ига.

Однако вельможи отклонили царский призыв к войне с севером.

Им было достаточно их южного царства, хотя простиралось оно не дальше середины страны – лишь до города Касса.

На юге граница в это время проходила у острова Элефантина.

Не встретив поддержки со стороны сановников, Камос был весьма удручён и озадачен сложившейся ситуацией.

Но на помощь ему с совершенно неожиданным предложением пришёл молодой жрец Амелек, названный так в честь своего отца Абу-Али-эль-Мелека.

Это был младший брат Плата, воспитанный им после гибели их отца в патриотическом духе, и получивший весьма приличное религиозное образование.

Он неожиданно предложил Камосу попросить благословения, или даже приказа, на начало борьбы против гиксосов у главного бога Фив Амона – главного авторитета для жрецов Фив.

Так царь и сделал, отблагодарив не по годам мудрого своего верного советника. И Плат был горд за брата.

Его влияние и воспитание принесли свои долгожданные плоды.

Наконец, Камос, «по приказу» бога Фив Амона, всё-таки решил выступить против поработителей.

Теперь этот пятнадцатый египетский царь из XVII-ой фиванской династии собрал большое войско для изгнания гиксосов, возвращения египетского правления и господства в дельте Нила, восстановления былого могущества страны.

Прежде всего, он, по предложению уже умудрённого своим военным опытом и ставшего настоящим стратегом Плата, разгромил союзника гиксоского царя князя Тети.

– «Ваше Величество! Я думаю, прежде чем атаковать гиксосов, нам необходимо позаботиться о своих тылах. Князь Тети спит и видит, как бы ему выбрать подходящий момент и ударить нам в спину. И это непременно произойдёт, когда наше основное войско пойдёт на гиксосов!».

– «Да, ты мудр, Плат! Так и сделаем. Вот ты и возглавишь моё войско!».

Разгромив незначительное войско князя Тети, египтяне принялись и за самих гиксосов.

К этому времени армия Древнего Египта, всегда собиравшаяся непосредственно перед войнами, постепенно претерпела естественные временные изменения.

Как все армии земледельческих государств она, поначалу, старалась вести схватки, используя метательное оружие ближнего поражения, такое, как дротики и боевые топоры.

Но, постепенно, с использованием различных новшеств, её возможности расширились. Она могла уже осуществлять боевые операции на большем пространстве и с большим успехом.

Боевое специальное оружие, появившееся примерно в XX-ом веке до нашей эры, постепенно модернизировалось с расширением его ассортимента и повышением качества.

Наряду с наступательным вооружением появилось и оборонительное вооружение: доспехи, которые поначалу были стёганными или покрытыми металлическими пластинами; шлемы; щиты; панцири; нарукавники; наколенники; набедренники; налокотники и специальная обувь.

Позже также появилось и новое техническое вооружение: боевые колесницы и осадные башни.

Одетые в доспехи, в плотном пешем строю, воины могли уничтожать противника длинными копьями для тяжёлой пехоты или в рукопашной схватке в ближнем бою.

Со временем в основе египетского войска появились и боевые колесницы и конница, вооружённая луками со стрелами.

Победу Камосу обеспечило разумное и неожиданное для противника сочетание разных видов войск.

Онагры («дикие ослы»), запряжённые в колесницы с платформами для лучников, или несшие их на своей спине, явились полной неожиданностью для гиксосов, считавших это непарнокопытное животное рода лошадей (подвид куланов) непригодной для использования в сражениях.

Онагры уступали лошадям в габаритах (125 см в холке и до двух метров в длину) и силе, хотя не уступали тем в скорости (70 км/час) передвижения и выносливости.

К тому же онагры были неприхотливы к еде (трава и кустарник), могли пить даже солёную воду и имели песчано-желтый маскировочный окрас.

И войскам Камоса успешно удалось, имеющиеся у них минусы, превратить в плюсы.

Приняв решение об изгнании гиксосов из Нижнего Египта, Камос начал собирать войско, основу которого составили его личные воины, одетые в лёгкие доспехи, вооружённые длинными копьями, топорами, дротиками и луками со стрелами.

Из земледельцев он собрал ещё два больших отряда.

В основе вооружения первого были использованы упомянутые онагры, на каждом из которых размещалась маленькая платформа с лучником и большим запасом стрел.

Второй отряд, самый большой, составили разнообразно вооружённые воины.

Камос долго искал повод и способ нападения на главный стан гиксосов в Египте – их столицу Аварис.

И долгожданный случай, наконец-то, представился.

Гиксосы, хотя уже не постоянно, а лишь иногда, но всё ещё собирали дань с номархов ближайших к ним номов Северного Египта, боясь при этом уже тревожить непосредственно фиванских царей.

Однако на этот раз, успешно собрав дань с номов Северного Египта, снова обнаглевшие, после победы над Секененрой-Таа II-ым, гиксосы неожиданно прибыли в прежнюю столицу всего Египта Фивы.

Это был гонец из Авариса с небольшой охраной, представитель гиксоской династии, посланный их царём Апопи II-ым, но теперь уже за внеочередным, внеплановым караваном дани. Это требование окончательно переполнило чашу терпения Камоса и его ближайших сподвижников.

