Возникает кощунственный вопрос: а почему, собственно, ребенок должен слушаться? Я на него отвечаю так: он должен слушаться, чтобы удовлетворить стремление взрослого к власти, зачем бы еще?
С детьми, которые вас боятся, жить гораздо легче, чем с теми, которые вас любят, – в том смысле, что с первыми жизнь течет гораздо спокойнее. Это происходит потому, что когда дети боятся, то стараются обходить вас стороной.
Есть некоторые данные, свидетельствующие о том, что дети, выросшие в условиях свободы и много игравшие, не склонны к стадному мышлению. Среди бывших учеников Саммерхилла единственные, кто готов восторженно вопить в толпе, – это выходцы из семей с прокоммунистическими симпатиями.
каждому ребенку нужна некоторая агрессивность, чтобы проложить себе дорогу в жизни. Чересчур высокая агрессивность, которую мы видим в несвободных детях, есть утрированный протест против ненависти, направленной на них.
Дети легче вступают в контакт с незнакомцами, когда им неведом страх. То, что дети Соммерхилла так исключительно приветливы с гостями, – предмет гордости и для меня, и для моих коллег.
Никогда не следует учить манерам. Если семилетний мальчик хочет есть руками, он должен иметь право так поступать. Никогда не следует просить ребенка вести себя так, чтобы его поведение одобрила тетя Мэри. Пожертвуйте лучше отношениями с любыми соседями в мире, чем задерживать на всю жизнь развитие ребенка, заставляя его вести себя неискренне. Манеры приходят сами собой. У бывших саммерхиллцев превосходные манеры, даже если некоторые из них, когда им было по 12 лет, вылизывали свои тарелки. Ребенка никогда не следует заставлять говорить «спасибо» и даже побуждать его к этому.
Наказание не имеет ничего общего с горячим нравом, оно холодно и беспристрастно. Наказание высоконравственно. Наказание объявляет, что оно совершается ради самого преступника. (В случае смертной казни оно совершается для блага общества.) Наказание – акт, в котором человек отождествляет себя с Богом и вершит нравственный суд.