Глава 10

Трое суток тянулись мучительно долго для деятельной натуры Аменса, который едва мог пошевелить руками и ногами в тесной камере. "Где "Гравиплан", не используют ли его в данный момент в каких-нибудь темных делишках, и не зря ли он пошел на такой риск"? – такие мысли терзали Руди весь период заточения.

Но рано или поздно все заканчивается, и Аменс вернулся обратно в Стикни. Здесь тот же Крап определил его в тюремную пещеру, которая показалась Руди просто шикарными апартаментами после душного и вонючего Лимтока.

– Фу-у, ну и запах от тебя, Аменс, – поморщился Крап.

– Ну так отведи меня к вашему корыту, чтобы я привел себя в порядок, – попросил Руди.

– Ты же знаешь, что у нас все по распорядку. Скоро вернутся заключенные со своих работ, и вот ты вместе с ними помоешься.

– Тогда хотя бы пожрать принеси, а то трехдневная диета из одних хвостов каргадонских крыс мне порядком надоела.

– Ужин после помывки. Не забывай – распорядок.

– Тьфу, бюрократы! – сплюнул вслед удаляющемуся Крапу Руди.

Ждать пришлось недолго, и вскоре Аменс услышал шум возвращавшихся после тяжелого рабочего дня заключенных, ругательства и окрики охраны.

– Пит Пот волочи свои длинные тощие ноги быстрее! – говорил один надзиратель.

– Но, господин Рокерс, я не могу идти быстрее, – жалобно ответил неизвестный Пит Пот. – Я слишком устал.

Послышался треск электрического разряда.

– Вот видишь, а ты говоришь, что устал, – заржал Рокерс. – Электрическая дубинка всегда даст заряд бодрости.

– Да, господин Рокерс, – тихо согласился бедняга.

Подобное случалось с каждым заключенным, и никто не придавал особого значения происходящему, считая это обыденным явлением. Только новички иногда пытались дать хоть какой-то отпор зарвавшимся охранникам, но несколько дней в Лимтоке быстро остужали горячие головы.

Железная дверь пещеры открылась, и вновь появился Крап.

– Давай, Руди, выходи и топай на помывку, а то ты всю тюрьму провоняешь.

– Да что-то я и так не чувствую здесь запаха цветов, Крап.

– Шевелись, умник!

Место, где принимали водные процедуры заключенные, представляло собой большую пещеру, посередине которой было широкое углубление с мутной жидкостью. Персонал тюрьмы не считал нужным часто менять здесь воду, и поэтому арестанты были вынуждены пользоваться тем, что есть. В пещере царил жуткий холод, и иногда грязная лохань даже покрывалась коркой льда, что не отменяло помывку.

Руди вошел в своеобразную ванную комнату последним и оглядел разношерстную повизгивающую, похрюкивающую и издающую еще разные звуки толпу. Он подошел и, отодвинув одного из арестантов в сторону, наклонился над углублением и осторожно зачерпнул ладонью воду. Сегодня она была относительно чистой. "Не более, чем пару недель назад меняли" – подумал про себя Аменс. Он уже собирался стянуть с себя пальто, которое подарил ему посол, как услышал рычащий голос:

– Смотрите-ка кого к нам занесло…

Руди поднял голову и увидел одного из старожилов Стикни, злобного и опасного обитателя "Окончания" фламмийца Борехара. Из его ноздри вырывался темно-серый дым, не предвещавший ничего хорошего.

– Привет, Борехар! Рад тебя видеть, а то я переживал, что ты случайно сгорел от собственного пламени.

– Ты все такой же шутник, Аменс? – подошел вразвалочку к Руди фламмиец. – А я уже не ожидал тебя увидеть. Ты так быстро исчез, что даже не попрощался со своим старым другом.

– Ну, тебе-то тогда было не нежностей, – усмехнулся Руди. – В тюремную больницу с каким-нибудь насморком не попадают.

Все заключенные забыли о своих гигиенических процедурах и настороженно ждали развития дальнейших событий. Многие еще были живы и достаточно хорошо помнили о конфликте между фламмийцем и землянином.