Пора было давать надлежащий отпор необоснованным и наглым требованиям зарвавшихся гиксосов, и Камос решился:

– «Плат, арестуй гонца вместе с охраной. А я подумаю, что делать дальше!» – обратился он к воеводе.

И в этот раз гиксоский гонец вместе со всей своей охраной были вовремя арестованы.

Вместе с одним из теперь главных своих визирей, воеводой Платом, отвечающим за военные дела, Камос разработал замысел и план этой военной операции и поручил тому лично возглавить часть своего войска.

В виде каравана с данью, охраняемого стражей Камоса под командованием его верного визиря, и в сопровождении гиксоского вельможи, первоначально с его охраной, первый отряд египетского войска направился на север по дороге от Фив по направлению к старой столице Нижнего Египта – Мемфису, и далее к Аварису.

Это было, пожалуй, первое в истории применение отвлекающих демонстрационных действий одной из воюющих сторон.

Путь первого отряда под командованием Плата до начала дельты Нила специально проходил по его высокому левому берегу, более обжитому и обустроенному, а потому более богатому и красивому.

На всём протяжении своего движения Плат любовался открывающимися пейзажами родной и многострадальной земли Египта.

В первой половине пути – далёкими склонами гор, иногда очень близко подступающими слева.

Во второй – бесконечно распростёртой на запад равниной, за горизонтом переходящей в знойную, пыльную пустыню.

А в конце пути – величием архитектуры, воспевающей и восхваляющей усопших царей Египта.

Египетские монархи обладали властью, которая была призвана производить огромное впечатление на окружающий их мир.

Это было наследие ранних веков, когда цари были, якобы, наделены магической властью над силами природы, способствующей процветанию и влияющей на урожай.

Считалось, что они обладают властью контроля над подъёмом и спадом уровня воды в Ниле, и, разумеется, над жизнью и смертью прибрежных общин.

При прохождении в Саккаре мимо древнейшей пирамиды основателя III-ей династии, мудрого, справедливого и могущественного царя Джосера (правил в 2780–2760 годах до н. э.), в своё время завершившего очередное объединение Верхнего и Нижнего Египта в мощную державу со столицей в будущем Мемфисе, Плат невольно улыбнулся наивности своих предков, искренне считавших, что дух умершего правителя сможет по ступеням этой 60-метровой, самой ранней, ступенчатой пирамиды, взойти на небо и соединиться с богами.

Эта пирамида была шедевром, – верховного сановника – начальника всех строительных работ в Египте, приближённого к царю, впоследствии обожествлённого, как бога врачевания, а затем чтимого как астронома, и жреца, покровителя ремёсел, искусств и мудрости, – зодчего Имхотепа.

Строительством этой, первой в истории Египта, пирамиды он отдал должное царю Джосеру (Джесеру), победившему кочевников Синайского полуострова и закрепившему египетское господство над его медными рудниками, построившему линию укреплений к югу от первого порога Нила, но отдавшего жрецам бога Хнума часть ранее им завоёванной и подчинённой ему Нубии.

Позже Плат и его приближённые невольно насладились величием таких же сооружений, но с ломаными гранями, при проходе Дахшура по дороге к Мемфису, и далее – Абу-Сира и Гизы.

Там они, по мере прохождения, лицезрели самые знаменитые сооружения Египта.

Это были три величайшие, гигантские, классические, правильной формы пирамиды с ровными, гладкими гранями и квадратным основанием – царей IV-ой династии: Менкаура (Микерина), Хафры (Хефрена) и Хуфу (Хеопса) архитектора Хемиуна, а также их поминальные храмы, построенные в XXVII-ом веке до н. э.

По пути его отряду периодически приходилось форсировать небольшие реки и протоки.

При взгляде на восток, на протяжении всего их маршрута, далеко за Нилом, почти у горизонта, иногда виднелись горы в лёгкой дымке.

Там, по другому, правому, более низменному и пологому, восточному берегу, также на север, на Пуну (Гелиополь – город Солнца, ныне Эль-Матария – северо-восточный пригород Каира), до начала дельты Нила, параллельно за первым отрядом Плата, с интервалом в несколько миль, шли два других отряда, возглавляемые самим Камосом.

Во время этого движения его войско (второй и третий отряды) пополнялось волонтёрами и добровольцами из числа земледельцев и скотоводов, а иногда и из числа рабов, которым тут же даровалась свобода; а также запасами вооружений и провианта, лошадьми, волами, ослами и даже верблюдами. По пути следования войска проводилось и военное обучение новобранцев.

На пути к Гелиополю, уже в Северном Египте, этими отрядами уничтожались или брались в плен небольшие группы и отряды гиксосов, их военноначальники, чиновники и сочувствующие им служители культа.

Таким образом, от гиксосов постепенно очищался правый берег Нила.

При подходе к его дельте у Камоса уже было весьма солидное воинское формирование, обуреваемое неистовым желанием дать решительный бой гиксосам, уже опьянённое лёгкими победами над ними на марше к Аварису.