В общем, бдить в эту ночь нам надлежит особо. Понятно, что везде не поспеть, всего не «перекрыть». Потому формируем мобильные группы и распределяемся по тем местам, откуда в последнее время были «сигналы» о разных странностях, бесовщиной отдающих, или, тем более, о прямой активизации нечистого племени. К слову сказать, в этом году таких печальных вестей особо много. Так что – укрепиться духом, вооружиться Святым Честным Крестом и молитвой… Ну, и об остальном не забыть, конечно. И быть готовыми ко всему!

Да… И вот еще что… Вы по большей части люди мирские, обетов не принимали. Мужики, слава тебе, Господи, здоровые, и естество мужское своего требует. Вот только упаси вас Бог от повторения того, что в прошлую Купальскую ночь кое с кем приключилось! Сраму набрались – по сей день вспомнить противно.

– Это вы о чем, святой отец? – вопрос «из зала» был задан тоном более чем заинтересованным.

– О том, о том, голуби мои, агнцы кроткие… Ваньку-то не валяйте, не включайте дурня. Можно подумать, хоть один из вас об этой срамной истории – да не знает! Ни в жизнь не поверю! – отец Михаил от души погрозил собравшимся пальцем. – Ну, а уж коли пришла охота, так напомню. Что, брат Сидор, голову-то повесил?! И ты, Витюшенька, глазоньки-то не прячь! Кто год назад табун голых девок по лесу гонял? Кого потом пришлось из райотдела забирать с позором, расписки писать в том, что вы не извращенцы?! Что ежегодное выездное собрание женского нудистского клуба «Купальница» сорвали исключительно по недомыслию и сиволапости? Чуть ли не дурачками деревенскими, с которых и спросу-то нет, вас выставлять?! Ась?! Что молчите?

– Ну-у-у…Ты-ы-к мы, батюшка, ошиблись… подумали, что они… ну-у… эти… – здоровенный бугай, с кулаками побольше Лешиной головы, названный ранее отцом Михаилом «брат Сидор», возвышаясь над столом, похоже, под землю был готов провалиться от смущения. Судя по всему, за историю, озвученную сейчас в трапезной, отдуваться ему приходилось далеко не в первый раз.

– О чем ты там думал, какие тебя, понимаешь, мысли обуревали, когда ты их, прости Господи, задницы голые из-за кустов разглядывал – то ты духовнику своему на исповеди рассказывай. Если он слушать не побрезгует… А мне кончай голову дурить, что за русалок или иную нечисть их принял, хватит уже! Был бы еще по первому году в Братстве, так я бы, может, и поверил, что ты по неопытности самых обычных баб дурных с водяницами или ведьмами на шабаше перепутал.

– Так они ж это… вырядились… плясали там, – брат Сидор из последних сил пытался что-то возражать.

– Вырядились?! Ну, если верить милицейскому протоколу, который мне лично читать пришлось, а я ему верю в данном случае, то одеты они были максимум в венки на головах, да и то не все! Плясали, говоришь?! Вот именно! Машин их, из которых музыка орала, ты, стало быть, не заметил?

– Так машины с другой стороны стояли! Я их увидел… потом…

– Ну да, увидел! И выводов не сделал?! Мне, конечно, самому иногда, когда за рулем еду, так и хочется кое-кого на «Лексусах» или «Кайенах» святой водой покропить – за те вещи, что они на дорогах творят. Но чтоб нечисть лесная или речная на джипах каталась – то виданное дело? Ну, ладно – крестов на них не было… Так это сегодня сплошь и рядом, увы. А если и было подозрение, что ведьмы, так что, забыл, какие молитвы прочитать, чтоб сущность их проявилась? Отшибло память-то, понимаю… Так глаза прикрыть надо было – и помолиться!

– Да понял я, батюшка, не зразу, конечно, что никакая это не нечисть, – брат Сидор, почувствовав полную бесполезность дальнейших запирательств, решил, что ничего кроме чистосердечного раскаяния его от дальнейшего «разноса» не спасет.

– Так чего ж ты тогда все равно за этими дурехами визжащими по лесу бегал?!

– Успокоить хотел…

Вся трапезная дружно грохнула хохотом, от которого чуть не рухнули потолочные балки.

– Успокоить!? Ну да – такой, как ты, в лесу да ночью успокоит, пожалуй. Навечно… Слава богу, ума хоть хватило оружия не доставать. А то лепили бы из вас в протоколах не вуайеристов, а маньяков-потрошителей. Чего уж лучше…

Отец Михаил, умаявшись говорить, взял паузу и потянулся за кружкой с морсом. Тем отчетливей в наступившей тишине прозвучал шепот на галерке:

– «Вуайеристы»… Ух ты, какие слова батюшка знает!