Как и все жители Фламмии Борехар отличался крайне вспыльчивым нравом и недружелюбностью. Закипеть он мог только от одного неосторожного взгляда или слова. И вот однажды в Стикни попал представитель планеты Джокус, который был осужден за кражу большой изумрудной короны из правительственного хранилища драгоценностей. Справедливости ради надо сказать, что это было не первое его преступление, и Галактический суд принял решение отправить нарушителя на исправление в "Окончание". Но джокусец не впал в уныние, а был весел, приветлив, отпускал безобидные шутки в сторону заключенных и охраны и, вообще, вел себя достаточно непринужденно. Все привыкли к его выходкам и не обижались. Как-то после рабочего дня все арестанты также направились хоть немного смыть с себя известковую пыль. В этот раз помоечная лоханка замерзла особенно сильно, и никто не решался окунуться в ледяную воду. "А чего мы ждем – вдруг весело воскликнул джокусец. – Ведь у нас есть самый настоящий обогреватель"! Все на него недоуменно посмотрели. "Ну что вы на меня уставились? Давайте попросим ходячий огнемет, чтобы он немного подогрел нам водичку"! – и он указал на фламмийца. Тот ничего не ответил, а лишь выпустил струйку сизого дыма. "Ну что, Борехар, поможешь братьям по несчастью? – продолжал веселиться джокусец, не обращая внимание, что дым из ноздри "ходячего огнемета" начинает темнеть. – А вечерком прошу тебя заглянуть в мою пещеру, чтобы немного прожарить мой бифштекс на ужин. А то мне осточертело есть сырое мясо"! Тут Борехар уже не выдержал и кинулся с огромным факелом, который вырывался из его рта ,на весельчака .Неизвестно, чем бы все это закончилось, не окажись рядом Руди Аменса. Он ловкой подножкой и легким тычком в спину свалил пышущего огнем фламмийца прямо в огромное корыто. Холодная вода и горячее пламя соприкоснулись! Оторопевший Борехар продолжал изрыгать огонь, что привело к образованию огромного количество пара. Наконец, вода победила, и фламмиец, булькнув, пошел ко дну. Подоспевшая вовремя охрана, успела вытащить его и отправить в больницу. Джокусец за свою выходку получил неделю Лимтока, а Аменса решили не наказывать, так как пришли к выводу, что он хотел только предотвратить убийство.

– Что хочешь еще раз устроить здесь сауну? – издевательски спросил Руди. – Я думаю, что никто не будет против попариться.

Охранники, которые должны были по долгу службы находиться рядом с заключенными, пренебрегли своими обязанностями и о чем-то трепались в коридоре. Борехар, знавший, что за учиненную им драку, ему придется отправиться надолго в Лимток, все еще колебался.

– Ну давай, горелка, что ты застыл? А то здесь что-то зябковато, – подзадорил его Аменс.

Борехару надоело выслушивать издевательства и он с рычанием кинулся на обидчика. Руди быстро скинул свое пальто и одним прыжком оказался сидящим на плечах гиганта. Затем молниеносно накинул ему на голову подарок посла и нанес несколько ощутимых ударов. Фламмиец безуспешно пытался скинуть оседлавшего его Аменса и принялся носиться по комнате. Лишь чудом они оба не свалились в грязную воду. Наконец, охранники опомнились и кинулись разнимать драчунов.

– Аменс, ты только появился и уже создал проблемы, – сказал запыхавшийся один из надзирателей, когда противников едва развели в разные стороны.

– Даже в мыслях не было, – невинно пожал плечами Руди. – Встретил старого приятеля, вот на радостях и потолкались немного.

– Неделя Лимтока! – и, заметив ухмыляющегося Борехара, добавил: – И тебе тоже!

– Такое пальто испортил… – с огорчением вздохнул Руди, разглядывая огромную дыру на рукаве, которую прожег своим пламенем Борехар.

И снова Лимток! Измученного неудобным положением, бессонницей и отвратительной едой через семь дней Руди вернули в его пещеру, в которой он даже не успел обжиться. Холодная камера и в этот раз была пустой, арестанты еще не вернулись с работ. Пользуясь отсутствием своего соседа, с которым Аменс так еще и не успел познакомиться, Руди во весь рост растянулся на неудобном тюремном ложе. Укрывшись испорченным пальто, он через несколько минут громко захрапел.

Разбудил его голос незнакомого надзирателя.

– Руди Аменс следуй за мной!

Наемник протер глаза и спросил:

– Куда?

– Прибыл комендант Фобоса и он хочет с тобой пообщаться.

– Могу я хотя бы ополоснуться? Боюсь ,что большому начальнику не очень понравится аромат моих духов.

– Я думаю, что он это переживет. Шевелись! Мэтью Борман не любит ждать!

Когда Руди вошел в комнату, в которой его ожидал комендант, то даже на мгновение растерялся. Ему показалось, что за столом сидит Номан Чапек. Человек был такой же толстый, плешивый и что-то жевал. Через несколько секунд Аменс понял, что ошибся и весело сказал:

– Салют, комендант Борман! И давно на Фобосе действует дресс-код? – намекая на его схожесть с начальником пропускного пункта.

От неожиданности тот перестал жевать и уставился на Руди.

– Ладно, не берите в голову, – рассмеялся Аменс и без спросу уселся на стул. – Лучше тщательнее пережевывайте для лучшего пищеварения.

Комендант побагровел от злости и рявкнул:

– Кто тебе разрешал садиться, Аменс? – крошки полетели у него изо рта.

– А что такого? – невинно посмотрел на него Руди. – Знаете ли, я провел целую неделю на ногах в прекрасных апартаментах Лимтока и жутко устал. А вы бывали в Лимтоке? Хотя для вас пришлось бы целой бригаде рабочих месяц рыть пещеру.

– Как ты со мной разговариваешь?! – заверещал комендант. – Да я тебя сгною в Лимтоке!

– Да успокойся, Борман! А то тебя сейчас удар хватит, и где потом найдут такого прекрасного коменданта?

Судя по цвету лица, раздувшимся щекам и выпученным глазам Руди был недалек от истины.

– Так зачем вызывали? А то мне необходимо принять ванну, откушать прекрасных деликатесов от местного шеф-повара и… Кстати, не найдется у вас сигары? Люблю я, знаете ли, после ужина выкурить хорошую сигару. Не могу избавиться от этой привычки, – продолжал издеваться Аменс.

– Ты думаешь, что самый остроумный? – прищурившись, спросил комендант.

– Ну не без этого…

– Я тебе сейчас испорчу настроение, но сначала ответь мне на один вопрос: что тебе понадобилось в "Окончании"? Ведь ты не случайно избил этого идиота Чапека?

– Каюсь. Когда я увидел мерзкую рожу бывшего надзирателя, то не мог себя сдержать, чтобы не наподдать ему. Но я же не знал, что все так обернется.

– А чего ты ожидал? Что тебе премию выдадут? Теперь ты ответишь за это! До конца жизни останешься в Стикни! Посол с Марса справлялся о тебе, и мы ему ответили, что погостил ты на Фобосе недолго и отбыл в неизвестном направлении. Так что тебя здесь нет!

– Так что мне теперь делать? – сделав вид, что испугался, спросил Руди. – Ведь это была всего лишь невинная шутка.

– Все, шутник, проваливай. Надеюсь, что здесь ты недолго протянешь, – заканчивая разговор, сказал комендант и достал из ящика стола новый огромный бутерброд.

– Приятного аппетита, – пожелал Руди, напрявляясь к выходу. – И прислушайтесь к моему совету, тщательнее пережевывайте пищу.

Надкушенный бутерброд полетел в Аменса, и тот поспешно скрылся за дверью.

"Как это он меня не отправил обратно в Лимток? – размышлял Руди, возвращаясь в свою пещеру в сопровождении охранника. – И если комендант не соврал по поводу посла, то меня разыскивают сейчас по всей Галактике, а я нахожусь под самым носом. И если что-то пойдет не так, то я и правда могу застрять на Фобосе надолго. Ладно, будем действовать по мере развития событий".

Теперь в камере находился еще один постоялец. Это был небольшого роста представитель маленькой планеты, находившейся на краю Галактики, Палус. Его огромные навыкате глаза поблескивали, внимательно и настороженно разглядывали Руди. Тело салатового цвета было покрыто огромными бородавками, а изо рта каждую секунду высовывался длинный тонкий язык и облизывал влажные губы.

– Привет, сосед! – обратился Руди к товарищу по несчастью. – Хоть в этом мне повезло!

– В чем? – с подозрением спросил палусянин.

– С твоим ростом, – улыбнулся наемник. – Как-то последнее время мне теснота надоела. Я Руди Аменс.

– Я Буфо, – представился сокамерник.

– Ты с Палуса?

– Да. Как ты догадался?

– Бывал я на вашей планетке. Извини, но мне она не понравилась.

– Почему? – с обидой спросил Буфо.

– Постоянная сырость и грязь не самые лучшие качества для планеты, чтобы привлечь туристов.

– Зато у нас народ добрый.

– И как же добряк с Палуса попал на Фобос? – засмеялся Руди.

– Я добрый, но вспыльчивый, – помрачнел Буфо. – Убил своего коллегу…

– Ого! – удивился Аменс. – И за что?

– Я астроном, – пояснил палусянин, – и однажды сделал открытие новой Галактики, но этот мерзкий Прай присвоил мое открытие себе и на научном совете выдал его за свое. А я к этому открытию шел целых семь лет. Но мне никто не поверил, потому что президент Палуса двоюродный дядя Прая и, конечно, с ним никто не захотел ссориться. В пылу ссоры я и укокошил его. И вот я здесь.

– Астроном говоришь? – задумчиво проговорил Руди. – Это интересно… А скажи, пожалуйста…

Но их разговор прервал охранник.

– Руди, отправляйся на помывку, – сказал он.

– Один? – удивленно спросил Аменс.

– Один.

– А как же распорядок, о котором мне совсем недавно рассказывал Крап?

– Для тебя сегодня сделали исключение, а то ты уже всю тюрьму провонял. И к тому же, тебе незачем пока пересекаться с Борехаром. Он до сих пор еще не успокоился, судя по цвету дыма.

Уговаривать Руди не пришлось, и он с радостью отправился отскребать от себя многодневную грязь. После купания он съел довольно сносный ужин и увалился спать, решив отложить разговор с Буфо до утра.