Со слухом у отца Михаила все было в порядке, так что к комментатору он развернулся моментально:

– Знаю, представьте себе! Я вообще много чего знаю, того, чего и не хотелось бы вовсе. Приходится – когда с такими вот охламонами дело имеешь! А знаете ли вы, каких трудов стоит каждый раз вас выпутывать из историй, в которые вы вляпываться умудряетесь?! Да, есть люди, которым о нас и нашем служении известно – и в милиции, и в других структурах… Иначе – никак. Уж больно много шуму от некоторых наших дел бывает, много следов ненужных остается, которые как-то объяснять надо. Да только мало их очень, этих посвященных. И одно дело беспокоить их, когда это действительно нужно, а другое дело – по таким вот случаям. Так что думайте… головой желательно – дабы не усложнять жизнь сверх необходимого. Себе – и прочим. В общем, нечего тут дальше разговоры разговаривать. Подходите по очереди к отцу Марку – у него списки, кто в каких группах. И – с благословением Божиим по местам, какое кому достанется.

Есть свое очарование в маленьких городках, даже, скорее, местечках – уровня райцентра и поменьше. Тихо, зелено, не лезет в глаза назойливая реклама во всех своих самых дурацких видах, не слепят вывески магазинов, в которых собрана тысяча и одна вещь, без которых человек прекрасно может обойтись всю свою жизнь. А воздух, воздух! Это ведь не та угарная смесь, которую вынуждены ежедневно вдыхать жители мегаполисов, состоящая на девяносто процентов из продуктов отработанного в десятках и сотнях тысяч автомобильных двигателей топлива, а на остальные десять – из чего-то такого, о чем лучше и вовсе не знать. Шагая по нешироким улицам отходящего ко сну городка, Алексей с удовольствием ловил запахи цветов из многочисленных палисадников, разогревшейся за день на солнце древесной листвы и еще чего-то неопределимого, но щемяще напоминающего о детском лете в деревне. Улицы пустели, светящихся окон и громких звуков вокруг становилось все меньше. Правда, откуда-то еще доносились голоса явно «хорошо сидящей» компании, где-то еле уловимо звучала музыка – причем не привычный в городе «долбеж по мозгам», а что-то и вправду мелодичное. Из какого-то двора слышен был еще даже смех детишек, загулявшихся по поводу кажущихся в эту пору бесконечными каникул.

В городок они приехали под вечер вчетвером. Оставив машину на стоянке в центре, разбились на «двойки» и отправились в «пешее патрулирование». Леше в напарники – старшие, естественно – достался брат Сергей, немолодой уже мужчина, ближе к «полтиннику», не утративший, несмотря на возраст, ни спортивной подтянутости, ни явно сквозившей время от времени в повадках армейской выправки. Человеком Сергей был немногословным, что, в общем, Лешу вполне устраивало. Чесать языком в этот умиротворяющий летний вечер как-то и не тянуло. Хотелось наслаждаться покоем и тишиной, не забывая при этом, конечно, внимательно осматривать окрестности на предмет любых вещей, могущих вызвать у братьев интерес или подозрение.

Городок для контроля был выбран, конечно, не случайно. Даром, что заштатный, церквей в нем насчитывалось целых четыре и настоятели двух из них, имевшие с Братством контакты, жаловались, что периодически сталкиваются с проявлениями, которые вполне «тянули» на колдовские проделки. Хватало среди прихожан людей достаточно разумных и воцерковленных, шедших с «внезапно возникшими» в их жизни странными проблемами не к экстрасенсам, а куда положено. То есть в церковь. Только вот что-то зачастили в последнее время такие страждущие… Особенно же коснулось это одного из приходов, по территории которого сейчас братья, собственно, и «накручивали круги».

Конечно, надеяться на то, что даже в такую колдовскую ночь, как купальская, пособник (или пособница) врага рода человеческого выскочит на улицу и про явит себя ритуальной пляской прямо посреди площади или шнырянием верхом на метле на глазах у обалдевших от такого зрелища горожан, было бы, мягко говоря, наивно. Однако, как не раз говаривал тот же отец Михаил – на все есть промысел Божий, на все свое время и свое место. И раз уж выпало им находиться здесь и сейчас, то, значит, шансы «пересечься» со все больше наглеющими колдуном или колдуньей есть. Надо только их не упустить.

Метнувшаяся через дорогу чуть ли не под ногами тень моментально заставила Алексея сбросить с себя блаженную «расслабуху». Что это еще такое?! Рука на автомате дернулась к спрятанному в потайных ножнах клинку. Но пальцы, стиснувшие рукоять, сразу разжались – разглядев, кто это тут бегает, Алексей облегченно выдохнул. Из закутка, образованного двумя сходящимися под углом заборчиками, на него уставилась самая обыкновенная собака. Ну, может, не совсем обыкновенная – масть псины была настолько черной, что, казалось, ее окунули в смолу. Неудивительно, что в наступившей темноте она показалась смазанной тенью. Размеры – чуть побольше средних, явно не бойцовых пород, скорее типичный «двортерьер». По правде говоря, Алексею стало даже чуточку неловко за свою резкую реакцию – тоже мне, за кинжал схватился… А она, может, еще сильнее перепугалась. То ли желая загладить неприятное ощущение, то ли просто повинуясь порыву, Алексей сделал пару шагов вперед, протягивая к собаке руку – вот сейчас погладит ее, потреплет за ухом, и, будем считать, что инцидент исчерпан, никто никого не боится, никто ни на кого не в обиде… Из-за спины раздался резкий окрик:

– Стоять!

В полном изумлении Алексей обернулся. Чуть отставший Сергей подходил медленно и плавно, приняв боевую стойку. И клинок уже был у него в руке! Это с какого перепугу?! Если себя он мгновение назад в душе обзывал чуть ли не параноиком, то поведение старшего товарища – вообще ни в какие рамки…

– Ты чего?!

– Тебя что, вообще ничему не учили?! – этот ответ вопросом на вопрос был сам по себе достаточно странным, а учитывая крайне резкий тон Сергея, Леша понял – похоже, он только что чуть серьезно не «накосячил». Или уже «накосячил»?

– Не объясняли святые отцы по поводу таких вот собачек, кошечек и прочих зверушек – встречающих по ночной поре? Особенно в таких местах, как то, где мы сейчас? Ничего не говорили?

– Да нет…

– Ну, тогда и я не буду. Незачем уже. Да и некогда… В сторону!

Тренировка, правильно поставленная, конечно – великая вещь. Не успела отзвучать команда, а тело уже само метнулось в правильном направлении, инстинктивно уходя с линии возможной атаки, разворачиваясь в прыжке лицом к единственно возможному потенциальному противнику и принимая правильную позицию. Клинок с шелестом покинул ножны и заплясал в пальцах, подбирающих правильный хват. Секунда – и Алексей уже был готов к бою.

При этом он во все глаза разглядывал «песика», которого вот только что собирался успокоить и приласкать. То, что сейчас сидело меж двух заборов (едва там помещаясь, кстати), не вызывало ни малейшего желания не то что гладить, а и подходить ближе пресловутого пушечного выстрела. Более того, Алексей крепко засомневался в том, что в сколько-нибудь обозримом будущем у него возникнет мысль прикасаться к любому представителю собачьего племени, будь то хоть болонка, хоть карманный чихуахуа…

Тварь, явственно пружинящая, собирающаяся для прыжка, увеличивалась в размерах буквально на глазах! По комплекции своей она уже сейчас превосходила перекормленного ротвейлера, но на достигнутом останавливаться, похоже, не собиралась. Но что там размеры – морда ее заставила бы наверняка заскулить от ужаса и самого свирепого волкодава. Явно не помещающийся в пасти набор клыков и зубищ вызывал мысли уже не о собаке, а, скорее, о чем-то не меньше крокодила. Добавьте нити слюней, тянущиеся от этой пасти к земле, сверкающие над ней багровым пламенем зенки – и примерный портрет готов. У-тю-тю, собанька, у-сю-сю, иди сюда, хорошая, дай лапку!

Тварь прыгнула… Совершенный Алексеем буквально в последний момент маневр явно «сбил ей прицел», и она, вместо того чтобы снести одного из братьев в прыжке и после этого вплотную заняться вторым, неуклюже плюхнулась между ними. Из-под когтей фонтаном брызнула земля – собачища разворачивалась для новой атаки. Вот только никто не собирался давать шанс на нее…

То, что пряталось в собачьем теле, обладало, конечно, сверхъестественной скоростью. Но в данном случае, как оказалось, недостаточной. Братья синхронно начали вокруг нее смертоносный боевой «танец», полный уклонов, рывков, поворотов и уверток. Куда бы ни тыкалась оскаленная, брызжущая слюной пасть чудовища, вместо мягкого человеческого горла, на котором так сладко было бы сомкнуть клыки, ее встречало серебряное сверкание клинков, несших смертельную угрозу. Движения нечисти в песьем обличье, кружившейся волчком, становились все более неверными и замедленными, вместо рыка из грозной пасти раздавался уже хрип предельно утомленного животного. Поймав мгновение очередного отчаянного рывка, и Сергей и Алексей, не сговариваясь, резко ускорились – и их клинки вспороли уже не воздух. В ночи раздалось шипение, словно кто-то сдуру плеснул водой на раскаленную сковороду – это дымилась, моментально испаряясь с серебряных лезвий, темная густая кровь монстра, брызнувшая как минимум из трех ран.